Три в одном
от автора: написалось просто так, вдогонку к предыдущей серии рассказов. Ни на что не претендует, просто зарисовка. Опять про запой. И скорее всего там будет еще кусок. Можно сказать, что это POV Блада и Питта на те же события.
Хронологически это произошло после "Разговора по душам" но до событий, описанных в "Ссоре"
ах, да, предупреждение: ангст!!!! сопли, мрак и безысходность.
часть 1:Дождь
- Извините, капитан Волверстон, но вас велено не пускать на борт, - смущенно произнес боцман Хейтон, перегнувшись через фальшборт.
Нэд Волверстон сидел на корме шлюпки, пришвартовавшейся к борту "Арабеллы", и приоткрыл рот в удивлении, глядя на него снизу вверх.
Стояла отвратительная погода: дождь лил уже третьи сутки, не переставая. Поверхность моря вся была в ряби от тяжелых капель. Гребцы кутались в плащи и куртки, ожидая, какое решение примет их пассажир.
- Хорошенькое дело! – протянул Волверстон, тряхнув мокрыми волосами. – И чье это распоряжение?
- Капитана, - ответил Хейтон со вздохом. И снова добавил: - Извините. Сами понимаете, сэр, приказ есть приказ.
Старый волк стиснул челюсти, нахмурив седые брови.
"Надо же, какой злопамятный", - подумал он мрачно. А потом снова поднял голову вверх.
- Да я понимаю, Джейк. Тогда позови Джереми. Это, надеюсь, капитан еще не запретил?
Боцман уже кликнул одного из вахтенных матросов, стоявших неподалеку, приказав позвать штурмана.
- А капитан-то на борту? – спросил Волверстон, кривя губы.
Хейтон кивнул.
- У себя, сэр.
- Небось, опять нализался?
Боцман выразительно посмотрел на старого волка и снова кивнул.
Волверстон длинно выругался, выражая свое отношение к ситуации.
- Эй, Нэд! – наверху появилась белокурая голова штурмана. Он был таким же мрачным, как и боцман. – Ты мне объясни, что ты такое Питеру ляпнул, что он тебя видеть не хочет? Вчера чуть каюту свою вдребезги не разнес. И сегодня не в духе.
- Это я тебе потом скажу, не при всех, - многозначительно ответил Волверстон.
Питт покачал головой, поджав губы.
- Ладно, я тогда к себе отплываю, - буркнул Волверстон, махая рукой своим гребцам. – Раз тут такое дело. А ты, Джереми, не зевай. Следи за капитаном. Совсем он дурной в последнее время. Как бы чего не учудил. На тебя только и надежда осталась. Всех остальных он уже распугал. Даже Ибервиля.
- Серьезно?! – Джереми выпучил глаза. – Когда только успел?!
- Я толком не знаю, чего они там не поделили, - отозвался Волверстон, пока гребцы осторожно отталкивали шлюпку от борта "Арабеллы". – Но они уже почти неделю не разговаривают. Неужели ты не заметил? Впрочем, Питер сейчас ни с кем особо не разговаривает... – и старый волк расстроено сплюнул за борт.
Джереми Питт облокотился о фальшборт, наблюдая, как шлюпка со старым волком исчезает в пелене дождя. А потом, вздохнув, направился вниз, к каютам.
Капли дождя продолжали барабанить по размокшей и потемневшей палубе, вода с журчанием стекала в шпигаты...
Он шел по темному и узкому коридору, когда дверь капитанской каюты неожиданно распахнулась.
- Кто там был? – услышал он резкий и хриплый голос капитана. – Не Волверстон, надеюсь?
Питт хотел было ответить, но в последний момент покачал головой. Лучше, наверное, не говорить о старом волке сегодня. Он еще помнил, с какой яростью Блад реагировал на одно упоминание о нем вчера.
- Торговцы фруктами, - солгал Джереми, чувствуя себя отвратительно.
Блад кивнул, а потом громко крикнул Бенджамина, потребовав, чтобы тот принес ему рому.
Питт поморщился, не в силах скрывать свои чувства.
Слова Волверстона не шли у него из головы. И впрямь, кто, если не он, позаботится о капитане?
Вряд ли стоило надеяться на других его товарищей по Барбадосу, оставшихся на "Арабелле". Здесь были еще Огл и Дайк, но капитан как будто их не замечал с первых дней возвращения из Порт-Ройяла. И это выглядело даже более жутко, чем его гнев на Волверстона.
"В конце концов, что он мне сделает? – подумал Джереми, поджав губы. – Ударит? Убьет? Поднимет на смех? Мне уже ничего не страшно, лишь бы пить перестал!"
- Хватит уж, Питер, - сказал он сердито, шагнув в его каюту. – Ты не просыхаешь уже четвертый день! Так и окочуриться недолго!
Блад насмешливо посмотрел на него, опираясь о переборку. Выглядел он действительно жутко, и шатало его изрядно.
- Воо... воопще-то, Джерри, я пью несколько дольше, - сказал он, заикаясь и коверкая слова. – Но спасиба за заботу! Ты ошень внимательный!
Его ирония раздражала Питта все больше.
- Я знаю! – резко ответил он, помогая капитану добраться до кресла. – Но раньше ты хотя бы делал паузы между своими пьянками. А сейчас-то что стряслось? Ты же совсем озверел! Нэда чуть не убил позавчера, с Ибервилем повздорил...
- Да... вот такая я с-скотина, - икнул Блад, рухнув в кресло. – И если ты будешь мне морали читать... и с тобой повздорю!
Питт в ответ только толкнул его в плечо, отбив слабую попытку капитана замахнуться на него.
