Перевод.

[Rafael Sabatini]

Уважаемые сообщники.
Поступило предложение (точнее сказать, оно неоднократно всплывало) совместно оплатить работу переводчика и перевести таким образом что-то из не переведенных работ Сабатини.

Цена вопроса достаточно высокая. Полноценный роман будет стоить порядка 60 тысяч рублей. Но если большое количество людей внесет свой небольой вклад, то набрать сумму, в принципе, реально.

В связи с этим, мы устраиваем опрос на тему - готовы ли вы поучаствовать?

Делается это для того, чтобы оценить - стоит ли вообще заморачиваться на организацию сбора денег. Переводчика, готового за это взяться уже нашли.

Если голосование будет успешным - на голосование будет выложен список романов, которые можно будет перевести.
Если сбор будет организован, но в итоге нужная сумма не будет набрана, то будет также на голосование предложен список произведений Сабатини малого размера.

При положительных результатах голосований, организация перевода и сбора средств будет проводиться администрацией сайта sabatini.ru при поддержке соответствующих сообществ в социальных сетях.

Данный опрос проводится до 10 апреля включительно.

Вопрос: Готовы ли вы участвовать в оплате перевода романа Сабатини?

1. Да, готов внести до 100р.		3	(17.65%)
2. Да, готов внести сумму от 100 до 500р.		6	(35.29%)
3. Да, готов внести сумму более 500р.		1	(5.88%)
4. Да, готов участвовать, но уже проголосовал на другом ресурсе		1	(5.88%)
5. Нет, не готов.		6	(35.29%)
Всего:		17

@темы: Опросы, Книги

---

"Жертва" к празднику

[Rafael Sabatini]

Дорогие наши дамы! Поздравляем вас с чудесным весенним праздником! В подарок мы приготовили вам небольшой сюрприз. Встречаете новый рассказ нашего маэстро на русском языке. "Жертва" - история о временах Великой Французской революции, о любви, верности и предательстве. Перевод Fair_Marina.

@темы: Рассказы

---

Роман Chivalry

[Rafael Sabatini]

Для любителей оригинальных текстов и новых романов снова подарок. Fair_Marina оцифровала для нас очередной роман - Chivalry. Брать, как всегда, можно в библиотеке.
Действие его происходит в 15 веке в Италии, изобилует яркими героями, в нём постоянно звучит звон шпаг. Это история Коломбино, создавшего свой собственный кодекс чести, которому он всегда и везде твёрдо и настойчиво следует. В возрасте 28 лет он становится одним из лучших наёмных капитанов своего времени, слава о его успехах разносится по всей Италии. Однако, главному герою - пусть и солдату удачи - не чужды простые человеческие чувства, такие как любовь и сострадание, и кто знает, к чему приведёт его тернистый путь?.. (c) Fair_Marina

**********

Так же напоминаем, что вы можете присоединиться к нашей группе ВКонтакте, где можно следить за новостями, а так же смотреть он-лайн некоторые из фильмов, снятых по романам Рафаэля Сабатини.

@темы: Фильмы, Книги

---

Последний день (и снова про Марго)

[natoth]

от автора: как и обещала, еще один кусочек мозаики. Ангст, печаль и огорчение. Но написать пришлось, чтобы расставить некоторые точки над i. Данный фик перекликается с предыдущими историями и фанфиками от  soulofrain13

Последний день

-1-
Марго еще раз перечитала короткую записку, которую доставил ей чумазый негритенок.
«Держу курс на таверну вместе с капитаном. Он трезв как стекло, так что дело за тобой, киска.» Почерк у Волверстона был корявый, и по-французски он писал с многочисленными ошибками. Да и у нее с грамотностью все было туго: она читала еле-еле и по слогам.
Слава богу, что старый волк ограничился всего двумя строчками! Иначе разбор текста послания мог занять много времени. А просить прочесть письмо кого-то другого, более грамотного, ей не хотелось. Слишком уж личным оно было.
Марго взволнованно прижала записку к груди, поглядев на себя в тусклое зеркало, висевшее на стене в ее комнате.
Будет ли толк от этой затеи?
Сомнения снова начали одолевать ее.
Вчера вечером ситуация виделась ей в более радужном свете. Возможно, повлияло пылкое объяснение Тондёра?
«Господи, они вот-вот будут тут, а я не одета и не причесана»!
Марго заметалась по комнате, лихорадочно размышляя, какое платье лучше надеть сегодня? Чтобы выглядеть нарядной, но в то же время не вульгарной? Раз уж она решила надеть тот воротник, платье должно быть под стать.
Наконец, она остановила свой выбор на голубом платье из муслина. Этот цвет выгодно оттенял ее волосы и глаза. Возможно, наряд был слишком скромным, но сейчас это даже к лучшему.
Переодевшись, Марго присела перед зеркалом, размышляя о том, что сделать с волосами. Здесь, на Тортуге, она привыкла к сложным и броским прическам, требующим завивки и тщательной укладки. Благо, времени на возню с волосами у нее было достаточно.
Но сегодня решила оставить волосы распущенными, собрав часть на затылке в аккуратный пучок.
Марго глядела на свое отражение в зеркале, рассеянно водя щеткой по золотистым длинным прядям.
Брабантские кружева придали ей необыкновенно нарядный вид. Она осторожно погладила их пальцем, наслаждаясь мягкостью и нежностью тонкого плетения нитей.
Вспомнит ли Блад об этом подарке? Поймет ли ее молчаливое послание?
Господи, а вдруг он не захочет с ней разговаривать? Как в прошлый раз? Вдруг он не простил ей те ужасные резкие слова, сказанные во время ссоры в зале? Она вела себя как базарная склочная торговка, распустила руки, как последняя…
Марго закрыла глаза, чувствуя, что ее щеки горят от стыда. Ох, и куда делась ее уверенность? Да у нее не хватит духу не то что заговорить с ним, даже подойти к нему!
Особенно, когда он трезвый.
С чего она вообще возомнила, что все еще что-то для него значит? Потому что Волверстон и Ибервиль так сказали?
Тот же Волверстон сказал ей про ту даму из Порт-Ройяла, в которую Блад влюбился без памяти. До такой степени, что сейчас топит себя в роме. Какое ему дело до какой-то Марго?
«Трусливая дура! - обругала она себя, дернув запутавшиеся в щетке волосы. - Перестань скулить и просто сделай это!»
Такие люди, как Блад, любят смелых. Трусость, неважно в ком, в мужчине или в женщине, вызывают у них презрение. Марго знала это, наглядевшись на авантюристов, наводнявших таверны Тортуги в сезон штормов.
Она должна быть смелой. Должна быть лучше той дамы с Ямайки. Хотя бы сегодня…
«Только бы не перестараться, - подумала Марго, придирчиво разглядывая себя в зеркале. - Иначе это его оттолкнет. Как тогда, два года назад, когда я набралась храбрости подойти к нему в первый раз…»

* * *

Ей до сих пор было стыдно вспоминать тот вечер.
…Она работала в таверне «У французского короля» всего полгода. И девчонки успели прожужжать ей все уши о новом пиратском капитане, который, если верить слухам, раньше был беглым каторжником с Барбадоса, сосланным в Вест-Индию за участие в мятеже Монмута.
- Говорят, он красавчик! - щебетала Луиза, с которой они вместе прибыли на Тортугу на корабле Вест-Индской Компании, польстившись на обещания агента-вербовщика о сладкой жизни на островах и несметном богатстве, которое можно там сколотить за считанные дни. - Говорят, он раньше был доктором. И служил у самого де Рюйтера.
Сердце Марго затрепетало. Слишком уж много совпадений. Вплоть до имени. Но не может быть, ведь ее лейтенант собирался вернуться в свою Ирландию. Нет… наверное, это какой-то другой Блад.
- Говорят, он везунчик, - болтала Луиза, закатывая глаза. - Надо будет обязательно подцепить его, когда он вернется из плавания… Марго? Перестань ловить ртом мух! Такой шанс нельзя упускать!

Конечно, подруга была по-своему права. Агент Вест-Индской Компании соблазнил ее на поездку за океан обещанием выгодного брака. Расписывал, что их ждет безбедная жизнь в окружении восхищенных их прелестью мужчин. Да, конечно, придется заплатить за проезд, но это такой пустяк. Таких красавиц это точно не должно волновать.
- Женихи будут за вас драться, барышни!- тараторил он. - Ведь женщин на островах всегда не хватает. А они там люди не бедные. Так что скорее всего заплатят за ваш проезд без лишних колебаний. Поверьте мне, милочки, я говорю истинную правду! Два рейса уже совершил на Тортугу по поручению губернатора, и все барышни, которых я отвез туда, нашли себе мужей!
Возможно, он не обманывал. Марго видела на Тортуге множество поселенцев и их жен, прошлое которых явно было весьма темным. Некоторые семьи действительно жили душа в душу.
Но агент кое о чем и умолчал.
Например, о том, что новую партию женщин продадут с аукциона, как товар. И не только тем, кто хотел взять их в жены, но и тем, кому были нужны кабальные слуги, которых в Вест-Индии еще называли «белыми рабами».
Так и получилось, что Марго и Луиза, вместе с пятью другими девушками оказались собственностью месье Жака, хозяина таверны «У французского короля». Он был достаточно богат, чтобы одержать верх в яростном торге и выкупить самых симпатичных и молодых девиц по огромной цене.
Никаким замужеством тут и не пахло. Но месье Жак быстро утешил всхлипывающих и напуганных женщин обещанием, что если они будут послушными и выполнят его нехитрые требования, то смогут выкупиться на свободу. Как только отработают ту сумму, которую он за них уплатил.
- Местные парни - люди щедрые, так что если вы будете хорошими девочками, соберете эти деньги за год, если не раньше, - сказал он с усмешкой.
Нельзя сказать, что месье Жак был строгим или жестоким хозяином. Девушки не голодали и получили нарядные платья. Некоторые сроду не имели таких роскошных вещей. Им было разрешено свободно передвигаться по городу. Более того, таверна его имела репутацию «приличного заведения», и здесь собиралась пиратская элита. Цены, конечно, были одними из самых высоких на Тортуге. Что за выпивку, что за услуги девочек. Но это было оправдано.
- Вы не какие-нибудь подзаборные шалавы! -втолковывал им месье Жак. - Так что извольте вести себя соответственно! Иначе я быстро найду вам замену!
Вскоре Марго увидела, что ждет тех, кто не желал играть по правилам хозяина: две девицы из тех, что он купил, оказались неисправимыми воровками-карманницами. Расправа месье Жака была короткой и безжалостной: обе дамочки были проданы в бордель напротив, который звался «Двор чудес», но между собой все обитатели Кайоны называли его не иначе как «шалавник».
Марго видела, какие жуткие на вид разбойники ходят туда, и какие старые и ободранные девицы их там привечают, и ей становилось дурно при одной мысли о том, что она может там оказаться.
- Даже не вздумайте что-нибудь украсть у клиентов! - гневно гремел месье Жак, собрав всех девочек наверху. - Воровство среди буканьеров - самый тяжкий грех! Если вас застукают с поличным, могут пристрелить на месте. И знайте, милочки, что если это случится, я пальцем не пошевелю в вашу защиту! Репутация моей таверны мне дороже!
Марго вскоре поняла, что в воровстве здесь действительно нет смысла: местные пираты были на редкость щедрыми людьми. Зачем красть, когда это дают тебе по первому требованию?
Агент Компании не обманул в одном: даже самая замызганная и уродливая женщина здесь могла чувствовать себя королевой. Отчасти, потому что мужчин было значительно больше, и они из кожи вон лезли, чтобы завоевать расположение дам.
Сперва такое отношение было очень непривычно. Но постепенно Марго привыкла к этому поклонению. И, что уж скрывать, это чертовски нравилось. Ловить восхищенные взгляды мужчин. Принимать весьма дорогие подарки. Причем, не всегда они дарились с умыслом. Просто местные пираты обожали сорить деньгами, совершенно не придавая им особой цены.
Легко пришло, легко ушло - так они говорили, посмеиваясь.
Жадность была вторым грехом, после воровства, среди этих людей, живущих одним днем.
Благодаря этой черте характера местных разбойников, Марго сумела собрать сумму для выкупа всего за полгода. Но, когда пришла к месье Жаку, в надежде получить свободу, хозяин поинтересовался с усмешкой, что она намерена делать дальше? И этот вопрос поставил ее в тупик. Действительно, куда она пойдет? И на что будет жить? Цены на острове были заоблачными, и, хотя пираты привозили из своих походов богатую добычу, все эти огромные деньги улетучивались за считанные дни…
Месье Жак заметил ее замешательство, и со смехом предложил сделку: она остается работать в его таверне, но как свободная женщина.
Марго согласилась. По-крайней мере, так она была защищена от слишком настырного внимания некоторых головорезов.
Были, правда, исключения, например этот отвратительный капитан Леруа. Он присутствовал на аукционе, когда ее купил месье Жак, и тоже торговался весьма упорно.
И, несмотря на то, что цена оказалась очень кусачей, упрямо околачивался в таверне каждый раз, когда возвращался из очередного похода.
Марго уже несколько раз просила месье Жака избавить ее от общения с этим мерзавцем. Но хозяин таверны не разделял ее отвращения.
- Капитан Леруа - наш уважаемый постоянный клиент, детка. Так что будь с ним полюбезнее.

* * *
Марго скривила губы, вглядываясь в свое отражение.
Нет, быть с ним любезной выше ее сил!
В последнее время капитан Леруа стал совершенно невыносим. Или она слишком расслабилась, успев привыкнуть к тому, что он почти год держался от нее на почтительном расстоянии?
Марго подумала о причине, которая заставила французского капитана так поступать, и тяжело вздохнула. Пора уже привыкнуть к тому, что не стоит ждать особой поддержки от Питера Блада. Более того, ему самому сейчас требуется помощь.
«Трусливая дрянь, - мысленно повторила она снова, прищурив зеленые глаза. - Неблагодарная и заносчивая дура. Он столько сделал для тебя, совершенно ничего не требуя взамен. А ты? Ты готова поджать хвост и удрать, трусливо и подло, при первой же трудности!»
Ох, прав был капитан Ибервиль, когда говорил о том, что легко быть рядом с человеком, когда тот удачлив, богат и здоров. И мало кому приятно видеть чужие страдания, боль и несчастья. И тем более разделять их.
А ведь она чуть не пошла по легкому пути. Ведь гораздо проще обидеться на его резкие и несправедливые слова и уйти, изображая оскорбленную невинность. Чем остаться и попытаться вытащить из той трясины, в которую он угодил.
Да, избаловала ее жизнь на Тортуге…
Марго вспомнила также презрительные слова Тондёра, которые он произнес вчера в приступе ревности:
«Ведь он же самая настоящая мразь! Такой грязный, такой вонючий…Ублюдок! Ничтожество!»
Она вздохнула, поджав губы.
Даже если она действительно ничего для него не значит, она должна попытаться. Наивно полагать, что ей удастся что-то изменить сразу… но хотя бы не сидеть, сложа руки… трусливо и подло.
Теперь она знает его получше. И не повторит прошлых своих ошибок. Она будет действовать терпеливо и осторожно.
Марго прикрыла лицо рукой, вернувшись в мыслях в тот летний вечер, когда она рискнула подойти к столу, за которым сидел молодой красавец-капитан, только что вернувшийся из своего первого весьма удачливого похода.
Ей было страшно и неловко. И очень стыдно. Конечно, она узнала его почти сразу. И потребовалось огромное усилие, чтобы не броситься к нему с воплем через весь зал. И как же хорошо, что она тогда смогла сдержаться.
Чтобы скрыть свой страх, Марго держалась особенно вызывающе. Господи, она никогда еще не вела себя так ужасно, как тогда. И, кажется, это его потрясло…
Конечно, он угостил ее вином. Это была старая традиция, которую ни один уважающий себя корсар не нарушал. Стоило такое «угощение» недешево. Пираты любили состязаться в щедрости оплаты за подобный «подарок». Одной из задач дамочек в таверне было раскрутить посетителей на как можно большее число таких бокалов. Деньги, которые посетители платили за это вино, входили в оплату их работы.
Марго была настолько расстроена тем, как прошла та встреча, что даже не обратила внимание на сумму, которую Блад заплатил за угощение в тот вечер. Она бы так не узнала этого, если бы не Луиза, которая с выпученными глазами прибежала к ей чуть позже, и не показала горсть монет.
- Мой бог, Марго, это моя недельная выручка!- выдохнула она взволнованно. - Столько денег за один бокал! Ты ему определенно глянулась! Девчонки говорят, что он вообще всех заворачивает… странный товарищ, если честно…
Она еще что-то тараторила, но Марго уже не слушала ее.
Что толку от этих чертовых денег, если ему явно неприятно ее общество? Даже тогда, в Нанте, он вел себя иначе…
Хотя, конечно, она изменилась с тех пор. И эти перемены видимо пришлись ему не по душе…
Марго снова дотронулась до кружевного воротника.
Тогда она была дурой. Пора стать умнее.
Она должна попытаться его вернуть. И Волверстон прав: кто, если не она, способен с этим справиться?

-2-

Что же еще говорил старый волк?
Сейчас Марго пожалела о том, что не расспросила его более подробно. О том, например, что из себя представляла та женщина, в которую влюблен капитан Блад. Но вчера ей было слишком больно слушать все это…
Что же такое капитан нашел в ней, раз не может позабыть и продолжает любить, даже зная, что это безответно?
«Ты представляешь, он даже пиратство решил бросить, потому что эта тщедушная мымра сие дело не одобряет!- вспомнила она слова Волверстона. - Совсем парень умом тронулся из-за проклятой бабы! Стал дурак дураком. «С пиратством покончено!» говорит. И снова ром хлестать начинает! Сердце кровью обливается, когда видишь, как какая-то тощая юбка превращает хорошего парня в тряпку!»

Марго замерла с щеткой для волос в руке перед зеркалом.
Ей вспомнился один из вечеров, когда Блад вместе со своими офицерами собрался в таверне «У французского короля», чтобы отметить свое очередное чудесное воскрешение из мертвых.

Специально для этого капитан Блад и его товарищи заняли небольшой навес-пристройку. Там было не так душно, как в самой таверне, а также более спокойно и уединенно. Сдвинули тяжелые столы вместе, заказали самые лучшие блюда и вина из меню старины Жака.
О, это был один из самых чудесных вечеров! Компания подобралась очень теплая и на удивление спокойная. Даже буйный Волверстон в этот раз вел себя на редкость смирно. Возможно, потому что все успели устать от кутежей за эти две недели. Было рассказано множество интересных историй, как забавных, так и пугающих. Вспомнили много старых своих подвигов. И, конечно, заставили Блада уже в сотый, наверное, раз рассказать о его приключениях, последовавших после неудачного набега на ловцов жемчуга в бухте Кариако.
Капитан умудрился рассказывать обо всем с немного циничным юмором и иронией. То и дело все слушатели разражались громким хохотом, качали головами и хлопали себя по коленям.
Марго тоже слушала его. Молча, с вежливой улыбкой. Но смеяться не могла. Слишком свежи еще были воспоминания о том дне, когда «Арабелла» вернулась на Тортугу без своего капитана.
Да, Блад объявился спустя три недели после того, как все его оплакали. И вот уже две недели был на Тортуге, живой и невредимый. Казалось, все те невзгоды и ужасы, через которые ему довелось пройти, совершенно не оставили на нем следа. Капитан был улыбчив, весел и бодр. Как всегда.
А она все никак не могла придти в себя. Не могла побороть тот ледяной страх, закравшийся глубоко, в самое сердце.
Страх потерять его навсегда. Окончательно и бесповоротно.
- … и тогда я устроил майору в саду небольшую засаду. Срезал лиану и натянул поперек дорожки, - негромко говорил Блад, набивая трубку табаком. - Пришлось немного покормить комаров, пока ждал, но мои мучения были вполне оправданы…
- И он действительно попался? - спросил лейтенант Дайк, и на его загорелом лице появилась ухмылка. - Прямо как лесной кабан в силки?
- Именно так, Ник, - кивнул Блад. - Он, конечно, пытался вырваться. Но после того, как я его приласкал по темечку рукояткой его собственного пистолета, немного присмирел…
Все засмеялись.
Марго чувствовала, что выпила слишком много. Или просто вино оказалось слишком крепким? По случаю возвращения капитана Блада из мертвых, на Тортуге во всех кабаках и тавернах пили и пировали уже десятый день, так что запасы месье Жака изрядно истощились. Ее любимое вино закончилось, и в этот вечер капитан угостил ее канарским, а оно оказалось дьявольски крепким.
Марго чувствовала, что мир вокруг нее начинает покачиваться и расплываться. Голоса людей становились периодически похожими на гул морского прибоя. И только один голос она слышала ясно и отчетливо: голос Питера Блада.
- … и тогда я ему говорю на ухо: «У меня нет под рукой ни кораблей, ни пушек. Нет даже шпаги, как вы изволили заметить. Но голова у меня есть, и руки тоже. И этого вполне достаточно, чтобы справиться с таким презренным негодяем, как вы!» Громкий смех всех слушателей заглушил его слова.
- Ну, ты его уел, Питер! Здорово сказал! - хохотал Дайк, качая головой.
Волверстон ржал, как конь, и даже мрачный Хагторп улыбнулся.
Марго улыбнулась, заразившись всеобщим настроением, а потом, наплевав на приличия, перебралась к капитану на колени, чувствуя, что сойдет с ума, если не убедится, что это действительно он, живой и невредимый, а не его призрак.
Блад машинально обнял ее за талию и притянул к себе, продолжая рассказывать о том, как оставил майора Маккартни на кладбище с кляпом, сделанным из его собственного парика.
Это вызвало еще один взрыв веселья у сидевших за столом.
Особенно громко хохотала Луиза, которая успела напиться до совершенно безобразного состояния и уже полчаса лежала на небольшой тростниковой кушетке в стороне от общего стола, куда ее оттащил галантный и терпеливый Ибервиль.
Она визжала дурным голосом, дергая ногами в шелковых чулках, отчего ее юбка бесстыдно задралась. И вопли ее заглушили слова всех присутствующих на некоторое время. Однако, собравшиеся здесь мужчины были слишком хорошо воспитаны, и сделали вид, что ничего не случилось.
Ох, глупышка Луиза! Она так старалась заполучить как можно больше «угощений» от кавалеров каждый вечер, что за два года жизни на Тортуге совершенно спилась. И если месье Жак продолжал терпеть ее выходки в своем заведении, то только потому, что ее удивительное пьяное бесстыдство странным образом привлекало многих клиентов.
Блад подождал, когда девица угомонится и снова прикорнет на кушетке, а потом рассказал о том, как ему удалось подкупить шкипера голландского судна и добраться до Тортуги.
- Черт! Ты слишком щедр, Питер! - воскликнул Волверстон, когда Блад замолчал. - Уверен, этот нахальный голландец был бы доволен и половиной той суммы!
- Когда дело касается собственной жизни, грех скупиться, Нэд, - ответил Блад, а потом бросил быстрый взгляд на Марго, которая дремала у него на коленях, прижавшись щекой к его плечу. И чуть понизил голос, не желая ее будить: - Но, тем не менее, я намерен заглянуть к милейшему полковнику де Кулевэну на огонек в ближайшее время. Не люблю оставаться в долгу, как ты знаешь.
- Ах, вот почему мы так спешно запасаемся провиантом и порохом! - громко гаркнул Огл, оживившись. - Что ж, капитан, дело серьезное. Но я готов отвесить этому подлому мерзавцу весь должок… в порохе и ядрах! Только прикажи!
Офицеры снова засмеялись, но на сей раз в их смехе было гораздо меньше добродушия.
- О, да… Продажного Иуду надо проучить, чтоб впредь скотине неповадно было!
Как всегда, Хагторп был категоричен в своих выводах.
- Но погода может подвести…
Марго открыла глаза, услышав слова Джереми Питта.
И с тревогой посмотрела на смуглое спокойное лицо капитана Блада.
Было уже совсем темно, слуги притащили несколько свечей, и свет их притягивал ярких ночных насекомых - светлячков и мотыльков. Насекомые то и дело бросались на пламя, чтобы с тихим треском упасть вниз с опаленными крылышками.
- Скоро начнутся ураганы, Питер, - негромко произнес штурман. - Не лучше ли перенести поход на следующий сезон? Мне кажется, ты достаточно искушал судьбу в этом году.
- Ну, началось… - проворчал Волверстон, неодобрительно глядя на Питта. - Мы же уговорились, Джереми, сегодня не каркаем!
Штурман пристыжено замолчал.
На Тортуге среди пиратов действительно существовал достаточно строгий обычай: перед отплытием говорить только о хорошем и ни в коем случае не обсуждать и не думать о возможной неудаче. Потому что так и накликать ее недолго.
Возможно, по этой же причине Марго почти весь вечер просидела молча.
Радоваться вместе со всеми у нее уже не было сил. А тревоги и горести сейчас проявлять неуместно.
Но… боже, неужели Питер Блад и впрямь намерен отправиться в новый рейд? Да еще через все Карибское море? Толком не отдохнув после недавних злоключений? Да еще когда на носу сезон ураганов, самое ужасное время года в этих краях?
Она встрепенулась, глядя на его лицо, пытаясь понять этого невозможного человека. Когда же он угомонится? Неужели все эти неудачи, из-за которых он был на волосок от гибели, ничему его не научили?!
Блад некоторое время пускал кольца дыма из трубки, а потом повернулся к Питту, мягко придержав Марго свободной рукой.
- Джереми, Хагторп прав. Нельзя закрывать глаза на столь вероломный поступок. Черт побери, я предложил этой скотине весьма приличный выкуп… и он был мне многим обязан. И все же, он пошел на эту омерзительную сделку с Маккартни! Как будто со мной можно шутить такие шутки! Нет-нет, я думаю, придется с ним потолковать и кое-что объяснить насчет чести и не только…
Тут он замолчал, заметив, что Марго уже не дремлет и смотрит на него.
Видимо беспокойство в ее глазах было слишком явным, поэтому Блад добавил мягко:
- Не думаю, что этот рейд займет много времени. Мы просто заскочим на Мари-Галанте, разберемся с полковником, и сразу вернемся. Не плавание, а прогулка.
Волверстон хмыкнул, услышав его слова, но промолчал.
- Ох, капитан, я все хочу спросить, зачем ты вообще делаешь все это? - произнесла Марго, опустив на мгновение ресницы, чтобы скрыть тревогу и тоску в глазах.
- Что делаю? - с легкой усмешкой переспросил он.
Марго почувствовала слабое раздражение. Вот так всегда! С ним было невозможно разговаривать на подобные темы! Он сразу начинал посмеиваться, из-за чего она чувствовала себя маленькой и глупой. И это случалось каждый раз! Он снова вел себя непозволительно беспечно. Как будто мало ему было жестоких уроков от жизни…
- Выходишь в море, нападаешь на испанцев, грабишь их суда и поселения, -ответила она, пытаясь подавить вспыхнувшую злость на него. - Зачем ты это делаешь? Вряд ли из-за нужды в деньгах… их у тебя вполне достаточно, на мой взгляд. Ты… вполне мог бы заняться чем-нибудь более мирным… и не рисковать своей головой понапрасну…
Она говорила, все больше теряя уверенность с каждым словом. За столом вдруг стало очень тихо, и все офицеры Блада повернули к ней загорелые обветренные лица. Она видела, что они смотрят на нее с каким-то веселым любопытством, и в их глазах промелькнуло что-то неуловимое.
Этот же непонятный огонек блеснул в синих глазах их капитана.
Марго видела, как дрогнули его губы, медленно кривясь в усмешке.
- Ты… ты мог бы бросить пиратство…этот бессмысленный риск… Так ведь многие поступают, и в этом нет ничего постыдного… - пролепетала она, окончательно смутившись.
Кажется, она сказала очередную непроходимую глупость. И сейчас они все рассмеются.
Марго покраснела и зажмурилась.
И услышала тяжелый вздох капитана.
- Ах, Марго, милая… - негромко ответил капитан Блад, и в голосе его не было насмешки, только какая-то усталость. - Я же осужденный бунтовщик, объявленный вне закона. Увы, пока король Яков сидит на троне, у меня нет иного выхода, кроме как отправляться в новые рейды. Да и Его Католическое Величество вряд ли позволит мне мирно жить на суше, даже если я вдруг решу заняться более мирным ремеслом…
Офицеры его закивали. А Волверстон добавил со смешком:
- В любом случае, лучше быть волком среди овец, чем овцой среди волков. Да и на плантацию никого из нас больше не затащишь ни за какие коврижки!
Все расхохотались, кивая…

* * *
Марго поправила платье и воротник, намереваясь выйти из комнаты. Аккуратно положила щетку для волос на место перед зеркалом.
Он не мог бросить пиратство все эти три года. Потому что у него не было другого выхода, если верить его же словам. Но, тем не менее, сейчас все изменилось. И он упорно твердит, что с пиратской карьерой покончено.
А выхода по-прежнему нет. Кроме, конечно, рома.
Марго судорожно подавила волну поднявшейся жалости к этому человеку, оказавшемуся в отчаянном положении. Только не это! Блад ненавидит, когда его жалеют. Ей надо постараться не показывать это.
Нет, сегодня надо постараться вдохнуть в него былую уверенность в себе. Она еще не знала, как именно сможет этого добиться. Лишь бы он позволил ей поговорить с ним! Позволил ей хоть немного разделить его бремя…Не жалость, но сочувствие… Разве это плохо? Просто избавиться от того, что терзает душу? Разве не для этого существуют друзья?
Стук в дверь прервал ее размышления.
- Да? - удивленно спросила она, порывисто отпрянув от зеркала.
Дверь открылась с тихим скрипом, и на пороге возник месье Жак. На его широком красном лице играла вкрадчивая улыбочка. Густые брови хозяина таверны поползли вверх, когда он увидел ее платье.
- Как ты сегодня нарядилась, детка! - пропыхтел месье Жак. - Но это и к лучшему. У меня к тебе есть серьезный разговор.
Марго постаралась не показывать свое недовольство. Ей сейчас надо было подготовиться к визиту Нэда и Блада, но месье Жак не так часто беседовал с ней, поэтому пришлось послушно кивнуть…

- 3 -

- Надеюсь, разговор не будет слишком долгим? - спросила Марго, едва скрывая нетерпение. - Не хотелось бы опоздать…на работу.
Улыбка месье Жакa стала еще шире.
- А ты не спеши, детка. Лучше послушай меня! Твой ненаглядный капитан может и подождать.
Марго недоуменно сдвинула брови, пытаясь понять, какого именно капитана имел в виду хозяин?
- У меня тут для тебя более выгодное предложение, и если ты им не воспользуешься, то будешь круглой дурой.
Марго терпеливо ждала, когда месье Жак продолжит свою речь. Но мысли ее были заняты совсем другим.
- Сегодня ко мне подошел капитан Леруа и предложил взять тебя на содержание. Естественно, за весьма приличную плату. Уж не знаю, почему ты его так невзлюбила, детка, по мне, он очень славный парень. По-крайней мере, не из тех прохвостов, которые сманивают моих глупых девочек пустыми обещаниями. Все сделал честь по чести, чтобы никто не остался в обиде. Люблю таких людей!
Марго застонала, не выдержав.
- О, месье Жак, я надеюсь, что вы ничего этому негодяю не пообещали?
Хозяин таверны покачал головой.
- Нет, ведь ты свободная женщина. Я помню наш уговор, детка. Но я обещал, что поговорю с тобой об этом. Капитан ждет ответа.
- Нет-нет, я даже слышать об этом не хочу! -Марго содрогнулась от отвращения, только подумав о капитане Леруа. - Только не к нему!
Месье Жак покачал головой, взяв ее за руку.
- Да не спеши ты так, дуреха! Я же тебе добра хочу. Жизнь твою хочу устроить, чтобы ты не попала в очередной переплет. Раз уж у тебя своего соображения нет, хоть послушай умного человека. Знаешь ведь поговорку: «Не все золото, что блестит»? То-то же! У вас, баб, одно только на уме. Вам подавай красавцев да удальцов на белом коне. Но не в этом счастье, милочка! Думаешь, я не вижу, что ты опять влипла по уши?
Марго сердито отвернулась, еле заставив себя слушать его. Сейчас начнется! Опять он будет поучать ее и наставлять на путь истинный!
- Не понимаю, о чем вы? - бросила она, мечтая, чтобы этот разговор поскорее закончился.
- Прекрасно понимаешь, детка! - ответил месье Жак, нахмурившись. - Я ничего тебе не говорил, пока ты глазки строила месье Бладу, но что касается господина Тондёра...
- А что не так с господином Тондёром?! - ощетинилась Марго, смело поглядев прямо в маленькие глазки хозяина таверны. - Он вполне приличный человек, и всегда вам платил по счетам! Уж гораздо лучше этого грубого животного, капитана Леруа!..
Месье Жак покачал головой, печально улыбаясь.
- Ох, дурочка... Ладно, придется тебе все выложить как есть. Только не визжи, а выслушай меня. Если бы у тебя было побольше мозгов, то ты бы не стала полагаться на этого нарядного господина. И я скажу тебе, почему. Да, он милый и обходительный, вы, бабы, это любите. Но, детка, подумай! Он здесь не задержится, увы. Я в этом более чем уверен. Губернатор наш его люто ненавидит и выживет с острова как только установится хорошая погода. Так что возлагать на этого парня какие-то большие надежды я бы не стал. Или ты наивно думаешь,что он возьмет тебя на Эспаньолу? В какую-нибудь богом забытую дыру, а-ля Пор-де-Пэ, где живут одни только дикари-буканьеры? Если у тебя были такие мысли, забудь об этом и знай, что я этого ему никогда не позволю!
- Как вы заметили, я женщина свободная! - возразила Марго. - Так что вольна идти, куда хочу! И с кем хочу!
- Крепко он тебе мозги успел запудрить, как я погляжу... - проворчал месье Жак недовольно. А потом повысил голос: - В любом случае, твой капитан Тондёр - не самый лучший вариант. К тому же, к вопросу о счетах... этот парень в долгах, как в шелках. Губернатор здорово его выжал. Так что вряд ли он тебе сможет предложить что-нибудь толковое... в отличие от капитана Леруа.
- Меня от него тошнит! - воскликнула Марго, рассерженная от его слов. - Как вы этого не понимаете?!
- Дура! - месье Жак тоже начал кричать. - Зато он может обеспечить тебе безбедное житье чуть ли не на год! Да, морской разбой - дело ненадежное, и он может в любой момент оказаться на виселице. Но какая разница, если всё уплачено вперед? Согласись, это гораздо приятнее, чем пустые обещания напыщенных красавчиков. Подумай хорошенько своими куриными мозгами! Пора перестать мечтать о всякой ерунде и взглянуть на вещи здраво! Сколько ты еще думаешь прыгать по тавернам, строя глазки кавалерам? И гоняться за призраками? Жизнь коротка, голубушка! И тебе уже не шестнадцать лет! Надо хвататься за малейший верный шанс. И я тебе говорю: надо ставить на Леруа. Это будут верные деньги, а не пустые обещания. Что же касается всяких глупых чувств... детка, как говорится, "не лужа, не пересохнешь"!
- Не все упирается в деньги, - упрямо ответила Марго, чувствуя, что на глаза наворачиваются предательские слезы. - Иначе чем мы отличаемся от животных? Хотя... зачем я все это вам говорю? Вы способны думать только о личной корысти... и нет для вас ничего святого.
- Мы говорим о тебе, не обо мне, - оборвал ее месье Жак.
- И в людях вы только их кошельки цените, - не унималась Марго, чувствуя, что если он прямо сейчас не уйдет, у нее начнется истерика. В последнее время она все чаще ловила себя на том, что вот-вот сорвется. Нервы стали совсем ни к черту. - И это подло, вы не находите? Взять того же месье Блада... еще недавно вы с ним так были любезны и милы, а теперь? Неужели только в количестве денег суть?!
- Ох... дура! - выдохнул месье Жак, и лицо его еще больше побагровело. - Ты что же, недовольна, что я месье Бладу ром перестал в кредит выдавать? Так это же ради его блага, курица ты слепая! Или ты в самом деле хочешь, чтобы он совсем до могилы себя довел этим проклятущим ромом?!
Марго смотрела на него, моргая.
Месье Жак вздохнул и улыбнулся.
- Детка, иногда приходится вести себя с человеком жестоко, но это ради его же блага. Смекаешь? Пусть месье Блад считает меня жадной корыстной скотиной, но я по крайней мере буду знать, что не мой ром его доконал. Вот и с тобой, балдой, тоже придется обойтись жестоко. Ради твоего же блага, дурочка! Потому и говорю: хватит крутить хвостом перед этим пустозвоном Тондёром, хватит вздыхать по месье Бладу! Ничего хорошего из этого не выйдет, уж поверь моему опыту. И давай-ка подумай о предложении капитана Леруа. Он ждет внизу.
Месье Жак похлопал ее по плечу и вышел.