- Ну, попытайся, - ответил он мрачно. – Только я ведь терпеть не стану! Врежу тебе по первое число. По-дружески. От души.
Блад улыбнулся, опустив руку.
- Нет, Джереми, дружище. Тебя тронуть не смогу. Но до греха тебе лучше меня не доводить. И так тошно...
- После второй бутылки рома-то! Что-то неудивительно! – фыркнул Джереми. – Меня бы тоже выворачивало...
Блад нетерпеливо стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
- Да не от рома тошно, дурище! Впрочем, и от него тоже.
Питт уставился на него вопросительно.
- От чего же еще?
Капитан перестал улыбаться и со стоном провел руками по лицу.
- А что... я действительно Ибервиля обидел? – спросил он, продолжая прятать лицо в ладонях.
- Говорят, что так, - ответил Питт осторожно.
- Дьявол... – пробормотал Блад, облокотившись о стол. – И впрямь, сущее скотство. Не... не помню, к-когда успел.
- Да как тут все помнить, когда ты не просыхаешь! – укоризненно сказал Питт. – Давай, Питер, бросай это дело.
- Я ведь и Марго обидел, - неожиданно произнес Блад, почти улегшись ничком на стол. – И кто я после этого, а?
Он резко выпрямился и зло посмотрел на Джереми.
- Последняя скотина! Вор и пират! – выкрикнул он с яростью.
Питт попытался его утихомирить, как мог.
- А что я сказал мад... мадмузель д'Ожерон? – промычал Блад, пока Джереми, похлопывая по плечу, подталкивал его к кровати.
- Не знаю... и что же ты сказал?
Питт, заметив Бенджамина, заглядывавшего в дверь, поманил его к себе.
Блад, покачнувшись, послушно плюхнулся на кровать. Негр принялся стаскивать с него обувь.
- Н-не помню, - ответил Блад изменившимся голосом. И посмотрел на Питта с грустью в тускло-синих глазах. – Но в-вряд ли что-то хорошее. Иначе она бы не плакала.
Питт тяжело вздохнул. А ведь он так надеялся, что хоть что-то после того визита изменится.
Ведь капитан даже смог продержаться трезвым почти весь день.
- Какой же ты дурак, Питер! - не выдержал он, толкая Блада так, чтобы тот улегся на постель. Капитан был пьян настолько, что сопротивляться уже не мог. – Они же тебя, идиота, любят!
- Кто? – пробормотал Блад, встрепенувшись.
- Неважно! – отмахнулся Джереми, толкая его назад. – Тебе все равно на это плевать. Спи давай!
Он уже хотел уйти к себе, а Бенджамин тихонечко принялся прибирать обычный бардак в каюте, когда Блад снова попытался сесть в кровати.
- Мне... мне надо на берег, срочно! – сказал он.
Питт вздохнул и вернулся, поймав его как раз тогда, когда он почти слетел с кровати.
- Какой тебе, к черту, берег? – сердито сказал он, укладывая Блада обратно. – Ты на себя посмотри! Ты и двух шагов сейчас не сделаешь. Лежи и спи!
- Т-ты не понимаешь! – промычал Блад, упорно продолжая подниматься. – Я... я должен извиниться...
- Хорошее дело. Но ты можешь это и завтра сделать. Если вспомнишь, - ответил Питт с тяжелым вздохом.
- Вспомню! – Блад тряхнул грязными и спутанными волосами. – Такое даже после трех бутылок рома не забудешь...
- Ой ли? – Питт был преисполнен пессимизма.
Блад посмотрел ему в глаза и криво улыбнулся.
- Проверил, как видишь. Все помню. Почти.
- Ты уснешь, или нет? – прикрикнул на него Джереми.
Блад перестал пытаться встать и устало улыбнулся, глядя на штурмана.
- Может... может она меня простит, а?
- Кто? – спросил Джереми, непонимающе нахмурив светлые брови.
Но Блад уже дремал, прикрыв глаза.
часть 2: Пробуждение
Судовой колокол звонко и четко пробил полдень. И почти сразу на палубе послышался быстрый топот ног и трель боцманской дудки.
Питер Блад поморщился, прикрыв ладонью глаза от ярких солнечных лучей, которые били прямо в лицо из кормового иллюминатора. Звон рынды отзывался в висках и затылке адской болью.
Блад замер, ожидая, когда голова перестанет кружиться. Он уже успел привыкнуть к подобным пробуждениям и даже выработал определенный порядок действий. Сейчас, к примеру, следовало некоторое время лежать неподвижно и ни в коем случае не открывать глаза и не крутить головой.
И надеяться, что адский шум на палубе стихнет. Впрочем, он всегда может его прекратить одним властным окриком. Вот только кричать сейчас тоже не стоило, чтобы не усугублять и без того скверное самочувствие.
Топот ног сменился журчанием воды и шуршанием швабр. Почему-то это показалось капитану странным, но задумываться над этим он не стал, зная, что это вряд ли поможет избавиться от головной боли.
Блад лежал с закрытыми глазами, ощущая легкое покачивание корабля. И постепенно вспоминал то, что происходило раньше. Большая часть событий виделась будто в тумане. И только совсем крошечные кусочки были до боли отчетливыми. Некоторые воспоминания вызывали гнев, другие – жгучий стыд. И еще несколько - сильнейшую тоску.
"И что толку от выпивки, если я все это помню?" – подумал он раздраженно.
Блад действительно хотел бы проснуться в один прекрасный день и обнаружить, что все забыл.
И жестокие слова мисс Бишоп, и свое отвратительное поведение во время разговора с мадемуазель д'Ожерон, и совершенно безобразную ссору с Волверстоном.