- 4-

Марго некоторое время стояла, прижав ладони к пылающим щекам.
Господи, что же делать?
Капитан Блад и Волверстон вот-вот придут, но разве может она сделать хоть что-то путное, если рядом будет маячить такой грубый субъект, как Леруа?
Она потеребила шелковистую ткань платья, размышляя, как бы по-быстрому выпроводить назойливого капитана из таверны до того, как туда придут те, кого она ждала?
Сначала мысли путались, но потом решение неожиданно вспыхнуло ярко и отчетливо.
Марго выскочила из комнаты и, стараясь ступать бесшумно, прошла по коридору до лестницы, ведущей вниз, в общий зал. Как назло, ей не встретился никто из прислуги. А спуститься вниз, чтобы пройти до кухни, означало показаться на глаза проклятому Леруа.
Она постояла немного, моля бога о том, чтобы хоть кто-нибудь из разносчиков или хотя бы негров-уборщиков поднялись на второй этаж. Но чуда не случилось.
Вздохнув, Марго вернулась в коридор и решила воспользоваться последней возможностью. Остановилась около двери напротив своей комнаты и постучала.
- Энни! - позвала она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. - На минуточку!
На пороге появилась худая бледная девица с коротко остриженной головой. Она была наполовину одета и почти не накрашена: до вечера было еще много времени, и большинство дам, работающих в таверне, только проснулись, неторопливо готовясь к предстоящей работе.
- Ба! Шикарно выглядишь! - буркнула Энни, окинув ее придирчивым и немного завистливым взглядом. - Какое кружево! Небось, подарочек от капитана Тондёра, да? Везет тебе... Впрочем, мне бы тоже везло, если бы тот шелудивый козел-цирюльник в тюрьме меня не обрил!
Энни была одной из новеньких, доставленных на пришедшем из Европы корабле. Марго знала, что девицу эту отослали в Вест-Индию по решению суда, а перед тем, как погрузить на борт, по сложившейся традиции высекли плетьми "за прелюбодейство", а потом остригли налысо, забрав ее длинные роскошные волосы для мастерских, делающих парики. Конечно, за три месяца она немного обросла, но все равно выглядела как мальчишка-подросток.
- Энни, дорогая, выручай! - умоляюще проговорила Марго, взяв ее за руку. - Только на тебя вся надежда!
- Ну? - хмуро спросила Энни, прислонившись к косяку. - Что надо на сей раз? Учти, за спасибо не работаю.
- О, я заплачу! Это не проблема! -ответила Марго торопливо. - Будь другом, спустись в зал, и когда капитан Волверстон и капитан Блад там появятся, приведи их сюда... на второй этаж. Это же несложно, не так ли?
На бледном лице Энни появилась ехидная усмешка.
- Ну, ты даешь, Марго! Мало тебе капитана Тондёра, так еще на этих двоих лапу решила наложить! Не лопнешь от жадности? Нам ведь тоже надо на что-то жить, милочка.
Марго постаралась подавить раздражение. Энни, конечно, была злобной и завистливой сучкой, но всяко лучше, чем просить Луизу, которая сразу бы начала орать о ее намерениях на всю таверну.
Все-таки часть эмоций отразилась на ее лице, вызвав у Энни короткий смешок.
- Шучу, балда. Такие кавалеры мне даром не нужны. Особенно Блад. Впрочем, если бы ты одолжила мне Тондёра, я сказала бы спасибо.
- Можешь забирать капитана Леруа, так и быть! - не сдержалась Марго.
Энни засмеялась.
- Ладно, согласна на то жемчужное ожерелье... ты надевала его как-то. Розоватое такое. Очень милая вещица. Всегда такую хотела.
Марго чуть нахмурилась. Ожерелье это подарил ей капитан Блад после возвращения из Рио-де-ла- Ача.
"Ладно, черт с жемчугом, - подумала она со вздохом. - Главное, чтобы это помогло вытащить Питера".
Она кивнула.
- Оно будет твое, Энни. Если выполнишь мою просьбу.
- Не дергайся. Оденусь и спущусь, - коротко ответила Энни, прикрывая дверь.И снова хохотнула, покачав стриженной головой: - Что делается, а! Обычно с оплатой все наоборот...
Марго стиснула зубы,чтобы не сказать какую-нибудь грубость, и поспешила к себе.

* * *
"Возможно, так будет даже лучше, - думала она, расхаживая по комнате и поглядывая на часы. - Вряд ли он простил мне то, что я ему наговорила недавно. А тут ему будет сложнее уклониться от разговора...Господи, что же ему сказать?!"
В дверь постучали, и она едва сдержала крик. Сердце бешено заколотилось в груди.
Она подбежала к двери, судорожно приглаживая волосы и одергивая платье.
Повернула ручку, пытаясь успокоиться.
На пороге стояла Энни. Одна.
- А где?.. - начала спрашивать Марго, но девица перебила ее довольно бесцеремонно.
- Тебя там внизу капитан Тондёр спрашивает.
Марго обмерла.
В своем волнении о предстоящем разговоре с Бладом она совершенно позабыла о том, что пообещала Тондёру подумать о его предложении до сегодняшнего вечера. Решение она приняла еще вчера... но, черт побери, как тяжело говорить об этом!
- Так рано? - вырвалось у нее.
Капитан действительно пришел не в свое обычное время. Таверна уже была открыта, но большинство ее завсегдатаев собирались значительно позже, когда темнело и становилось чуть прохладнее.
- Скажи ему, что меня нет! - быстро выпалила Марго первое, что пришло на ум.
- Не получится, подруга, - качнула головой Энни, чуть удивившись ее реакции. - Я сказала ему, что ты у себя. Так что делать-то? Вот к чему жадность приводит. Я же тебя предупреждала. И его сюда вести? Врать меня не проси, ищи другую дуру.
- О, нет, только не сюда! - воскликнула Марго, содрогнувшись при одной мысли об этом. Ох, она сама виновата, надо было сразу надоумить Энни на счет Тондёра. Но теперь уже поздно сожалеть об этом. - Я спущусь сама!
Марго волновалась все больше, когда осознала, что Тондёр может все испортить. О каком разговоре с Бладом может идти речь, если рядом будет маячить его недруг?! Каждый раз, когда они оказывались в одном помещении, что-нибудь случалось.
Тондёра надо срочно выпроводить из таверны... под любым предлогом. Боже-боже, да что же за день такой суматошный?!

Она сбежала вниз по лестнице, чувствуя, что совершенно запуталась. Господи, почему она не отшила его вчера? Почему?! Повелась на его красивые слова и ласковые манеры, дура... Но, черт побери, ей в последнее время было так плохо, так тоскливо, и так трудно устоять против такого обаятельного обхождения... Он ведь душу ей открыл. Да, она совершенно его не любила, но и поступить столь безжалостно с тем, кто доверился ей, не могла.
Воистину, переплет, прав был месье Жак...
Она выскочила в общий зал и почти сразу увидела капитана Тондёра. Он всегда одевался с кричащей элегантностью, выделяясь на фоне других посетителей таверны: буканьеров и простых матросов. Но сегодня Тондёр нарядился особенно щегольски. И от этого она почувствовала себя еще большей тварью.
Не надо было его обнадеживать...
Французский корсар вскочил со своего места, его тонкие губы растянулись в нервной улыбке, а черные глаза сверкнули, когда он заметил ее.
- Марго, моя дорогая! - окликнул он ее. - Иди же скорее сюда! Я уже заказал роскошный ужин.
Она остановилась, чувствуя, что щеки ее заливает жаркий румянец. Нельзя терять голову, нельзя поддаваться его совершенно гипнотическому влиянию. Надо решить этот вопрос раз и навсегда. И сказать все, как есть. Без утайки. Да, ему будет больно. Но она же его предупреждала. Это не будет обманом. И это лучше, чем принять его предложение, чтобы обманывать его потом.
Кто-то схватил ее за руку, крепко и сильно, вырвав из раздумья.
- Вот ты где, моя радость! - услышала она хрипловатый голос капитана Леруа. - Тебе ведь передали мое предложение? Так что ты решила?
Марго попятилась, отводя глаза в сторону.
- Да, передали, господин Леруа. Извините, но я не могу его принять. Дайте мне пройти... пожалуйста!
- Нет уж, погоди! - Леруа перегородил ей дорогу. - Что тебя опять не устраивает, красавица? Ты хоть подумала, от чего отказываешься? Да никто из тех, кто здесь присутствует, не сможет обеспечить тебе такое королевское содержание, кроме меня!
- Марго! - Тондёр снова окликнул ее.
- И уж точно не эта французская крыса, - продолжал говорить капитан Леруа, и в голосе его все больше чувствовалась рвущаяся наружу ярость. - Метко его обозвал Блад, ничего не скажешь. В самую точку попал. Ибо только крыса так поступает: крадет то, что ей не принадлежит, подло, исподтишка...
Марго сердито рванулась из его хватки.
- Капитан, отпустите меня. Я нахожу отвратительным, когда кто-то говорит гадости о людях за глаза! И... если хотите знать, я не ваша собственность!
- Ишь как зачирикала, гордячка! - прорычал Леруа, приблизив к ней лицо с налитыми кровью глазами. Марго увидела, что он уже успел изрядно напиться. И ей стало страшно. - Думаешь, что я трус, да?! Что я не осмелюсь сказать все это в лицо этому самодовольному идиоту и неудачнику?! Думаешь, прыгнула под его крылышко, и все в порядке? Да плевать я хотел на него!
Последние слова Леруа сказал особенно громко, развернувшись в сторону Тондёра.
Тот уже вышел из-за стола и быстро шагал к ним, нахмурившись.
- Марго, что здесь происходит? - резко спросил Тондёр, бросив на нее пронзительный взгляд. - Этот мерзавец опять тебе докучает?
- О, я уже все уладила... почти... - быстро ответила Марго, пытаясь его успокоить.
- Отпусти ее немедленно, пьяная скотина! - процедил Тондёр сквозь зубы, шагнув еще ближе к капитану Леруа.
- И с какого черта я должен так поступить?! - Леруа нахально уставился на него с высоты своего роста. - Я имею на эту девку такие же права, как и ты!
- А вот в этом ты ошибаешься, - ответил Тондёр, взяв Марго за другую руку и потянув к себе. - Иди ко мне, милая. Я не дам тебя в обиду этому уроду!
- Капитан, пожалуйста!.. - умоляюще произнесла она, глядя то на него, то на Леруа.
Вокруг них уже собралась толпа зевак, привлеченная резкими и громкими голосами ссорящихся мужчин. Краем глаза Марго заметила Энни, которая с ухмылкой наблюдала за происходящим. И услышала ее тихий голос, когда она обратилась к кому-то из зевак, стоявшему рядом:
- Вот до чего жадность доводит. Сейчас они ее на клочки порвут. Вот умора!
- На ней не написано, что она твоя, капитан! - проревел Леруа. - И если хочешь знать, я отвалил за нее кучу денег хозяину. Так что греби отсюда, пока у меня терпение не лопнуло!
Тондёр рассмеялся в ответ на эту угрозу. И обвел взглядом всех присутствующих.
- И все же она принадлежит мне. Потому что скоро станет моей женой.
- Капитан! - воскликнула Марго, побледнев, как мел.
Тондёр потянул ее к себе, воспользовавшись тем, что потрясенный его словами Леруа разжал пальцы, выпустив ее руку.
- Да-да, господа, я не шучу и спешу сделать это объявление, - сказал Тондёр, повысив голос. - Знайте, что Марго - моя невеста, и пока я жив, ни одна пьяная тварь не посмеет ее обижать! Надеюсь, я выразился предельно понятно, капитан Леруа?
- Рене! - простонала Марго, пытаясь высвободиться из его крепкого объятия. - Я не... ты не...
- Все хорошо, моя дорогая, не надо так волноваться, - ответил Тондёр, все сильнее прижимая ее к себе. - Я разберусь с этим животным, и мы отпразднуем нашу помолвку... Я поговорил с отцом Бенуа... он готов обвенчать нас хоть сегодня...
- Пусти меня! - вскрикнула Марго, чувствуя, что вот-вот задохнется в этом железном объятии.
- Тише... - он смеялся, пытаясь поймать ее губы и поцеловать. - Я знал, что ты будешь рада...
Она услышала какой-то неясный звук за своей спиной, похожий на щелчок. А потом испуганно взвизнула Энни.
- Пока ты жив, говоришь?! - услышала она неистовый рев Леруа.
Марго билась в руках Тондёра, но он держал ее крепко. Боже, ну, почему женщины созданы настолько слабыми?! Капитан всё смеялся, и она ненавидела его сейчас всем сердцем. Да как он мог поступить с ней настолько омерзительно?!
- Тогда сдохни, проклятая крыса! - Леруа продолжал бушевать.
Марго укусила Тондёра за руку.
- Не дури! - услышала она его сердитый и резкий голос.
Да как он смеет так с ней говорить?! Прав был месье Жак... и почему она раньше не прислушалась к его словам?!
Она хотела ударить его, окончательно разъярившись, но тут что-то оглушительно громыхнуло, и голос Тондёра и гомон зевак исчезли в этом громовом раскате. Марго почувствовала сильный удар в грудь,кто-то пронзительно закричал совсем близко от нее... а потом стало темно и тихо... очень тихо...

@темы: Фанфики

---

Еще немного о Марго

[soulofrain13]

Марго, которую я впервые встретила в божественном приквеле  natoth к ОКБ "Возвращение домой" (сам приквел лежит тут http://sabatini.diary.ru/p180248979.htm), и которая вскоре стала героиней целого цикла историй  natoth о капитана Бладе (вот тут есть список http://sabatini.diary.ru/p183542646.htm, который, правда, сейчас уже нельзя считать полным) медленно и уверенно съела мой моск наравне с самим капитаном Бладом, и вообще за это время стала мне как родная
Поскольку у нас с  natoth существует нечто вроде совместного фанона, то я и сама не заметила, как Марго плавно перекочевала из ее фиков в мои. Потом спохватилась и спросила разрешения) Афтор был не протифф ^-^) Они хранились в закрытке какое-то время, но эти два выкладываю, потому что из-за Марго на ФБ они точно не пойдут, и кроме того должны стать связующим звеном между уже написанными историями  natoth о Марго и той, которая вскоре, я надеюсь, будет ей написана)

Пысы

Эти мои фики не единственные, где встречается Марго, но в других ее мало, и, выщипнув ее оттуда, я еще надеюсь создать ФБ-версии) Так что в оригинале они тут когда-нибудь тоже появятся, вопрос только когда....

Ах, да! Это ангст и сопли
И предупреждение: Тут присутствует всякая пейратская нецензурщина и разврат, так что детям до 16-ти тут делать нечего!

Ну и собственно)

Номер первый. Действие происходит через некоторое время после событий, описанных в "Ссоре"  natoth http://sabatini.diary.ru/p183542646.htm

Отчаяние

Отчаяние

Через пару дней после омерзительной стычки с Тондёром, все в той же таверне «У французского короля» капитан Ибервиль щедро угощал Марго вином в знак примирения.
Не то чтобы она собиралась с ним мириться. Но проклятый француз был так галантен и обходителен, что молодая женщина, вопреки своим принципам, все же несколько смягчилась. Заметив, что с каждым новым глотком вина Марго все больше сдает позиции, Ибервиль не преминул вымолить прощенье для себя, после чего с жаром принялся выпрашивать прощения и для своего капитана.
- Ну… ну прости его, Марго, - ласково уговаривал он свою собеседницу. – Я уверен, он не хотел тебя обидеть. Просто он сейчас… не соображает… не понимает, что творит.
Марго поморщилась, водя пальцем по краешку наполовину опустевшего бокала.
- Он все понимает, Филипп, - сурово ответила она. – И делает на зло. Если бы не это, то я бы давно...
Она подперла голову рукой и вздохнула, равнодушно наблюдая за тем, как мужчина вежливо подливает ей еще вина.
- Ладно, пусть, - вымолвила она, наконец. - Это его жизнь, и пусть разбирается с ней, как хочет. Мне до этого совершенно никакого дела нет.
Темные глаза Ибервиля уставились на нее недоверчиво.
- Сдается мне, что ты лукавишь, детка, - медленно произнес он. - Да, вы с ним теперь на ножах. И я могу понять твои чувства. Но ведь ты его сто лет знаешь. Не верю я, будто тебе все равно, что с ним станется…
Марго вдруг разозлилась.
- Да ничего с ним не станется! – неожиданно резко ответила она, а потом опять внезапно сникла. – Ничего хуже того, что уже случилось, - она прикрыла глаза рукой, и добавила усталым голосом: – Слабое утешение, не так ли?.. А верить или не верить – это твое право, Филипп. Только это ничего не изменит, знаешь ли.
Ибервиль мягко положил руку ей на плечо, неуверенно поглаживая его большим пальцем.
- Ну-ну, - сказал он ласково. - Не злись, дорогая. Чертовски не хочется снова впасть у тебя в немилость, - молодой человек улыбнулся, но женщина проигнорировала его улыбку, задумчиво уставившись в окно.
По грязным стеклам струйками сбегали вниз дождевые капли. На улице опять лило как из ведра. Вот уже много дней картина почти не менялась. Марго вздохнула и покачала головой. Чертов дождь… Чертов Блад… Чертово все!..
На душе у нее было так же тоскливо и горько. Хотелось выйти под ливень, лечь на землю и заснуть. Только так, чтобы уж не просыпаться. Чтобы не помнить больше. Чтобы не видеть того, что происходит... с ним.
Это сейчас все кажется ей таким простым. Кажется, будто можно исправить все вот так, одним махом… Так просто избавиться от этого кошмара. Но это только сейчас… когда мысли в ее бедной голове так славно затуманились от вина. А выветрится хмель – и все вокруг вновь станет невыносимо сложным… и слишком тяжелым для ее плеч.
Проклятый капитан Блад!.. Она не обязана была мучиться из-за него. Но мучилась. И иначе не могла.
Марго почти никогда не пила, а сегодня… она вдруг не стала сопротивляться. Тем более, завидный кавалер угощал. И это был своеобразный бунт с ее стороны. Потому что… раз уж можно Бладу, то почему же ей нельзя? Он ведь сам говорил, что это помогает избавиться… от болезненных мыслей и воспоминаний.
Что ж! Это как раз то, что ей сейчас нужно. Потому что болезненных воспоминаний и у нее накопилось порядочно. В основном, благодаря ему.
Он был здесь, в этом доме. Наверху. И сегодня пил один.
В начале вечера Марго пыталась считать бутылки, которые Жак носил наверх, но уже после третьей оставила это занятие. Что толку? Пьян до полусмерти. Опять. И это значит, что примирение откладывается.
Ей было немного совестно за то, что она наговорила ему при всех. Но в ту минуту она словно обезумела от боли и унижения… ударила его по лицу… кричала, что хочет его смерти… И он… так смотрел на нее при этом!.. Лучше бы он разозлился и ударил ее в ответ! Только не этот его беспечно-удивленный взгляд! Он, кажется, совсем не обиделся, когда она сказала это. Или ей так… только показалось? По его лицу никогда нельзя было этого разобрать. Тем более, когда он был настолько пьян… Марго тяжело вздохнула. Был ли он пьян настолько, чтобы тут же забыть о случившемся? Она очень хотела бы надеяться на это. Но чувствовала, что подобная надежда совершенно напрасна. Она была почти уверена, что он ничего не забыл, как бы ни был пьян в тот вечер. Он все помнит. Так же как она.
Марго закусила губы. Это он, он был виноват во всем, что произошло! Но угрызениями совести мучилась почему-то она. Господи! Да неужели же он думал, что она сможет вот так спокойно смотреть на его унижение и не попытается сделать хоть что-нибудь, чтобы это прекратить?! Или он делал это специально, чтобы ее позлить? Чтобы причинить ей боль? Чтобы показать, насколько безразличны ему ее чувства и мысли по поводу его поведения? Ооо, идиот! Тысячу раз идиот!
А вдруг?.. - она испугалась. - Вдруг он пьет сегодня еще и из-за этих ее глупых слов? Конечно. Откуда ему знать, что все это неправда?
На самом деле Марго, конечно, не хотела его смерти. Конечно, она не хотела, чтобы он утонул, но… Что проку от того, что он жив? Он уже не ее Питер. Больше не ее Питер. Этот злой отчаявшийся капитан - совсем чужой ей. А тот, настоящий Питер Блад для нее все равно что умер. Он уже не вернется. Никогда. И все ее жалкие попытки расшевелить его, разбудить его в этом сломанном, потерянном, разбитом человеке – обречены. Его уже не спасти. Сколько бы раз она ни попыталась снова протянуть ему руку, он все равно так же упрямо ее оттолкнет. Он не хочет жить. И не станет. Ей осталось только его оплакивать.
Странно. Сейчас, когда она сама была почти пьяна, мысли о нем уже не причиняли такую нестерпимую боль. Они словно бы притупились и не ранили так сильно. Она даже смогла думать о нем без слез. Почти.
В груди остались лишь сожаления… и тоска. К счастью, за свою не слишком долгую, но крайне насыщенную жизнь, Марго выучила чудесный способ, чтобы с ними бороться.
- Филипп, не сиди, как болван, - сказала она мягко, смаргивая навернувшуюся на глаза серую муть. – Закажи мне чего-нибудь сладенького.

***

Она проснулась ночью в слезах и не смогла больше заснуть.
Ей приснилась Франция. Весеннее солнце над берегами Нанта. Зацветающие ирисы в тихих уютных садах… И стройный синеглазый брюнет в форме французского офицера. Он был ослепительно красив. Красивее даже, чем эти высокие нежные цветы за чугунными оградами. Или, может быть, это только ей так казалось… Но от одного взгляда на него грудь наполнялась невольной гордостью за Францию, хотя сам он и говорил по-французски довольно паршиво. Он был совсем молодым. На лбу его и возле тонкого рта не было еще тех суровых складок, что появились теперь. В ярких глазах еще не было усталости. Только злость. Нет, он не был добрым. Никогда не был. Но ее он словно бы оберегал. Она ведь была в ту пору совсем еще глупой девчонкой. Поэтому, наверно, ей казалось, что он послан ей Богом. Что ж… он и впрямь был похож на ангела, ее лейтенант. Особенно когда вот так задумчиво улыбался своим мыслям… или когда тихо шептал глупые нежности в ответ на ее ласку… И когда заслонил ее своей грудью от тех, кто хотел причинить ей зло, он казался ей ангелом. Это было даже смешно и ужасно глупо, но только не для той наивной девочки. Потому что для нее все неожиданно стало очень серьезно. И этот молодой офицер как-то вдруг занял в ее сердце совершенно особое место. Она не видела от него ничего, кроме добра, и считала его своим защитником. Он и был ее защитником. Ее покровителем. Он был ее первым мужчиной. И, наверное, он был единственным, кого она… по-настоящему… всегда…
Боже… Она, должно быть, сходит с ума от всех этих переживаний. Стоило ей прикрыть глаза хотя бы на секунду, как перед мысленным взором опять вставало его смуглое улыбающееся лицо.
Наверное, она просто слишком много думала о нем в последнее время. И… зря, наверное, она пила. Это никого еще до добра не доводило. И никому еще не помогло избавиться от проблем.
Проворочавшись без сна почти целый час, Марго села на кровати, кутаясь в тонкое покрывало. И в ту же секунду к ней будто внезапно вернулся слух. Комната моментально наполнилась отзвуками далекого прибоя, шелестом дождя за окном, шорохом промокшей листвы. Зажженная свеча принялась тихонько потрескивать. На какое-то мгновенье Марго показалось, что она опять в Нанте - настолько свежи были воспоминания, разбуженные сном.
Надо же... Столько воды утекло с тех пор. А она по-прежнему все помнит. Помнит ли он?.. Вряд ли. Во-первых, мужчинам вообще не свойственно помнить о таких вещах. А во-вторых… он и сам себя теперь не помнит от рома. Проклятый, вздорный мальчишка! Дурак… Господи, какой же дурак!
Он ведь и раньше пил. Пил всегда, сколько она его помнила, чего уж тут скрывать... Но никогда прежде он не пил столько... Никогда прежде он не пил так… безобразно, так… безрассудно. Может быть, его опять тревожат воспоминания о войне?.. или о тюрьме?.. Или каких там еще приключений он успел найти на свою голову, пока пропадал неизвестно где?.. Почему он не скажет ей? Он же знает, что она могла бы помочь ему успокоиться. И сама бы успокоилась, наконец.

Из коридора внезапно донесся приглушенный девичий визг и грубый смех незнакомого мужчины. Марго сбросила ноги с кровати и яростно помотала головой, стряхивая с себя сон. Черт! Кажется, кто-то пристраивается делать это прямо у ее двери. Да чтоб их!
Борясь с головокружением, Марго поднялась с постели. Накинув на плечи халат, она подошла к двери, прислушиваясь. Громкое пьяное сопение, а также преувеличенно страстные вздохи неизвестной мадемуазель не оставляли Марго сомнений в ее правоте. Сжав зубы от злости, она резко раскрыла дверь и увидела за нею именно то, что ожидала. Неизвестный - слава Всевышнему! – буканьер стоял к ней спиной, недвусмысленно вжимая в стену даму не робкого десятка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась…
- Луиза?! – охнула Марго. – Ты что творишь, идиотка?!
- А-а, старушка Марго… - лениво протянула проститутка из-за плеча своего кавалера и по голосу ее Марго поняла, что Луиза безнадежно пьяна. – Не может заснуть в одиночестве... У ее дорогого капитана на нее не встает. Ай-ай-ай!.. Да ты не расстраивайся, дорогая… Ему это вообще теперь не нужно, - она хихикнула. - Не думаю, что этот чертов пьяница хоть на что-то способен теперь…
Марго почувствовала болезненный укол внизу живота и сжала зубы еще крепче.
- Ну хватит, мистер Ди! – Луиза резко толкнула своего клиента в грудь. - Мы больше не одни.
- Да что за черт, детка? – пропыхтел бесстыжий господин, оборачиваясь к Марго. Маленькие злые глаза тускло блеснули в свете свечей.
- Убирайся прочь, шалава! – раздраженно прорычал он, уставившись на Марго ненавидящим взглядом.
Марго жестко усмехнулась.
- Слышала, подруга? – обратилась она к Луизе. - Твой клиент велит тебе убираться.
- Месье имел в виду тебя, неужели неясно, сучка?
- Меня? – воскликнула Марго, убедительно изобразив на лице удивление. – Разве это я готова за сомнительную плату раздвинуть ноги прямо в коридоре?
- Придержи язык, шлюха! – вспыхнул мужчина.
- Спокойно, дорогой, - произнесла Луиза тоном миротворца. - Марго просто завидует. Она знает, что уж лучше так, как я… Лучше так, чем унижаться перед всеми… ползая как собака за вечно пьяным уродом, который и имени ее не помнит. Марго, милая, раз уж ты все равно сегодня без улова, может быть, уступишь нам свою спальню?
Марго почувствовала, что дрожит от еле сдерживаемого гнева.
- Иди к дьяволу, - прошипела она.
Луиза насмешливо оскалила острые зубки и вздохнула с притворным огорчением.
- Вечно ты так. Мистер Ди, мы уходим. Подыщем уголок поуютнее, - она решительно одернула юбки.
- Вредная крошка, а? - заметил мерзкий месье, уже уходя с Луизой по коридору.
- Да, это бывшая шлюха капитана Блада, - послышался ее небрежный ответ. – Да помнишь ты его!.. Это тот пропойца, который на днях на пол свалился, а потом еще задирался с капитаном Тондёром. Он часто здесь таким манером народ веселит. Месье Тондёр уже даже внимания не обращает на этого идиота.
Они скрылись на лестнице.
Несколько мгновений Марго стояла в одиночестве, тяжело дыша и глядя прямо перед собой. А потом медленно прижала руки к лицу.
Нет, ну какая же дрянь, а! Как?! Как можно было все так извратить?!.. Или… это просто сама Марго не замечает того, что очевидно даже для этой дурочки? Неужели все это видят? Неужели все думают так же? Она прислонилась к стене, еле сдерживая рвущийся наружу стон. Неужели он думает так же?
Она сумасшедшая. Да, она сумасшедшая проститутка, не имеющая ни капли гордости. Как иначе можно было объяснить то, что происходит? Все кончено. Пора смириться и перестать себя мучить. Спился ее капитан. Нету его больше… Какая тут может быть… любовь? Она горько усмехнулась. Но почему же тогда… почему ее все равно так непреодолимо к нему тянет? Почему? Насмешливая улыбка Луизы снова возникла в памяти. Да просто потому, что дура, вот почему!.. Несчастная дура!..
Проклиная себя за малодушие, Марго медленно пошла по этажу в самый конец коридора, туда, где на углу здания находилась комната ее капитана. Марго знала, что из этой комнаты открывается чудесный вид. Но вряд ли Блад снимает ее ради вида. Просто эта комната находилась на углу, а это значит, что там у него не было соседей. Он ищет в ней уединения, только и всего.
Медленно приблизившись, Марго прижалась ухом к щели между деревянной дверью и косяком. В комнате было тихо. Молодая женщина тяжело вздохнула. Если он там, то вряд ли спит. Потому что его обычного похрапывания слышно не было. Она наклонилась, силясь разглядеть что-нибудь через замочную скважину. Темно. Должно быть, капитан все же решил вернуться на свой корабль, уже после того, как она ушла к себе. На всякий случай Марго нажала на дверь, чтобы удостовериться. Ну вот, не заперто, так и есть. Она уже шагнула было в комнату, когда… Ой, мамочки!.. Марго замерла в дверях, осознавая, что бессовестно вторглась в чужую спальню. Господи, ну и идиотка! Забыла что ли, сколько бутылок рома он высосал за прошедший вечер?! Он и при всем желании не смог бы никуда отсюда уйти! Не на своих двоих уж точно! Конечно, он был все еще здесь!
Кто-то уложил его на кровать одетого, или он все-таки добрался сам. И теперь совсем тихо похрапывал в своем углу. Даже дверь не запер, дурачина. Надо же быть настолько беспечным!
Пламя догорающих свечей опасно подрагивало и колебалось на сквозняке. Она медленно шагнула к нему. Вот и свечи забыл погасить, балда. Он же мог опрокинуть их во сне и устроить пожар. Марго шмыгнула носом. Да что же он за человек такой! Он умудряется мучить ее даже тогда, когда просто спит. Она знала, что лучше всего сейчас было бы погасить свечи и по-тихому уйти в свою комнату. Но дурацкая тоска снова сжала ей грудь, словно тисками, не давая ступить ни шагу.
Зачем она вообще сюда пришла? Кого она хотела здесь найти? Он умер для нее еще тогда, когда навсегда распрощался с ней в Нанте и обещал написать письмо. Это просто дурацкая ошибка, что судьба опять столкнула их вместе. Этого не должно было произойти. Того лейтенанта, которого она так отчаянно ищет, по которому она так отчаянно тоскует, давно уже нет на свете. Он простился с ней навсегда и не нарушил слова. Он не собирался ничего возвращать. Да и, говоря по правде… возвращать было нечего. Ничего ведь не было. Он не обманывал ее. Она просто действительно не входила в его планы. Рядом с ним для нее просто не было места. По глупой случайности она появилась в его жизни. И то, что он сделал для нее когда-то, не значило ровным счетом ничего. Просто он сделал бы это для любой женщины, пусть даже самой жалкой и уродливой. Таким уж его воспитали. И если она решила, будто у нее есть на этого мужчину какие-то особые права только на том основании, что когда-то в прошлой жизни он отнесся к ней с добротой, так это только ее проблемы. Потому что он никогда не принадлежал ей, что бы она сама себе ни нафантазировала. И хотя Марго так любила украдкой называть его про себя "мой Питер", она прекрасно понимала, что ее Питером он никогда не был. Такого как он невозможно удержать. Ни уговорами, ни силой, ни слезами. Невозможно приручить. Как невозможно приручить ветер... или море. Это было тяжело. Но если бы не это... если бы не эта его страстная любовь к свободе, если бы не эта почти детская непоседливость, разве она полюбила бы его? Марго печально улыбнулась. Да она бы его даже не встретила! Потому что если бы он не был именно таким, его бы никогда не занесло во Францию на войну. И не будь он таким балбесом, он бы никогда не оказался здесь...
Блад вздрогнул во сне и с глухим ворчанием перевернулся на бок. После этого он совсем затих, даже храпеть перестал.
Марго глядела на него с невыразимой тоской. Надо же… Всего за пару минут она почти забыла, почему он ночует на берегу, хотя, казалось, думала об этом постоянно. Наверно потому, что сейчас он выглядел почти так же, как тогда, в их последнюю встречу в Нанте. И лицо у него было таким же серым и осунувшимся, как в те дни. Вот только не раневая лихорадка его теперь мучила. Со вздохом окинув взглядом ряд пустых бутылок на столе, Марго закусила губу, изо всех сил пытаясь не разрыдаться. Она боялась разбудить его, хоть и понимала, что после такого количества рома, его и пушечная пальба не заставит пошевелиться. Просто удивительно, как он еще дышит. Черт! Черт... Она закрыла лицо руками. Он всегда пил. И немало. Но никогда раньше он не был таким, никогда! Даже тогда, когда она познакомилась с ним в первый раз. Он был тогда нелюдимым и злым после испанского плена, но и близко не таким злым как сейчас. И еще он был… живым. Красивым, яростным, неугомонным! И живым.
Ах, если бы можно было вернуть того лейтенанта! Хотя бы на одно мгновенье снова его увидеть. До слез, до боли, до смерти хотелось снова увидеть его. Услышать его голос, дотронуться до его рук. Ведь это был тот же самый человек! Тот единственный, которому она могла доверять… как себе. Или… все это ей только снилось? Боже, боже… Она бы все, наверно, отдала, только чтобы его вернуть. Она была готова бежать на край света, лишь бы только снова его увидеть. Но и на краю света его больше не было. Его не было больше нигде.
И хотя, глядя на того исправного подтянутого офицера, трудно было поверить, что этот человек способен настолько потерять над собой контроль, настолько распуститься, чтобы в конце концов погибнуть от пьянства, это произошло все равно. И кто бы мог подумать, что он, переживший столько горя с высоко поднятой головой, закончит так плохо…