"А ведь старый волк был, как ни крути, прав, - мелькнуло в голове у Блада. – Зачем я продолжаю цепляться за нее? Ради чего? Марго тоже верно сказала: если бы она любила меня, то вряд ли стала бы придираться к таким пустякам... Впрочем, я что-то путаю, она говорила как-то иначе... А! Неважно. Ради чего я корчу из себя идиота? Ведь она для меня потеряна. И никогда не была моей. Когда я это осознаю? Я ведь не смогу пойти в Порт-Ройял и взять ее силой, как предлагал Нэд. И что тогда остается? Черт побери, пора определиться. Если не могу удержать, надо отпустить. И точка".
Он криво улыбнулся, понимая, что сделать это труднее, чем сказать.
А все потому, что какая-то потаенная часть его все еще надеется, что она хоть что-то к нему чувствовала.
"Блажь, Питер, - сказал он сам себе, пытаясь повернуть голову так, чтобы проклятое солнце перестало жечь глаза. – Ты, как дурак, назвал в ее честь свой корабль. И что? Она даже не заметила этого! О каких чувствах к тебе, кроме отвращения и презрения, можно говорить?"
А он все три года жил с ее именем на устах. И не только он! Вся его команда и матросы с кораблей его эскадры повторяли ее имя. Как молитву. А ему оно помогало не забывать. Не только о ней. Но и о том, кто он такой. Помогало держать себя в руках. Оставаться человеком, черт побери.
"Может, дать кораблю другое имя?" – подумал Блад внезапно. И хрипло хохотнул, понимая, насколько нелепо это будет выглядеть. Пусть уж команда и дальше тешится, обсуждая его смешные чувства к племяннице губернатора Ямайки... Теперь-то это ни для кого не секрет...
К тому же он поклялся покончить с пиратством. Какая разница, как будет зваться корабль, если он больше не выйдет на нем в море?
Кажется, именно на этой почве он поругался с Ибервилем. Бедолага Филипп все никак не мог поверить в то, что он действительно завязал с пиратством. И что бессмысленно донимать его предложениями о будущих набегах на испанцев.
"Это все от безделья, Питер, - говорил он, хлопая его по плечу. – Вот увидишь, как только установится хорошая погода, тебе сразу захочется в море... Я же тебя знаю!"
Увы, Блад тогда был в весьма поганом настроении, поэтому ответ его был прямым и крайне невежливым.
"Ни черта ты меня не знаешь, Фил, и меня по себе не суди!"
Это, он, конечно, зря ляпнул. Но слово, как известно, не воробей. А Ибервиль, если его неудачно задеть, взрывается не хуже пороха...
К шарканью швабр прибавился скрежет пемзы. Голова заныла еще сильнее, и капитан раздраженно попытался сесть в постели.
- К-какого дьявола?! – проворчал он, морщась. – Бен!
Ему надо срочно выпить рому. И тогда тиски, сжимающие голову, исчезнут. Вместе с этим адским барабаном. В чем вообще дело? Почему бьют тревогу?
Ему понадобилось еще несколько минут, чтобы осознать, что барабан звучит исключительно в его голове.
- Что за непорядок и свинство! – ворчал он, озираясь по сторонам. Приходилось поворачиваться всем телом, чтобы не беспокоить бедную голову. – Уже полдень, ч-черт подери, а эти скоты только начали убираться! И куда только смотрит Хейтон?! Бен...Бенджамин!
На смену раскаянию и горькой тоске пришла злость.
Чертов негр все не приходил. Куда он вообще запропастился?
- Бен! – позвал Блад снова, на сей раз громче.
И снова никакого ответа от стюарда.
- Ну, все, сегодня я тебя точно отлуплю! – прорычал Блад, поднимаясь на ноги. Его пошатывало, но он уже привык к подобному состоянию.
Выкрикивая имя своего слуги, капитан выглянул в коридор.
И едва не сбил Бенджамина с ног. Негр, вскрикнув, судорожно прижал к груди большую кружку.
- Сдохнуть можно, пока ты дойдешь! – сердито сказал Блад и протянул руку, чтобы забрать кружку.
Но стюард отпрянул, покачав головой. Черные глаза его испуганно и виновато уставились на капитана.
- О, прошу прощения, сэр, но это не для вас! – пролепетал Бен.
Блад сердито нахмурился.
- Это как понимать? – заворчал он на слугу.
- Это для мистера Дайка, сэр, - ответил Бен, справившись с паникой, которая каждый раз накатывала на него, когда капитан начинал говорить угрожающим тоном.
Блад обнаружил, что в кружке вовсе не ром, а какая-то резко пахнущая жидкость.
- Отвар для живота, сэр, - пояснил стюард, отчаянно моргая. – Вот, несу мистеру Дайку...
Блад прищурился, пытаясь сосредоточиться.
- Ты хочешь сказать, что мистер Дайк опять животом мается?
- Да, сэр, - кивнул Бенджамин. – Уже второй день.
- Пойдем-ка, - Блад поманил негра за собой и, пошатываясь, двинулся к каюте лейтенанта.
Николас Дайк выглядел похожим на приведение: бледный и поникший, он лежал на койке, схватившись за живот.
Увидев капитана и стюарда, он попытался сесть, но Блад его остановил.
- Лежи! – сказал он строго. – Опять все то же?
И, ухватив его за руку, принялся нащупывать пульс. Блад делал это просто по привычке, потому что одного взгляда на Ника было достаточно, чтобы понять, что он снова страдает от застарелой болячки, которую заработал на барбадосских плантациях.
Лейтенант кивнул, глядя на него озадаченно и немного ошеломленно. И удивление его можно было понять: Питер Блад не заходил к нему и практически не разговаривал с ним с тех пор, как они вернулись из Порт-Ройяла.
Но осмотру Дайк противиться не стал.
- Отвар тут не особо поможет, Ник, - сказал Блад, стараясь не морщиться от боли в голове. И бесцеремонно оттянул ему веко, чтобы увидеть цвет слизистой. – Я тебе ведь микстуру в прошлый раз прописывал? Надо было сразу ее пить, не ждать, когда скрутит. Ну и полежать тебе сегодня придется.
Дайк только пожал плечами, чуть укоризненно посмотрев на Бенджамина, стоявшего рядом с Бладом. Негр беззвучно шевельнул губами, выразительно скосив глаза на капитана.
- Да я сейчас уже встану, - сказал Дайк негромко. – Дел куча, некогда валяться.
- Какие, к черту, дела? – заворчал Блад, нахмурившись. – С твоим обострением ulcus ventriculi шутки плохи!
Дайк снова переглянулся с Бенджамином. А потом ответил очень ровным и мягким голосом, терпеливо, как будто разговаривал с ребенком:
- А за кораблем кто присматривать будет, Питер? Надо же порядок навести после недавнего урагана. Палубы уже драят. Но надо еще паруса просушить и проследить, чтобы наши парни все медяшки до блеска натерли. Не хватало еще плесенью зарасти, как какому-нибудь вшивому купцу...
Питер Блад поднял брови в изумлении.
- Какого урагана?
Дайк тяжело вздохнул, проведя языком по губам. Бенджамин шмыгнул носом, потупившись.
Заметив их напряженные лица, Блад осознал, что сказал что-то не то.
- Горазд ты пить, капитан! - сказал Дайк, наконец. И в его черных глазах промелькнула насмешливая искра, а губы искривились в улыбке. – Тут такое творилось три дня назад, что впору поседеть! А ты даже не проснулся! Как мы тебя с Джереми положили тогда на койку, так там ты и провалялся до утра...
- Шутишь? – недоверчиво перебил его Блад, чувствуя, что щеки заливает румянец. Лейтенант вполне мог устроить подобный розыгрыш. Это было весьма в его духе.
- Да кого угодно на "Арабелле" спроси, скажут то же самое, - фыркнул Дайк, а потом снова схватился за живот, скривившись от боли.
- Но... почему мне не доложили? – хрипло спросил капитан, чувствуя себя крайне неловко.
"Черт, срочно нужно выпить. Тогда известия о недавних событиях не производят такого сокрушительного впечатления".
Дайк улыбнулся еще шире. Но в глазах его веселья не было.
- Вот и докладываю, капитан, - ответил он все тем же ласковым тоном.
Блад выслушал его короткий, но красочный рассказ о том, как дня три назад над Тортугой пронесся бурный ураган, причинив множество повреждений на берегу и устроив сущий хаос в гавани.
- Мы-то, считай, легко отделались, якоря не подвели, благодарение небу. Закрепиться успели на совесть. Да и Джереми наш, голова, выбрал место в стороне от других кораблей. И все равно, когда налетел первый шквал, вспомнили всех богов и чертей. А вот соседу нашему по рейду, да-да, я про старину Мюррея, повезло меньше: его шлюп сорвало с якоря и швырнуло на берег. Уж не знаю, смогут ли они отремонтировать то, что осталось... А главное – дотащить это до воды...
И Дайк коротко хохотнул, а потом охнул, согнувшись.
Блад слушал и морщился, держась за гудящую с похмелья голову, тщетно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь про тот вечер. И ничего не получалось.
- А потом полило как из ведра... носу не высунуть, - закончил свой рассказ лейтенант. – Вот только сегодня распогодилось. Надеюсь, успеем прибраться до нового шторма...
- И все же, тебе сейчас лучше полежать. Хейтон вполне справится с делами без тебя, - пробормотал Блад, стараясь не показывать смущения.
"А без меня вы и так обходитесь", - подумал он с горечью.
- Бедный Мюррей теперь не знает, за что взяться... А наша девочка просто умница, - Дайк с нежностью провел рукой по переборке. – Все выдержала. Вот погода наладится, сделаем ей кренгование. И будет как новенькая. С такой красавицей можно хоть к черту на рога плыть! Ведь так, а, капитан?
Блад куснул губу, поглядев в иллюминатор.
- Бен, принеси из моей медицинской сумки микстуру для мистера Дайка, - сказал он, стараясь, чтобы голос не дрожал.
- Каждую досочку переберем, и поставим нормальную грот-мачту, а не то гнилье, что нам на Ямайке подсунули, - продолжал говорить с кораблем лейтенант.
Блад привык к этой его причуде. Как и все на корабле. Впрочем, в определенные моменты этим грешили почти все: и простые матросы, и офицеры.
- Я тут подумал, капитан, что, если раздобыть для обшивки днища мореный дуб? Его тогда ни одна гниль не возьмет. Наверняка можно как-то это устроить. Обратиться к губернатору, например... Ты как насчет этого? Может, заняться, а?
Дайк говорил вроде бы обыденно, но Блад уловил напряженность в его голосе.
"Вот хитрая сволочь! И он туда же!" – устало подумал капитан, потирая ноющий висок.
- Займись, раз надо, - сказал он равнодушно.
А потом добавил небрежно, удивляясь, как раньше не пришел к этому решению:
- Из тебя бы неплохой капитан получился, Ник. А мне, видимо, пора на берег, к медицинской практике. Банкам и пиявкам, как говаривал наш друг Истерлинг.