********************************************************************************************

Его блестящие ярко-синие глаза, глядевшие с тревогой, были первым, что она увидела на утро после той сумасшедшей ночи. Что ж… кажется, она все делала, как надо. И она… женщина теперь.
Заметив, что она проснулась, молодой человек снова опустился на подушку, глядя в сторону. Марго насторожилась.
- Лейтенант, - неуверенно позвала она. – Доброе утро.
- Доброе утро, Марго, - хрипло ответил он, не оборачиваясь к ней. – Как ты?
Он задал вопрос мягко, но в голосе его она почувствовала сильное напряжение. И… почему, черт возьми, он на нее не смотрит?
- Хорошо, - шепотом ответила Марго и с улыбкой потянулась к его груди. – Хорошо, - она погладила его плечо ладошкой. - Хотя мне все говорили, что это очень больно. Напрасно пугали.
- Тебе не было больно? – Блад недоверчиво приподнял брови.
- Совсем чуть-чуть, - призналась девушка.
Она помолчала, изучая его лицо. Никогда еще она не видела его так близко. И это было забавно. Потому что так она могла видеть каждую его ресничку, каждый волосок его ровных темных бровей… маленькую родинку на левой скуле… сухие трещинки на тонких губах. Она улыбнулась. Вблизи он был еще красивее.
Питер бросил на нее вопросительный взгляд, едва заметно нахмурившись. Тонкая морщинка появилась у него между бровей. Но и это не ускользнуло от внимания Марго, потому что ее лицо было совсем близко.
- Что? – тихо спросил он.
- Ты такой красивый, - призналась она.
И удивилась, увидев, что при этих словах он нахмурился еще больше и снова отвернулся.
- Наверное, - дрожащим голосом добавила Марго, пытаясь исправить свою ошибку, хотя не понимала точно, где именно она ошиблась. – Наверное, с месье Вернером это было бы намного больней.
Блад вздохнул, не переставая хмуриться.
- Да уж… - негромко ответил он.
- Что-то не так, лейтенант? – наивные бровки Марго печально изломились.
Он посмотрел на нее мрачно.
- Если честно, Марго, то все не так.
- Месье?..
- Ты здесь, хотя должна быть у себя в спальне.
Марго смотрела на него несколько секунд, чуть приоткрыв губы.
- О!.. О сударь!.. – внезапно переполошилась она. – Простите, прости меня, ради Бога! Я просто… Я сейчас уйду, месье лейтенант. Я сейчас же уйду!..
С этими словами девушка попыталась соскочить с постели, но обнаружила, что мужчина крепко держит ее руку, не отпуская.
- Лейтенант?
- А что теперь толку, Марго? – произнес он, глядя на нее как-то совсем непонятно. - Это ведь все равно ничего не исправит.
- О, лейтенант! – прошептала она. - О чем вы говорите?..
Он задумчиво провел пальцем по губам, снова отводя глаза в сторону.
- Не нужно было этого делать. Ладно ты, глупая девчонка… Но и я ведь тоже хорош… Да не смотри ты на меня так, Марго! Вряд ли ты сейчас способна понять, какую ужасную ошибку совершила.
Глаза Марго странно заблестели.
- Зачем вы это говорите мне?
- Марго…
- Вам хочется сделать мне больно?
- Конечно, нет! И именно поэтому… - он рассерженно выдохнул. - Мне ведь действительно нечего тебе предложить. Ты не понимаешь разве, что я…
- Месье Блад! – серьезно перебила она. - Вы и так сделали для меня слишком много, я этого никогда не забуду.
- Ты...
- И я совсем не такая глупая, какой вы меня считаете, лейтенант. Я знаю, что вы никогда… на мне не женитесь, и что вы никогда… не свяжете себя с… Я все понимаю!
- О Марго… - грустно произнес он. - Неужели ты и правда не видишь… Дело ведь совсем не в тебе. Ты чудесная девушка. Ты мне очень… нравишься. Нравишься даже больше, чем я бы этого хотел, - он опустил глаза, запнувшись на секунду. - И оставляя тебя здесь после всего, я знаю, что поступаю, как мерзавец. Но поверь мне, Марго, я был бы еще большим мерзавцем, если бы потащил тебя за собой. Я не жду, что ты меня простишь, но… Марго...
Она осторожно прижала пальчики к его губам, заставив замолчать. И тихо склонилась над ним, целуя лоб и волосы…
Он медленно прижал ее к себе, закрывая глаза…
- Спасибо! – со слезами в голосе зашептала она возле самого его уха. – Спасибо, что сказал это, спасибо…
- Марго, - он потянулся к ней рукой, но она быстро поймала его ладонь и прижала к губам.

***

- О, а где же ваши кудри, лейтенант? – огорченно воскликнула она, стянув с него немного растрепавшийся парик и обнаружив, что голова у него острижена теперь совсем коротко.
Он чуть смутился. Длинные ресницы опустились на мгновенье, но тут же взлетели вновь.
- У тебя в руке, - с улыбкой ответил он, попытавшись отшутиться.
- Вы знаете, что я имею в виду! – расстроилась Марго. – Ваши собственные волосы. Такие красивые!... Ну зачем вы их остригли!
- Ну… по правде, с ними уже становилось жарковато. Приходится иногда их укорачивать. Да отрастут они, Марго, не переживай.
Марго покачала головой, забирая у него перевязь и шпагу.
- Ничего-то вы мужчины не понимаете в красоте.
Он окинул ее взглядом чуть более откровенным, чем позволяли приличия, и вздернул подбородок, обнажая зубы в лукавой улыбке.
- Ну уж нет! Что ни говорите, мадемуазель, а я все же наделен неплохим вкусом. Можете убедиться, - он отошел от зеркала, давая ей взглянуть на ее собственное отражение.
Марго подняла на него блестящие глаза.
- Не смешно, месье Блад. И думаю дело тут совсем не в вашем вкусе, - она чуть нахмурила брови. - А только в вашей доброте.
Он лишь беспечно пожал плечами.
- Вот уж чего точно никогда за собой не замечал.

***

Она тихонько скользнула рукой по его груди, с некоторой досадой отметив про себя, что легко могла бы пересчитать у него все ребра, и погладила пальчиками живот… Так здорово было ощущать его теплое дыхание совсем рядом. Внезапно она почувствовала, как он замер, и все мышцы под ее руками вдруг напряглись. Марго еще не успела сообразить, что случилось, когда Блад поймал ее руку и остановил.
- Перестань, Марго, - строго сказал он.
Она посмотрела на него удивленно.
- Почему?
- Просто не надо так делать, пожалуйста.
В глазах девушки промелькнуло подозрение.
- Да ты… Да ты щекотки боишься, Питер! – внезапно воскликнула она, улыбаясь во весь рот. – С ума сойти! И правда боишься!
Блад взглянул на нее исподлобья.
- Я, кажется, этого и не скрываю… Марго, что ты делаешь? Марго!.. Мар… - его голос сорвался, когда со злорадным смехом девушка безжалостно сунула обе руки ему под рубашку.
Когда через несколько минут Марго все же решила сжалиться над ним, из глаз Питера катились слезы.
- Ах… ах ты!... – сипел он, пытаясь отдышаться.
Марго глядела на него с улыбкой.
- Прости! Я никому про это не расскажу.
- Да какого черта! – обиженно пропыхтел он, потирая измученные ребра.
- Ну, мне просто хотелось убедиться, - честно призналась Марго. - Я никогда не слышала, как ты смеешься. Ты все время такой мрачный.
Блад удивленно поднял брови.
- Глупости, - ответил он. – Просто я… серьезный. И умудренный жизненным опытом.
Она усмехнулась.
- И ревнивец к тому же.
- Что? – удивился он.
- Так говорят. Раз боишься щекотки, значит ревнивый. Правда это?
Он задумался.
- Ну… я не знаю. Честно.
- Да врешь ты все. Держу пари, ты будешь до смерти ревновать свою жену, - она помолчала. – Если конечно когда-нибудь женишься.
- Что вряд ли, - со вздохом заключил Блад.

***

- Это буква "Р". С нее начинается твое имя?
- Да, верно, - он улыбнулся. - А говорила, что не умеешь читать.
Девушка печально вздохнула.
- А я и не умею, - сказала она серьезно. – Раньше я знала только букву «М», а теперь знаю еще и эту букву. Жаль, конечно, - она вздохнула. - Иначе мы могли бы с тобой переписываться... Говорят, в моем возрасте уже нельзя научиться читать…
- О Марго, это говорят либо лентяи, либо дураки. Учиться никогда не поздно, - он посерьезнел. - Я бы мог научить тебя, будь у нас чуть больше времени.
Марго положила на стол квадратный желтый конверт, который все еще сжимала в руке, и задумчиво взглянула на лейтенанта.
- А тебе… обязательно надо идти на войну?
Он грустно улыбнулся.
- Марго... Посмотри на этот конверт. Это действительно буква "Р". Тут написано "приказ". Служебное предписание выдвинуться во Фландрию. Какие тут могут быть вопросы?
- Ясно.
Она помолчала еще немного.
- Но ты хотя бы... будешь меня вспоминать? – робко подняв глаза, она наткнулась на его пристальный взгляд.
Осторожно положив руку ей на талию, он медленно притянул ее к себе.
- Даже если бы я и хотел тебя забыть, Марго, то все равно не смог бы.
- И я вас не забуду, лейтенант, - с готовностью ответила Марго. - Я буду каждый день молиться, чтобы на войне вас не убили.
Он нахмурился.
- Нет, Марго, этого не надо. Не надо, слышишь? Я обязательно вернусь и научу тебя читать.

**********************************************************************

Он не научил. Наверное, это было единственное обещание, которое он нарушил.
Послышалось тихое шипение и в комнате стало темнее. Еще одна свеча догорела на низеньком столе. А бледного сияния оставшейся едва хватало, чтобы различать очертания собственных рук.
Марго обнаружила, что плачет, сидя возле постели капитана. Дьявол! Да что с ней сегодня такое! Она точно сошла с ума! Точно спятила!..
А если бы кто-то увидел это! Если бы он увидел это!.. Что бы он сказал… Как бы посмеялся он над ней!.. Он бы окончательно перестал ее уважать…
Словно застигнутая на месте преступления, Марго поскорее утерла слезы рукавами сорочки, но они все продолжали течь.
Какой же он глупый, какой бессердечный! Он знал, как болит ее сердце… из-за него. Знал, как оно разрывается… Он прекрасно это знал. Но ему было все равно. Имей он хоть каплю жалости, он бы позволил ей помочь ему! Он бы ее не оттолкнул.
Странно. Она считала его своим единственным другом, хотя и злейший враг не смог бы причинить ей столько боли. И все же, несмотря на это, она готова была бы простить его… И единственным препятствием оказалось то, что сам он вовсе не ждал ее прощенья. Ему было все равно. И это было самое страшное. Ему было плевать на ее чувства, плевать на окружающих, плевать на самого себя... Он погиб. Его нет. Осознай ты это уже, наконец! Наверное, ей было бы легче это пережить, если бы она хотя бы знала, почему…
Мужчина снова дернулся во сне, судорожно вдохнув, словно был напуган...
До крови кусая губы, не давая вырваться рыданиям, она медленно поднесла руку к его лицу. Почти не дыша, провела по колючей щеке самыми кончиками пальцев, дотронулась до напряженного плеча… погладила твердую, худощавую ладонь. Его пальцы медленно сжались, мягко удерживая ее руку. Он тихо пробормотал что-то по-английски… Сначала Марго не поняла, что именно, а потом, вдруг неожиданно ясно различила одно единственное слово, которое он повторил несколько раз:
- Милая…
Сердце сжалось от невыразимой боли.
Вряд ли он думает сейчас о ней… Но… раз уж она рядом…
- Я здесь, - тихо сказала она, глотая слезы и стараясь, чтобы голос звучал спокойно и ласково. – Я здесь… Питер. Все хорошо, - она погладила его по волосам свободной ладонью. – Все хорошо… Спи.
Постепенно его дыхание снова выровнялось. Тонкие сухие губы по-прежнему были приоткрыты. Марго не отнимала у него своей руки.
И думала только об одном. Что бы с ним ни случилось, каким бы он ни стал теперь… даже если он погиб безвозвратно и ничего уже не исправить… Она все равно никогда не забудет, каким он был. Она всегда будет это помнить. Потому что таких, как он, она не встречала больше… Потому что он... что бы он там сам о себе ни воображал, но он был самым храбрым, самым добрым, самым лучшим на земле! Он был… удивительным. Он был ее ангелом. И она никогда не забудет того, что он сделал для нее когда-то.
Медленно склонившись к самому его лицу, она нежно отвела рукой влажные черные пряди и тихо поцеловала его горячий лоб.
- Я не забыла, - прошептала Марго, с тоской вглядываясь в его лицо. - И не забуду.
Он не шелохнулся.
Она постояла еще минуту. А потом мягко отняла свою руку, бесшумно задула свечу и вышла из комнаты, тихо прикрыв за собою дверь.
______________________________________________________________________________________________________________________________

И номер два. Действие тесно перплетается с событиями, описанными  natoth в рассказе "Тонкий подход" http://sabatini.diary.ru/p177216760.htm Сразу после разговора Марго с Волверстоном о сердечных делах капитана.

Последний вечер

Последний вечер

Вот оно!..
Сердце замерло, пропустив несколько ударов, и забилось снова... медленно, преодолевая мгновенно сдавившие его ужас и боль.
Наконец-то - правда.
Марго поспешно отвела глаза, испугавшись, что они могут выдать ее чувства.
Слез не было. Это оказалось слишком неожиданно, чтобы плакать. Слишком откровенно. Слишком… в лоб. Как умел, наверное, один только Нэд.
И Марго никогда бы не подумала, что внезапно вспыхнувшая ревность - это так больно.
Все оказалось до смешного банально. Но ведь все сходится, черт возьми! Она ломала голову, искала причину… А все оказалось так просто. Все эти уклончивые ответы, отчаяние, ром… все эти печальные взгляды, вся эта… скрытность. Она не могла понять, что же с ним не так. Что же так неуловимо изменилось в нем с того момента, когда они расстались во Франции… что его изменило. И какие только невероятные предположения ни приходили ей в голову… А оказалось, что это была всего лишь любовь. Просто любовь. Такая, какой она только и может быть. Вот почему он не мог сказать ей...
Эта правда была настолько очевидной, что Марго могла бы и сама догадаться, давным-давно. Но почему-то не догадалась. Может, потому что знала эту правду с самого начала, но упрямо отказывалась впустить ее в свое сознанье? Может, потому что боялась ее…

Волверстон коротко кивнул ей на прощанье, сделав знак, что все понял и ей не стоит беспокоиться. Как будто она могла не беспокоиться, теперь... Ибервиль отвесил ей легкий поклон, после чего нахлобучил шляпу на густые каштановые кудри и, решительно развернувшись на каблуках, шагнул к выходу. Она успела заметить, что лицо его было серьезным, если не сказать печальным, что было совершенно для него не характерно. Что ж, Марго были понятны его чувства. Неловкость и неуверенность.
Два капитана просят ее о помощи. Они словно приоткрыли перед ней завесу своей внутренней, мужской, жизни… своих личных, мужских, тайн... Нечто настолько интимное, что говорить об этом с женщинами было не только неприлично – это было почти предательством. По отношению к их капитану. Марго понимала, что только отчаяние заставило их после стольких мучительных сомнений все же решиться на этот шаг и открыться ей. Чужой и равнодушной, как им наверняка казалось. Раскрыв перед ней эту правду, они словно бы дали ей в руки оружие против того, кто был им так дорог, против своего капитана. Зная, что она вольна обратить это жестокое оружие против него, они надеялись все же, что она использует свою власть ему на благо. Они, такие большие и сильные, пришли к ней, маленькой и слабой. Пришли со своей бедой. Они доверились ей, как дети. И Марго, пусть и совершенно уверенная теперь, что ничего хорошего из этого не выйдет, просто не смогла сказать нет.
Но Всемогущий Боже!.. Что? Что она может?! Чего они ждут от нее? Если он любит другую женщину так сильно, что золотыми буквами написал ее имя на борту своего драгоценного корабля, и кровью - в своем сердце, что она может с этим поделать?.. Вырвать сердце у него из груди?
Что бы она ни делала, как бы ни унижалась, пытаясь привлечь его внимание, она все равно будет дурой. И это будет не его вина. Она же знает его. Знает, что это бесполезно. Глупо даже пытаться. Тот, кто любит, должен уметь отпускать. Скрепить раненое сердце, как бы ни было тяжело, и незаметно уйти в сторону – для нее это единственная возможность спасти хотя бы остатки своей чести. А он… Не нужно его трогать. Так будет только больнее.
Марго закусила губы и тихо вышла на широкое крыльцо таверны, где под жестяным навесом со скрипом покачивалась на ветру бледно-голубая вывеска с изображением королевской короны в окружении золотых лилий.
Это плохая идея, думала Марго, очень плохая.
Она облокотилась о рассохшиеся деревянные перила, мрачно глядя перед собой.
Господи, как же не хочется снова чувствовать себя идиоткой!..
Марго со вздохом качнула головой.
Но ведь он умирает, подумала она внезапно. Умирает прямо у нее на глазах. И загнется совсем скоро, если не прекратит это безобразное пьянство. Неужели она допустит это только потому, что он любит не ее? Неужели из одной только глупой ревности она будет хладнокровно наблюдать его гибель, не пошевелив и пальцем, чтобы помочь? Он ведь ее не предавал. Он никогда и ничего не обещал ей. Он ни в чем перед ней не виноват. И он помогал ей совершенно бескорыстно когда-то. Так неужели она неспособна ответить ему тем же, запихнув подальше свой паршивый эгоизм? Пожалеть его, а не себя?.. Если она его и правда любит... Она ведь обещала.
Марго не мигая глядела в синюю темноту над высокими перистыми силуэтами кокосовых пальм, когда кто-то по-кошачьи бесшумно подошел к ней сзади. Крепкие мужские руки ласково дотронулись до ее плеч, потянули к себе. Марго почувствовала, неожиданно для самой себя, как все тело охватывает горячая сладостная дрожь.
- Ты снова заставляешь меня ждать, милая, - лениво произнес по-французски знакомый голос.
- Простите, капитан, - ответила Марго, подаваясь навстречу его ласковому прикосновению. – Я задумалась.
Она тихонько опустила голову ему на грудь.
- Что нужно было от тебя этим олухам?
Марго чуть нахмурила брови.
- Я не хочу об этом говорить. Они к счастью уже ушли.
- И больше нам не мешают, - с улыбкой выдохнул капитан Тондер, целуя ее рыжую макушку. – Ты же моя девочка. Моя хорошая… моя красивая девочка... Самая красивая на этом острове!.. - его горячие губы прижались к ее шее. - Королева Тортуги...
Его следующий жадный поцелуй больше был похож на укус. Марго поднесла пальцы к шее, инстинктивно закрываясь от него.
- Мне больно, капитан.
- Ну-ну, кошечка, не вредничай. Я никогда и ни с кем не был так осторожен, - он провел кончиками пальцев по ее вспыхнувшей щеке, шелковистому сладко пахнущему виску и с мурлыканьем сытого кота зарылся в густые рыжие волосы, приводя в беспорядок ее тщательно уложенную прическу. - Только не говори мне, что старик Блад был с тобой более нежен.
- Не... – отрывисто выдохнула Марго.
- Я это и говорю, - усмехнулся Тондер, сверкнув белыми зубами.
- Не смейте его трогать! - яростным шепотом закончила она свою фразу.
Француз чуть отстранился.
- Капризная киска, а, капитан? - хохотнул один из офицеров, выходивших из таверны, который не мог слышать их разговора, но заметил это неловкое движение своего командира.
- Убирайся в ад, Этьен, не твоего собачьего ума это дело! - Тондер сердито нахмурил красивые черные брови, а потом снова посмотрел на Марго.
- Пожалуйста, - тихо прошептала Марго, опуская глаза, не в силах вынести этого укоризненного взгляда.
Капитан напряженно молчал почти минуту, прежде чем Марго услышала его злобное:
- Дьявол!..
Она подняла голову, наткнувшись на горящий черный взгляд.
- Чем он так хорош, скажи мне, - прошипел француз, - что даже в моих объятиях ты продолжаешь думать о нем?!
Марго зажмурилась, боясь услышать продолжение, которое не замедлило последовать.
- Он же чертов пьяница, ублюдок!.. Пропащий человек...
- Не говорите так о нем, - прошептала Марго. - Вы совсем не знаете его, чтобы судить...
- Но я знаю достаточно, чтобы его ненавидеть! – Тондер сжал крепкие челюсти, морщась от отвращения. – О да… Чертов святой Блад! Хочешь, я скажу тебе, какой он на самом деле, хочешь?! Самоуверенный... Наглый... Всюду сующий свой нос. Привыкший получать все, чего ни пожелает. Ты тоже думаешь, что он святой, а?! Да неужели же вы, женщины, настолько глупы! Ведь он же самая настоящая мразь. Такой грязный, такой вонючий!.. Ублюдок… Ничтожество!..
- Нет!..
- Да меня тошнит от него, Марго! - с отвращением воскликнул капитан Тондер и, болезненно сведя брови, стал вдруг похож на обиженного ребенка. - О боже!.. Он ведь оскорбил тебя... а ты... Пресвятая Дева Мария! Неужели ты его...?!
Марго прижала пальцы к его губам прежде, чем он успел договорить, и, умоляюще глядя прямо в глаза мужчине, медленно покачала головой.
Увидев, что в зеленых глазах ее стоят слезы, Тондер нежно поцеловал тонкие женские пальцы и мягко отвел ее руку от своего лица. Во взгляде его появилось что-то холодное.
- Он же пьяница, Марго, - повторил капитан, осторожно вытирая слезы у нее на щеках самыми кончиками пальцев. – Он все равно не в состоянии этого оценить. Не смей из-за него плакать, слышишь! Он не стоит этого, Марго, клянусь Богом! Он тебя… не заслуживает, - мужчина прижался горячим лбом к ее виску. - Он не заслуживает тебя. Вычеркни его из своей жизни. Забудь.
- Я не могу, - прошептала Марго, обреченно качая головой. – Не могу. Это было бы черной неблагодарностью с моей стороны, капитан. Я так не умею.
Француз горько усмехнулся.
- А вот для него это пара пустяков, - пробормотал он. – Ты, может, и не заметила, но ему плевать на тебя, - он взглянул ей в лицо. - О боже! Ну почему ты опять плачешь?! Прекрати! Сейчас же уймись, слышишь!.. Клянусь, я проткну его шпагой, если ты еще хоть одну слезу из-за него прольешь!..
- Что вы такое говорите, капитан! - в ужасе воскликнула Марго, пытаясь вырваться из его рук, но он только крепче прижал ее к себе. Уткнулся носом в ее волосы, дыша горячо и порывисто.
- Ты с ума меня сводишь, девочка, вот что! Будь я проклят, если я вру! И я хочу, чтобы ты принадлежала только мне.
- Капитан?..
- Я таких как ты никогда не встречал, Марго, - горячо шептал француз. – Но я не собираюсь ни с кем тебя делить! Если я убью Блада, может быть, тогда ты согласишься... Может быть, ты согласишься, Марго... стать моей... женой?
- О, капитан... - Марго испуганно замолчала.
Француз смотрел на нее с жадным блеском в черных глазах.
- Скажи же что-нибудь, - попросил он, когда напряженная пауза начала затягиваться. – Я ведь не каждый день делаю женщинам такие предложения, Марго.
- Я понимаю это, капитан, - тихо произнесла Марго, поднимая на него глаза.
- Рене, - устало произнес он.
- Что? – не поняла она.
- Мне было бы приятно, если бы ты иногда называла меня по имени. Хотя бы тогда, когда мы одни.
Марго грустно улыбнулась, дотронувшись до его щеки.
- Я должна подумать, Рене.
- Это из-за Блада, - он не спрашивал.
- Нет, - быстро ответила Марго. – Просто я тоже не каждый день получаю такие предложения. Дай мне время хотя бы до завтрашнего вечера.
Он смотрел на нее пристально несколько секунд, а затем медленно кивнул.
- Хорошо. Я даю тебе это время.
- Я благодарю тебя, - ласково проговорила молодая женщина. – Но вне зависимости от моего решения, могу я рассчитывать на то, что ты не причинишь зла тому, кто мне дорог?
- Марго…
- Милый капитан! – перебила его Марго. - Если ты сказал мне правду и я... действительно не совсем безразлична тебе... то хотя бы ради меня… Пообещай мне это! Пообещай, что, что бы ни случилось, ты пощадишь его, как пощадил бы моего брата.
Мужчина задумался.
- Как брата? – медленно произнес он. – Что ж, я обещаю тебе это, Марго. Но только если он сам не будет порываться воткнуть в меня свою ржавую железку, иначе, сама понимаешь, я за себя не ручаюсь.

***

Тем же вечером, расставшись с французским капитаном, Марго заперла за собой дверь своей спальни и прислонилась к ней спиной.
Кажется, все сегодня с ума посходили. И она не исключение. Она совершила сегодня два глупейших поступка, о которых завтра обязательно пожалеет. Во-первых, она пообещала ребятам поговорить с Бладом, несмотря на то, что была почти уверена, что ничего этим не добьется. Во-вторых, она пообещала капитану Тондеру подумать над его предложением, хотя и думать тут было не о чем. Да, это было чертовски заманчивое предложение, что и говорить!.. Она и мечтать не могла о том, что когда-нибудь кто-то из местных офицеров сделает ей такое предложение, не говоря уже о капитане!.. Это было так восхитительно, так потрясающе приятно, что она чуть было не сказала "да", когда в последний момент вдруг вспомнила, что перед ней совсем другой капитан. И тогда она пообещала подумать, заранее зная, что не согласится.
Или она поняла это только сейчас?..
Это было удивительно, но именно тот восторг, который она испытала, услышав эти признания из уст нелюбимого, чужого ей человека, дал ей надежду. Она поняла, что Питер вовсе не потерян для нее окончательно, о нет! Ведь, как бы сильно он ни любил ту другую женщину, но к счастью для Марго его любовь безответна. Так сказал Волверстон. Та дамочка не обращает на него внимания. У нее уже есть какой-то свой принц или герцог. И Питеру с ней ничего не светит. Она далеко, и он никогда не увидит ее больше. А Марго здесь, рядом. Марго его любит.
И если даже она сама не смогла сдержать радостного возбуждения, когда капитан Тондер фактически признался ей в любви... и даже почти согласилась стать его женой… то неужели же ее Питер сможет остаться равнодушным, если она скажет ему правду?.. Он ведь также безответно влюблен, как и она. Он должен понять… Ведь Марго очень нравилась ему когда-то. Нравилась, он сам ей об этом говорил! А обманывать в таких делах он не умеет.
И Марго заслужила его любовь больше, чем кто бы то ни был. Марго любила его всю жизнь. Она столько плакала, молилась, ждала!.. А та другая… да что она знает о нем? Что она знает о его жизни?.. Она не видела его ран и шрамов! Она не слышала его стонов! Она и понятия не имеет о том, что у него на душе! И сейчас, когда ему было так плохо, Марго была рядом, не она! Ему только кажется, что та женщина может его понять. Только кажется. Но этого никогда не будет. Потому что она из другого мира. Она чужая. И Марго не отдаст его ей. Ни за что не отдаст, пока жива.
И теперь, хвала небесам, Марго даже знает, как вытащить его из этой ямы! Теперь знает!
Она подошла к сундуку, в котором хранились ее вещи, медленно извлекла со дна маленький бумажный сверток, задумчиво опустилась на кровать, осторожно его развернув – и в следующую секунду по ладоням у нее растеклось розовато-перламутровым сиянием тончайшее брабантское кружево. Такая дорогая вещь была ей не по статусу. Строго говоря, ей вообще не полагалось такое носить. Но Марго не решилась продать ее даже тогда, когда отчаянно нуждалась в деньгах. И никогда бы не продала. Ведь это был его подарок. Единственное, что осталось у нее на память о нем. Марго улыбнулась, чувствуя как стремительно теплеет на душе. Так было каждый раз, когда она брала в руки эти кружева. И вовсе не из-за их стоимости. Вернее, именно из-за этого. Потому что они были бесценны. Он ведь разыскал их специально для нее, он покупал эту дорогую вещь, думая о ней. Раненый, вез их у себя на груди из самой Фландрии, под зимним дождем, по холоду и грязи, только чтобы порадовать ее. Разве сделал бы он это, если бы совсем ничего к ней не чувствовал?!
Так пусть знает, что она не забыла! За все эти годы ей ни разу не довелось надеть на себя эту красоту, но может быть, теперь и есть тот самый подходящий случай? Быть может, увидев на ней эти кружева, он поймет, как нужен ей… поймет, как он ей дорог! А если и нет – так она скажет ему об этом прямо. Она ведь ни разу не говорила ему этих простых слов. Не осмеливалась, боялась чего-то... Но, может быть, теперь самое время? Сказать о том, что он ей нужен. О том, что всю свою жизнь она ждала только его. Пусть знает, что любим. Пусть знает, что Марго сохранила его подарок.
Господи! Она ведь думала, что никогда его больше не увидит! А он здесь, вопреки всему! Он снова рядом! Он жив! А значит, все еще можно исправить! Значит, все у них еще будет хорошо!
Марго почти не думала о том, как будет объясняться с капитаном Тондером. Наверное, увидев на ней такую красотищу, он бедный решит, что она принарядилась по случаю помолвки. Чертовски неловко, ну да Бог с ним! Она что-нибудь придумает. Откажет ему мягко.
Да и потом, он ведь и сам знает, что ее сердце занято. Так что обижаться ему не на что.
У Марго уже есть свой капитан. И она ни на кого его не променяет.
Девушка мечтательно улыбнулась, размышляя о завтрашнем дне. Нэд обещал, что приведет его трезвым. Ну, пусть только попробует не выполнить свое обещание!
В тот вечер, ложась в постель, Марго была полна надежд и, наверное, впервые за много месяцев, или даже лет, а, может, и вообще впервые заснула со счастливой улыбкой на губах.

@темы: Фанфики

---

Еще несколько историй из цикла "Королева Марго"

[natoth]

от автора: написалось просто так, вдогонку к предыдущей серии рассказов. Ни на что не претендует, просто зарисовка. Опять про запой. И скорее всего там будет еще кусок. Можно сказать, что это POV Блада и Питта на те же события.
Хронологически это произошло после "Разговора по душам" но до событий, описанных в "Ссоре"
ах, да, предупреждение: ангст!!!! сопли, мрак и безысходность.