- Шутишь, капитан? – теперь настала очередь Дайка удивляться.
- А почему бы и нет, Ник? – Блад криво улыбнулся, посмотрев в черные глаза лейтенанта. – Вот возьму и передам тебе "Арабеллу". Раз уж сам решил с пиратством покончить. Ты этот корабль знаешь, как свои пять пальцев. И он попадет в хорошие руки.
Дайк разинул рот и некоторое время смотрел на Блада. А потом засмеялся, качая головой.
- Точно, шутишь! "Арабеллу" он мне передаст! И ты думаешь, я этому поверю? Да ни один капитан, даже такой пропойца, как ты, до такого не додумается!
- Ты выражения-то подбирай! - мрачно пригрозил ему Блад. А потом не выдержал и тоже дотронулся до переборки. Дерево под ладонью было теплым, шершавым и чуточку влажным. Впрочем, после недавнего ливня на борту трудно было отыскать хоть что-нибудь сухое.
Его корабль. Его девочка. Верная и славная... Вот уж кто никогда его не предавал...
"Черт бы тебя побрал, Ник! – подумал Блад сердито. – Но ведь ты прав. Никому я ее не отдам... И переименовывать не стану!"
Лейтенант хмыкнул, наблюдая за тем, как черные брови капитана сдвинулись на переносице, а лицо приняло решительное и немного упрямое выражение.
Блад вздрогнул и осознал, что Бенджамин до сих пор стоит рядом, вместо того, чтобы выполнить его распоряжение.
- Бен, ты что, оглох? Я же тебе сказал, принеси микстуру!
- Так она давно кончилась, сэр, - ответил стюард, моргая. – А новую вы не покупали...
- Дьявол! – выругался Блад, и негр тут же съежился, чуть отступив назад.
Блад заставил себя успокоиться. Голова раскалывалась, мешая сосредоточиться.
- Хорошо, пошли юнгу в город за новым запасом медикаментов. И принеси мне ром, черт подери! Сколько можно тебя понукать?
Бен остался стоять на месте.
- Что еще?! – прорычал Блад вызывающе. – Что на сей раз неладно?
- На медикаменты нужны деньги, сэр, - тихо сказал Бенджамин.
Блад насупился.
- Так возьми их, дьявол тебя раздери! Как будто в первый раз...
Бен вздохнул.
- Вы уже все потратили, сэр.
- Не может быть, Бен! – воскликнул Блад, оглянувшись на Дайка, который наблюдал за ними, сидя на койке с кружкой отвара в руке. – Наверняка что-то осталось!
Негр покачал головой.
- Все до последнего песо, сэр. Вы же тогда почти всю ночь играли в таверне...
- Поищи получше! – упрямо проворчал Блад.
Дайк вздохнул и передернул плечами.
- Не заморачивайся, капитан. Мне уже легче. Обойдусь отваром.
- Это позволь решать врачу! – сурово ответил Блад.
А потом вышел из его каюты и направился к Питту.
Штурман неодобрительно посмотрел на пошатывающегося капитана, ввалившегося без стука.
- Джереми, выручай! – прохрипел Блад, прислонившись к переборке. – Одолжи денег!
Светлые брови Питта сошлись на переносице.
- На ром? – холодно спросил он. И отвернулся, качнув головой: - Нет, и не проси!
- На микстуру! - возмущенно ответил Блад. – Для Ника.
Штурман испытующе посмотрел на него, а потом полез в свой рундук и достал небольшой кожаный кошелек.
Кинул его Бладу.
Тот вытянул руки, чтобы поймать, но промахнулся, и кошелек упал на пол, под ноги.
Бормоча ругательства, Блад наклонился, чтобы его поднять. В глазах мгновенно потемнело, а в затылке будто что-то взорвалось.
Питт наблюдал, как капитан, чертыхаясь, подобрал деньги и кинул их Бенджамину, который возник за его спиной.
- Живей за микстурой! Одна нога здесь, другая там! – рыкнул он на негра. – Но... сначала принеси мой ром!
- Пойду, помогу Хейтону с просушкой парусов, раз Нику так плохо, - мрачно сказал Джереми, шагнув к выходу из каюты.
- Подожди, я с тобой! – окликнул его Блад.
Джереми удивленно посмотрел на него, но потом молча пожал плечами.
* * *
часть 3: Нежданный гость
Когда Блад и Питт поднялись на палубу, вахтенные уже закончили уборку и под руководством Хейтона готовились к просушке парусов.
Погода и впрямь благоприятствовала этому: небо, еще вчера затянутое тучами, прояснилось, и солнце уже начало ощутимо пригревать.
Воздух и палуба были настолько влажными, что от подсыхающих под жаркими лучами досок поднимался полупрозрачный пар.
Блад окинул корабль рассеянным взглядом, одновременно потянув ворот своей мятой после сна рубашки, ослабляя его – от духоты его сразу бросило в пот.
"Арабелла" поддерживалась в идеальном порядке, несмотря на то, что он не следил за его соблюдением уже второй месяц. Все вещи были на своих местах, бухты канатов свернуты почти идеально, медные части сверкали, как огонь, в лучах солнца. Несомненно, это была заслуга Дайка и остальных офицеров. Мало какой пиратский корабль мог похвастаться таким порядком, особенно во время пребывания в порту.
Еще пару месяцев назад Блад бы не посмел появиться на вычищенной палубе в столь неприглядном виде. Небритым, нечесаным и неряшливо одетым. Сейчас ему было на это наплевать. Как и наплевать на почтительные приветствия матросов, попадавшихся на его пути.
Прибежал Бенджамин и подал ему бутылку рома.