часть 1:Дождь

Дождь

- Извините, капитан Волверстон, но вас велено не пускать на борт, - смущенно произнес боцман Хейтон, перегнувшись через фальшборт.
Нэд Волверстон сидел на корме шлюпки, пришвартовавшейся к борту "Арабеллы", и приоткрыл рот в удивлении, глядя на него снизу вверх.
Стояла отвратительная погода: дождь лил уже третьи сутки, не переставая. Поверхность моря вся была в ряби от тяжелых капель. Гребцы кутались в плащи и куртки, ожидая, какое решение примет их пассажир.
- Хорошенькое дело! – протянул Волверстон, тряхнув мокрыми волосами. – И чье это распоряжение?
- Капитана, - ответил Хейтон со вздохом. И снова добавил: - Извините. Сами понимаете, сэр, приказ есть приказ.
Старый волк стиснул челюсти, нахмурив седые брови.
"Надо же, какой злопамятный", - подумал он мрачно. А потом снова поднял голову вверх.
- Да я понимаю, Джейк. Тогда позови Джереми. Это, надеюсь, капитан еще не запретил?
Боцман уже кликнул одного из вахтенных матросов, стоявших неподалеку, приказав позвать штурмана.
- А капитан-то на борту? – спросил Волверстон, кривя губы.
Хейтон кивнул.
- У себя, сэр.
- Небось, опять нализался?
Боцман выразительно посмотрел на старого волка и снова кивнул.
Волверстон длинно выругался, выражая свое отношение к ситуации.
- Эй, Нэд! – наверху появилась белокурая голова штурмана. Он был таким же мрачным, как и боцман. – Ты мне объясни, что ты такое Питеру ляпнул, что он тебя видеть не хочет? Вчера чуть каюту свою вдребезги не разнес. И сегодня не в духе.
- Это я тебе потом скажу, не при всех, - многозначительно ответил Волверстон.
Питт покачал головой, поджав губы.
- Ладно, я тогда к себе отплываю, - буркнул Волверстон, махая рукой своим гребцам. – Раз тут такое дело. А ты, Джереми, не зевай. Следи за капитаном. Совсем он дурной в последнее время. Как бы чего не учудил. На тебя только и надежда осталась. Всех остальных он уже распугал. Даже Ибервиля.
- Серьезно?! – Джереми выпучил глаза. – Когда только успел?!
- Я толком не знаю, чего они там не поделили, - отозвался Волверстон, пока гребцы осторожно отталкивали шлюпку от борта "Арабеллы". – Но они уже почти неделю не разговаривают. Неужели ты не заметил? Впрочем, Питер сейчас ни с кем особо не разговаривает... – и старый волк расстроено сплюнул за борт.
Джереми Питт облокотился о фальшборт, наблюдая, как шлюпка со старым волком исчезает в пелене дождя. А потом, вздохнув, направился вниз, к каютам.
Капли дождя продолжали барабанить по размокшей и потемневшей палубе, вода с журчанием стекала в шпигаты...
Он шел по темному и узкому коридору, когда дверь капитанской каюты неожиданно распахнулась.
- Кто там был? – услышал он резкий и хриплый голос капитана. – Не Волверстон, надеюсь?
Питт хотел было ответить, но в последний момент покачал головой. Лучше, наверное, не говорить о старом волке сегодня. Он еще помнил, с какой яростью Блад реагировал на одно упоминание о нем вчера.
- Торговцы фруктами, - солгал Джереми, чувствуя себя отвратительно.
Блад кивнул, а потом громко крикнул Бенджамина, потребовав, чтобы тот принес ему рому.
Питт поморщился, не в силах скрывать свои чувства.
Слова Волверстона не шли у него из головы. И впрямь, кто, если не он, позаботится о капитане?
Вряд ли стоило надеяться на других его товарищей по Барбадосу, оставшихся на "Арабелле". Здесь были еще Огл и Дайк, но капитан как будто их не замечал с первых дней возвращения из Порт-Ройяла. И это выглядело даже более жутко, чем его гнев на Волверстона.
"В конце концов, что он мне сделает? – подумал Джереми, поджав губы. – Ударит? Убьет? Поднимет на смех? Мне уже ничего не страшно, лишь бы пить перестал!"
- Хватит уж, Питер, - сказал он сердито, шагнув в его каюту. – Ты не просыхаешь уже четвертый день! Так и окочуриться недолго!
Блад насмешливо посмотрел на него, опираясь о переборку. Выглядел он действительно жутко, и шатало его изрядно.
- Воо... воопще-то, Джерри, я пью несколько дольше, - сказал он, заикаясь и коверкая слова. – Но спасиба за заботу! Ты ошень внимательный!
Его ирония раздражала Питта все больше.
- Я знаю! – резко ответил он, помогая капитану добраться до кресла. – Но раньше ты хотя бы делал паузы между своими пьянками. А сейчас-то что стряслось? Ты же совсем озверел! Нэда чуть не убил позавчера, с Ибервилем повздорил...
- Да... вот такая я с-скотина, - икнул Блад, рухнув в кресло. – И если ты будешь мне морали читать... и с тобой повздорю!
Питт в ответ только толкнул его в плечо, отбив слабую попытку капитана замахнуться на него.
- Ну, попытайся, - ответил он мрачно. – Только я ведь терпеть не стану! Врежу тебе по первое число. По-дружески. От души.
Блад улыбнулся, опустив руку.
- Нет, Джереми, дружище. Тебя тронуть не смогу. Но до греха тебе лучше меня не доводить. И так тошно...
- После второй бутылки рома-то! Что-то неудивительно! – фыркнул Джереми. – Меня бы тоже выворачивало...
Блад нетерпеливо стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
- Да не от рома тошно, дурище! Впрочем, и от него тоже.
Питт уставился на него вопросительно.
- От чего же еще?
Капитан перестал улыбаться и со стоном провел руками по лицу.
- А что... я действительно Ибервиля обидел? – спросил он, продолжая прятать лицо в ладонях.
- Говорят, что так, - ответил Питт осторожно.
- Дьявол... – пробормотал Блад, облокотившись о стол. – И впрямь, сущее скотство. Не... не помню, к-когда успел.
- Да как тут все помнить, когда ты не просыхаешь! – укоризненно сказал Питт. – Давай, Питер, бросай это дело.
- Я ведь и Марго обидел, - неожиданно произнес Блад, почти улегшись ничком на стол. – И кто я после этого, а?
Он резко выпрямился и зло посмотрел на Джереми.
- Последняя скотина! Вор и пират! – выкрикнул он с яростью.
Питт попытался его утихомирить, как мог.
- А что я сказал мад... мадмузель д'Ожерон? – промычал Блад, пока Джереми, похлопывая по плечу, подталкивал его к кровати.
- Не знаю... и что же ты сказал?
Питт, заметив Бенджамина, заглядывавшего в дверь, поманил его к себе.
Блад, покачнувшись, послушно плюхнулся на кровать. Негр принялся стаскивать с него обувь.
- Н-не помню, - ответил Блад изменившимся голосом. И посмотрел на Питта с грустью в тускло-синих глазах. – Но в-вряд ли что-то хорошее. Иначе она бы не плакала.
Питт тяжело вздохнул. А ведь он так надеялся, что хоть что-то после того визита изменится.
Ведь капитан даже смог продержаться трезвым почти весь день.
- Какой же ты дурак, Питер! - не выдержал он, толкая Блада так, чтобы тот улегся на постель. Капитан был пьян настолько, что сопротивляться уже не мог. – Они же тебя, идиота, любят!
- Кто? – пробормотал Блад, встрепенувшись.
- Неважно! – отмахнулся Джереми, толкая его назад. – Тебе все равно на это плевать. Спи давай!
Он уже хотел уйти к себе, а Бенджамин тихонечко принялся прибирать обычный бардак в каюте, когда Блад снова попытался сесть в кровати.
- Мне... мне надо на берег, срочно! – сказал он.
Питт вздохнул и вернулся, поймав его как раз тогда, когда он почти слетел с кровати.
- Какой тебе, к черту, берег? – сердито сказал он, укладывая Блада обратно. – Ты на себя посмотри! Ты и двух шагов сейчас не сделаешь. Лежи и спи!
- Т-ты не понимаешь! – промычал Блад, упорно продолжая подниматься. – Я... я должен извиниться...
- Хорошее дело. Но ты можешь это и завтра сделать. Если вспомнишь, - ответил Питт с тяжелым вздохом.
- Вспомню! – Блад тряхнул грязными и спутанными волосами. – Такое даже после трех бутылок рома не забудешь...
- Ой ли? – Питт был преисполнен пессимизма.
Блад посмотрел ему в глаза и криво улыбнулся.
- Проверил, как видишь. Все помню. Почти.
- Ты уснешь, или нет? – прикрикнул на него Джереми.
Блад перестал пытаться встать и устало улыбнулся, глядя на штурмана.
- Может... может она меня простит, а?
- Кто? – спросил Джереми, непонимающе нахмурив светлые брови.
Но Блад уже дремал, прикрыв глаза.

часть 2: Пробуждение

---

* * *

Пробуждение

Судовой колокол звонко и четко пробил полдень. И почти сразу на палубе послышался быстрый топот ног и трель боцманской дудки.
Питер Блад поморщился, прикрыв ладонью глаза от ярких солнечных лучей, которые били прямо в лицо из кормового иллюминатора. Звон рынды отзывался в висках и затылке адской болью.
Блад замер, ожидая, когда голова перестанет кружиться. Он уже успел привыкнуть к подобным пробуждениям и даже выработал определенный порядок действий. Сейчас, к примеру, следовало некоторое время лежать неподвижно и ни в коем случае не открывать глаза и не крутить головой.
И надеяться, что адский шум на палубе стихнет. Впрочем, он всегда может его прекратить одним властным окриком. Вот только кричать сейчас тоже не стоило, чтобы не усугублять и без того скверное самочувствие.
Топот ног сменился журчанием воды и шуршанием швабр. Почему-то это показалось капитану странным, но задумываться над этим он не стал, зная, что это вряд ли поможет избавиться от головной боли.
Блад лежал с закрытыми глазами, ощущая легкое покачивание корабля. И постепенно вспоминал то, что происходило раньше. Большая часть событий виделась будто в тумане. И только совсем крошечные кусочки были до боли отчетливыми. Некоторые воспоминания вызывали гнев, другие – жгучий стыд. И еще несколько - сильнейшую тоску.
"И что толку от выпивки, если я все это помню?" – подумал он раздраженно.
Блад действительно хотел бы проснуться в один прекрасный день и обнаружить, что все забыл.
И жестокие слова мисс Бишоп, и свое отвратительное поведение во время разговора с мадемуазель д'Ожерон, и совершенно безобразную ссору с Волверстоном.
"А ведь старый волк был, как ни крути, прав, - мелькнуло в голове у Блада. – Зачем я продолжаю цепляться за нее? Ради чего? Марго тоже верно сказала: если бы она любила меня, то вряд ли стала бы придираться к таким пустякам... Впрочем, я что-то путаю, она говорила как-то иначе... А! Неважно. Ради чего я корчу из себя идиота? Ведь она для меня потеряна. И никогда не была моей. Когда я это осознаю? Я ведь не смогу пойти в Порт-Ройял и взять ее силой, как предлагал Нэд. И что тогда остается? Черт побери, пора определиться. Если не могу удержать, надо отпустить. И точка".
Он криво улыбнулся, понимая, что сделать это труднее, чем сказать.
А все потому, что какая-то потаенная часть его все еще надеется, что она хоть что-то к нему чувствовала.
"Блажь, Питер, - сказал он сам себе, пытаясь повернуть голову так, чтобы проклятое солнце перестало жечь глаза. – Ты, как дурак, назвал в ее честь свой корабль. И что? Она даже не заметила этого! О каких чувствах к тебе, кроме отвращения и презрения, можно говорить?"
А он все три года жил с ее именем на устах. И не только он! Вся его команда и матросы с кораблей его эскадры повторяли ее имя. Как молитву. А ему оно помогало не забывать. Не только о ней. Но и о том, кто он такой. Помогало держать себя в руках. Оставаться человеком, черт побери.
"Может, дать кораблю другое имя?" – подумал Блад внезапно. И хрипло хохотнул, понимая, насколько нелепо это будет выглядеть. Пусть уж команда и дальше тешится, обсуждая его смешные чувства к племяннице губернатора Ямайки... Теперь-то это ни для кого не секрет...
К тому же он поклялся покончить с пиратством. Какая разница, как будет зваться корабль, если он больше не выйдет на нем в море?

Кажется, именно на этой почве он поругался с Ибервилем. Бедолага Филипп все никак не мог поверить в то, что он действительно завязал с пиратством. И что бессмысленно донимать его предложениями о будущих набегах на испанцев.
"Это все от безделья, Питер, - говорил он, хлопая его по плечу. – Вот увидишь, как только установится хорошая погода, тебе сразу захочется в море... Я же тебя знаю!"
Увы, Блад тогда был в весьма поганом настроении, поэтому ответ его был прямым и крайне невежливым.
"Ни черта ты меня не знаешь, Фил, и меня по себе не суди!"
Это, он, конечно, зря ляпнул. Но слово, как известно, не воробей. А Ибервиль, если его неудачно задеть, взрывается не хуже пороха...
К шарканью швабр прибавился скрежет пемзы. Голова заныла еще сильнее, и капитан раздраженно попытался сесть в постели.
- К-какого дьявола?! – проворчал он, морщась. – Бен!
Ему надо срочно выпить рому. И тогда тиски, сжимающие голову, исчезнут. Вместе с этим адским барабаном. В чем вообще дело? Почему бьют тревогу?
Ему понадобилось еще несколько минут, чтобы осознать, что барабан звучит исключительно в его голове.
- Что за непорядок и свинство! – ворчал он, озираясь по сторонам. Приходилось поворачиваться всем телом, чтобы не беспокоить бедную голову. – Уже полдень, ч-черт подери, а эти скоты только начали убираться! И куда только смотрит Хейтон?! Бен...Бенджамин!
На смену раскаянию и горькой тоске пришла злость.
Чертов негр все не приходил. Куда он вообще запропастился?
- Бен! – позвал Блад снова, на сей раз громче.
И снова никакого ответа от стюарда.
- Ну, все, сегодня я тебя точно отлуплю! – прорычал Блад, поднимаясь на ноги. Его пошатывало, но он уже привык к подобному состоянию.
Выкрикивая имя своего слуги, капитан выглянул в коридор.
И едва не сбил Бенджамина с ног. Негр, вскрикнув, судорожно прижал к груди большую кружку.
- Сдохнуть можно, пока ты дойдешь! – сердито сказал Блад и протянул руку, чтобы забрать кружку.
Но стюард отпрянул, покачав головой. Черные глаза его испуганно и виновато уставились на капитана.
- О, прошу прощения, сэр, но это не для вас! – пролепетал Бен.
Блад сердито нахмурился.
- Это как понимать? – заворчал он на слугу.
- Это для мистера Дайка, сэр, - ответил Бен, справившись с паникой, которая каждый раз накатывала на него, когда капитан начинал говорить угрожающим тоном.
Блад обнаружил, что в кружке вовсе не ром, а какая-то резко пахнущая жидкость.
- Отвар для живота, сэр, - пояснил стюард, отчаянно моргая. – Вот, несу мистеру Дайку...
Блад прищурился, пытаясь сосредоточиться.
- Ты хочешь сказать, что мистер Дайк опять животом мается?
- Да, сэр, - кивнул Бенджамин. – Уже второй день.
- Пойдем-ка, - Блад поманил негра за собой и, пошатываясь, двинулся к каюте лейтенанта.

* * *

Николас Дайк выглядел похожим на приведение: бледный и поникший, он лежал на койке, схватившись за живот.
Увидев капитана и стюарда, он попытался сесть, но Блад его остановил.
- Лежи! – сказал он строго. – Опять все то же?
И, ухватив его за руку, принялся нащупывать пульс. Блад делал это просто по привычке, потому что одного взгляда на Ника было достаточно, чтобы понять, что он снова страдает от застарелой болячки, которую заработал на барбадосских плантациях.
Лейтенант кивнул, глядя на него озадаченно и немного ошеломленно. И удивление его можно было понять: Питер Блад не заходил к нему и практически не разговаривал с ним с тех пор, как они вернулись из Порт-Ройяла.
Но осмотру Дайк противиться не стал.
- Отвар тут не особо поможет, Ник, - сказал Блад, стараясь не морщиться от боли в голове. И бесцеремонно оттянул ему веко, чтобы увидеть цвет слизистой. – Я тебе ведь микстуру в прошлый раз прописывал? Надо было сразу ее пить, не ждать, когда скрутит. Ну и полежать тебе сегодня придется.
Дайк только пожал плечами, чуть укоризненно посмотрев на Бенджамина, стоявшего рядом с Бладом. Негр беззвучно шевельнул губами, выразительно скосив глаза на капитана.
- Да я сейчас уже встану, - сказал Дайк негромко. – Дел куча, некогда валяться.
- Какие, к черту, дела? – заворчал Блад, нахмурившись. – С твоим обострением ulcus ventriculi шутки плохи!
Дайк снова переглянулся с Бенджамином. А потом ответил очень ровным и мягким голосом, терпеливо, как будто разговаривал с ребенком:
- А за кораблем кто присматривать будет, Питер? Надо же порядок навести после недавнего урагана. Палубы уже драят. Но надо еще паруса просушить и проследить, чтобы наши парни все медяшки до блеска натерли. Не хватало еще плесенью зарасти, как какому-нибудь вшивому купцу...
Питер Блад поднял брови в изумлении.
- Какого урагана?
Дайк тяжело вздохнул, проведя языком по губам. Бенджамин шмыгнул носом, потупившись.
Заметив их напряженные лица, Блад осознал, что сказал что-то не то.
- Горазд ты пить, капитан! - сказал Дайк, наконец. И в его черных глазах промелькнула насмешливая искра, а губы искривились в улыбке. – Тут такое творилось три дня назад, что впору поседеть! А ты даже не проснулся! Как мы тебя с Джереми положили тогда на койку, так там ты и провалялся до утра...
- Шутишь? – недоверчиво перебил его Блад, чувствуя, что щеки заливает румянец. Лейтенант вполне мог устроить подобный розыгрыш. Это было весьма в его духе.
- Да кого угодно на "Арабелле" спроси, скажут то же самое, - фыркнул Дайк, а потом снова схватился за живот, скривившись от боли.
- Но... почему мне не доложили? – хрипло спросил капитан, чувствуя себя крайне неловко.
"Черт, срочно нужно выпить. Тогда известия о недавних событиях не производят такого сокрушительного впечатления".
Дайк улыбнулся еще шире. Но в глазах его веселья не было.
- Вот и докладываю, капитан, - ответил он все тем же ласковым тоном.
Блад выслушал его короткий, но красочный рассказ о том, как дня три назад над Тортугой пронесся бурный ураган, причинив множество повреждений на берегу и устроив сущий хаос в гавани.
- Мы-то, считай, легко отделались, якоря не подвели, благодарение небу. Закрепиться успели на совесть. Да и Джереми наш, голова, выбрал место в стороне от других кораблей. И все равно, когда налетел первый шквал, вспомнили всех богов и чертей. А вот соседу нашему по рейду, да-да, я про старину Мюррея, повезло меньше: его шлюп сорвало с якоря и швырнуло на берег. Уж не знаю, смогут ли они отремонтировать то, что осталось... А главное – дотащить это до воды...
И Дайк коротко хохотнул, а потом охнул, согнувшись.
Блад слушал и морщился, держась за гудящую с похмелья голову, тщетно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь про тот вечер. И ничего не получалось.
- А потом полило как из ведра... носу не высунуть, - закончил свой рассказ лейтенант. – Вот только сегодня распогодилось. Надеюсь, успеем прибраться до нового шторма...
- И все же, тебе сейчас лучше полежать. Хейтон вполне справится с делами без тебя, - пробормотал Блад, стараясь не показывать смущения.
"А без меня вы и так обходитесь", - подумал он с горечью.
- Бедный Мюррей теперь не знает, за что взяться... А наша девочка просто умница, - Дайк с нежностью провел рукой по переборке. – Все выдержала. Вот погода наладится, сделаем ей кренгование. И будет как новенькая. С такой красавицей можно хоть к черту на рога плыть! Ведь так, а, капитан?
Блад куснул губу, поглядев в иллюминатор.
- Бен, принеси из моей медицинской сумки микстуру для мистера Дайка, - сказал он, стараясь, чтобы голос не дрожал.
- Каждую досочку переберем, и поставим нормальную грот-мачту, а не то гнилье, что нам на Ямайке подсунули, - продолжал говорить с кораблем лейтенант.
Блад привык к этой его причуде. Как и все на корабле. Впрочем, в определенные моменты этим грешили почти все: и простые матросы, и офицеры.
- Я тут подумал, капитан, что, если раздобыть для обшивки днища мореный дуб? Его тогда ни одна гниль не возьмет. Наверняка можно как-то это устроить. Обратиться к губернатору, например... Ты как насчет этого? Может, заняться, а?
Дайк говорил вроде бы обыденно, но Блад уловил напряженность в его голосе.
"Вот хитрая сволочь! И он туда же!" – устало подумал капитан, потирая ноющий висок.
- Займись, раз надо, - сказал он равнодушно.
А потом добавил небрежно, удивляясь, как раньше не пришел к этому решению:
- Из тебя бы неплохой капитан получился, Ник. А мне, видимо, пора на берег, к медицинской практике. Банкам и пиявкам, как говаривал наш друг Истерлинг.
- Шутишь, капитан? – теперь настала очередь Дайка удивляться.
- А почему бы и нет, Ник? – Блад криво улыбнулся, посмотрев в черные глаза лейтенанта. – Вот возьму и передам тебе "Арабеллу". Раз уж сам решил с пиратством покончить. Ты этот корабль знаешь, как свои пять пальцев. И он попадет в хорошие руки.
Дайк разинул рот и некоторое время смотрел на Блада. А потом засмеялся, качая головой.
- Точно, шутишь! "Арабеллу" он мне передаст! И ты думаешь, я этому поверю? Да ни один капитан, даже такой пропойца, как ты, до такого не додумается!
- Ты выражения-то подбирай! - мрачно пригрозил ему Блад. А потом не выдержал и тоже дотронулся до переборки. Дерево под ладонью было теплым, шершавым и чуточку влажным. Впрочем, после недавнего ливня на борту трудно было отыскать хоть что-нибудь сухое.
Его корабль. Его девочка. Верная и славная... Вот уж кто никогда его не предавал...
"Черт бы тебя побрал, Ник! – подумал Блад сердито. – Но ведь ты прав. Никому я ее не отдам... И переименовывать не стану!"
Лейтенант хмыкнул, наблюдая за тем, как черные брови капитана сдвинулись на переносице, а лицо приняло решительное и немного упрямое выражение.
Блад вздрогнул и осознал, что Бенджамин до сих пор стоит рядом, вместо того, чтобы выполнить его распоряжение.
- Бен, ты что, оглох? Я же тебе сказал, принеси микстуру!
- Так она давно кончилась, сэр, - ответил стюард, моргая. – А новую вы не покупали...
- Дьявол! – выругался Блад, и негр тут же съежился, чуть отступив назад.
Блад заставил себя успокоиться. Голова раскалывалась, мешая сосредоточиться.
- Хорошо, пошли юнгу в город за новым запасом медикаментов. И принеси мне ром, черт подери! Сколько можно тебя понукать?
Бен остался стоять на месте.
- Что еще?! – прорычал Блад вызывающе. – Что на сей раз неладно?
- На медикаменты нужны деньги, сэр, - тихо сказал Бенджамин.
Блад насупился.
- Так возьми их, дьявол тебя раздери! Как будто в первый раз...
Бен вздохнул.
- Вы уже все потратили, сэр.
- Не может быть, Бен! – воскликнул Блад, оглянувшись на Дайка, который наблюдал за ними, сидя на койке с кружкой отвара в руке. – Наверняка что-то осталось!
Негр покачал головой.
- Все до последнего песо, сэр. Вы же тогда почти всю ночь играли в таверне...
- Поищи получше! – упрямо проворчал Блад.
Дайк вздохнул и передернул плечами.
- Не заморачивайся, капитан. Мне уже легче. Обойдусь отваром.
- Это позволь решать врачу! – сурово ответил Блад.
А потом вышел из его каюты и направился к Питту.

Штурман неодобрительно посмотрел на пошатывающегося капитана, ввалившегося без стука.
- Джереми, выручай! – прохрипел Блад, прислонившись к переборке. – Одолжи денег!
Светлые брови Питта сошлись на переносице.
- На ром? – холодно спросил он. И отвернулся, качнув головой: - Нет, и не проси!
- На микстуру! - возмущенно ответил Блад. – Для Ника.
Штурман испытующе посмотрел на него, а потом полез в свой рундук и достал небольшой кожаный кошелек.
Кинул его Бладу.
Тот вытянул руки, чтобы поймать, но промахнулся, и кошелек упал на пол, под ноги.
Бормоча ругательства, Блад наклонился, чтобы его поднять. В глазах мгновенно потемнело, а в затылке будто что-то взорвалось.
Питт наблюдал, как капитан, чертыхаясь, подобрал деньги и кинул их Бенджамину, который возник за его спиной.
- Живей за микстурой! Одна нога здесь, другая там! – рыкнул он на негра. – Но... сначала принеси мой ром!
- Пойду, помогу Хейтону с просушкой парусов, раз Нику так плохо, - мрачно сказал Джереми, шагнув к выходу из каюты.
- Подожди, я с тобой! – окликнул его Блад.
Джереми удивленно посмотрел на него, но потом молча пожал плечами.

* * *

часть 3: Нежданный гость

---

Нежданный гость

Когда Блад и Питт поднялись на палубу, вахтенные уже закончили уборку и под руководством Хейтона готовились к просушке парусов.
Погода и впрямь благоприятствовала этому: небо, еще вчера затянутое тучами, прояснилось, и солнце уже начало ощутимо пригревать.
Воздух и палуба были настолько влажными, что от подсыхающих под жаркими лучами досок поднимался полупрозрачный пар.
Блад окинул корабль рассеянным взглядом, одновременно потянув ворот своей мятой после сна рубашки, ослабляя его – от духоты его сразу бросило в пот.
"Арабелла" поддерживалась в идеальном порядке, несмотря на то, что он не следил за его соблюдением уже второй месяц. Все вещи были на своих местах, бухты канатов свернуты почти идеально, медные части сверкали, как огонь, в лучах солнца. Несомненно, это была заслуга Дайка и остальных офицеров. Мало какой пиратский корабль мог похвастаться таким порядком, особенно во время пребывания в порту.
Еще пару месяцев назад Блад бы не посмел появиться на вычищенной палубе в столь неприглядном виде. Небритым, нечесаным и неряшливо одетым. Сейчас ему было на это наплевать. Как и наплевать на почтительные приветствия матросов, попадавшихся на его пути.
Прибежал Бенджамин и подал ему бутылку рома.
Сделав пару длинных глотков прямо из горла, Блад поднялся на квартердек и, навалившись на поручни, принялся разглядывать Кайоннскую гавань и суда, которые в ней находились. Туман в голове потихоньку сходил на нет, но яркий свет все равно заставлял его болезненно щуриться.
Джереми Питт остался рядом с Хейтоном на шкафуте, обсуждая, как лучше повернуть реи, чтобы корабль остался в дрейфе во время сушки парусов. Матросы уже бежали по вантам, готовые выполнять дальнейшие распоряжения офицеров.
Сейчас на море был практически штиль – только легкая зыбь пробегала по поверхности воды. Но отсутствие высоких волн позволяло увидеть множество мусора, плавающего в гавани после недавнего урагана. Обломки досок, пучки водорослей и прочая грязь. Среди них копошилось множество чаек, в поисках богатой поживы.
Заметив упавшую на воду тень от капитана, к борту корабля подплыли маленькие рыбки и принялись кружить, периодически поднимаясь к самой поверхности и поглядывая вверх, в надежде, что им кинут что-нибудь съедобное.
Блад обвел взглядом корабли, выстроившиеся на рейде и возле мола. Некоторые из них явно пострадали после шквала, о котором говорил Дайк. Посмотрев на причал повнимательнее, капитан заметил шлюп бедолаги Мюррея, лежавший на боку. Вокруг него суетились люди, что-то крича и жестикулируя.
Наблюдение за их возней быстро прискучило капитану, и он снова повернул голову в сторону моря, убедился, что остальные корабли его эскадры благополучно стоят на якоре, целые и невредимые.
Вот ведь ирония судьбы: он уже не пират, но удача продолжала ему сопутствовать. Потому что как иначе объяснить такое везение? Кажется, только его корабли из всех, что стояли в гавани, не пострадали...
Блад хотел сделать еще один глоток рома, лениво глядя на блестящую под солнцем воду. Над головой его с громким хлопаньем расправились паруса, и матросы, повинуясь указаниям боцмана и штурмана, закрепляли их под нужным углом.
Он поднес бутылку к губам и замер, уставившись на один из кораблей, стоявших на рейде у противоположного берега.
- Джереми! – окликнул он штурмана.
Питт оторвался от своего занятия и вопросительно посмотрел на капитана.
Блад поднял руку и указал на заинтересовавшее его судно.
- Ты ведь видишь то же, что и я?
Питт подошел к нему поближе, посмотрел в указанном направлении. И лицо его вытянулось.
- Да... – выдохнул он, напрягшись всем телом. – Это "Рейн Марго", вне всяких сомнений.
- И какого дьявола она тут делает? – проворчал Блад, продолжая разглядывать корабль, который, как всем было известно, принадлежал капитану Тондёру.
Питт пожал плечами, чувствуя все большую неловкость.
- И давно он тут? – Блад продолжал спрашивать, все больше мрачнея.
Питт замялся, но потом все-таки ответил:
- С неделю, наверное. Сам понимаешь, Питер, в последние дни нам было не до этого...
Блад выругался сквозь зубы, чуть склонив голову набок, не сводя глаз с корабля Тондёра.
- Неделю?! И ни одна собака не удосужилась сообщить мне об этом!
Последние слова капитан сказал подчеркнуто громко и обернулся на Хейтона, который стоял поодаль, такой же смущенный, как и штурман.
На лице Питта появился румянец. Он куснул губы, а потом ответил на упрек капитана. Прямо и бесхитростно, как всегда делал.
- Мы бы обязательно доложили, Питер, если бы ты был в состоянии понимать наши слова.
- Вот как? – Блад криво улыбнулся.
- Да, именно так, - твердо ответил Джереми.
- И что же он тут забыл? – Блад сузил глаза, разглядывая "Рейн Марго". Корабль выглядел изрядно потрепанным. Рангоут и такелаж, судя по характеру повреждений, пострадали от шторма, но наспех заделанные пробоины в борту указывали на то, что фрегату пришлось иметь дело не только с природной стихией.
Хейтон ответил ему, что, если верить рассказам матросов, корабль Тондёра буквально влетел в Кайонскую гавань на крыльях шторма.
- А дырки в борту ему наставили корабли ямайской эскадры, сэр, - закончил боцман, переглянувшись с Джереми Питтом.
Блад по-прежнему стоял, облокотившись о поручни. Питт мог заметить, как чуть заметно напряглись его плечи при словах Хейтона.
- Да, капитан, именно так, - повторил боцман негромко. – Матросы с "Рейн Марго" говорят, что еле проскочили мимо эскадры полковника Бишопа. И если бы не шторм, неизвестно, удалось бы им скрыться... Похоже, жирный боров объявил на нас охоту...
- Ну, сюда он вряд ли сунется, - уверенно сказал Питт, надеясь, что эти слова немного улучшат настроение капитана. Блад был мрачен, как туча. – Кайоннская гавань – крепкий орешек. Пролив здесь узкий, и форт полностью его простреливает. Будь у Бишопа хоть сто кораблей, все равно им сюда не пройти.
- Но если они перекроют выход? – спросил Хейтон. – Что тогда? Они же будут караулить наши корабли, как кошки мышей!
- Будем надеяться, что недавний ураган заставил их убраться подальше, - ответил Питт со вздохом.
- А, может, и вовсе отправил в пекло, - буркнул боцман.
Блад слушал их, потягивая ром.
- Хейтон, прикажи готовить шлюпку, - сказал он. – Я отправляюсь на берег.
Джереми Питт почувствовал смутную тревогу. Ему не нравился тон капитана. Да и облик его оставлял желать лучшего.
- Бен! – крикнул Блад громко. – Где ты, лентяй черномазый? Живо неси мою шляпу, шпагу и еще одну бутылку рома! Черт, ну и жарища...
Боцман пошел отдавать распоряжения матросам. А Джереми Питт шагнул к Бладу, решив попробовать отговорить его от поездки на берег.
- И во рту пересохло... – сказал Блад, намереваясь спуститься по трапу. Но Джереми оказался у него на пути. – Что такое, парень? У тебя такой осуждающий вид. Как будто я совершаю ужасное преступление.
- Зачем тебе ехать на берег, Питер? – спросил Джереми в упор. – Если ты хочешь напиться, то прекрасно можешь сделать это и здесь! Впрочем, ты уже пьян...
- Я хочу пойти извиниться, - ответил Блад, криво улыбнувшись. – Как видишь, дружище, я недостаточно пьян, чтобы позабыть о том, что у меня есть неоконченное дело.
Питт тихо застонал, теряя терпение.
- О, боже, Питер, неужели ты хочешь извиняться перед дамами, будучи в таком виде?
Блад посмотрел на себя, потрогал мятую и засаленную рубашку, провел ладонью по подбородку, покрытому черной щетиной. И пожал плечами.
- А почему бы и нет? – ответил он ровным голосом.
- Господи, Питер! – Питт чуть понизил голос, заметив, что матросы на шкафуте навострили уши и поглядывают на них. – Ты же пьян!
Блад тряхнул головой, пройдя мимо него к трапу.
- Джереми, ты же говорил, что они меня любят. А раз любят, значит, будут рады видеть меня в любом виде. Так, по крайней мере, утверждает одна из них. Вот и проверим на практике...
Блад принялся насвистывать, не замечая, как от этого напряглись вахтенные матросы на шкафуте.
Джереми сбежал вниз следом за ним.
- Питер, я пойду с тобой!
Блад покачал головой.
- Это лишнее, Джерри. Тем более, у тебя тут полно дел...
- Я иду, и возражать бесполезно!
- Тогда перестань ворчать, ради всех святых, - ответил Блад, взяв от Бена шпагу и шляпу.
В сопровождении Хейтона он подошел к штормтрапу, возле которого уже покачивалась спущенная с талей шлюпка.
Один из матросов хотел помочь капитану спуститься, но Блад гневно рыкнул на него, отмахнувшись.
- Иди к черту! – заворчал он, перекидывая ногу через борт и нащупывая первую ступеньку веревочного трапа. – Я вполне в состоянии подняться и спуститься сам!
Джереми Питт отвернулся, чтобы не видеть, как именно это будет делать капитан. Удивительный факт, но Блад, даже будучи в сильнейшем подпитии, умудрялся сохранять ловкость и цепкость кошки, когда лазил по штормтрапу. Некоторые люди и в трезвом виде делали это более неуклюже.
"Везунчик, что уж там, - подумал штурман. – Хоть пьяный, хоть трезвый".
Где-то в паре футов от шлюпки Бладу надоело цепляться за трап, и он, хохотнув, спрыгнул вниз, доставив гребцам несколько волнительных в буквальном смысле мгновений.
Питт вздохнул, качнув головой, а потом повернулся к Хейтону, который тоже наблюдал за отправлением капитана.
- Отправь с посыльным записку старому волку, Джейк, - сказал он негромко. – Сообщи, что я с капитаном буду на берегу. И, возможно, его помощь не будет лишней...
Боцман понимающе кивнул.
Питт, вздохнув, спустился в шлюпку следом за капитаном...

часть 4: Ангел-хранитель

---

Ангел-хранитель

- Ты мог хотя бы протрезветь, прежде чем отправиться извиняться, - Джереми Питт упрямо ворчал всю дорогу, шагая рядом с капитаном. – Сейчас же на тебя глядеть страшно!
- Помолчи! – оборвал его Блад и снова пошатнулся. Двигался он по весьма извилистой траектории, но держался на ногах. – Ты ничего не понимаешь! Ничего! Я должен попросить прощения... я ведь вел себя ужасно и говорил отвратительные вещи... она не заслужила такого, нет... И я буду последней дрянью, если не... если не извинюсь. Я и так слишком долго тянул с этим, Джерри. А она, бедная, наверняка страдает. У нее такая нежная душа... Это вы, олухи, бесчувственные и грубые скоты. А она...
Питт слушал его нервное бормотание, гадая, о ком именно сейчас говорит капитан.
- Но... но я не знаю, что сказать, Джереми... – Блад неожиданно застыл посреди улицы в растерянности. – Боже, мне даже в глаза ей смотреть стыдно... после того, что сдуру наговорил...
Прежде чем Питт нашелся, что ответить, капитан потянул его дальше.
- Ч-черт, мне надо выпить, Джереми. Это поможет... – и он снова остановился посреди улицы, принявшись неуклюже рыться в карманах штанов в поисках хоть какой-нибудь мелочи. Достал вместо этого мятый носовой платок и уставился на него в недоумении.
Штурман почувствовал растущее раздражение. И сердито посмотрел в глаза своему капитану.
- Да ты и так пьян в дым, Питер! Господь всемогущий! Куда ж еще?!
- Ни ч-черта ты не понимаешь! - вздохнул Блад, трагически подняв глаза к небу. – Ладно, пошли. И будь что будет!
Он потянул его к таверне "У французского короля".
Питт не знал, как реагировать на эту вспышку откровенности Блада. За все три года, что они плавали вместе, капитан почти не разговаривал с ним на подобные темы. Тем более настолько эмоционально.
"Впрочем, он никогда не напивался до такой степени", - подумал штурман.
- Это все из-за меня, Джереми... – Блад не унимался, вцепившись ему в локоть и дыхнув на него перегаром. – Я не должен был давать ей надежду... п-понимаешь?
Питт не понимал, но кивнул на всякий случай. Питер сейчас явно находился в той стадии опьянения, когда человек становится слишком впечатлительным и готов залиться пьяными слезами. И последующие слова капитана только подтвердили догадки штурмана.
- Если бы я не был таким сентиментальным идиотом, извиняться бы не пришлось вообще, - продолжал Блад, останавливаясь у входа в таверну.