Сделав пару длинных глотков прямо из горла, Блад поднялся на квартердек и, навалившись на поручни, принялся разглядывать Кайоннскую гавань и суда, которые в ней находились. Туман в голове потихоньку сходил на нет, но яркий свет все равно заставлял его болезненно щуриться.
Джереми Питт остался рядом с Хейтоном на шкафуте, обсуждая, как лучше повернуть реи, чтобы корабль остался в дрейфе во время сушки парусов. Матросы уже бежали по вантам, готовые выполнять дальнейшие распоряжения офицеров.
Сейчас на море был практически штиль – только легкая зыбь пробегала по поверхности воды. Но отсутствие высоких волн позволяло увидеть множество мусора, плавающего в гавани после недавнего урагана. Обломки досок, пучки водорослей и прочая грязь. Среди них копошилось множество чаек, в поисках богатой поживы.
Заметив упавшую на воду тень от капитана, к борту корабля подплыли маленькие рыбки и принялись кружить, периодически поднимаясь к самой поверхности и поглядывая вверх, в надежде, что им кинут что-нибудь съедобное.
Блад обвел взглядом корабли, выстроившиеся на рейде и возле мола. Некоторые из них явно пострадали после шквала, о котором говорил Дайк. Посмотрев на причал повнимательнее, капитан заметил шлюп бедолаги Мюррея, лежавший на боку. Вокруг него суетились люди, что-то крича и жестикулируя.
Наблюдение за их возней быстро прискучило капитану, и он снова повернул голову в сторону моря, убедился, что остальные корабли его эскадры благополучно стоят на якоре, целые и невредимые.
Вот ведь ирония судьбы: он уже не пират, но удача продолжала ему сопутствовать. Потому что как иначе объяснить такое везение? Кажется, только его корабли из всех, что стояли в гавани, не пострадали...
Блад хотел сделать еще один глоток рома, лениво глядя на блестящую под солнцем воду. Над головой его с громким хлопаньем расправились паруса, и матросы, повинуясь указаниям боцмана и штурмана, закрепляли их под нужным углом.
Он поднес бутылку к губам и замер, уставившись на один из кораблей, стоявших на рейде у противоположного берега.
- Джереми! – окликнул он штурмана.
Питт оторвался от своего занятия и вопросительно посмотрел на капитана.
Блад поднял руку и указал на заинтересовавшее его судно.
- Ты ведь видишь то же, что и я?
Питт подошел к нему поближе, посмотрел в указанном направлении. И лицо его вытянулось.
- Да... – выдохнул он, напрягшись всем телом. – Это "Рейн Марго", вне всяких сомнений.
- И какого дьявола она тут делает? – проворчал Блад, продолжая разглядывать корабль, который, как всем было известно, принадлежал капитану Тондёру.
Питт пожал плечами, чувствуя все большую неловкость.
- И давно он тут? – Блад продолжал спрашивать, все больше мрачнея.
Питт замялся, но потом все-таки ответил:
- С неделю, наверное. Сам понимаешь, Питер, в последние дни нам было не до этого...
Блад выругался сквозь зубы, чуть склонив голову набок, не сводя глаз с корабля Тондёра.
- Неделю?! И ни одна собака не удосужилась сообщить мне об этом!
Последние слова капитан сказал подчеркнуто громко и обернулся на Хейтона, который стоял поодаль, такой же смущенный, как и штурман.
На лице Питта появился румянец. Он куснул губы, а потом ответил на упрек капитана. Прямо и бесхитростно, как всегда делал.
- Мы бы обязательно доложили, Питер, если бы ты был в состоянии понимать наши слова.
- Вот как? – Блад криво улыбнулся.
- Да, именно так, - твердо ответил Джереми.
- И что же он тут забыл? – Блад сузил глаза, разглядывая "Рейн Марго". Корабль выглядел изрядно потрепанным. Рангоут и такелаж, судя по характеру повреждений, пострадали от шторма, но наспех заделанные пробоины в борту указывали на то, что фрегату пришлось иметь дело не только с природной стихией.
Хейтон ответил ему, что, если верить рассказам матросов, корабль Тондёра буквально влетел в Кайонскую гавань на крыльях шторма.
- А дырки в борту ему наставили корабли ямайской эскадры, сэр, - закончил боцман, переглянувшись с Джереми Питтом.
Блад по-прежнему стоял, облокотившись о поручни. Питт мог заметить, как чуть заметно напряглись его плечи при словах Хейтона.
- Да, капитан, именно так, - повторил боцман негромко. – Матросы с "Рейн Марго" говорят, что еле проскочили мимо эскадры полковника Бишопа. И если бы не шторм, неизвестно, удалось бы им скрыться... Похоже, жирный боров объявил на нас охоту...
- Ну, сюда он вряд ли сунется, - уверенно сказал Питт, надеясь, что эти слова немного улучшат настроение капитана. Блад был мрачен, как туча. – Кайоннская гавань – крепкий орешек. Пролив здесь узкий, и форт полностью его простреливает. Будь у Бишопа хоть сто кораблей, все равно им сюда не пройти.
- Но если они перекроют выход? – спросил Хейтон. – Что тогда? Они же будут караулить наши корабли, как кошки мышей!
- Будем надеяться, что недавний ураган заставил их убраться подальше, - ответил Питт со вздохом.
- А, может, и вовсе отправил в пекло, - буркнул боцман.
Блад слушал их, потягивая ром.
- Хейтон, прикажи готовить шлюпку, - сказал он. – Я отправляюсь на берег.
Джереми Питт почувствовал смутную тревогу. Ему не нравился тон капитана. Да и облик его оставлял желать лучшего.
- Бен! – крикнул Блад громко. – Где ты, лентяй черномазый? Живо неси мою шляпу, шпагу и еще одну бутылку рома! Черт, ну и жарища...
Боцман пошел отдавать распоряжения матросам. А Джереми Питт шагнул к Бладу, решив попробовать отговорить его от поездки на берег.
- И во рту пересохло... – сказал Блад, намереваясь спуститься по трапу. Но Джереми оказался у него на пути. – Что такое, парень? У тебя такой осуждающий вид. Как будто я совершаю ужасное преступление.
- Зачем тебе ехать на берег, Питер? – спросил Джереми в упор. – Если ты хочешь напиться, то прекрасно можешь сделать это и здесь! Впрочем, ты уже пьян...
- Я хочу пойти извиниться, - ответил Блад, криво улыбнувшись. – Как видишь, дружище, я недостаточно пьян, чтобы позабыть о том, что у меня есть неоконченное дело.
Питт тихо застонал, теряя терпение.
- О, боже, Питер, неужели ты хочешь извиняться перед дамами, будучи в таком виде?
Блад посмотрел на себя, потрогал мятую и засаленную рубашку, провел ладонью по подбородку, покрытому черной щетиной. И пожал плечами.
- А почему бы и нет? – ответил он ровным голосом.
- Господи, Питер! – Питт чуть понизил голос, заметив, что матросы на шкафуте навострили уши и поглядывают на них. – Ты же пьян!
Блад тряхнул головой, пройдя мимо него к трапу.
- Джереми, ты же говорил, что они меня любят. А раз любят, значит, будут рады видеть меня в любом виде. Так, по крайней мере, утверждает одна из них. Вот и проверим на практике...
Блад принялся насвистывать, не замечая, как от этого напряглись вахтенные матросы на шкафуте.
Джереми сбежал вниз следом за ним.
- Питер, я пойду с тобой!
Блад покачал головой.
- Это лишнее, Джерри. Тем более, у тебя тут полно дел...
- Я иду, и возражать бесполезно!
- Тогда перестань ворчать, ради всех святых, - ответил Блад, взяв от Бена шпагу и шляпу.
В сопровождении Хейтона он подошел к штормтрапу, возле которого уже покачивалась спущенная с талей шлюпка.
Один из матросов хотел помочь капитану спуститься, но Блад гневно рыкнул на него, отмахнувшись.
- Иди к черту! – заворчал он, перекидывая ногу через борт и нащупывая первую ступеньку веревочного трапа. – Я вполне в состоянии подняться и спуститься сам!
Джереми Питт отвернулся, чтобы не видеть, как именно это будет делать капитан. Удивительный факт, но Блад, даже будучи в сильнейшем подпитии, умудрялся сохранять ловкость и цепкость кошки, когда лазил по штормтрапу. Некоторые люди и в трезвом виде делали это более неуклюже.
"Везунчик, что уж там, - подумал штурман. – Хоть пьяный, хоть трезвый".
Где-то в паре футов от шлюпки Бладу надоело цепляться за трап, и он, хохотнув, спрыгнул вниз, доставив гребцам несколько волнительных в буквальном смысле мгновений.
Питт вздохнул, качнув головой, а потом повернулся к Хейтону, который тоже наблюдал за отправлением капитана.
- Отправь с посыльным записку старому волку, Джейк, - сказал он негромко. – Сообщи, что я с капитаном буду на берегу. И, возможно, его помощь не будет лишней...
Боцман понимающе кивнул.
Питт, вздохнув, спустился в шлюпку следом за капитаном...
часть 4: Ангел-хранитель
- Ты мог хотя бы протрезветь, прежде чем отправиться извиняться, - Джереми Питт упрямо ворчал всю дорогу, шагая рядом с капитаном. – Сейчас же на тебя глядеть страшно!
- Помолчи! – оборвал его Блад и снова пошатнулся. Двигался он по весьма извилистой траектории, но держался на ногах. – Ты ничего не понимаешь! Ничего! Я должен попросить прощения... я ведь вел себя ужасно и говорил отвратительные вещи... она не заслужила такого, нет... И я буду последней дрянью, если не... если не извинюсь. Я и так слишком долго тянул с этим, Джерри. А она, бедная, наверняка страдает. У нее такая нежная душа... Это вы, олухи, бесчувственные и грубые скоты. А она...
Питт слушал его нервное бормотание, гадая, о ком именно сейчас говорит капитан.
- Но... но я не знаю, что сказать, Джереми... – Блад неожиданно застыл посреди улицы в растерянности. – Боже, мне даже в глаза ей смотреть стыдно... после того, что сдуру наговорил...
Прежде чем Питт нашелся, что ответить, капитан потянул его дальше.
- Ч-черт, мне надо выпить, Джереми. Это поможет... – и он снова остановился посреди улицы, принявшись неуклюже рыться в карманах штанов в поисках хоть какой-нибудь мелочи. Достал вместо этого мятый носовой платок и уставился на него в недоумении.
Штурман почувствовал растущее раздражение. И сердито посмотрел в глаза своему капитану.
- Да ты и так пьян в дым, Питер! Господь всемогущий! Куда ж еще?!
- Ни ч-черта ты не понимаешь! - вздохнул Блад, трагически подняв глаза к небу. – Ладно, пошли. И будь что будет!
Он потянул его к таверне "У французского короля".
Питт не знал, как реагировать на эту вспышку откровенности Блада. За все три года, что они плавали вместе, капитан почти не разговаривал с ним на подобные темы. Тем более настолько эмоционально.