* * *

Капитан Блад был слишком взволнован и не мог больше держать все эти эмоции в себе. Кажется, он выплеснул на бедного Джереми слишком много, но иначе они совсем бы измучили его изнутри.
Черт побери, он не должен был давать ей надежду, но... разве можно было поступить иначе?!
От выпитого рома в голове шумело, и затылок ломило, как будто по нему ударили чем-то тяжелым.
Блад прикрыл глаза. Боль в голове невольно заставила его вспомнить тот день почти год назад, когда по собственной глупой беспечности он едва не угодил в лапы дону Мигелю. Точнее, тем, кого испанский адмирал нанял для его поимки. Его заманили, как наивного простака, в западню, и от души приложили по голове тяжелым табуретом.
Невольно капитан потянулся рукой к затылку: настолько реальной и сильной была боль.
Почти как тогда...
Теперь то, что случилось с ним в тот вечер, виделось, как в тумане. Несомненно, частично из-за полученной тогда контузии, а отчасти из-за нежелания вспоминать те долгие ужасные часы, которые он провел связанный в той грязной душной хибаре, мучаясь от мыслей о том, что его головокружительная карьера может оборваться так глупо, просто потому что он потерял осторожность и доверился девке с улицы. Нашел время, когда играть в рыцаря. И вдвойне обидно и горько было осознавать, что именно скотина Каузак приложил к этому свои грязные руки. Сгинуть вот так, бесславно, не в бою, а от предательского удара в спину? Что может быть отвратительнее?
Блад до сих пор не знал, как сумел совладать с паникой и отчаянием, которые охватили его тогда. И удивительно, что ему удалось не только взять себя в руки, но и сыграть на алчности и тяге к спиртному этих двух выродков: Сэма и Каузака. Да так удачно, что они поубивали друг друга. Спасибо его ангелу-хранителю...
Что было дальше он тоже помнил смутно. Главное, ему удалось вырваться из той ловушки относительно целым, если не считать здоровенной ссадины на голове.
Он брел по темным улицам Кайоны, выбирая кратчайший путь в порт, когда прямо перед ним выскочила какая-то тень. В глаза ударил яркий свет от фонаря, который тень держала руке.
На сей раз он не стал разыгрывать из себя самоуверенного героя. Хватит с него приключений на сегодня! Тем более, эта извилистая улица перед портом всегда имела дурную славу. Здесь частенько случались ограбления и убийства под покровом ночи, а поутру люди находили тела жертв. Блад выхватил пистолет из отворота мятого камзола и щелкнул предохранителем, настороженно вглядываясь в темную фигуру перед собой.
Сердце бешено колотилось в груди, дыхание участилось, и Блад почувствовал, как в нем закипает боевая злость, дрожью прокатившись по всему телу. Неужели кому-то из тех продажных ублюдков удалось за ним проследить? Что там говорил Каузак о времени встречи с людьми адмирала? Они собирались передать его им в полночь? Или чуть позже?
Рано расслабляться, Питер, ох, рано!
- А ну, стоять! – глухо рыкнул он, направив пистолет на тень. Рука тряслась, и Блад возблагодарил господа за то, что в темноте это было не так видно. – Назад, или я стреляю!
Свет от фонаря слепил ему глаза, но Блад все равно смог увидеть, что перед ним женщина.
- Капитан! Вот ты где! – воскликнула дама, и Блад в изумлении узнал голос Марго, дрожащий и полный страха, но тем не менее, такой знакомый. – О, благодарение небу, ты жив!
Она ринулась было к нему, но, увидев пистолет, охнула и замерла на месте.
Выругавшись, Блад опустил оружие.
- Марго?! Что ты тут делаешь?! – воскликнул он, шагнув к ней.
- Господи, капитан, ты живой... живой! – говорила она, принявшись трогать его за руки, потом провела ладонью по плечу. – Пресвятая дева Мария! Где же ты был?! Тебя же все ищут!
- Где я был, там меня уже нет, - ответил он немного ворчливо, пытаясь уклониться от ее рук. – Марго, тебе не стоит ходить здесь в такое время... а если бы я выстрелил?!.
Она посмотрела на него укоризненно.
- Капитан! Что ты такое говоришь?! Мы тут с ума сходим, куда ты подевался, а ты... Ты же не явился на корабль к условленному времени. Так нам сказал мистер Питт, когда зашел в таверну, выясняя, не у нас ли ты? А когда оказалось, что тебя вообще не было там в этот вечер, поднялся такой переполох! Они ходили и к губернатору, и там тебя не было... Разве я могла спокойно сидеть, когда ты... когда тебя...
Ее голос дрожал все сильнее, и Блад заметил, что в глазах женщины блестят слезы.
- Ну-ну, Марго, дорогая, успокойся, - сказал он мягко, вытянув руку, чтобы дотронуться до ее плеча. – Видишь, со мной все в порядке...
И он постарался улыбнуться как можно беспечнее.
Марго все равно заплакала, качая головой.
- Разве можно с этим шутить, капитан? Ты же знаешь, как мы все за тебя боимся... особенно когда ты ходишь один так поздно...– пробормотала она, а потом подошла к нему совсем близко, подняв глаза вверх. И вздрогнула, вскрикнув:
- Боже, капитан, у тебя весь воротник в крови! И голова... Что случилось?! Ты ранен?!
Блад озадаченно коснулся своего затылка. И обнаружил, что волосы его и впрямь слиплись от крови. Видать, удар табуретом был сильнее, чем ему показалось. То-то его до сих пор шатает и трясет.
Блад был так увлечен тем, чтобы выбраться из ловушки, что не стал обращать особое внимание на состояние своей головы.
Он увидел, что Марго, бледная, дрожащая, со слезами на глазах, тянется к нему с платком, намереваясь вытереть кровь. И перехватил ее руку, сжав в своей ладони.
- Все в порядке, милая, - сказал Блад негромко, глядя ей в глаза. – Уже в порядке. Не плачь, это просто царапина.Ты можешь верить мне в таких вопросах. Я же врач, ты помнишь? А крови всегда бывает много, когда задевают кожу на голове.
- Кто это сделал с тобой? – Марго оказалась весьма настойчивой. Блад понял, что спорить с ней сейчас бесполезно, и позволил ей возиться с ссадиной на его голове, пока он мучительно гадал, какой вариант истории лучше ей рассказать.
Ему совершенно не было жаль Каузака и Сэма, тем более, они уже оба покойники, но эта бедолага Молли могла пострадать, если кто-нибудь из поисковой партии с его кораблей узнает о ее роли в этой заварушке.
- Меня... пытались ограбить... – пробормотал он первое объяснение, которое пришло на ум.
Дрожь во всем теле становилась все сильнее, по мере того как он осознавал, в какой опасности находился.
- Напали сзади, пытались оглушить, - продолжал выдумывать Блад. – Но, как видишь, я оказался им не по зубам и сумел отбиться.
- Почему ты не слушаешь мудрых советов, капитан? – вздыхала Марго, пытаясь промокнуть его рану на затылке своим платком. Но от этого было мало толку, потому что длинные и густые волосы Блада уже слиплись, образовав твердую корку. – Тебя же предупреждали: не ходи в одиночку! И что я вижу? А если бы тебя убили? Что тогда?
Он поймал ее руку и поднес к губам.
- Все уже хорошо, Марго. Поверь мне!
Она всхлипнула, все еще цепляясь свободной рукой за фонарь.
- Впрочем, зачем я все это тебе говорю? Ведь это не имеет для тебя никакого значения... Тебе лишь бы покрасоваться... Лишь бы играть со смертью... пока мы тут умираем от страха... Как можно быть таким жестоким?!
Он поцеловал ее руку снова. На сей раз более настойчиво, чтобы заставить ее замолчать.
- Марго, не плачь, бога ради. Все совсем не так! – проговорил он тихо.
Она мотнула головой, роняя слезы, и попыталась отодвинуться, но он уже тянул ее к себе и, наклонившись, стараясь поменьше шевелить головой, прикоснулся губами к ее губам, шее, плечам.
- Все в порядке, Марго, дорогая, пойми же, наконец! – прошептал он быстро, в перерывах между поцелуями.
Фонарь с грохотом выпал из ее рук, и стало темно.
Блад дрожал всем телом и чувствовал, что она тоже трепещет, прижимаясь к нему, обвивая его шею руками. Целуя ее нежные губы, прикасаясь к ее мягким волосам и теплым плечам, он чувствовал, как тот ледяной ужас, которые все еще таился где-то глубоко внутри него, исчезает, растворяется. И даже тупая боль в голове исчезла, сменившись легким головокружением.
Господи, как же хорошо быть живым, чувствовать, дышать... любить, черт подери!
Из-за своей дурости он чуть не лишился всего этого богатства. И мог бы сейчас уже плыть в трюме испанского корабля, чтобы стать потехой для мстительного дона Мигеля...
Блад осознал, что Марго целует его в ответ, крепко обхватив руками за плечи.
Ее прикосновения, осознание, что она здесь, рядом, возвращали его к жизни и прогоняли воспоминания о недавней смертельной опасности. Помогали успокоиться и снова стать самим собой.
Все будет хорошо. Теперь все будет хорошо.
Он осознал, что повторяет это вслух, как заведенный, не зная, кому больше предназначены эти слова: Марго или ему самому.
- Теперь веришь, что все хорошо? – прошептал он, в перерыве между поцелуями. – И я в полном порядке?
Она кивнула, сморщив нос, и по ее щекам все текли слезы.

Они целовались, как одержимые, все больше сходя с ума с каждым прикосновением, когда услышали совсем рядом грубый гневный голос:
- Твою мать! Мы с ребятами весь город на уши поставили из-за тебя, капитан, а ты тут, оказывается, с бабами обжимаешься!
Обернувшись, Блад увидел Волверстона, с факелом в руке, который глядел на них с крайним возмущением.
Марго, тихо вскрикнув, отпрянула от него, покраснев и опустив глаза.
Позади Волверстона толпилось еще человек двадцать пиратов из команды "Арабеллы", среди которых Блад заметил Хейтона и Дайка.
- Ну, что ты за человек такой, а? – продолжал бушевать старый волк, сверкая единственным глазом. – Почему нельзя нормально поступить, а?! Как все поступают? Ну, если тебе так приспичило, мать твою, да напиши ты записку, чтоб тебя разорвало! Чтобы тебя, твою мать, не ждали до утра! Чтобы мы, лопни твои потроха, не психовали и не бегали, как последние придурки, по городу! У тебя что, голова дырявая?!
- Нэд... – Блад попытался прервать поток ругани и упреков от старого волка, но тот продолжал беситься, размахивая руками.
- Гребаные юбки! – рычал Волверстон, свирепо глядя в сторону Марго. – И ведь спрашивали же наши парни, не у тебя ли капитан... нет, пищала, что не видела! Мы тут чуть не рехнулись, гадая, в какой помойной канаве искать его труп, а он, твою мать, лижется тут спокойно с бабой! И как это назвать, а?! Кто ты после этого, Питер?!
Блад слабо улыбнулся, выжидая, когда старый волк остановится, чтобы набрать воздуху для новой порции проклятий.
- Успокойся, Нэд, - сказал он, положив руку на плечо одноглазого гиганта. Волверстон с ворчанием сбросил ее, отвернувшись.
Пираты поодаль негромко переговаривались между собой, поглядывая на своих командиров.
- Где тебя носило, дьявол тебя раздери?! – прорычал Волверстон, когда первый поток гнева поутих.
- Пытался выяснить, приносят ли счастье деньги, доставшиеся ценой предательства, - ответил Блад, посмеиваясь.
- Что-что? – Волверстон прищурился, заметив при свете факелов темные пятна крови на сером камзоле капитана. – Разрази меня гром, что за дерьмо у тебя с башкой?!
- Как ты верно заметил, она немного... продырявлена, - ответил Блад, а потом снова похлопал старого волка по плечу. – Идем же, все расскажу на корабле. Не ори, Нэд, все со мной в порядке. Да, я идиот. Но везучий идиот, надо заметить...
Пока Волверстон извергал новый поток ругательств, на сей раз, в адрес тех, кто посмел напасть на его капитана, Блад обернулся к Марго. Она все еще учащенно дышала, не сводя с него блестящих глаз.
- Я, пожалуй, пойду, капитан - сказала она тихо, многозначительно покосившись на ругающегося старого волка и слушавших его пиратов.
- Только не ходи одна, - ответил он, чуть улыбнувшись. А потом громко окликнул одного из матросов: - Жан, проводи мадемуазель до таверны!
- ... все, Питер, теперь никуда я тебя без охраны не выпущу! – рычал Волверстон. – И попробуй только возразить!
Блад бросил трагический взгляд на Дайка, который улыбался за спиной старого волка.
- Вот я попал, Ник... – шепнул он своему лейтенанту. – Так он еще будет следить, чтобы я к восьми склянкам уже в постельке лежал, как примерный паинька...
- Мои соболезнования, капитан, - тихо отозвался Дайк, когда они шли к причалу, где их ждали другие члены поискового отряда, уже прослышавшие о том, что Блад нашелся. – Но ты бы видел Нэда, когда он узнал, что ты пропал... Его трясло, как припадочного. В жизни его таким не видел...
- Твою мать, Ник! Хватит трепаться! Сам не лучше выглядел! – заорал Волверстон, обернувшись к нему.
И лейтенант тут же замолчал, поджав губы. А потом выразительно посмотрел на капитана.

Часть 5: In vino veritas

In vino veritas

- Питер, сядь, ради бога! Угомонись!
Джереми Питт дернул своего друга за рукав, заставив вернуться на место.
- Нет, Джерри, я же просто хочу разобраться…
Блад упрямо пытался встать, не сводя глаз с компании, сидевшей за столом чуть поодаль.
- Ты сейчас не в том состоянии, чтобы это сделать, - штурман был вынужден говорить откровенно.
Это замечание вызвало у капитана новую вспышку нездорового оживления.
- Ты что, хочешь сказать, ч-что я слишком пьян? - заворчал он, сдвинув брови. - Даже если так, разве это может меня остановить? Джереми, дружище, да что с тобой сегодня? Разве не Тондёр, эта трусливая крыса, сидит вон там, напротив?
- Он самый, Питер, - мрачно ответил Джереми, проклиная в душе и Тондёра, и то, что они потащились в таверну именно сегодня.
- Тогда я тем более тебя не понимаю! - воскликнул Блад, рывком поднимаясь на ноги. - Эта мразь чуть не убила тебя тогда, и ты думаешь, я это забыл?!
- Зато ты, видимо, забыл, что я тогда проделал в нем сквозную дыру, - Питт также поднялся с места и поймал капитана за рукав, снова толкнув на табурет. - Так что все споры мы решили…
- Ну уж нет, Джереми, друг мой, не все! - яростно возразил Блад, встряхнув головой. - Я тоже бросил этой твари вызов, на который он так и не набрался храбрости ответить…Что ж, пора взыскать должок, раз уж он осмелился сунуть сюда нос!
Питт, застонав, преградил ему путь. И посмотрел в горящие глаза своего друга и капитана.
- Сядь немедленно, Питер! - тихо зарычал он, чувствуя, что еще немного, и его терпение лопнет. - Иначе…
- Иначе что? - Блад вызывающе улыбнулся, встретив его взгляд. - Джереми, неужели ты собираешься спустить подобную наглость безнаказанно?!
- Какую наглость, черт побери?! - прошипел Питт, делая шаг к Бладу и заставляя его снова опуститься на место. - Тондёр ничего сейчас не делает! Оставь ты его в покое, бога ради!
Блад расхохотался, качая головой. А потом отвернулся от Питта и уставился на компанию, сидевшую напротив, презрительно сузив глаза.
Джереми наблюдал за ним, подумав, что чуток погорячился, утверждая, что капитан Тондёр ничего не делает. В данный момент француз откровенно их разглядывал, и на лице его было неприкрытое удивление и какое-то вызывающее веселье. Но гораздо больше тревог у Питта вызывало другое обстоятельство: на коленях у Тондёра сидела Марго, которая тоже смотрела на них. Вот такого поворота событий Джереми совершенно не ожидал.
И, кажется, капитан тоже.
Питт почувствовал тяжелую руку Блада, опустившуюся ему на плечо.
- Итак, Джереми, ты не горишь желанием разобраться с нашим старым другом Тондёром?
Штурман мотнул головой, чувствуя, что на щеках его появляется румянец.
Ну, почему он всегда подбирает столь обидные слова?! Как же это бесит!
- Нет, Питер.
Странное дело, но сейчас ему действительно было плевать на Тондёра. Еще полгода назад он бы, наверное, вел себя так же, как Питер сегодня. Если не хуже. По крайней мере, в мыслях он много чего хотел сделать с этим наглым французским пиратом. А сейчас... всё, чего он хотел – это убраться отсюда и увести Блада. Кто бы мог подумать, что капитан тоже затаил на Тондёра обиду...
- Ну, это можно понять… - Блад продолжал посмеиваться, и его бесшабашный вид вызывал у Питта все больше беспокойства. - Ты всегда был неуклюжим со шпагой. Хорошо! Я разберусь с ним один!
Капитан так быстро рванул вперед, что Питту пришлось практически прыгнуть следом, чтобы поймать его за руку.
- Если у тебя кишка тонка с ним потолковать, то хотя бы не мешай делать это другим! - Блад увернулся от его рук, продолжая идти по проходу.
- Дьявольщина! - терпение Питта лопнуло. Он грубо толкнул Блада назад, к их столу и силой заставил сесть на табурет. - Ты, видать, совсем от рома умом тронулся! Неужели ты не видишь, что ему только это и надо?!
- Что - это? - переспросил Блад, пьяно улыбаясь. Синие глаза его, такие тусклые и невыразительные в последние дни, теперь горели, как два сапфира.
- Да тебя дураком выставить перед всеми, вот что! - сердито ответил Питт. - И все твои дерганья для него только лишний повод посмеяться!
- Вот как! - протянул Блад, кривя губы в улыбке. - Так ты думаешь, что я буду молча это терпеть? Да за кого ты меня принимаешь?!
Он оттолкнул Джереми и встал на ноги, повернувшись туда, где сидел Тондёр и его офицеры.
- Эй, ты!.. - крикнул он громко, но продолжить фразу не успел, потому что штурман потащил его назад.
Проходивший мимо здоровенный заросший бородой буканьер недоуменно оглянулся, посмотрев на них, гадая, зачем его зовут. И его ли?
Питт помахал рукой, показывая, что все в порядке. И пират, пожав плечами, продолжил путь по залу.
- Успокойся, Питер, - зашептал Джереми, похлопывая друга по плечу, усевшись с ним рядом за стол. - Давай лучше уйдем отсюда, а?
- Ни за что! - резко ответил Блад. А потом посмотрел на Питта и щелкнул языком. - Проклятье, мне надо срочно выпить… Иначе я точно кого-нибудь убью...
И он принялся рыться в карманах, а потом с досадой воскликнул, подняв глаза на собеседника:
- Черт, я забыл деньги!
- У тебя их и не было, - вздохнул Питт, с тоской оглядывая зал.
- Тем не менее, мне позарез нужен глоток рома. Ты выпьешь со мной, Джереми? Ну, не будь такой скотиной! – Блад навалился на него, умоляюще подняв брови.
- Только если ты дашь слово, что не будешь цепляться к Тондёру, - ответил Питт, поморщившись.
- Ладно, сегодня пусть эта крыса живет… - с ненавистью произнес Блад, а потом, привстав, принялся громко звать хозяина таверны. - Эй, Жак! Принеси-ка ром для меня и мистера Питта! Да получше, а не то кислое пойло!
Питт стиснул зубы, горестно глядя на капитана.
- Да, две бутылки, того самого… с Ямайки, - продолжал говорить Блад. – Что? Оплата вперед? Жак, да ты что, в самом деле? Джереми, дай этому жмоту денег! Пусть подавится!
- Питер, я не могу… - встрепенулся Питт, с ужасом осознав, что капитан заказал самый крепкий ром из запасов старины Жака.
- Ну, Джереми, не жадничай! – Блад толкнул его локтем в бок. – Не так уж много он просит за эти чертовы бутылки!
Питт покачал головой, раздосадованный, что его неправильно поняли.
- Черт, Питер, я не смогу столько выпить! – прошипел он, швыряя хозяину таверны деньги.
Блад расхохотался, хлопнув его по плечу.
- Джерри, ты же мне обещал, что составишь компанию! А слово надо держать. Такой у нас был уговор, разве не так?
Он заглянул штурману в глаза, продолжая посмеиваться, а потом мешком опустился на табурет и принялся постукивать пальцами по грязному изрезанному ножами столу.
Питт видел, что капитан, несмотря на веселое настроение, то и дело поглядывал на Тондёра и его лейтенантов, и в эти короткие мгновения улыбка исчезала с его лица, и он начинал напряженно покусывать губы.
- Ты за Марго, что ли, беспокоишься? – не выдержал Питт, и тут же пожалел, что задал этот вопрос, потому что Блад мгновенно переменился в лице и повернулся к нему. Он снова улыбался, и глаза его были безмятежными.
- А ты как думаешь, Джереми? – спросил он с легкой издевкой в голосе. – Конечно, я за нее беспокоюсь! Она же доверчивая душа, наша Марго. И тебе ли не знать, какая скотина этот Тондёр!
- Ну, дамам-то он свое истинное лицо вряд ли покажет, - со вздохом ответил Питт, вспомнив о Люсьен д'Ожерон, и той ужасной встрече в саду возле ее дома, когда он застал ее с Тондёром.
- О да, - Блад недобро засмеялся, продолжая глядеть туда, где сидел французский корсар. – Пыль в глаза дамам он пускать мастер!
Питт увидел, что Тондёр обнял Марго и что-то говорит ей на ухо, многозначительно ухмыляясь.
- Странное дело, - пробормотал он, пытаясь отвлечь Блада от созерцания этого зрелища. – Не думал, что она с ним свяжется...
Блад резко повернулся и теперь смотрел на него, ожидая продолжения фразы.
Питт почувствовал, что снова начинает краснеть. Было очень непривычно разговаривать с капитаном на такие деликатные темы. В последний раз, кажется, это была попытка спросить совета насчет Люсьен, и он до сих пор чувствовал обиду и боль от того разговора.
- Мне казалось... – запинаясь, продолжил Джереми, понижая голос, - что она всегда больше на тебя заглядывалась...
Блад громко засмеялся.
Питт чуть насупился.
Ну, вот, опять он будет издеваться...
- Ни черта, ты, Джереми, в женщинах не разбираешься! - сказал Блад снисходительно глядя на него. - Иначе бы тебе даже в голову не пришло такое ляпнуть!
Питт моргнул, неловко поерзав на табурете. Ему уже не хотелось продолжать разговор, но раз уж начал, надо дойти до конца.
- Ну… - протянул он медленно, - она за тебя всегда беспокоилась. Этого ты отрицать не сможешь.
Блад хохотнул, скривив губы.
- И не отрицаю. Вот только советую не путать дружеское внимание с чем-то... более глубоким. Из-за этого и случаются все беды, друг мой, Джереми.
Слуга принес две бутылки рома, и Блад, откупорив одну, сделал большой глоток прямо из горла. Потом строго посмотрел на Питта. И тот, вздохнув, был вынужден подставить кружку для своей порции выпивки.
Ром был адски крепким, и штурман некоторое время моргал и морщился, размышляя, не заказать ли какой закуски?
- Мне казалось, что и ты к ней неровно дышишь, - сказал Питт, с отвращением посмотрев на бутылку. Не то чтобы он не любил ром. Но в последнее время даже запах его вызывал у него тошноту. Слишком уж много этой дряни было выпито капитаном у него на глазах.
Он бросил быстрый внимательный взгляд на Блада, в ожидании его реакции на это смелое предположение. Капитан был удивительно откровенен еще когда они шли сюда. И это после того, как они два месяца каждое слово чуть ли не клещами из него тянули!
"Чем черт не шутит? Надо пользоваться моментом, - подумал штурман. – Уж не из-за нее ли он так напивается? То-то в последнее время даже не смотрит в ее сторону... И все бормочет, что виноват..."
- К кому? - переспросил Блад, приподняв бровь. И широко улыбнулся: - К Марго? О, бог мой, Джереми, ты еще наивнее, чем я думал! Конечно, меня беспокоит ее судьба…как и тебя, я полагаю. Особенно, когда я вижу ее в компании таких отморозков, как этот капитан Тондёр. Поэтому я и хотел…
- Питер, ты дал слово! - предупредил его Питт, заметив, что капитан опять пытается встать из-за стола.
- Да, я... я помню...
Блад кивнул и плюхнулся обратно. Точнее, он хотел вернуться на табурет, но не рассчитал расстояние и с грохотом рухнул на пол.
– А, тысяча чертей!
Джереми быстро вскочил, помогая ему подняться. Хотя он не смотрел по сторонам, слишком занятый возней с другом, он чувствовал, что все в таверне смотрят на них. И мысль об этом вызывала у него краску на лице. Молодой моряк чувствовал, что даже уши у него горят.
"Как же его отсюда увести?" – подумал он, подхватывая покачивающегося Блада под руку.
- И ты... не один... кто думает так же, Джереми, - сказал капитан, посмеиваясь, когда снова уселся на табурете. Он взял свой ром и снова сделал глоток. Джереми, как ни было ему противно, был вынужден последовать его примеру.
Желудок штурмана отчаянно возмутился отраве, которую ему пришлось принять. Но отступать было некуда.
- Вот Тондёр тоже полагает, что я слишком... неравнодушен к Марго, - продолжал говорить Блад, отчаянно стараясь выговаривать слова, но все равно проглатывал большую часть окончаний. – И думает, что ему удастся сделать из меня посмешище, сыграв на этих чувствах...
Он засмеялся, толкнув Питта локтем.
- О, это наверняка бы отлично сработало, Джереми! Если бы он был прав. Ну... насчет чувств.
Блад отпил ром из своей бутылки и кивком указал Питту на его порцию. Штурман хотел было отказаться, но, увидев, что капитан протянул руку, чтобы забрать его бутылку, судорожно допил ее.
В глазах на мгновение потемнело, и зал вокруг поплыл.
Джереми тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться на том, что говорил капитан.
- ...вот тогда была бы действительно потеха, - смеялся Блад, хлопая его по плечу. – И я был бы дурак дураком...
- Но... – промычал Джереми, чувствуя, что окончательно запутался. - К-как же извинения?
Блад перестал смеяться и приподнял бровь.
- Какие извинения? – поинтересовался он мягко.
Питт пожал плечами.
- Ты же сюда для этого и пришел, - напомнил он смущенно.
Блад фыркнул, похлопав его по плечу.
- Дружище, ты пьян. Я хотел извиниться перед мадемуазель д'Ожерон, которой в последний раз наговорил кучу гадостей. Она, бедняжка, наверняка переживает. Но... знаешь... я тут подумал... и вынужден с тобой согласиться. Сегодня я не в том виде, чтобы навещать дом губернатора. Про тебя вообще молчу!
Блад хихикнул, проведя рукой по своему небритому лицу.
- Так что сделаю это в другой раз...может быть. Впрочем...
Голос капитана неожиданно изменился, стал напряженным и холодным, и Питт невольно поднял на него глаза. Блад смотрел куда-то в сторону, и снова покусывал губы.
- Может... она уже и не вспоминает о том разговоре. Кто этих барышень знает, с их переживаниями? Уж очень мастерски они притворяются. А тут я приду со своими извинениями...Так и оконфузиться недолго. Черт разберет, что у них на уме!
Он перевел взгляд на Питта и устало засмеялся.
- Давай лучше еще выпьем, Джереми. Ведь истина, как тебе известно, в вине!

продолжение тут

запись создана: 25.12.2012 в 22:51

@темы: Фанфики

---

Мурлыкающий коршун

[natoth]

Свершилось! Я написала почти чистый флафф, розовый и пушистый (буквально)
ня!

И конечно, бессмысленный и просто так

Название: Мурлыкающий коршун
автор:  natoth
Фандом: "Одиссея капитана Блада"
Жанр: флафф, приквел, юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл
от автора: это связано с фанфиком "Подарок адмирала"

Мурлыкающий коршун

Цыпленок по имени Адмирал Тромп имел гнусную привычку клеваться до крови и мерзко пищать. Это создавало некоторые трудности для его хозяина, когда тот пытался его кормить или чистить клетку.
Офицеры «Лейдена» испытывали что-то вроде злорадства, когда видели исклеванные и поцарапанные пальцы их нового лейтенанта.
Но однажды Питер Блад позвал мичмана ван Ноорта и, посмеиваясь, подвел к клетке с цыпленком.
- Смотрите, сударь, - сказал он негромко и открыл дверцу.
Молодой петушок воинственно запищал и забегал туда-сюда, когда лейтенант сунул руку внутрь.
- Сейчас клюнет ведь! - воскликнул Мартин ван Ноорт, наблюдая за манипуляциями Блада.
Тот только улыбнулся, продолжая медленно тянуть руку к птице.
Писк цыпленка становился все громче и пронзительнее. Рука лейтенанта осторожно коснулась его шеи, аккуратно приглаживая взъерошенные перья.
Мартин зажмурил глаза. И услышал, что писк стих.
- Смотрите, смотрите, - шепнул Блад с улыбкой, глазами указав на птицу.
Мартин улыбнулся тоже, увидев, что цыпленок замер, присев на лапки и выгнул шею, подставляя ее под пальцы лейтенанта. Темные глаза птицы зажмурились, превратившись в щелочки.
- Мой бог, прямо как кошка, господин лейтенант! - воскликнул пораженный Мартин ван Ноорт, наклоняясь поближе к клетке.
Блад хмыкнул, продолжая чесать шею Адмиралу Тромпу.
- Он еще не так может, сударь, - сказал он, а потом, воспользовавшись тем, что птица притихла, осторожно провел ладонью по его боку и спине.
- Ой, умора! - вскрикнул мичман, увидев, что цыпленок выгнулся под рукой лейтенанта, и делал это каждый раз, когда тот гладил его.
- И это еще не все, - сказал Блад, широко улыбаясь. - Ну-ка, Адмирал…
Он почесал цыпленку перья на затылке, и тот послушно повернул голову набок, подставляя ее под руку. А потом расправил крылья веером и издал какое-то странное не то урчание, не то ворчание.
- Мать честная, лейтенант! - Мартин уже не мог смеяться и вытирал слезящиеся глаза.- И как вам только это удалось?! Он же мурлыкает! Клянусь честью, мурлыкает, как кошка! А глаза-то, глаза! Боже мой!
Они смеялись, глядя на млеющую птицу.
- Интересно, а если я?.. - не выдержал Мартин ван Ноорт и сунул руку в клетку.
Пронзительный писк был ему ответом, и спустя мгновение мичман уже выдернул руку, разглядывая посиневший палец.
- Не все сразу, сударь! - ухмыльнулся Блад и достал из кармана крошки от галеты. - Сначала надо парня задобрить!
- Нет уж, кормите его сами, - отмахнулся ван Ноорт.- Этого вашего мурлыкающего коршуна!
Блад взял крошки и протянул их птице. Цыпленок принялся склевывать их с его ладони, иногда прищипывая его за пальцы.
- Зато мало кто может похвастаться, что кормил с руки самого адмирала Тромпа, - заметил он и подмигнул своему собеседнику.
Они рассмеялись так громко, что петушок отпрянул в другой конец клетки, хлопая куцыми крыльями…

Традиция

Традиция

- Ну, что, господа, прошу всех к столу! - сказал лейтенант Блад. Сегодня была его очередь угощать всех офицеров и капитана в кают-компании. Блад надеялся, что никто не будет в обиде, и не скажет, что стол был скудным. Но и роскошным его назвать тоже было нельзя. Вот уже вторую неделю их эскадра еле ползла, попав в полосу штиля. Припасы старались экономить, как и пресную воду.
Офицеры отодвинули стулья и уселись за стол.
Громкий и требовательный писк из угла заставил их обернуться.
Цыпленок возбужденно бегал по клетке, хлопая крыльями. Периодически он останавливался и вытягивал шею, поворачивая голову то одной, то другой стороной, разглядывая людей, собравшихся за столом.
- Ты смотри, уже все запомнил, зараза! - пробормотал сквозь зубы первый лейтенант Янсон.
- Как адмирал, он имеет право первым приступить к трапезе, - гоготнул второй лейтенант, подвигаясь к столу.
Капитан фыркнул, но потом обвел собравшихся офицеров быстрым взглядом.
- Ладно, господа, раз такое дело, не будем нарушать традицию.
Все кивнули с улыбкой, а потом дружно взяли с подноса по большому сухарю.
Писк цыпленка стал еще пронзительнее.
Офицеры постучали сухарями по столу так громко и энергично, что зазвенели тарелки и бокалы.
- А что, неплохая сегодня у адмирала порция! - сказал капитан, пока стюард, ходивший вокруг стола, смахивал на небольшую тарелочку всех червей, выпавших из сухарей.
- И с каждым днем, пока мы тут штилеем, она будет все больше, - буркнул лейтенант Янсон.
Стюард с постным лицом подошел к клетке и, открыв дверцу, высыпал червей, отмахиваясь от возбужденно прыгающего цыпленка.
- Кушать подано, господин Тромп! - объявил он под дружный смех всех, кто собрался в кают-компании.

Нешуточная угроза

Нешуточная угроза

- Лейтенант, не кажется ли вам, что чертовски несправедливо для всех нас: жевать эту жесткую и старую крысу, когда у вас в клетке скучает столь откормленный молодой петух? - ядовито поинтересовался лейтенант Янсон, тыкая вилкой в свою тарелку.
Питер Блад оглянулся на Адмирала Тромпа, который, нахохлившись, сидел в своей клетке.
В последнее время такие вопросы звучали все чаще. И лейтенант на всякий случай запирал дверь в свою каюту, чтобы не вводить членов команды в искушение.
Да, снабжение кораблей припасами во время крейсирования осуществлялось из рук вон плохо, и всем пришлось затянуть пояса потуже. Крысы, бывшие лакомым блюдом для простых матросов и унтер-офицеров, стали все чаще появляться на столе в кают-компании. И кок «Лейдена» весьма преуспел в их приготовлении. Сегодня, к примеру, он подавал «крысу в собственном соку». Для тех, кто все еще воротил нос от этого животного, было приготовлено другое блюдо с не менее громким названием «солонина душистая трехлетней выдержки»
- Но это же подарок самого Рюйтера! - ответил Блад возмущенно. - И я обещал адмиралу, что ни при каких обстоятельствах не позволю отдать его на суп или жаркое!
- И вы еще называете себя гуманным человеком! - презрительно фыркнул Янсон. - Ведь от вашего петуха нет никакого толку. Он даже не кукарекает! Если бы мы зарезали его сейчас, то получился бы довольно наваристый…
- Даже не думайте об этом! - отрезал Блад, нахмурившись.
- Кормить-то его вам все равно нечем, лейтенант, - продолжал давить Янсон. - И через неделю от него останутся только кожа да кости… Знаете, как это называют? Быть собакой на сене. Ни себе, ни людям!

* * *

Питер Блад мрачно смотрел на взъерошенного цыпленка, водя пальцем по прутьям клетки.
Скорее всего, дни адмиральского подарка действительно сочтены. Янсон не успокоится и с него станется дойти с этим вопросом до капитана. И если капитан прикажет…
Блад вздохнул. Глупо, конечно. Но за те шесть месяцев, что у него жил этот цыпленок, он успел к нему изрядно привыкнуть… и привязаться. Хотя лейтенант Янсон был прав: это была бестолковая шумная и злобная птица.
- Кукарекни, что ли, - сказал он Адмиралу Тромпу. - Сделай такое одолжение!
Цыпленок только моргнул блестящим грустным глазом, повернув голову набок.
За эти месяцы он изрядно вырос, детский пух сменился пышными пестрыми перьями. Гребешок и бородка налились кровью. Но он по-прежнему пищал, как месячный птенец.
Им уже пришлось пройти через множество штормов и несколько боев. Блад подумал, что если цыпленка зарежут, в каюте станет очень пусто.
Кажется, он понял, почему Старик всегда держал кур.
- Ко-о-о! -протянул Тромп низким грудным голосом.
- Ну, давай, погромче. Раз уж этот зануда так хочет услышать твой голос, - подзадорил птицу лейтенант.
- Ко-оооооооо-кооооооо! - Адмирал нахохлился и квохтал все громче и надсаднее.
- Ну… не так, балда! - Блад стукнул кулаком по столу. - Ку-ка-ре-ку!!!
- Коооооооооооо! - Адмирал Тромп нервно клюнул подстилку в клетке.
- Ку-ка-ре-ку! - повторил Блад.
Дверь скрипнула. Обернувшись, лейтенант увидел мичмана ван Ноорта, который озадаченно на него смотрел.
- Что это вы делаете? - спросил Мартин осторожно.
Блад с досадой пояснил.
- Нет лейтенант, кукарекают они не так! У меня дома петухи кричат ко-ко-ри-ку!

И мичман присел перед клеткой на корточки…


- Это что за чертовщина, господа?! - в каюту ворвался лейтенант Янсон, привлеченный дикими воплями доносившимися из-за двери.
Блад и ван Ноорт резко обернулись, поспешно поправляя одежду.
- Ничего особенного, господин лейтенант! - звонко ответили они.
- Кооооо!- особенно громко и гортанно произнес Адмирал Тромп.
А потом встал и затряс хвостом.
Блад и ван Ноорт разинули рты, уставившись на небольшое белое яйцо, лежавшее на соломенной подстилке.
Лейтенант Янсон тоже выпучил глаза.
- Но… но… как же это понимать? - пробормотал мичман ван Ноорт. - Ведь адмирал сам вам сказал, что это петушок! Да и такой он злой был, что даже сомнений не возникает…
- Что ж… и адмиралы могут ошибаться, - Блад уже оправился от изумления. - Значит, это госпожа Тромп отныне.
- В любом случае, яйца лучше кукареканья, - проворчал Янсон. - Ловко выкрутился, гад!

запись создана: 02.01.2013 в 13:27

@темы: Фанфики

---

Глюки бывают разные: то смешные, то прекрасные(часть 1).

[GrammarNazi]

Название: Глюки бывают разные: то смешные, то прекрасные.
Рейтинг: G
Жанр: юмор, стеб.
Персонажи: Питер Блад, Фудзимото, в перспективе из других фэндомов.
Размер: мини.
Статус: в процессе написания.

Питер Блад набил трубку свежим табаком и, чиркнув огнивом, хорошо затянулся. Табак был хороший, душистый - именно его капитан предпочитал больше всего.
Дикая жара и духота. Хотелось верить, что они помогут ему забыть то, что он хотел бы никогда не помнить.
Нет, этот табак был явно какой-то странный, после первой затяжки дико захотелось засмеяться. Это, и еще винные пары, затуманившие голос разума. Даже кольца выпускаемого из легких дыма принимают какие-то странные, новые очертания - словно похожие на тучи с суровыми лицами, которые укроизненно смотрят на капитана, дескать, Питер, Питер, до чего же ты себя довел..
***
Белый песок, синее море... И розовый слон в какой-то абсолютно нелепой шапочке, летящий по небу. Элегантно помахивая огромными ушами, животное обозревало окрестности и в итоге снисходительно село на ветку дерева, что стояло тут же, рядом.
На самом деле он никогда прежде не видел слонов, но вероятнее всего, это был слон. Толстый, ушастый и с хоботом.
- Вот он, хватайте его! - на пляж выбежали пятеро, каждый из которых держал в руках большой сачок.

Вначале ему показалось, что им нужен он, но заблуждение быстро прошло.
Индивидумы, одетые в облегающие чёрные куртки. с дикими воплями побежали к дереву, на котором сидело животное. То поглядело на них с некоторым презрением и снова поднялось в воздух, помахивая ушами.
- И вот так - каждый день. - этот мужчина появился для капитана незаметно, и поэтому довольно-таки сильно его напугал. - Уже даже и не знаю, что мне с ними делать. Совсем со своим слоном не дают спокойно поколдовать.

---

Предисловие к Heroic Lives

[Rafael Sabatini]

Принимайте небольшой подарок к Рождеству! Fair_Marina перевела для нас предисловие Рафаэля Сабатини к его собственной книге "Heroic Lives".

Преклонение перед героями в древности было именно тем, что буквально подразумевает данный термин, и возникло оно почти одновременно с поклонением богам, по отношению к которым герои считались всего на ступеньку ниже. (c) Рафаэль Сабатини

Весь текст можно прочитать в разделе "Статьи".

---

Ссора (ОКБ, фанфик)

[natoth]

Ссора

продолжение
начало : 1. Чудес не бывает, 2. Разговор по душам
Время действия: 1688г, осень
Место: о. Тортуга, г. Кайона, таверна "У французского короля"
от автора: текст сырой, буду еще править, пока позволяет сообщество...

немного о порядке чтения рассказов о Марго

как читать цикл историй про Марго.
В порядке хронологии:

1. Королева Марго
2. Вечер в таверне
3. Ожидание
3а: Разбитое сердце
4. Чудес не бывает
5. Разговор по душам
6. Ссора
7. Случай в таверне
8. Тонкий подход

---

также Марго появляется в приквеле "Возвращение домой"

- 3 -

- О, мой бог, я, конечно, слышал последние новости, но представить не мог, что они настолько... соответствуют действительности, - произнес капитан Тондёр, обращаясь к своим офицерам, сидевшим за широким столом в таверне "У французского короля". – Глазам своим не верю! Но ведь это Блад?
Марго сидела у него на коленях и напряженно следила за тем, как Питер Блад в сопровождении Джереми Питта, пошатываясь, пробирается к своему столику. Капитана не было в таверне почти неделю. И, судя по его неряшливому облику, это время он провел в беспробудном пьянстве.
- Жак, рому! – громко потребовал он, взмахнув рукой.
И снова пошатнулся. Питт ринулся к нему, намереваясь поддержать под локоть, но Блад, заворчав, оттолкнул его. Он был без камзола, и рубашка его уже успела изрядно засалиться. Длинная шпага, болтавшаяся на перевязи, звякнула, ударившись о стул, когда он проходил мимо.
На щеках капитана снова топорщилась многодневная черная щетина, а нечесаные длинные волосы свисали неопрятными сосульками.
Судя по оживленным жестам, сегодня у Блада был очередной приступ веселой активности. В такие вечера он обычно присоединялся к компании картежников или игроков в кости и был весьма разговорчив, насмешлив и шумен.
Марго отвела от него глаза и посмотрела на французских корсаров, сидевших напротив нее.
Они таращились на Блада, не скрывая изумления. Кажется, только они здесь еще не привыкли к этой новой печальной ипостаси капитана. Но это было вполне объяснимо: почти год корабль Тондёра не заходил на Тортугу. После инцидента с дуэлью губернатор д'Ожерон запретил ему появляться в Кайонне.

* * *

Но неделю назад "Рейн Марго" бросила якорь в гавани, загнанная туда очередным ураганом. А вечером ее капитан возник в таверне, совершенно такой, каким Марго запомнила его с прошлой осени: насмешливый и щегольски одетый, двигающийся плавно и грациозно, как кошка. Его появление вызвало удивление у завсегдатаев. Всем было известно отношение к нему месье д'Ожерона. Но, после обмена приветствиями, Тондёр небрежно пояснил, что уже навестил губернатора и сумел уладить этот вопрос.
Марго узнала об этом более подробно, потому что, по воле случая, стала первой из всех дам, находившихся в тот вечер в зале, кто подошел к капитану. Кажется, Тондёр был этим очень польщен. И сразу предложил бокал вина в качестве угощения. Марго приняла его предложение, хотя вряд ли французский пират знал истинную причину такого поступка.
Весь тот вечер капитан Леруа держался от нее на почтительном расстоянии. Ради этого можно было потерпеть общество Тондёра и его офицеров. Так она размышляла, когда он вел ее к их столу. А потом осознала, что выбор компании не был таким уж плохим. Капитан Тондёр был одним из тех редких в этих краях пиратов, кто обладал приятными манерами и определенной галантностью по отношению к женщинам. И уж несомненно провести вечер в его обществе было гораздо приятнее, нежели с дикими и грубыми буканьерами.
Он с юмором описал последние рейды "Рейн Марго", которые, хоть и не были особо прибыльными, нельзя было назвать совсем неудачными.
- Теперь, увы, большая часть добычи уйдет на оплату портовой пошлины и ремонт, - сказал Тондёр, пожав плечами.
- Значит, губернатор больше не держит на вас зла? – осторожно поинтересовалась Марго, пригубив свой бокал.
- Я бы так не сказал, дорогая, - усмехнулся капитан, и его черные глазки-бусины сверкнули на мгновение. – Но он согласился терпеть мое присутствие в этом порту, пока длится сезон штормов... если я буду паинькой.
И Тондёр рассмеялся, оглянувшись на своих лейтенантов: Вентадура и Анселло. Те выдавили кривые улыбки.
- И что это значит? – Марго решила держаться такого же шутливого тона, что и французский капитан. Мысли ее были заняты совсем другим, да и настроение было откровенно паршивым, но она привыкла скрывать это от клиентов. – Он хочет, чтобы вы пели по воскресеньям в церковном хоре?
Тондёр и его офицеры громко рассмеялись.
- А ты забавная крошка! – сказал капитан, внимательно ее разглядывая. Выдержать его взгляд было нелегко, и она поспешила уставиться в свой бокал вина. – Люблю веселых девчонок. Нет, Марго, наш дорогой губернатор выдумал кое-что позатейливее. Тебе, так и быть, скажу, по старой дружбе.
Он наклонился к ней поближе и чуть понизил голос, придав ему почти театральную торжественность.
- Старый лис не забыл прошлогодний инцидент, так что пообещал, что даст мне от ворот поворот, если я или мои люди затеем хотя бы одну дуэль или стычку. Пришлось дать слово, черт побери...
Тут он запнулся на мгновение и сменил тему разговора.
- Я поведал тебе свои новости, Марго, теперь твоя очередь! Что тут творилось за то время, пока нас не было?.. Давай, рассказывай, я сгораю от любопытства!..

* * *

- ... видать, правду говорят мудрые люди, - голос Тондёра был ленивым и медленным, в нем одновременно слышались насмешка и что-то похожее на сочувствие. – От тюрьмы да сумы не зарекайся. Что за печальное зрелище, не так ли, парни?
Он повернулся к своим лейтенантам, продолжая придерживать Марго за талию. Те покачали головами, все еще изумленные тем, что увидели.
- Конечно, не могу назвать его своим другом, скорее наоборот, - не унимался Тондёр, - но сейчас скажу совершенно откровенно: вид такого врага не вызывает у меня никакого ликования, только грусть.
- Ты слишком великодушен, капитан, - хмыкнул Вентадур.
- Да, я такой! – Тондёр криво улыбнулся, подмигнув Марго. И наклонился к ней, почти касаясь губами ее уха: - Теперь я понимаю, почему ты не хотела говорить об этом, когда я спрашивал.
Марго недовольно тряхнула рыжими локонами. Ей совершенно не хотелось обсуждать капитана Блада с Тондёром. Особенно сейчас, когда она отчаянно пыталась избавиться от своей дурацкой привязанности к нему. О, зачем он снова пришел сюда?! Ведь она почти сумела убедить себя в том, что способна это сделать: перестать думать о нем и беспокоиться за него.
- Ты правильно поступила, киска, - проклятый Тондёр как будто читал ее мысли. Марго вздрогнула, услышав его негромкий и мягкий голос. – Такие, как ты, не должны быть рядом с неудачниками.
Он продолжал говорить ровно и спокойно, но каждое слово жгло, как каленое железо.
Марго почувствовала, что дрожит. Улыбаться становилось все труднее.
"Замолчи. Замолчи же!"
- Слишком часто его сравнивали с Морганом, - Тондёр не унимался. А его лейтенанты кивали и хмыкали. – И закончить свои дни, как мы видим, он решил так же. В пьяном угаре.
- Ну, Морган хотя бы стал губернатором Ямайки, - заметил Вентадур. – А Блад, как видите...
- Я говорю, был, да вышел весь, - на сей раз в голосе Тондёра проскользнула злая ирония. – Мыльные пузыри красивы, но, увы, недолговечны. И, кажется, наш папаша Блад из таких. Пока блестит, вроде важная персона. А стоит посмотреть внимательнее – да он из той же грязи, что все. Если не хуже.
- Тем лучше для нас, полагаю, - вставил Анселло, поднимая кружку с ромом. – За возвращение на круги своя!
- То-то губернатор был с нами такой обходительный. На фоне Блада мы действительно ангелочки, - сказал Вентадур.
Французы со смехом чокнулись кружками.
Марго отвернулась, невольно уставившись в ту сторону зала, где сидел Блад и его спутник.
Капитан смеялся, что-то говоря Питту, хлопал его по плечу и то и дело прикладывался к бутылке, даже не утруждая себя тем, чтобы налить ром в кружку. Периодически он порывался заговорить с очередным посетителем таверны, проходившим мимо, но Питт вовремя его останавливал, чуть ли не силой усаживая обратно за стол.
Марго закусила губу, не в силах видеть это. Уж лучше бы он сидел на своем корабле. Или, на худой конец, ушел наверх. Только не это его идиотское веселье!
"Зачем Джереми вообще привел его сюда?"
Раздался грохот и громкий возглас. Марго увидела, что Блад, намереваясь сесть, промахнулся мимо табурета, а Питт не успел его подхватить. И теперь капитан, ругаясь и посмеиваясь одновременно, пытался встать, опираясь о стол.
Посетители таверны уже не раз видели подобную картину, и почти демонстративно не глядели в ту сторону, продолжая заниматься своими делами.
Но Тондёр и его лейтенанты смотрели, не отрываясь.
- Sic transit gloria mundi*, - со вздохом произнес французский капитан, притягивая к себе Марго. – Полагаю, за это тоже надо выпить. Да, кошечка?
Она больше не могла это выносить. Так тошно и стыдно ей уже давно не было.
Марго чувствовала, что щеки ее горят.
Тондёр поглаживал ее плечи, а потом наклонился, чтобы коснуться их губами.
- Ах, капитан, перестаньте! – резко ответила она, отпрянув.
- В чем дело, милочка? – Тондёр продолжал улыбаться, а в голосе его чувствовалась вежливая снисходительность.
Так разговаривают с капризным ребенком. Это взбесило ее еще больше.
- Перестаньте говорить о Бладе! – прошипела она сердито. – Как будто другой темы нет!
Тондёр рассмеялся, и его офицеры тоже, раздражая ее.
- Ну, ну, не дуйся, - сказал капитан, подмигнув Вентадуру. – Мы же не со зла. Нам просто его жаль.
- И жалейте его, ради бога, про себя! – выкрикнула она, потеряв самообладание.
- Кошечка! – Тондёр удивленно приподнял бровь, пытаясь ее удержать, но она уже пыталась вскочить с его колен. – Он что, обидел тебя? Только скажи, и я призову негодяя к ответу!..
- Уберите руки, капитан! – процедила она сквозь зубы, подняв на него пылающие гневные глаза.
Тондёр, немного ошеломленный такой переменой в ее настроении, разжал руки, подняв их вверх.
Марго, тяжело дыша, вскочила на ноги и поспешно отошла от их стола. Только бы не разрыдаться. Только не здесь, у всех на виду.
Господи, какой же позор!
Краем уха она услышала негромкие слова, которыми обменялись офицеры с "Рейн Марго" за ее спиной.
- О, эти женские капризы!
И снова смех.
Марго ринулась вперед, прижав ладони к пылающим щекам.
"Ненавижу. Ненавижу их всех! Господи, да что же это такое?!"
Она чуть не врезалась в кого-то в своем бегстве.
- Марго, осторожнее! – сильные руки поймали ее за плечи, голос мужчины был мягким и мелодичным. – Ты не ушиблась?
Подняв глаза, она увидела капитана Ибервиля, высокого, немного неуклюжего из-за своей долговязости, на лице его, как всегда, была широкая улыбка. Но карие глаза смотрели на нее с некоторой прохладцей.
- О, вы-то мне и нужны, капитан! – выдохнула она, стараясь поменьше шмыгать носом. Глаза уже заволокло слезами, но она не могла их вытереть, опасаясь размазать тушь.
- Да? – на подвижном лице Ибервиля отчетливо читалось любопытство. – И что надо сделать, мадемуазель?
Марго дотронулась до его локтя и повернулась, указав на столик, за котором сидели Блад и Питт.
- Пожалуйста, Филипп, уведите вашего капитана отсюда. Он... он уже слишком далеко зашел в своем пьянстве... и...
- Ах, могу понять ваши чувства, мадемуазель, - медленно кивнул Ибервиль, посмотрев на Блада некоторое время. – Зрелище и впрямь... некрасивое.
Она удивленно посмотрела на французского капитана. Сегодня он разговаривал как-то странно. Вдруг начал обращаться к ней "мадемуазель". Что на всех нашло в этот вечер?
- Причем тут это? – нетерпеливо перебила она его. – Вы же понимаете, что я имею в виду!
- О, думаю, что понимаю, - Ибервиль засмеялся, но это был холодный и короткий смешок. – Вам неприятно видеть Питера Блада в таком виде, и вы хотите, чтобы я его отсюда увел. Все предельно ясно. Ведь гораздо приятнее общаться и смотреть на него, когда он красивый и удачливый, при деньгах и в хорошем настроении. Не так ли?
Ей совершенно не понравился тон, которым он произнес последние слова.
Марго сдвинула брови, задрав голову, чтобы посмотреть на высокого француза.
- На что вы намекаете, капитан? – спросила она резко.
Ибервиль развел руки в стороны, ухмыльнувшись. Но глаза его оставались жесткими. Это было очень неприятно, потому что Марго не могла припомнить ни одного случая, когда он смотрел бы на нее так.
-Я? Намекаю? О, мой бог, мадемуазель! – он качнул головой, тряхнув длинными каштановыми локонами, тщательно завитыми и расчесанными. – Я просто говорю то, что есть. И, знаете, я могу вас понять. Это просто... так свойственно женщинам.
- Что свойственно? – Марго сердито смотрела на него, ожидая ответа.
- Избавляться от того, что неудобно и неприятно, - жестко ответил Ибервиль. – Особенно, когда это перестает приносить выгоду или удовольствие. Но тебя я, конечно, не виню. Я же понимаю, что такова ваша женская натура...хотя, признаюсь честно, думал, что ты исключение...
- Да как ты смеешь?! – взорвалась она, задрожав от ярости. – Кто ты вообще такой, чтобы читать мне морали?! Лучше бы вспомнил, кто тебя самого вытащил из запоя, святоша! Да, я-то это помню, даже если ты забыл! Все помню! Как ты тут почти месяц слонялся и ныл, пуская сопли и слюни. Потому что, видите ли, без корабля тебе жизни нет! Что, вспомнил? Тогда вспомни, что именно Питер тогда не побоялся тебе поверить и взял тебя в дело. Хотя многие говорили ему, что ты как Иона – и любой корабль, на палубу которого ты ступишь, затонет. Но Блад тогда только рассмеялся. И взял тебя с собой в Маракайбо. Где бы ты был, если бы он оказался более брезгливым? И не надо делать такое трагическое лицо! Ты ничем не лучше меня!
Ибервиль слушал ее тираду, и мышца на правой щеке у него слегка подрагивала. Марго заметила, что он стал дышать чаще и тяжелее. А в карих глазах сверкнула искра.
- Я никогда этого не забывал, дорогуша, - процедил он сквозь зубы.
- Что-то незаметно! – огрызнулась она, подбоченившись. – Иначе бы ты не стоял здесь весь расфуфыренный, пока твой капитан строит из себя всеобщее посмешище. Да вам всем на него наплевать, как я поняла! И вы еще имеете наглость называть себя его друзьями!
- Да что ты знаешь!.. – начал Ибервиль, дрожа от гнева. Но оборвал свою фразу, отойдя от нее на пару шагов. Она заметила, что он стиснул ладони в кулаки, а на лице его, еще недавно белом как мел, теперь появились красные пятна.
- Так ты уведешь его отсюда? – спросила она напряженно.
Ибервиль качнул головой.
- Ты не понимаешь, - повторил он с печалью в голосе. – Это не поможет. Разве что на время...
- Хорошо, тогда я его уведу! – она сердито пошла в сторону стола, за которым сидели Блад и Питт. – Раз вы все такие слюнтяи!
- Марго! – окликнул ее Ибервиль.
Но она не обернулась.
----------
* так проходит земная слава (лат.)

окончание

- 4 –

Марго решительно подошла к столу, за которым сидели Блад и Питт. Капитан заметил ее раньше, чем штурман, потому что сидел к ней лицом.
- О, кто к нам пожаловал! – хрипло рассмеялся он, подняв руку в приветственном жесте. – Марго, радость моя, присаживайся! Вряд ли ты захочешь выпить с нами рому, но я могу заказать вина...
Блад поднес руку к голове, намереваясь снять шляпу, осознал, что ее нет, и идиотски ухмыльнулся.
Она еле понимала его из-за ирландского акцента, который становился еще заметнее, когда он напивался.
Марго чувствовала, что ее трясет от бешенства. Из последних сил она заставила себя сдержаться и прошипела сквозь стиснутые зубы:
- К черту вино! Да и тебе, капитан, уже хватит пить!
Черные брови Блада подскочили вверх.
- Д-да? – насмешливо переспросил он, - но я же только начал!
- Тем не менее, тебе пора возвращаться на корабль, - Марго решительно отодвинула от него бутылку. – Если, конечно, ты не хочешь сделать из себя посмешище.
- Да хоть чучело огородное – какая к черту разница? – беспечно ответил Блад, пожав плечами. – Собаки лают, а караван идет.
Марго поняла, что с ним бессмысленно разговаривать. Он уже не воспринимал серьезно обращение к себе, отшучиваясь или изображая безразличие. Она повернулась к его спутнику.
- Джереми, ну, хоть ты-то не будь дураком! Скажи ему!
Светловолосый штурман поднял на нее затуманенные серые глаза и виновато улыбнулся.
- Питер, она п-права, - пролепетал он, заикаясь. – Нам действительно п-пора домой.
Марго разинула рот в изумлении.
- Джереми?! Теперь еще и ты?! – вскричала она, уставившись на совершенно пьяного штурмана. – Да что же с вами такое делается?!
- Не кричи, - перебил ее Блад, поморщившись. – У меня голова раскалывается.
- Да вы хоть рожи свои в зеркале видели?! – не унималась Марго, чувствуя полнейшее отчаяние. – На вас же смотреть тошно!
- Милочка, я же тебе говорил, что смотреть на нас вовсе не обязательно, - пробормотал Блад, продолжая криво улыбаться. – Тем более, есть так много более приятных компаний...например...
- Вот уж в чем сейчас совершенно не нуждаюсь, так это в твоих советах! – огрызнулась Марго, а потом, потеряв терпение, тряхнула Джереми за плечо. – Ну-ка, вставай! Вставай, говорю! И забирай своего капитана отсюда!
Питт заморгал, а потом принялся неуклюже выбираться из-за стола. Протянул руку к Бладу, намереваясь взять его под локоть.
- И правда, Питер, пойдем отсюда. Здесь не ром, а какое-то свиное пойло.
Блад увернулся от его руки. И цокнул языком, насмешливо глядя на него.
- Джереми, скажи-ка, тебе тоже на меня тошно смотреть, а?
Питт тяжело вздохнул, покосившись на Марго.
- Пойдем уже! – повторил он, уклоняясь от ответа.
Блад издевательски засмеялся.
- Вот видишь, милочка, Джереми мне настоящий друг. Всегда готов составить компанию и поддержать. Даже если другим на меня смотреть тошно!
Блад передразнил ее слова, когда говорил последнюю фразу.
- Питер, хватит! – Джереми поймал его за руку и потянул к себе. – Марго, мы уже уходим. Не обращай внимания на его слова, сама понимаешь...он немного не в себе...
- Эй, я все еще здесь! – вмешался Блад, негромко свистнув. – И я все слышу. Марго... Марго...погоди...
Питт уже тянул его по проходу между столами, но капитан резко остановился напротив нее, насмешливо поглядев ей в глаза.
- Хоть тебе не нужны советы, я все-таки один дам, - сказал он, покачиваясь.
Она мрачно встретила его взгляд, скрестив руки на груди.
- Держись подальше от пьяниц, моя милая. И, поскольку я тоже чертов пьяница, то не буду на тебя сердиться за твои слова. И держись подальше от крыс.
Он поклонился, но, потеряв равновесие, едва не упал на нее.
Марго подхватила его, чувствуя, что готова провалиться от стыда сквозь землю. Наверняка все, кто был в таверне, видели это. По ее телу пробежала дрожь, вызванная гневом, который снова начал разгораться.
- О, капитан, до чего же вы омерзительны! – прошипела она, толкая его так, чтобы заставить выпрямиться.
Блад только рассмеялся в ответ на эти слова. Это стало последней каплей, переполнившей ее чашу терпения.
Глаза Марго сверкнули, и, стиснув зубы, она взмахнула рукой, отвесив капитану звонкую пощечину.
- О, и зачем ты только вернулся?! – выкрикнула она в ярости. – Лучше бы ты утонул! Ненавижу тебя! Ненавижу!
- Марго! – Джереми Питт, оторопев, попытался ее удержать. Но она развернулась и ударила и его.
- И тебя ненавижу! Тоже мне друг! – прошипела она, содрогаясь всем телом.
Питт отпрянул, схватившись за щеку.
А Марго уже замахнулась, чтобы еще раз ударить Блада.
Но замерла, почувствовав, что капитан перехватил ее руку в воздухе и задержал. Ее поразила быстрая реакция у столь пьяного человека. Она попыталась выдернуть руку, но Блад держал ее крепко, не сводя с нее насмешливого взгляда.
- Отпусти меня, капитан! – проговорила она, тяжело дыша.
Но Блад вместо этого поднес ее руку к губам и поцеловал, продолжая глядеть на нее.
- Хоть у кого-то здесь хватило смелости это сделать! - сказал он, посмеиваясь.
Марго еще раз дернула руку, попятившись назад. Она чувствовала, что ее щеки горят от стыда и ярости. Мало того, что он выставлял себя на посмешище, так теперь и она тоже оказалась в центре внимания!
Гул в зале действительно утих, и многие посетители повернулись на своих местах, с любопытством ожидая, что будет дальше. Не каждый день здесь творилось такое.
Краем глаза Марго заметила долговязую фигуру Ибервиля, проталкивающегося через толпу зевак к ним.
- Ты делаешь мне больно! – сердито повторила она, яростно глядя в его затуманенные от рома глаза. – Отпусти мою руку немедленно!
Он действительно сжимал ее запястье слишком сильно. Она чувствовала, как рука начинает неметь.
- Эй, капитан, вы же слышали, что сказала дама? – за спиной Марго раздался резкий голос Тондёра. – Уберите от нее свои руки!
Эти слова заставили Блада стремительно развернуться к французу. Но он продолжал удерживать Марго.
- А вот и крыса! – сказал капитан, вызывающе улыбаясь.
Марго почувствовала, что ее сердце замерло. Она тревожно посмотрела на Тондёра, который, услышав восклицание Блада, заметно дернулся.
- И обнаглевшая, к тому же, - спокойно продолжал Блад, не сводя глаз с французского пирата. – Признаюсь, тут есть моя вина. Давненько я их не гонял! Вот и осмелели...
Марго в изумлении и ужасе смотрела на него, осознав, что сейчас Блад говорил почти не заикаясь. Как будто и не был пьян.
- Капитан Блад! – дрожащим от ярости голосом произнес Тондёр, положив руку на эфес шпаги. – Будьте добры выбирать выражения! И отпустите даму!
- Не считаю необходимым подбирать выражения в общении с подонками! – ответил Блад, продолжая сверлить его вызывающим взглядом. – Что же касается дамы...
Он посмотрел на Марго и разжал пальцы, отпустив ее руку.
- То это, месье, не ваше собачье дело!
Дальше все произошло так быстро, что Марго не успела ничего понять.
Тондёр издал короткий крик ярости и схватился за шпагу. Возле него тут же возникли Вентадур и Анселло, встревоженные и мрачные, и вцепились в него, удерживая на месте.
Марго увидела, что Блад тоже потянулся к оружию, но Питт повис у него на правой руке, не давая вытащить шпагу из ножен. Возможно, если бы штурман не был так пьян, он смог бы сделать больше, но сейчас все, на что он был способен – это тянуть капитана назад всем своим весом. Силой Джереми бог не обидел, тем не менее, Бладу удалось сделать несколько шагов вперед, к Тондёру. Но он был вынужден остановиться, потому что перед ним возник Ибервиль.
- Тихо, тихо, капитан! – быстро проговорил он, вытянув руки.
- С дороги, Фил! – негромко сказал Блад, пытаясь отодвинуть его в сторону. – Сам понимаешь, у нас с ним есть кое-какие нерешенные дела...
Вокруг них мгновенно образовался плотный круг из зевак.
Марго видела, что оба лейтенанта Тондёра горячо что-то говорят ему на ухо. Лицо французского пирата сейчас было очень бледным, он тяжело дышал, кусая губы.
Блад стоял, улыбаясь, отмахиваясь от Питта, который все пытался утащить его назад. И от этой его улыбки Марго стало совсем не по себе.
- Питер, бога ради!.. – снова произнес Ибервиль.
- Отвали! – коротко ответил ему капитан, а потом толкнул так сильно, что француз отлетел в сторону, к зевакам.
А Блад сделал еще один шаг по направлению к Тондёру, волоча за собой Питта.
Французский пират сумел обрести самообладание и на его губах появилась кривая презрительная улыбка.
- Да он пьян, господа! – произнес Тондёр громко, оглянувшись на зевак. – Вы же сами видите!..
- И это, возможно, уравняет твои силы с моими, - насмешливо отозвался Блад. – Впрочем, вижу, даже этого недостаточно, чтобы ты перестал поджимать хвост и принял мой вызов! Чего еще можно ждать от крысы?..
Тондёр, вскрикнув, снова схватился за шпагу, и Блад сделал то же самое.
Толпа зевак загудела, предвкушая жаркую схватку.
Марго, не выдержав, рванулась было к капитану, но увидела, что рядом с ним, громко ругаясь, вырос Волверстон.
- Тихо, капитан! – прогудел старый волк, схватив Блада за плечо и дернув назад с такой силищей, что потянул и Питта заодно. – Успокойся! Уверен, это лишнее!..
Блад начал ругаться и сопротивляться, но Волверстон не обращал на это внимания и вытолкал капитана сначала из круга зевак, а потом и из таверны.
- Эй, это не по правилам! – хрипло заорал кто-то из посетителей. И толпа возмущенно загудела.
Тондёр также не выглядел довольным таким исходом событий. Он хмуро пытался освободиться от хватки своих лейтенантов.
Ибервиль выступил вперед, успокаивая пиратов. Как всегда, он был мастером по длинным, гладким и очень убедительным речам, и вскоре все посетители замерли, слушая его с разинутыми ртами.
- ...сейчас, как вы понимаете, это бы мало походило на честную дуэль, - говорил француз. – Но, уверен, капитан Блад будет готов принять вызов капитана Тондёра... когда наступит более удобное время.
Толпа одобрительно загудела.
- И я обязуюсь присутствовать на этой дуэли в качестве секунданта, - продолжал Ибервиль. И повернулся к Тондёру. – Если, конечно, господин капитан убежден, что дуэль необходима.
Тондёр слушал эти слова, тяжело дыша. На его лице то появлялся, то исчезал румянец.
Ибервиль замолчал, глядя на него.
Марго протолкалась сквозь толпу, приблизившись к Тондёру. Тронула его за руку. Капитан быстро оглянулся на нее, а потом хотел снова повернуться к Ибервилю, но замер, услышав ее негромкие слова:
- Капитан, вспомните о вашем договоре с господином д'Ожероном! – прошептала она быстро.
Тондёр тихо выругался сквозь зубы, стиснув рукоять шпаги так, что костяшки пальцев побелели.
- Дьявол! – повторил он, покосившись на своих лейтенантов. - Будь он проклят!
- Так мне передать капитану Бладу ваш вызов, месье? – спросил Ибервиль подчеркнуто вежливо.
Марго затаила дыхание.
Тондёр стал совсем бледным.
- Не стоит утруждаться из-за такого... пустяка, - выдавил французский пират. – Мало ли что сболтнет пьяный идиот?
И он передернул плечами, нервно хохотнув.
Толпа зевак разочарованно загудела, а потом постепенно разошлась.
- Вот и ладно! – сказал Ибервиль, глядя вослед Тондёру, который, поникнув головой, медленно брел к выходу из таверны...

запись создана: 15.12.2012 в 22:23

@темы: Фанфики

---

Внезапно нарисовался портрет Марго

[natoth]

Margo by ~natoth on deviantART

почему-то именно так. На самом деле это был простой набросок, который у меня хватило терпения довести до конца.

@темы: Фанарт

---

Ария Питера Блада:)

[kate-kapella]

Стеб! Выкладываю с разрешения автора.
Все началось с шутливого обсуждения, какой можно было бы поставить мюзикл по ОКБ, и кто кого бы там мог сыграть. Потом естественно все вылилось в перешучивание и стеб, а в итоге Nelvy написала вот такую "Арию Питера Блада"

Пишет  Nelvy:

16.12.2012 в 21:44

На стёб меня хватило, но на короткий. Не бить!

Я был врачом. Но жизнь была сурова -
И был закон суров.
Судья сказал одно лишь слово,
И я - среди рабов.

Я! Врач! Солдат! И вообще лапуля!
Не верите? А зря.
Когда б я был злодей, давно бы пуля
Настигла короля.

Минуточку. Чего-то я заврался.
Итак. Среди рабов
я, к счастию, недолго обретался -
Я стал лечить ослов.

Опять заврался. Впрочем, не особо.
Полковник наш - осёл!
Вонюч, жирён и пышет злобой...
Но я-то - тоже зол!

Его я буду страстно ненавидеть -
Заместо короля.
И, как любимый мой Овидий,
Страдать зазря...

URL комментария

@темы: юмор, Стихи

---

Разговор по душам (ОКБ, фанфик, Блад, Марго)

[natoth]

Время действия: осень 1688г (после событий, описанных в "Разбитом сердце" и "Ожидании")
Место: Тортуга, таверна "У французского короля"
начало тут
от автора: совершенно сырое, непроверенное, сорри.

- 2 -

Питер Блад вошел в небольшую душную комнату, на ходу стягивая с плеч черный с серебром камзол. Он бросил его на спинку стула и остановился возле окна, дернул ставни на себя. Воздух на улице был таким же тяжелым и влажным, как в комнате. Капитан посмотрел на небо, на котором собирались темные тучи. Сезон дождей еще не закончился, и близился очередной ночной ливень.
Из окна было видно море, и Блад застыл на некоторое время, глядя на корабли, стоявшие на рейде. А потом тяжело вздохнул, проведя ладонью по лицу. Ощутил, как мелко подрагивают пальцы. Его все еще трясло после недавнего визита в дом губернатора.
“Не надо было принимать приглашение мадемуазель д'Ожерон, - подумал он мрачно. - Знал ведь, что ничего хорошего из этого не выйдет».
Блад постарался перестать думать о недавнем разговоре с Мадлен и не вспоминать ее горькие слезы. А также жестокие слова, которые ему пришлось произнести. Он старался говорить как можно мягче и вежливее, но от этого суть сказанного не менялась.
“Это как ампутация, - пытался убедить себя Блад. - Спасение и исцеление через боль. Я должен был сказать ей это, рано или поздно. И лучше рано, пока все не зашло слишком далеко».
За окном стало еще темнее, где-то вдали громыхнул гром.
Ненадолго повеял ветер, всколыхнув занавески.
Мысли Блада привычно вернулись к Арабелле Бишоп и ее жестокому приговору.
Вор и пират.
«Если бы она сказала эти слова раньше... оказался бы я в таком идиотском положении?» - подумал он вдруг, нахмурившись.
Прошло уже столько дней, а боль не становилась меньше. Он видел ее во сне, даже если это было тяжелое пьяное забытье. Он слышал ее строгий голос каждый раз, когда оставался один. А такое случалось сейчас часто, потому что видеть кого-то из своих офицеров или тортугских знакомых ему не хотелось.
Было бы ему также больно, если бы она сказала все эти жестокие слова сразу? Если бы он узнал ее мнение о себе в первый год своей пиратской деятельности?
Несомненно, ему было бы чертовски обидно. Но наверняка он нашел бы в себе силы это пережить и идти дальше.
Сейчас же, после того, как он три года дурачил себя несбыточными иллюзиями и надеждами… эти два коротких презрительных слова обрели над ним невероятную силу и власть.
“Я все сделал правильно, - подумал Блад, отойдя от окна. – Быть может, потом Мадлен будет мне благодарна за это..."
Но это случится потом. А сейчас ей должно быть чертовски больно. Ему же остается баюкать неспокойную совесть напыщенными фразами.
Путь к исцелению часто лежит через страдания.
Интересно, когда же это случится и с ним? И случится ли вообще?
Боль не уходила. Она просто принимала разные формы. Если раньше она была острой и невыносимой, как будто в грудь ему вонзили клинок, то теперь накатывала вспышками, не менее мучительными.
Питеру Бладу чертовски хотелось выпить, чтобы успокоиться и стереть из памяти недавний неприятный разговор.
Где же Жак?
Капитан обернулся и посмотрел на дверь, нахмурившись. И услышал стук.
- Да? - мрачно буркнул он, прислонившись к столу.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла Марго с двумя бутылками рома в руках. Она замерла на пороге, глядя на него. Потом закрыла дверь и сделала несколько робких шагов вперед.
Блад отметил, что она держится очень напряженно. Скорее всего, это его вина. В последние дни он редко появлялся здесь трезвым. И не всегда вел себя вежливо.
Капитан прогнал эти мысли, зная, что потом начнутся угрызения совести. А сейчас он вовсе не хотел, чтобы это отравляло ему вечер.
Да, в последние полтора месяца он вел себя как последняя свинья. И что? Разве он не имеет на это право?
Всю свою жизнь он старался вести себя так, как хотелось бы другим.
Но теперь все будет по-другому. Теперь он будет думать только о себе.
Раз уж он вор и пират…
Блад заставил себя улыбнуться.
- Здравствуй, Марго, милая! Спасибо, что принесла мой ром. Поставь его на стол, будь так любезна.
Она не заслужила грубого обращения, особенно от него. Ради нее он сделает усилие и постарается вести себя любезно. Хотя бы ближайшие полчаса, пока еще трезв.
Блад шагнул к столу, чтобы забрать у нее бутылку. Но Марго чуть отодвинулась назад, продолжая держать ее в руке. Глаза ее смотрели на него с печалью и укоризной.
- В чем дело, Марго? - спросил он ровным и мягким голосом. - Это же мой заказ, не так ли?
- Да, капитан, это твой ром, - негромко ответила она, потупив глаза.
- Прекрасно, тогда отдай его мне! - он протянул руку, криво улыбнувшись.
Но она продолжала сжимать бутылку, чуть сдвинув золотистые брови.
- Так-так… - протянул Блад, опустив руку. - Что все это значит, Марго?
Это был дежурный вопрос. Капитан догадывался, что она хочет ему сказать. В последнее время все вокруг будто сговорились и пытались наставить его на путь истинный. Волверстон, Джереми, Хагторп, даже Ибервиль…- все приходили к нему читать нотации. Пытались заинтересовать его планами новых походов против испанцев. Говорили, что травить себя ромом - не самая лучшая идея. И старались всячески его растормошить.
Они выражали свое беспокойство по-разному: кто-то врывался к нему в каюту и начинал материться, кто-то пытался отобрать у него выпивку…
Но Блад знал, что на самом деле им просто нужен тот, кто повел бы их в очередной налет. Тот, кто решил бы их проблемы.
Поэтому, и только поэтому, они были так настойчивы.
Они хотели, чтобы он, Питер Блад, снова жил ради них. И вел себя так, как им хотелось бы.
Но этого больше не будет.
Он отныне сам по себе.
Тем более, что большая часть этих людей уже сделала свой выбор там, на Ямайке.
Они получили то, что хотели, только и всего.
И пусть теперь оставят его в покое!
Он будет делать теперь только то, что хочет сам.
И все, что ему сейчас хотелось - это ром.

- Капитан, - Марго подняла на него свои зеленые глаза, собравшись с духом. - Выпить ты всегда успеешь. Но, раз уж сейчас ты трезвый, может быть, сначала поговорим?
Блад посмотрел на нее с печальной улыбкой.
Нет, это точно сговор.
- Марго, не думаю, что сегодня от нашей беседы будет толк. Особенно, если ты намерена помешать мне напиться.
И он снова попытался забрать у нее бутылку.
Но Марго опять увернулась.
Блад чуть нахмурился. Но голос его, когда он заговорил, стал еще ласковее.
- Марго, дорогуша, если честно, я сейчас совершенно не в настроении для подобных шуток. У меня был ужасный день и не менее отвратительный вечер, так что мне срочно надо выпить. Поэтому тебе лучше отдать мне бутылку. Или я закажу еще одну у Жака.
Марго тяжело вздохнула, подняв на него глаза. Потом обречено протянула ему бутылку.
И наблюдала, как Блад, сорвав восковую печать с горлышка, сделал длинный глоток.
Оторвавшись от бутылки, он, тряхнув длинными волосами, посмотрел на нее, прищурившись.
- И о чем ты хотела поговорить? – небрежно поинтересовался он, вытирая губы тыльной стороной ладони. – Попробую угадать. Почему я пью? И что со мной случилось? Так?
Она кивнула, печально глядя на него.
Блад фыркнул, передернув плечами, и в его глазах промелькнула искра злой иронии.
- Что случилось? Ничего особенного. Просто у меня с утра во рту ни капли рома не было. Пришлось побыть трезвым ради господина губернатора. Пожалуй, больше я не буду ходить в его дом. Слишком уж тяжело терпеть целый день…без рома…
- Неужели всё из-за того патента? - спросила Марго, не обращая внимания на его слова.
Она хотела задать другой вопрос, но эти слова вырвались почти против воли. Вся Тортуга обсуждала его недавнее приключение на Ямайке. И слухи ходили самые противоречивые.
Блад замолчал, удивленно посмотрев на нее. И выражение его лица мгновенно изменилось.
- При чем тут патент? - холодно спросил он.
Марго пожала плечами, на ее щеках появился румянец.
- Просто капитан Волверстон рассказал, что тебе пришлось пойти на королевскую службу… чтобы прикрыть всех, кто был на «Арабелле» от виселицы…
- Так все и было, - сухо ответил Блад, и глаза его были холодными, как лед.
- Ну… я подумала, что, наверное, это было нелегкое для тебя решение… которое многие на Тортуге могли неправильно понять…
- Так ты полагаешь, что я пью из-за того, что боюсь последствий этого поступка? - в голосе Блада зазвенели металлические нотки. - Боюсь, что кто-нибудь сочтет меня предателем? Да?
Марго покраснела еще больше. Тон капитана теперь был почти вызывающим, и это смутило ее.
- Я... не это имела в виду, - попыталась она объясниться. - Я вовсе не хотела тебя в чем-то обвинить…
- Значит, ты не считаешь меня предателем? - теперь Блад открыто кривил губы в издевательской ухмылке. - Ну, Марго, скажи честно! Раз уж ты сама предложила задушевный разговор! Я же не совсем глухой, знаю, какие сплетни ходят обо мне на Тортуге. Ты тоже считаешь меня предателем и трусом?
Марго взмахнула рукой, огорченная его язвительными вопросами.
- Зачем ты так, капитан? Я же понимаю, что ты сделал это, чтобы спасти своих людей. Разве это предательство?
Блад засмеялся. И это был очень злой и издевательский смех.
- А если бы тебе сказали, что я взял этот патент добровольно, что бы ты подумала, а? - спросил он, снова поднося бутылку к губам. Он улыбался, но глаза его смотрели на нее очень странно и жестко.
- Я бы не поверила, - ответила она, смело встретив его взгляд. – Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы попасться на такую нелепицу.
Блад рассмеялся снова, и это ее немного разозлило.
- О, капитан, это далеко не первая сплетня про тебя, так что мои слова вовсе не шутка! – воскликнула Марго, нахмурившись.
Но Блад продолжал смеяться, качая головой.
"Увы, далеко не все такие недоверчивые, - подумал он с горечью. – И я много бы дал, чтобы услышать что-то подобное из других уст".
- Да, милая, ты меня знаешь... но вряд ли хорошо, - сказал он, наконец. – И это к лучшему, поверь!
Он сделал еще один долгий глоток рома, прислушался к раскатам грома за окном. А потом, кивнув каким-то своим мыслям, посмотрел на нее.
- Итак, ты узнала все, о чем хотела спросить? Полагаю, мой ответ был достаточно исчерпывающим. Как видишь, это не патент. А сейчас, извини, я бы хотел побыть один.
И он выразительно посмотрел на нее.
Марго закусила губу. Повернувшись, она медленно пошла к двери, но у самого порога обернулась и спросила:
- Неужели все из-за мадемуазель д'Ожерон?
Блад приподнял брови, и губы его снова скривились в улыбке.
- А говорила, что не веришь сплетням, - укоризненно протянул он.
Марго вспыхнула от этой откровенной насмешки.
- А что еще можно подумать, капитан? – ответила она, свернув глазами. – Я же многое замечаю... волей-неволей! С тех пор, как ты вернулся, между вами словно кошка пробежала. Раньше ты чуть ли не каждый день к губернатору ходил с визитами. А теперь? Тебя будто подменили. Неужели губернаторская дочка тебя так извела?!
Блад засмеялся снова, прикрыв лицо рукой.
- Все немного не так, как ты думаешь, но я действительно постараюсь впредь держаться подальше от мадемуазель д'Ожерон, - ответил он, когда смог немного успокоиться.
- Или господин д'Ожерон не хочет видеть тебя своим зятем? – Марго чувствовала, что заходит в своем любопытстве опасно далеко, но не могла остановиться. В тавернах Тортуги действительно любили поболтать насчет отношений между капитаном Бладом и дочерью губернатора. Равно как и о готовящейся свадьбе.
Блад, конечно, это отрицал, но кто знает этих мужчин? За год он мог изменить свое решение... В конце концов, Мадлен д'Ожерон слыла красавицей. И была весьма завидной невестой.
Ее вопрос вызвал у Блада еще один взрыв смеха.
- Я бы прекрасно понял господина д'Ожерона, если бы он отказался выдать свою дочь за такого, как я, - сказал он, наконец.
- А вот тут ты не прав, капитан! – возразила Марго, шагнув к нему. – И если только это тебя останавливает...
- Не только это, конечно, - ответил Блад. – Но подумай сама, велика ли радость для девушки из такой хорошей семьи заполучить в мужья вора и пирата? Беглого каторжника и осужденного бунтовщика, по которому плачет веревка?
Он с кривой улыбкой ждал ее ответа, покусывая губы.
- Если девушка тебя любит, то это совершенно не имеет значения, - тихо произнесла Марго, поглядев ему в глаза.
И очень осторожно дотронулась до его плеча.
Что же все-таки стряслось с капитаном? Он ведь был совершенно другим еще полгода назад. Куда делся этот задорный огонь из его глаз? Быть может, удастся вернуть его прежнего? Хотя бы на несколько мгновений? Она скучала по его улыбке и смеху. Он и сейчас улыбался, но это было совершенно другое веселье, злое и горькое.
Господи, как же была прекрасна прошлая осень, и насколько тяжело сейчас!
Марго медленно провела ладонью по его руке. И почувствовала, как Блад вдруг вздрогнул и напрягся.
- Если любит... – повторил он негромко, глядя куда-то в сторону.
"Да, это была всего лишь иллюзия. Несбыточный сон. А теперь пора просыпаться... И посмотреть в глаза реальности. Если бы она любила тебя, то никогда бы не сказала таких слов. Тут Марго права..."
Блад очнулся от раздумий и резко посмотрел ей в глаза.
И Марго почувствовала, что щеки ее залил жаркий румянец, а сердце на мгновение заколотилось часто-часто. Такой это был пронизывающий взгляд.
Блад высвободил свою руку. И взгляд его теперь стал совершенно невыразительным и холодным.
- Спасибо за разговор, Марго, но сейчас тебе лучше уйти, - сказал он ровным голосом.
- Ты уверен, капитан? – спросила она хрипло, поражаясь собственной дерзости.
Он снова некоторое время смотрел на нее. И тяжело вздохнул.
"Что же сегодня за день такой?! – подумал Блад, чувствуя, что снова начинает дрожать. – Сначала Мадлен, а теперь, похоже, и Марго... Еще одного разговора мне не выдержать..."
Он очень хотел надеяться, что ошибся, но ее глаза были такими выразительными...
"Черт побери! Неужели я еще недостаточно дров наломал?!"
И ведь не объяснить ей, что он действительно не сможет остаться... потому что это будет чертов обман. Себя и ее. Потому что слишком свежа эта рана, и он все еще помнит ее лицо и ее голос.
- Да, уверен. Иди же!
Она стояла, как будто оглушенная. А потом посмотрела на него внимательно. И стиснула губы, мотнув головой.
- Нет, я не уйду. Ведь ты же опять напьешься! – горько сказала она.
Блад кивнул, потянувшись за второй бутылкой рома, которую она все еще сжимала в руке.
Марго отпрянула, убрав руку за спину.
- Напьюсь. Тут ты абсолютно права, - сказал он с вызовом в голосе.
– Если бы ты знал, капитан, как больно смотреть на тебя... такого! – воскликнула Марго, не выдержав.
- О, моя дорогая, смотреть вовсе необязательно, - невозмутимо ответил Блад. – Поэтому я и прошу тебя уйти.
Выражение ее лица изменилось, и он добавил, потянувшись за своим камзолом:
- Впрочем, какая к черту разница, кто из нас уйдет? – и он быстро направился к двери, накинув камзол на плечи. – Так даже будет лучше... для нас обоих.
- Капитан! – окликнула она его в отчаянии.
Вместо ответа Блад подошел к ней и, поймав за запястье, очень аккуратно, но в то же время неумолимо, забрал бутылку с ромом.
Поклонился ей и вышел за дверь.
Марго стояла в оцепенении, пока оглушительный раскат грома за окном не пробудил ее и не заставил ринуться из пустой комнаты прочь...

продолжение следует...

@темы: Фанфики

---

Пираты как они есть, или как порой сложно бывает выполнить домашнее задание.

[GrammarNazi]

Название: Пираты как они есть, или как порой сложно бывает выполнить домашнее задание.
Рейтинг: G
Фандом: ОКБ, "Beetljuice"(мультсериал).
Жанр: мистика, юмор, экшн.
Размер: мини.
Статус: закончен.


- Лидс, он очнулся! - чей-то очень сильно прокуренный голос. - Какой-то он слабонервный
Дайк открыл глаза и тут же их закрыл, испуганно выдохнув. До ТАКИХ глюков явно стоило допиться.
- Да, Биджей, уже иду!
Чудо, названное этим странным именем имело серо-голубую кожу, выцветшие блондинистые и очень грязные волосы, глаза с желтыми белками и очень маленькой радужкой, цвет которой было невозможно определить и потрясающе кривозубую улыбку от уха до уха.
Неожиданно до его ладони докоснулась чья-то очень мягкая и нежная рука.
Из природного интереса, помощник капитана снова открыл глаза и увидел, что на месте, где только что сидел Биджей, теперь находилась девочка с черными волосами, уложенными в странную прическу и одетую в красную накидку с паутинным рисунком. Но больше всего его удивило то, как бледна была ее кожа - здесь явно обходились без белил, и цвет был природным.
- Здравствуйте, извините, что мы Вас побеспокоили, но дело в том, что мне нужно делать доклад по теме "Пиратство в Карибском море" и я попросила своего друга взять Вас ненадолго из Вашего мира к нам в Междумирье. - смущенно сообщила ему она. - Меня зовут Лидия Дитц, а моего друга...
- Битлджус. Сокращенно Биджей. Полтергейст, перебиваюсь мелкими заработками, но в основном тусю с Лидией. - зевая, перебил свою подругу мужчина, при этом почесывая заметно выпиравший живот, прикрытый лиловой рубашкой.
Англичанин еще раз обвел взглядом комнату. Вроде ничего необычного. Проморгался, протер глаза.
- Какой бред. Никогда в жизни больше не буду так напиваться.
Назвавшийся потусторонней силой зевнул еще раз.
- Ну, пожалуйста! Помогите, что Вам стоит? - Лидия сделала щенячьи глазки, не отрывая взора от пирата.
- Нет, нет, нет. Я уже должен быть на корабле, а вы вдвоем меня ту держите. - он встал и направился к выходу из комнаты - Желаю всего хорошего! - он открыл дверь и вышел из помещения.
- Далеко не уйдет. - полумрачно констатировал призрак.
- О, боже мой, БиДжей, что ты там напридумывал?
- Не поверишь, детка, но я абсолютно ничего не делал. Просто Жак и Джинджер тоже здесь.
Истошный вопль потряс округу, заставив вздрогнуть даже принца Винса в его замке.
***
- Ты как? - участливо спросил призрак у Николаса.
- К-кто или ч-что это было? - испуганно пролепетал лейтенант.
- Это был Жак, мой сосед. Можешь не обращать внимание на этого наглого француза, бурчит он постоянно.
- Так Вы...поможете? - Лидия сидела тут же с тетрадкой и ручкой наготове.
- Если вы потом вернете меня домой...
- БиДжей! - почувствовав суровый взгляд подруги, полтергейст стушевался:
- Ну, конечно, Лидс, мы вернем его в естественную среду обитания.
***
- Вот здесь начинались торговые кварталы, - Дайк "отчеркнул" жестом руки часть небольшого островного города.
Лидс чиркнула замечание в блокноте.
- Здесь хоть жуки есть? - скучающе спросил призрак.
- Да, а что не так? - но он не успел закончить вопрос, как спросивший исчез.
- Лучше Вам не знать, - засмеялась Дитц, представив себе, какова будет реакция Николаса на рацион ее друга. - А как было дело с...
- Детка, сматываемся! - неугомонный дух схватил их в охапку и вся компания исчезла в вихре синего света, подняв при этом огромное облако пыли.
- БиДжей, куда ты опять влип? - девушка стала сверлить взглядом своего сотоварища, и довольно-таки эффективно - последний густо покраснел.
- Клянусь тебе, детка, я ни в чем не виноват. Меня нагло оболгали и пытались убить.
- Битлджус!
- Лидс, ты мне не веришь? - но пробить разозленную девушку на сочувствие было невозможно.
Никому не известно, во что бы вылилась это безобидная дружеская перепалка, если бы пространство под ними не разверзлось, и троица не провалилась в какое-то измерение.
***
Белый песок, яркое солнце, теплое море и разъяренная Лидия Дитц, устроившая в данный момент своему другу капитальный вынос мозгов.
- Детка...
- Ты хоть понимаешь, что мне теперь не с чего делать сообщение?! Все, я уже устала. Отнеси меня домой.
Школьница бушевала до самого вечера, используя вместо полтергейста подушку. Только когда возникла опасность, что она проспит школу, если не ляжет спать, школьница легла и попыталась заснуть.
***
Мысли лезли, как из рога изобилия, но ни одна из них не подходила к данной ситуации.
- Думай, Битлджус, думай. Ты должен помочь Лидии. О, придумал! - с этими словами полтергейст исчез.
А на следующее утро Лидия нашла у себя на столе судовой журнал за авторством какого-то Джереми Питта. Материал был и дело оставалось за малым - надергать цитаты из журнала и понять общее настроение описаний.
И, когда она закончила свое выступление, ей апплодировали стоя - лучшее выступление в истории школы было достойно этого.
- Битлджус, Битлджус, Битлджус! - радостно прокричала девочка, когда вернулась домой.
- Ты уже не злишься на меня, детка? - оперевшись о раму зеркала, неугомонный призрак улыбнулся.
- Ты что, Биджей, я уже тебя простила. Спасибо за журнал.
- Тогда я его заберу!
***
Николас Дайк зашел в кают-компанию. Прошло уже несколько дней с тех пор, как он побывал в Междумирье. Несомненно, это место, ровно как и его обитатели, оставили заметный след в его душе - страх страхом, но там было достаточно интересно.
- Эй, чувствительный! - до боли знакомый голос. - Принимай ваш журнал! Извини за неудобства, но он был нужен Лидии.

@темы: Фанфики

---

* * *

[natoth]

от автора: Снова история с Марго.
пока без названия. И да, будет продолжение.
Время действия: осень 1688г (после событий, описанных в "Разбитом сердце" и "Ожидании")
Место: Тортуга, таверна "У французского короля"

-1-

Этот вечер в таверне "У французского короля" обещал быть похожим на предыдущий. Все те же пьяные посетители, большая часть которых состояла из матросов с пиратских кораблей, коротающие время за игрой в кости и выпивкой. Все те же девицы легкого поведения, вьющиеся вокруг них в надежде на легкую поживу. Иногда обстановку оживляли дикие и буйные во хмелю буканьеры с Северной Эспаньолы, приезжающие на Тортугу, чтобы сбыть копченое мясо. Правда, выручку от продажи они спускали тут же, за одну-две ночи непрерывного кутежа.
Марго тяжело вздохнула, проведя рукой по лбу. Посетители прибывали и прибывали, и в зале уже стало душно и тесно. Она обвела взглядом столы, в надежде увидеть хоть кого-нибудь из числа старых знакомых пиратских офицеров. Они были более приятной компанией, нежели охотники с Эспаньолы. Но, как назло, никого не было.

- Марго, - резкий голос Луизы взвизгнул прямо над ухом, заставив ее поморщиться. – Ты глянь! Твой хахаль уже пришел!
Луиза тоже не изменяла своим привычкам и уже успела напиться. И теперь стояла рядом, покачиваясь и глупо хихикая, тыча пальцем в зал.
Марго посмотрела туда, куда указывала ее подруга. И тяжело вздохнула.
Действительно, в зале маячила высокая фигура капитана Леруа.
Марго поморщилась, прикрыв глаза на мгновение.
"Боже, дай мне терпения!" – взмолилась она про себя.
- Никакой он мне не хахаль, - сердито ответила она и попятилась, спрятавшись за Луизу. – Опять весь вечер насмарку! Будет ходить за мной, как привязанный... Ненавижу!
- Я бы взяла огонь на себя, да меня с него тоже тошнит, - засмеялась Луиза.
- Помолчи, ради бога! – шикнула на нее Марго, вжимаясь в стену. – Ты орешь на весь зал. Быть может, он нас не заметит? Народу много...
- Ну, ты скажешь! – Луиза прижала пальцы к губам, насмешливо глядя на нее. – Мы с тобой так вырядились сегодня – только слепой не увидит!
Она была права: у них обеих действительно были очень яркие и приметные платья, не говоря уж о прическах.
- Я пойду лучше наверх... пережду, - Марго знала, что ведет себя малодушно, но терпеть общество этого грубого придурка не было никаких сил, ни душевных, ни физических.
Самое ужасное в этом дурацком положении, что она не знала, к кому обратиться за помощью. Еще два месяца назад она даже задумываться на этот счет не стала бы. Но с тех пор многое изменилось...
Марго поймала себя на том, что снова начинает думать о грустном. И заставила себя встряхнуться.
В зале что-то произошло. Она не поняла, что именно, но шум вдруг стих.
- Марго! – в наступившей тишине резкий и визгливый голос Луизы прозвучал особенно громко. – Ты только глянь! Чтоб мне лопнуть! Глазам своим не верю!
Она обернулась и посмотрела туда, куда указывала Луиза. И сердце невольно екнуло.
- Ущипните меня кто-нибудь, девки! - продолжала говорить Луиза, навалившись ей на плечо всем весом. – Я ведь сплю? Или это не он?
В дверях зала стоял Питер Блад.
Луиза не обозналась. И это точно был не сон, потому что все остальные посетители таверны тоже на него уставились, оторвавшись от своих дел.
Марго смотрела на него во все глаза, приоткрыв рот.
- Боже-божечки, да он трезвый! – ахнула Луиза, толкнув ее локтем. – Ты тоже это видишь, а?
Марго видела.
Капитан был не только трезв, но и гладко выбрит.
Прямо как раньше.
Он был одет в свой черный камзол, отделанный серебром. В одной руке у него была трость, украшенная лентами. Другую, в белой пене кружев, он поднес к шляпе, приветствуя завсегдатаев таверны.
Марго не удержалась и все-таки протерла глаза, опасаясь, что это какое-то наваждение.
Потому что за последние месяцы она привыкла видеть его в совсем другом виде.
Вдребезги, безобразно пьяным. С потухшим и ничего не выражающим взором. В грязной и засаленной одежде, пропахшей ромом и табачным перегаром.
Сначала она пыталась что-то изменить. Подходила к нему, разговаривала. Точнее, делала попытки завязать разговор.
Все это было совершенно бессмысленно. Хотя бы потому, что он постоянно был пьян. Причем, до такой степени, что от разговора с ним было не больше толку, чем от общения с табуретом.
Она надеялась, что это пройдет. Как и его офицеры. Но дни шли, а капитан все больше спивался.
Было ужасно видеть его таким...
Немудрено, что все смотрели на него сейчас в таком изумлении.
Безумная, отчаянная надежда вспыхнула у нее в груди.
"Неужели он сумел побороть этот недуг, как и предсказывал Волверстон? Неужели этот кошмар закончился?!"
По крайней мере, он выглядел так, как прежде: красивый, изысканный и изящный.
Марго сделала несколько шагов вперед, чтобы лучше его разглядеть.
Лицо капитана было мрачным. Но она знала, что на него иногда накатывало подобное настроение.
Лучше так, чем его страшная пьяная веселость. Лучше так...
По мере того, как Марго подбиралась к нему все ближе, она видела, что облик Блада все-таки отличается от прежнего: кружевной шейный платок-крават был небрежно развязан, на камзоле виднелись жирные пятна и следы ожогов в тех местах, куда попадал пепел от трубки.
Лицо капитана, хоть и выбритое, утратило свой загар и теперь имело желтоватый оттенок. В уголках плотно сжатого рта залегли морщины. А под глазами появились темные круги.
Блад сделал несколько шагов вперед, чуть опираясь на трость, и походка его была ровной, без пошатывания.
Марго видела, как сквозь толпу посетителей протолкался хозяин таверны, месье Жак, и услужливо поклонился важному гостью.
- Вечер добрый, месье Блад! – протараторил он, стараясь не таращиться на него слишком пристально. – Чем могу служить?
Вот уже второй месяц Жак не задавал Бладу подобных вопросов. Потому что и так было ясно, что потребует капитан. Но, видимо, разительная перемена в облике корсара произвела впечатление и на него.
Питер Блад посмотрел на хозяина таверны и коротко произнес:
- Принеси-ка мне рому, дружище.
Марго остановилась, чувствуя, как сердце ухнуло куда-то вниз.
Чудес не бывает. Пора уж это усвоить.
В таверне после этих его слов будто включили звук: снова застучали по столам игральные кости, а посетители вернулись к своей выпивке, перестав глазеть на Блада.
Марго в отчаянии смотрела на высокую фигуру капитана, который снова двинулся через зал по направлению к лестнице.
- Я буду сегодня наверху, Жак, - услышала она его негромкий и ровный голос. – Да, бутылку, как обычно. Нет... лучше две. Ужин не надо.
Марго закрыла глаза.
- Эх! – громкий голос Луизы заставил ее подскочить. Она так увлеклась, глядя на Блада, что забыла про подругу. – Опять налижется в хлам!
Марго знала, что Луиза права. Когда Блад не оставался сидеть в общем зале, это означало, что он намерен напиться до потери чувств. И будет отсыпаться в комнате на втором этаже. Чтобы потом утром потребовать рому снова.
- Вот что за осел, а? – продолжала болтать Луиза. – Не, утром я ему опохмел не потащу! Ну его к черту!
Марго смотрела, как Блад поднимается по ступеням, помахивая тростью.
Что же это такое?! Зачем он так?!
Она знала, что уже утром этот призрак прежнего капитана исчезнет.
И останется совершенно чужой человек.
При взгляде на которого ей становилось страшно и горько.
Месье Жак громко топал следом, держа в руках две запотевшие пузатые бутылки.
Блад скрылся за дощатой дверью своей комнаты.
Марго тяжело вздохнула и хотела пойти в зал, но замерла, увидев стоявшего совсем недалеко капитана Леруа.
Она попятилась, а потом ринулась вверх по лестнице, догнала хозяина таверны и чуть ли не силой выдернула у него бутылки.
- Давайте я отнесу! – протараторила она, нервно улыбнувшись.
Месье Жак кивнул, подмигнув.
- Конечно, детка, - сказал он.
Марго постаралась не обращать внимания на его сальную улыбочку и, взяв бутылки за горлышки, поспешила на второй этаж.
Луиза проводила ее насмешливым взглядом.
- Давай, торопись, пока не успел напиться... – фыркнула она, толкнув месье Жака в бок.

Но Марго уже не слушала ее.
Она задержалась у двери, набираясь духу.
Господи, сколько уже времени прошло с момента их последнего нормального разговора?
Три месяца? Полгода?
Она подняла руку, чтобы постучать. И увидела, что пальцы трясутся.
Луиза в чем-то права. Он сейчас трезвый. Может, не будет сразу орать, как иногда случалось в те вечера, когда он был пьян?
Она заставила себя успокоиться и постучалась.
- Да? – раздался мрачный голос.
Марго толкнула дверь плечом и вошла.
В любом случае, другого такого шанса у нее может и не быть...

продолжение следует...

@темы: Фанфики

---

Ожидание

[natoth]

Название: Ожидание
автор:  natoth
Рейтинг: G
Жанр: гет, драббл, немного розовых соплей, сорри
Время действия: сентябрь 1688г
Место: Тортуга, г. Кайонна
от автора: совершенно сырое, непроверенное насчет ошибок. Скорее всего будет еще продолжение. Смысла почти нет, но надо было написать.



- Вон они, Марго!
Луиза отвернулась от стойки и толкнула ее локтем.
- Быть может, появились какие-нибудь известия? Пошли быстрей!
Она схватила ее за руку и потянула за собой.
Марго повиновалась почти машинально, пытаясь отбросить неприятные предположения, которые всё множились в ее воображении по мере того, как шли дни.
Все корабли из его эскадры почти две недели стояли на якоре в Кайоннской бухте.
Все, кроме одного.
И она знала, что ожидание давит на нервы не только ей. Весь город, казалось, замер, затаив дыхание.
Но корабля все не было.
Она подошла вместе с Луизой к капитанам Ибервилю и Хагторпу, которые вошли в таверну. И подняла глаза, чувствуя, как замирает от страха и тоски сердце.
- Ну?.. – спросила Луиза, пристроившись рядом с ними, пока они шли к своему излюбленному столику.
Ибервиль остановился на мгновение и покачал головой.
- Дозорные из Горного форта все глаза проглядели. И ничего, - ответил он со вздохом.
Хагторп отодвинул тяжелый табурет и положил шляпу на край стола, усаживаясь.
- Вам того же, что обычно? – спросила Луиза.
Оба капитана кивнули.
Девица унеслась передавать заказ на кухню, а Марго присела напротив них.
- Совсем ничего? – тихо спросила она, мысленно обзывая себя сентиментальной дурой.
Ибервиль помотал головой.
Хагторп достал трубку и принялся набивать ее табаком. Потом поднял глаза на нее. Капитан "Элизабет" ей нравился. Он всегда был очень обходительным, хоть и немного суровым. И глаза у него были очень красивые, темно-карие, бархатистые и выразительные.
И все же не такие пронизывающие, как у него.
- Да не переживай ты так, Марго, - сказал Хагторп, чиркая огнивом над трубкой. – Вернется он. Просто задержался из-за шторма. Мы же тебе говорили...
- Но... разве шторм – это не опасно? – спросила она, отчаянно стараясь говорить ровно.
- Иногда опасно, но ты же знаешь, что там Джереми, - ответил Ибервиль, наклоняясь вперед. – А уж этот парень в своем деле мастер. С таким штурманом никакой ураган не страшен. Скажи, Нат!
И он толкнул локтем Хагторпа, едва не выбив у того трубку.
Капитан "Элизабет" поспешно кивнул.
- Уверен, он прибыл бы раньше, просто погода сейчас не очень, - продолжил Ибервиль весьма убедительным тоном. – Сама же видишь, что творится на улице: то ливень, то ветер, то солнце. Ну, задержался немного из-за встречного ветра. Бывает. Что еще может случиться?
И он откинулся назад, насмешливо глядя на нее. А потом принялся постукивать пальцами по столу. У капитана Ибервиля были красивые и ухоженные руки. Марго замерла на некоторое время, глядя на них.
И все же, они не были такими сильными и изящными как у него.
- Вообще-то случиться может много чего... – неожиданно сказал Хагторп, мрачно пуская дым из ноздрей.
- Но только не с ним, - быстро перебил его Ибервиль, еще раз толкнув капитана локтем. И старательно улыбнулся Марго. – Не слушай этого зануду, малышка. Вечно он каркает...
И француз выразительно посмотрел в глаза Хагторпу.
Тот чуть встрепенулся и закивал.
- И правда, он же у нас везунчик, ведь так, Фил? Помнишь, мы тогда тоже почти его похоронили? После того дурацкого набега на Кариако?
- Да-да, - торопливо ответил Ибервиль, забирая у подошедшей Луизы их заказ: две кружки рома. – Тоже ужасно беспокоились о нем. Точнее, мы не чаяли его снова увидеть. Решили, что он погиб вместе с остальными, когда проклятая испанская береговая охрана расстреляла наши пироги.
- Жуткое было тогда чувство... – вздохнул Хагторп, подтянув к себе кружку. – Прямо как сейчас...
И он дернулся, уставившись на Ибервиля.
Марго почувствовала, как французский капитан лягнул своего товарища под столом, слегка задев и ее.
- Я хотел сказать, что мы тоже очень беспокоились и... переживали, - буркнул Хагторп, сердито покосившись на Ибервиля.
- Но сейчас-то все не так, милочка, - перебил его француз. – И капитан наш просто отстал. Да и прошло-то всего две недели! Это не срок. Вот тогда, помнишь, Нат, сколько мы ждали?
- Нашел, о чем спрашивать, - фыркнул Хагторп. – Я же тогда так пил, что ничего толком не могу вспомнить!
- Черт, я тоже, - растерянно протянул Ибервиль, почесав затылок. – Но около месяца точно. Если не больше. Так что две недели – это не срок.
И он подмигнул Марго.
- А что, если его поймали испанцы? – дрожащим голосом произнесла Луиза. – Помните, как тогда... когда нам сказали, что его повесили? Ох, господи, как же я тогда ревела!..
- А потом он приплыл, живой и невредимый, да еще и с богатой добычей, - перебил ее Ибервиль. – Так что не вздумай тут реветь!
И он строго посмотрел на нее.
- Может... отрядить кого-нибудь на поиски? – пробормотала Марго, потирая лоб. – Хуже нет ничего, чем вот так ждать!
- Мы бы с удовольствием, милочка, - мягко ответил Ибервиль. – Только часть кораблей у нас еще на ремонте... после шторма... точнее, после плавания. Да и погода...
- А если у него корабль тоже в ремонте нуждается? – ойкнула Луиза, прижав руки к груди. – Мне столько раз ребята рассказывали, как у них мачты ломало от шквала и все такое... И он где-нибудь там, в море... беспомощный и одинокий...
- Да что вы в самом деле?! – возмущенно перебил ее Ибервиль. – Вернется он. С добычей. Вот увидите.
- Да можно и без добычи, лишь бы живой! – вздохнула Марго, не выдержав.
Мужчины за столом неловко замолчали. Хагторп вцепился в трубку, а Ибервиль сделал длинный глоток рома.
- Пусть только попробует не вернуться! – проворчал Хагторп. – Мы ему устроим!
Марго покачала головой, спрятав лицо в ладонях.
Конечно, они правы. И всё это – просто глупые женские страхи. Что с ним может случиться?
- К тому же там наш старый волк, - заметил Хагторп. – А уж с ним точно не пропадешь!
Ибервиль шумно согласился с ним.
Они открыли рты, чтобы сказать что-то еще, но грохот пушечного выстрела заставил их замереть.
Все посетители таверны также замолчали и обернулись к окнам, выходившим на море.
Марго подбежала к выходу на широкую веранду-навес и поднесла ладонь к глазам.
Выстрелили из форта, если судить по беловатому облаку дыма, поднимавшемуся над его стенами.
Потом все увидели, как на длинном флагштоке взвилось несколько флагов.
Несколько пиратов тут же полезли в карманы в поисках подзорных труб.
Ибервиль и Хагторп не были исключением.
- Ну? Ну? – торопила Луиза, дергая Ибервиля за рукав. – Что там?
Марго привстала на цыпочки, кусая губы. У окна тут же столпился народ, почти закрыв ей обзор.
- Корабль! На горизонте! – воскликнул Ибервиль, оторвавшись от разглядывания сигналов.
- Господи, надеюсь, это он! – пробормотал Хагторп, протискиваясь к выходу.
Марго едва успела ухватиться за его пояс.
Почти все посетители таверны высыпали на улицу и ринулись вниз, к гавани.
Стоял ранний вечер, и солнце было еще достаточно жгучим.
Но Марго не обращала внимания на удушающую влажную жару и, подобрав юбки, понеслась со всех ног к морю.
Краем глаза она видела, что туда же побежали все остальные жители города, услышавшие сигнал форта.
Она едва могла дышать, когда добежала до каменного мола. Там собралась пестрая толпа, возбужденно галдящая. Форт еще раз поднял флаги, и сигналы вызвали бурное ликование в народе.
Марго почувствовала, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
Ибервиль был прав.
Он возвращался.
Как обычно.
Она терпеливо стояла на молу, толкаясь и отпихивая других встречающих, до рези в глазах вглядываясь в сверкающую в лучах закатного солнца полоску воды узкого пролива, ведущего в гавань.
Корабля... заветного алого корабля все не было видно. Успеет ли он пройти в гавань до наступления темноты?
Пролив был достаточно коварен, и чтобы попасть в Кайоннскую бухту, требовалась немалая штурманская сноровка или опытный лоцман.
Марго видела, как от причала отошло несколько баркасов.
- Вот он! Вот он! – пронзительно взвизгнула какая-то женщина, и все загалдели снова.
Марго повернулась в указанную сторону и увидела величавый фрегат, вывернувший из-за скалистого мыса. Большая часть белоснежных парусов уже была убрана, оранжевые блики от заходящего солнца играли на бушприте и гроте.
Это, вне всякого сомнения, была "Арабелла".
Расстояние все еще было слишком большим, чтобы разглядеть ее подробно, но Марго видела, что все мачты у нее целы.
Значит, шторм не причинил ей серьезного вреда.
Чуть впереди от фрегата она увидела покачивающуюся на волнах шлюпку.
- Верпуются! – хрипло гаркнул кто-то почти ей в ухо.
Форт снова принялся палить. Вскоре к нему присоединились все стоявшие на якоре суда.
Марго зажала уши ладонями, не сводя глаз с приближающегося алого корабля.
Баркасы уже были совсем рядом от него, и она видела, как они тоже присоединились к буксировке.
Солнце уже село, но в гавани было светло как днем, потому что то и дело начинали палить из пушек.
"Арабелла" плавно замерла, покачиваясь на волнах, мачты ее уже были совершенно голые.
Марго услышала грохот летящего в воду якоря.
А потом увидела, что от борта "Арабеллы" отходит шлюпка.
Всё ли с ним в порядке?
Корабль вернулся, но с ним ли его храбрый капитан?
Марго сделала несколько шагов вперед, к самому краю причала, рискуя быть вытолкнутой в воду.
Темнело очень быстро, и она слишком долго смотрела на бликующую воду, чтобы теперь разглядеть его среди тех, кто был в шлюпке.
- Вон он! Вон он, смотрите! – закричали самые зоркие из встречающих. – Сидит на корме!
Марго выдохнула, пытаясь унять бешено стучащее сердце.
Живой!
Слава богу!
Она стояла на причале, глядя, как матросы выбираются из шлюпки. Смотрела на капитана в черном камзоле с серебряными позументами, легко вспрыгнувшего на мол. Его тут же окружили офицеры с кораблей его эскадры, расспрашивая, хлопая по плечу, пытаясь обнять. Следом за ним поднялся Джереми Питт, и тоже был почти задушен налетевшими на него товарищами.
Волверстона, о котором упоминал Хагторп, нигде не было видно. Но могло случиться так, что он остался на корабле.
Марго увидела, что плотное кольцо из офицеров расступилось на мгновение, пропуская Блада вперед. Он что-то коротко сказал всем, а потом, поправив шляпу, решительно двинулся к городу, проталкиваясь через толпу.
Питт задержался чуть дольше, но было видно, что он тоже не особо разговорчив и жаждет догнать капитана.
"Пошел с визитом к губернатору", - догадалась Марго.
Блад всегда так делал, как только прибывал на Тортугу после очередного рейда.
Марго принялась проталкиваться сквозь толпу, намереваясь вернуться в таверну. Незачем беспокоить офицеров с "Арабеллы" здесь, на молу. Они все равно соберутся за кружкой рома в их любимой "У французского короля". Вот там она и услышит все подробности об их плавании. Надо просто набраться еще немного терпения. В конце концов, ждала же она все эти недели? Так что такое по сравнению с ними какие-то два часа?

Многие, видимо, думали так же, как она, потому что тоже ринулись в таверну.

Марго ждала до глубокой ночи. Но, к ее удивлению, ни один из офицеров Блада в этот вечер не пришел сюда, чтобы отпраздновать возвращение, как они обычно делали.
Не только она была удивлена этим. Вскоре услышала от посетителей, что капитан Блад сразу после визита к губернатору отправился на свой корабль.
- Видать, пустой вернулся, - хмыкнул кто-то, разочарованный долгим ожиданием новостей.
- Да нет, я слышал, они взяли какой-то редкий приз, просто надо дождаться Волверстона, - возразил другой пират.
- Неужто ему и впрямь удалось разграбить Порт-Ройял?
- Да ты что, рехнулся? Это же английский порт, а он не нападает на англичан! Пора бы это уяснить!
Марго печально и устало опустилась на стул возле стойки, зажмурившись. От шума и волнения у нее начала болеть голова. Проклятая мигрень. Она чувствовала, как виски начинает сжимать, а с правой стороны будто воткнули раскаленную спицу.
Только не это!
- Угостить тебя вином, милочка? – прохрипел чей-то прокуренный голос над ухом.
Марго заставила себя открыть глаза и повернуться к говорившему.
- Пошел к черту, пьяный урод! – прошипела она, совершенно не сдерживаясь.
И ушла, не дожидаясь, когда капитан Леруа разразится возмущенным бормотанием по поводу ее вызывающей грубости...

@темы: Фанфики

---

[natoth]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Конкурс рецензий

[Rafael Sabatini]

Объявляется конкурс на лучшую рецензию к произведению Рафаэля Сабатини.

Но... сделаем задачу более сложной = ) Рецензии на книги об уважаемом и любимом Питере Бладе из конкурса исключаются и идут вне конкурса (если все же кто-то захочет написать), это условие вводится для того, чтобы дать шанс и другим произведениям, а то популярность Блада ставит их в проигрышную ситуацию еще до начала конкурса.

Итак. Желающие присылают свои рецензии на у-мыл сообщества с пометкой - Конкурс рецензий. Через месяц (04.12.12) прием будет закрыт, а рецензии выложены анонимно. После чего пройдет голосование. И где-то ближе к новогодней ночи или в новогодние праздники мы узнаем победителя. ^_^

Надеюсь, желающие найдутся и мы прочитаем множество хороших и интресных рецензий на известные и малоизвестные произведения нашего любимого Автора.

Будущим участникам - вдохновения.)

*
Вопросы, предложения корректировки, отзывы на данное объявление - в комменты.

запись создана: 04.11.2012 в 22:56

@темы: Техническое, Конкурс, Книги, Новости

---

Питер и Арабелла (часть3)

[Ка.Ли.]

Питер и Арабелла (часть1)

sabatini.diary.ru/p182441968.htm

Питер и Арабелла (часть2)

sabatini.diary.ru/p182442397.htm

Разлука (Арабелла)

Мы остановились на том, что наши влюблённые расстались, так и не успев объясниться. Мягко говоря, не до «аморов» им было ту ночь. Следующая встреча произошла только через три года при весьма драматических обстоятельствах. За эти годы много воды утекло, и в жизни наших героев произошли определённые перемены. И если о жизни Блада мы знаем достаточно (одиссея-то всё-таки его, а не Арабеллы), то о мисс Бишоп Сабатини не пожелал нам поведать ничего стоящего. Всего лишь два достоверных факта. Первый, из племянницы плантатора она превратилась в племянницу губернатора. Второй, она переехала жить на Ямайку. Информация настолько скудная, что оставляет гигантское пространство для нашего любимого занятия – домыслов, догадок и умозаключений на пустом месте.
Итак, первый факт, с которым мы имеем дело – смена достопочтенным дядюшкой Бишопом рода занятий. Как именно это могло отразиться на Арабелле? А она всего лишь стала ещё более завидной невестой, чем была. Раньше она была миловидна, умна и богата, теперь у неё есть ещё и власть. Точнее сказать пути подхода к источнику власти и влияния. Не думаю, что её социальный статус так уж сильно изменился, но это определённо маленькая ступенька наверх. По всем законам логики, количество претендентов на руку, сердце и плантации должно было вырасти. А тут ещё и переезд на Ямайку. Тоже не Париж, но народу больше, жизнь интересней, события какие-то случаются. Однако Арабелла остаётся одинокой. Почему? Что у неё в душе происходило всё это время, пока Питер по морям мотался?
Вернёмся на минутку в ту ночь, когда она уезжала из Бриджтауна в полной уверенности, что увидит Блада через несколько дней, когда испанцы покинут город. Она ещё ничего не знает о его чувствах и, что гораздо важнее, не до конца разобралась в своих. Но, полагаю, Мэри Трейл не преминула вознести до небес своего спасителя. А по возвращению в город, так, наверное, и вовсе от его имени деваться некуда было. Герой, сумевший отомстить испанцам, захватить корабль и сбежать из рабства, таких лихих Робин Гудов в народе всегда любили и восхваляли. Пыхтел и ругался видимо только полковник Бишоп, но его после незапланированного заплыва можно понять. И вот просто хороший, мужественный и достойный человек приобретает ореол героя.
И Арабелле волей-неволей пришлось задуматься о своём отношении к Питеру и о его роли в её жизни. Он ведь пришёл, чтобы спасти её? Или нет? Или что вообще? Если бы они действительно встретились через пару дней, они бы нашли способ прояснить этот вопрос. А так бедной девушке предстояло мучиться от неопределённости в одиночку. Да ещё и слухи, долетающие до неё, мягко говоря, радости не доставляли. А информации, с учётом рода деятельности полковника Бишопа и «звёздного» статуса капитана Блада, хватало. О её чувствах никто не догадывался, так то скрывать что либо от неё не считали нужным. И вот она узнаёт, что её доктор Блад стал «тем самым» капитаном Бладом, и новости о его «подвигах» никак не ложатся в один образ со скромным доктором, стойко переносящем несправедливости. Значит врал? Просто пыль в глаза пускал, рассказывая о своих горестях. Или слухи врут? И разум твердит: «Опомнись, глупая, он тогда на Барбадосе просто лгал в лицо, какую-то выгоду преследовал…». А сердце не перестаёт надеяться… И вот так день за днём.
Мисс Бишоп, как я уже неоднократно заявляла, девушка очень спокойного нрава, ей такая эмоциональная карусель хуже каторги. Я вообще удивляюсь, как она в таких условиях не возненавидела Блада, как главного виновника своих терзаний.
Проходит время, судьба заносит Арабеллу на «Роял Мэри» и знакомит с лордом Джулианом. Если бы Блад знал, как лорд, сам того не подозревая, ему нагадил, он бы всё-таки проткнул его шпагой. А дело-то всего лишь в парочке слов. Посплетничал его светлость неудачно. А для бедной мисс Бишоп рухнул мир… Всё во что она позволяла себе верить, всё на что надеялась, пошло прахом. Интересно, а как бы повернулся сюжет, если бы Джулиан промолчал, и сердце Арабеллы не было разбито на тысячи кусочков? При встрече она была бы более вежлива и дружелюбна, они смогли бы поговорить. Ну, может не о чувствах, а хотя бы о погоде, но всё лучше, чем то, что вышло на самом деле. Кстати, интересная идея для фика, дарю.
Но вернёмся к нашей героине. За короткое время она пережила крушение всех надежд, морское сражение, плен и, чтобы мало не показалось, ещё одно морское сражение. Что она после всего этого чувствует? О, а это интересно. Во-первых, она чувствует себя полной дурой. На этом я стояла и стоять буду. Во-вторых, она злится. На себя, за то, что позволила себе увлечься, на Блада, на судьбу… просто злится. В-третьих, она перепугана. Какой бы сдержанной в проявлении своих чувств она не была, а оказаться бесправной пленницей страшно. Что там стукнет испанцу в голову и когда, пойди угадай. А из защитников только лорд Джулиан – такой же беспомощный пленник, как и она сама. Всё это душевному равновесию ой как не способствует.
Итак, суммируем, что собой представляла Арабелла в эмоциональном плане при встрече с капитаном Бладом. Злость, обида, ревность, страх, беспомощность…

Ну что, у кого ещё язык повернётся обвинять девушку в недостатке вежливости?

Разлука (Питер)

Ну а что же наш бравый капитан? Как он провёл эти три года, с каким багажом ступил на борт «Милагросы», что чувствовал? Эта информация как раз изложена Сабатини достаточно подробно, нам остаётся лишь слегка дофантазировать пропущенные моменты и расставить акценты. Один из самых значимых и интересных фактов – превращение доктора Блада в капитана Блада. Надо признать, Сабатини приложил немало усилий, дабы оправдать такой сомнительный выбор карьеры. И деньги Питер пропил, корабль ожидаючи, и Истерлинг воду мутил, и друзья настаивали… Но, если хорошо подумать, возникает вопрос, а реальные ли это причины? В конце концов, люди и на Тортуге болеют, да и за проезд в Голландию он мог заплатить медицинскими услугами. С Истерлингом тоже бы разобрались, он умищем не блистал, как мы помним. А друзья… ну что друзья? Питер всё-таки не маленький мальчик, связавшийся с плохой компанией, подверженностью чужому влиянию вроде никогда не страдал. Думается, истинная причина менее приглядна, но по-человечески вполне понятна – уязвлённое эго. Он был унижен всей этой историей с судом и рабством. Общество нанесло ему оскорбление, и он сознательно противопоставил себя ему. Раненное мужское самолюбие требовало реабилитации, а что может стать лучшим лекарством, чем командование собственным кораблём?
Насчёт же его чувств к Арабелле нам нет нужды строить догадки, в тексте чётко и ясно сказано – Питер любил её и сходил с ума, думая, что она потеряна для него навсегда. Он даже назвал корабль в её честь.
Далее. Блад клянётся оставить свои руки настолько чистыми, насколько это возможно при данной профессии. И вот это «настолько насколько» весьма трухлявый момент. А насколько настолько это возможно? Что-то ему наверняка пришлось пересмотреть, что-то принять, кого-то опять же принять. Всё-таки профессиональные обязанности пирата требуют эээ… допущений некоторых.
Теперь у него есть реальность, не всегда приглядная и благовидная, и есть воспоминания о прекрасной и доброй девушке, которая когда-то вошла в его жизнь. А память, надо сказать, штука ненадёжная, призрачная. С течением времени воспоминания стираются, искажаются, покрываются туманом… И вот уже живая, реальная женщина со всеми её достоинствами и недостатками превращается в некий образ, «ангела чистой красоты». И этому божеству Питер истово поклонялся все три года. Мы ведь все помним его мысли после истории с детьми губернатора? Как он надеялся, что его дама будет им довольна. На самом деле такое вот преклонение, каким бы романтичным оно не казалось на первый взгляд, в реальности бывает очень опасно, в том числе и для его объекта.
Но мы забегаем вперёд. В данный момент капитан Блад увлечён новым делом. Он успешен, удачлив, богат и знаменит. Он, как бы сейчас сказали, сделал себя сам, своим умом, своим талантом. Его имя становится нарицательным, он кумир для обитателей Тортуги. Неплохой карьерный рост для вчерашнего раба. В общем, задача минимум решена, самолюбие излечено. Говоря словами Сабатини, капитан Блад доволен собой. Он победитель. Он может позволить себе быть великодушным и отпустить врага. Он прославленный капитан Блад.
Вот таким и видит его Арабелла после трёх лет разлуки, и таким видим его мы, читатели.

Встреча седьмая

Роковая встреча на «Милагросе». Как по мне, так её лучше не анализировать, а измерять в тротиловом эквиваленте, такие там страсти кипели!

А, если серьёзно, я долго думала, стоит ли вообще её расписывать. У каждого читателя своё видение этой встречи и всё кто мог по этому поводу уже высказались. Разница восприятия огромна – от «за борт эту дуру Арабеллу» до «ну, Блад и раззява!». Мой же вывод прост – вся проблема в том, что эти двоё друг друга практически не знают. То есть чувства есть, да ещё какие! А вот реального узнавания ноль практически. Оба влюблены в некие образы, которые они успели насочинять себе за три года. Арабелла любит того далёкого доктора, которого осудили за выполнение им его врачебных обязанностей. И, который, будем честными, давно исчез с карты мира. Вместо него появился грозный капитан Блад, привыкший отдавать команды и видеть безоговорочное подчинение. А Блад вместо своего доброго и всепрощающего божества встретил живую, реальную женщину. К тому же женщину обиженную. Если бы он знал, на что способен подвид «женщина обыкновенная обиженная», он бы вообще посчитал, что легко отделался.

Текст, я думаю, все помнят. Капитан Блад в очередной раз продемонстрировал своё военное мастерство, разгромив противника и взяв его корабль на абордаж. После он отпускает своего заклятого врага на свободу (ну ладно, одного из своих заклятых врагов). Не слишком умно, но благородно. А потом видит ЕЁ. Ту самую женщину, в которую влюблён был столько лет. Она стоит себе, молчит, а рядом какой-то тип трётся… Тут Сабатини так явно проводит параллель между этой сценой и аналогичной из любовной истории Левасёр/Мадлен, что неловко становится. Просто зеркалка – пылкий влюблённый кидается к даме, и тут на пути кто-то встаёт… Левасёр, который проходит у нас как пират-негодяй просто сметает с пути препятствие. Пират-джентельмен Блад тоже не церемонится с неожиданной преградой, но лорд Джулиан хоть жив остаётся. Правда обгавканный весь.
Будь Арабелла в чуть менее растерзанных чувствах, ей бы может чувство самосохранения не отказало столь явно. На самом деле, у неё был хоть и ограниченный, но всё же неплохой выбор конкретной линии поведения. Во-первых, можно было притвориться, что с трудом узнала капитана. Да, мы, кажется, где-то встречались, и тумана побольше. Тоже не лучший вариант, но более нейтральный, даёт больше пространства для манёвра. Во-вторых, можно было развести политес, укрыться за холодной вежливостью. Но это высший пилотаж, на который она не была способна в силу своего душевного состояния. В-третьих, можно было кинуться на шею спасителю. В общем-то, Арабелла по очереди пыталась следовать всем трём стратегиям. Сначала кинулась ему навстречу, но тут же отпрянула, остановила себя. Потом сделала вид, что знать не знает капитана Блада. И только колкое замечание заставило её выбрать самую дурацкую из всех возможных линию поведения, которой, увы, грешат многие женщины и я в том числе. Она взорвалась и выдала Питеру лишь крошечный кусочек, малую часть всех мыслей и чувств, которые одолевали её на данный момент. «Вор и пират»! За этими словами скрывалась такая страсть, обида и горечь, что описывать их бумаги не хватит. К сожалению, мужчина, способный разгадать подобный ребус, ещё не родился на свет, да и вряд ли родится. Вот и капитан Блад принял всё за чистую монету, бедолага.

Итак, «вор и пират»! Питер страдает на полуюте, Арабелла страдает в своей каюте. К мисс Бишоп мы ещё вернёмся, а вот переживания Питера заслуживают отдельной главы. У капитана Блада кризис веры. Его божество отвергло его дары, ей не нужно его преданное служение! И первое его закономерное желание – разрушить храм, сбросить идола с алтаря. Растоптать. Мысли не делающие чести, но вполне понятные. Да и искушение велико, три года мечтать о любимой женщине, и вот она здесь, лишь руку протяни. И дьявол старательно нашёптывает: «Ты же пират, а она добыча, и вообще сама виновата…». Не позавидуешь нашему капитану. И всё же он удержался на краю. На мой взгляд, причины тому две.
Чтобы пояснить первую, придётся зайти издалека. А именно с детства наших героев.
Несмотря на некоторую изначальную разницу в социальном положении и Питер и Арабелла, как говорят, принадлежали к одному кругу. То есть они получили схожее воспитание и впитали одинаковую систему ценностей. И у Питера в голове крепко сидело твёрдое представление о том, как порядочная женщина должна относиться к пирату. Более того, он прекрасно понимал, какого мнения о нём будет Арабелла, когда принимал решение о смене карьеры. И поведи она себя иначе (см. вариант «бросится на шею»), полагаю, он был бы несколько разочарован в мисс Бишоп. И его представление о ней как о женщине, несомненно, порядочной было бы поколеблено. Тут можете со мной спорить, но я уверена, что Блад - дитя своей эпохи. Его чёткая система представлений о том, как должно и подобает вести себя достойной леди, не позволила бы ему оценить такой порыв. Если выразить это поэтично, то его божество отвергло его, но осталось божеством, ничем себя не запятнав.
А вторая причина в том, что где-то там, в подсознании, под всем своим гневом и обидой, Питер прекрасно понимал, что не виновата Арабелла перед ним. Какими бы жестокими ни казались её слова, сказала-то она правду. Он действительно вор и пират, как ни крути. В один момент рухнула вся тщательно культивируемая система отмазок перед своей совестью. Я пират, который НЕ нападает на английские суда, я пират, который НЕ приемлет пиратских приёмов ведения войны. Вот только пират, который НЕ, это всё равно пират. И дело здесь в нём самом, а не в отношении к нему Арабеллы. Если наказывать кого-то, то только самого себя.

@темы: Питер и Арабелла, Книги

---

Питер и Арабелла (часть2)

[Ка.Ли.]

Питер и Арабелла (часть1)

sabatini.diary.ru/p182441968.htm

Встреча четвёртая

С момента памятной ссоры прошло немного времени, но поведение Питера и Арабеллы с тех пор кардинально поменялись. Теперь уже она всячески избегала доктора. Он ведь действительно здорово её задел своими насмешками. И тут, думаю, пора сделать несколько замечаний о характере Арабеллы и об особенностях её отношения к Бладу. Первое – Арабелла очень спокойный человек. Есть люди, которым жизненно необходимы ссоры, скандалы и трагедии. Без оных такие люди чахнут. А Арабелле точно так же необходимо её душевное равновесие. Она живёт не страстями, а более спокойными эмоциями. «Пойду, разыщу этого хама и ещё разик скажу ему, как он мне безразличен», - это не про неё. У неё другой тип темперамента. Сильные переживания и страсти она воспринимает болезненно и старается всячески их избегать. Как и их причину. Поэтому она навещала раненных только, когда там не было их доктора.
Второй момент, заслуживающий внимания – она не воспринимала Блада как раба. То есть абсолютно. Ладно, сказать дяде, что раб ей нахамил, она не могла, поскольку понимала, чем это для него обернётся. Но ей это и необязательно было! Она хозяйка, могла просто пальчиком в его сторону ткнуть, и неугодного бы убрали куда-нибудь с глаз долой. Вместо этого она высчитывает время, чтобы с ним не пересекаться. Хозяйка с рабом.
И третье обстоятельство, прекрасно проиллюстрированное будущей встречей. Мисс Бишоп абсолютно не умеет вести словесные перепалки. Ирония обижает её и заставляет уходить в глухую оборону. Защищаться. А Блад язвит почти всё время, в независимости от того, кто перед ним. И это его способ защиты. Они оба пока носят маски и отыгрывают свои роли. Пора открыться ещё не настала. Да и доктора Блада похоже совесть скребла за то что невольно обидел девушку, и он искал случая извиниться перед ней. А возможно, он сообразил, что её изначальное расположение к нему было искренним, и хотел вернуть его, уладив недоразумение. Что и сделал с изяществом слонопатама. Сабатини несколько раз упоминал, что Блад неплохо знал людей. Может быть. А в данном случае на него затмение нашло, не знаю. Но всё что можно было сказать и сделать не так, он сказал и сделал. Просто удивительно, в разговорах с другими он и умён, и проницателен, и чёрт знает что ещё! А с Арабеллой, как подменяют человека. Опять ирония, опять эти нотки высокомерия, опять напускное смирение. Неудивительно, что Арабелла опять возмутилась и отбрила его. Блад и сам почувствовал, что что-то не растёт кокос. «Либо она мегера, либо я болван! Пожалуй, и то и другое справедливо».

Встреча пятая

Встреча пятая - знаковая. Это одна из самых любимых моих сцен во всей книге. Я бы назвала её «первая встреча с открытым забралом». Настолько они оба беззащитны, открыты и ранимы в этом эпизоде, что я вместо того, чтобы провести холодный чёткий анализ, растекаюсь сиропистой лужицей и перечитываю её в миллионный раз.
Счастливый Питер, который считал себя уже практически свободным человеком и Арабелла… Ей просто надоело дуться. Два человека, делающие робкие шаги навстречу друг другу. За их нейтрально-вежливыми репликами явно скрываются другие, куда более волнующие слова и мысли.

- Кажется, уже целый месяц прошел со дня нашей последней встречи?
- Точнее говоря, двадцать один день. Я считал их. ( И я скучал. Может я прощён уже?)
– Над собой вы можете смеяться сколько угодно. Но, мне кажется, что вы смеётесь и надо мной, а это ведь невежливо. (Зачем вы меня обижаете?)
– Честное слово, вы ошибаетесь. Я смеюсь только над смешным, а вы совсем не смешны. (Я совсем не хотел вас обижать, правда!)

На этом пятиминутка свуна закончена, приступаем к анализу.
Что мы имеем. В жизни Блада произошли перемены. Он разработал план побега, которым может по праву гордиться. Он наконец-то вырвется из рабства, снова станет свободным человеком. Скажем, его основные, фундаментальные потребности на данный момент удовлетворены. Следовательно, можно расслабиться, посмеяться, пообщаться с милой девушкой. Как показало время, расслабился Блад слишком рано, но пока он вполне доволен и собой, и обстоятельствами. И Арабелла тоже довольна жизнью. Старая обида на доктора уже забыта (потому что ну, сколько же можно!). И в этот момент они встречаются.
Эта встреча достойна внимания не только тем, что вызывает припадок неконтролируемого романтизма у вашей покорной слуги, но и тем, что наши герои впервые видят друг друга такими, какие они есть. Без шор, предубеждений и враждебности. Просто два человека, испытывающие взаимную симпатию.
Он рассказывает о своей бурной юности и, с учётом его явного желания понравиться девушке, красок он явно не пожалел. Биография у него бурная, не пришлось долго вспоминать, чем похвастаться. А Арабелла демонстрирует один из своих талантов – умение слушать. Она внимает рассказчику и поочередно демонстрирует интерес, восхищение и наконец, сочувствие.

– Сожалею, что не знала всего этого раньше, – сказала девушка, и в её карих глазах блеснули слезы. На прощание она по-дружески протянула Бладу руку.

На самом деле, проявить к человеку сочувствие, но не жалость, поддержать, не унижая – это талант с которым надо родиться. Либо тебе дано, либо нет. Мисс Бишоп обладала им в полной мере.
Питер же в этот момент испытывает перерождение из никудышного католика в истового язычника. Как говорила моя тётушка, клиент созрел. Та самая небожительница, красивая, умная, добрая девушка смотрит на него с искренним сочувствием и застенчиво ему улыбается. Арабелла Бишоп назначается божеством и возносится на пьедестал. Кстати, такое слепое поклонение впоследствии чуть не вышло боком им обоим. Но сейчас сердце поёт, порхают бабочки, и все неурядицы кажутся недостойными внимания мелочами.
Полагаю, сама Арабелла испытывала несколько более сложный спектр эмоций. Это первый намёк на сильное чувство в её жизни. Скорее всего, мисс Бишоп преследует смутное беспокойство. Вроде: «а у него удивительная жизнь… и он такой приятный собеседник… а что это сердце сегодня так бьётся?»
Но ни один из них ещё не готов признать эти перемены. Даже перед самим собой. Если бы только у них было ещё хоть немного времени… то вряд ли Блад вообще бы сбежал с Барбадоса, и Сабатини было бы не о чем писать.

Встреча шестая

Встреча шестая - трагическая. Со времени последней встречи прошло максимум часов двенадцать, а обстоятельства успели несколько раз коренным образом поменяться. Сорванный план побега, конфликт с полковником, нападение на город испанцев – от такой карусели умом тронуться впору. Но у Блада видимо не нервы, а канаты. Он сумел переломить ситуацию в свою пользу. Чем всё это закончилось рассказывать не надо, текст все итак помнят. Нас интересует тот отрывок, который почему-то не приглянулся советскому редактору и был безжалостно вырезан. Абзац, в котором описывается, как Блад торопился к Арабелле, как чуть сознание не потерял от облегчения, что она жива и здорова. Я не понимаю, зачем этот момент опустили, там нет решительно ничего крамольного, чего не стоило бы читать впечатлительным «детям и юношам». Без него складывается впечатление, что Блад просто свой комплекс спасителя реализовывал. Подвернулась Мэри Трейл – спасаем, ну, и мисс Бишоп до кучи, чтобы два раз не ходить. У Сабатини всё не так было! Как? Давайте разбираться.
Начнём с того, что Питер одинокий человек. Не то, чтобы он своим одиночеством как-то особо тяготился, но факт есть факт. К моменту описываемых событий он уже давно потерял родителей, братьев и сестёр не имел, да и своей семьёй не обзавёлся. И этот страх, который подспудно присутствует в каждом семейном человеке, страх, что с его близкими что-то приключится, был ему либо незнаком, либо хорошо забыт за давностью лет. Так что ужас, который он испытал, полагая, что испанцы уже добрались до усадьбы, стал для него самого сюрпризом. Полагаю, в этот момент и пришло полное осознание, что всё, приехали. Влюбился! Нашёл когда и в кого! Была бы у него хоть минутка свободная, он бы обязательно съязвил на эту тему, но времени было в обрез.
А Арабелла ведёт себя иначе. Услышав голос Блада за дверью, она пугается и открывать не торопится. Во-первых, она и без визитёров до чёртиков напугана. Если Блад, будучи солдатам, к таким картинам привык, то для неё это первый опыт. И от того, что она не понимает, что происходит, ей ещё страшнее. Во-вторых, у неё голова не только для красоты. И, несмотря на страх, эта голова ещё работает. С какой стати вообще ей доверять Бладу, а? У них был один, всего один настоящий разговор! Да она его не знает совсем. Так что я не вижу ничего странного в том, что она поначалу не желала его впускать. Это потом уже Мэри в красках распишет своего благородного спасителя. И осознание, что он примчался её спасать, тоже придёт потом. Пока же Арабелла уезжала из города в полной уверенности, что увидится с доктором через несколько дней.
А дальше… Дальше всё грустно. Разлука на три года. И два вдребезги разбитых сердца. Повинуясь законам романистики, Сабатини сделал всё, чтобы не оставить своему герою никакого выбора. Он практически подвёл его к черте – либо рискнуть жизнью и вырваться с острова, либо сдохнуть под плетью Бишопа. А, если бы не «произвол» автора? Если бы побег сорвался по другим причинам, и Бладу ничего не угрожало? Встречались бы они каждый день, потихоньку узнавая и влюбляясь друг в друга. Как бы складывались их отношения? Полёт моей фантазии в данном случае останавливает только незнание исторических реалий. Могла Арабелла, как законная хозяйка, освободить Питера? С рабом это, по-моему, было возможно, а вот с каторжником? Можно было освободить его до окончания срока каторги?
Это важный вопрос. Потому что в рабстве Блад по своей воле не остался бы даже ради Арабеллы. Особенно из-за Арабелы. С таким обострённым чувством собственного достоинства, как у него, находиться рядом с любимой девушкой в качестве раба… Нет. Это слишком. А вот если бы влюблённая Арабелла смогла его освободить (вместе, я думаю, они нашли бы способ обдурить дядюшку), то тут открывается простор для воображения и разного рода спекуляций.

@темы: Питер и Арабелла, Книги