"Впрочем, он никогда не напивался до такой степени", - подумал штурман.
- Это все из-за меня, Джереми... – Блад не унимался, вцепившись ему в локоть и дыхнув на него перегаром. – Я не должен был давать ей надежду... п-понимаешь?
Питт не понимал, но кивнул на всякий случай. Питер сейчас явно находился в той стадии опьянения, когда человек становится слишком впечатлительным и готов залиться пьяными слезами. И последующие слова капитана только подтвердили догадки штурмана.
- Если бы я не был таким сентиментальным идиотом, извиняться бы не пришлось вообще, - продолжал Блад, останавливаясь у входа в таверну.
Капитан Блад был слишком взволнован и не мог больше держать все эти эмоции в себе. Кажется, он выплеснул на бедного Джереми слишком много, но иначе они совсем бы измучили его изнутри.
Черт побери, он не должен был давать ей надежду, но... разве можно было поступить иначе?!
От выпитого рома в голове шумело, и затылок ломило, как будто по нему ударили чем-то тяжелым.
Блад прикрыл глаза. Боль в голове невольно заставила его вспомнить тот день почти год назад, когда по собственной глупой беспечности он едва не угодил в лапы дону Мигелю. Точнее, тем, кого испанский адмирал нанял для его поимки. Его заманили, как наивного простака, в западню, и от души приложили по голове тяжелым табуретом.
Невольно капитан потянулся рукой к затылку: настолько реальной и сильной была боль.
Почти как тогда...
Теперь то, что случилось с ним в тот вечер, виделось, как в тумане. Несомненно, частично из-за полученной тогда контузии, а отчасти из-за нежелания вспоминать те долгие ужасные часы, которые он провел связанный в той грязной душной хибаре, мучаясь от мыслей о том, что его головокружительная карьера может оборваться так глупо, просто потому что он потерял осторожность и доверился девке с улицы. Нашел время, когда играть в рыцаря. И вдвойне обидно и горько было осознавать, что именно скотина Каузак приложил к этому свои грязные руки. Сгинуть вот так, бесславно, не в бою, а от предательского удара в спину? Что может быть отвратительнее?
Блад до сих пор не знал, как сумел совладать с паникой и отчаянием, которые охватили его тогда. И удивительно, что ему удалось не только взять себя в руки, но и сыграть на алчности и тяге к спиртному этих двух выродков: Сэма и Каузака. Да так удачно, что они поубивали друг друга. Спасибо его ангелу-хранителю...
Что было дальше он тоже помнил смутно. Главное, ему удалось вырваться из той ловушки относительно целым, если не считать здоровенной ссадины на голове.
Он брел по темным улицам Кайоны, выбирая кратчайший путь в порт, когда прямо перед ним выскочила какая-то тень. В глаза ударил яркий свет от фонаря, который тень держала руке.
На сей раз он не стал разыгрывать из себя самоуверенного героя. Хватит с него приключений на сегодня! Тем более, эта извилистая улица перед портом всегда имела дурную славу. Здесь частенько случались ограбления и убийства под покровом ночи, а поутру люди находили тела жертв. Блад выхватил пистолет из отворота мятого камзола и щелкнул предохранителем, настороженно вглядываясь в темную фигуру перед собой.
Сердце бешено колотилось в груди, дыхание участилось, и Блад почувствовал, как в нем закипает боевая злость, дрожью прокатившись по всему телу. Неужели кому-то из тех продажных ублюдков удалось за ним проследить? Что там говорил Каузак о времени встречи с людьми адмирала? Они собирались передать его им в полночь? Или чуть позже?
Рано расслабляться, Питер, ох, рано!
- А ну, стоять! – глухо рыкнул он, направив пистолет на тень. Рука тряслась, и Блад возблагодарил господа за то, что в темноте это было не так видно. – Назад, или я стреляю!
Свет от фонаря слепил ему глаза, но Блад все равно смог увидеть, что перед ним женщина.
- Капитан! Вот ты где! – воскликнула дама, и Блад в изумлении узнал голос Марго, дрожащий и полный страха, но тем не менее, такой знакомый. – О, благодарение небу, ты жив!
Она ринулась было к нему, но, увидев пистолет, охнула и замерла на месте.
Выругавшись, Блад опустил оружие.
- Марго?! Что ты тут делаешь?! – воскликнул он, шагнув к ней.
- Господи, капитан, ты живой... живой! – говорила она, принявшись трогать его за руки, потом провела ладонью по плечу. – Пресвятая дева Мария! Где же ты был?! Тебя же все ищут!
- Где я был, там меня уже нет, - ответил он немного ворчливо, пытаясь уклониться от ее рук. – Марго, тебе не стоит ходить здесь в такое время... а если бы я выстрелил?!.
Она посмотрела на него укоризненно.
- Капитан! Что ты такое говоришь?! Мы тут с ума сходим, куда ты подевался, а ты... Ты же не явился на корабль к условленному времени. Так нам сказал мистер Питт, когда зашел в таверну, выясняя, не у нас ли ты? А когда оказалось, что тебя вообще не было там в этот вечер, поднялся такой переполох! Они ходили и к губернатору, и там тебя не было... Разве я могла спокойно сидеть, когда ты... когда тебя...
Ее голос дрожал все сильнее, и Блад заметил, что в глазах женщины блестят слезы.
- Ну-ну, Марго, дорогая, успокойся, - сказал он мягко, вытянув руку, чтобы дотронуться до ее плеча. – Видишь, со мной все в порядке...
И он постарался улыбнуться как можно беспечнее.
Марго все равно заплакала, качая головой.
- Разве можно с этим шутить, капитан? Ты же знаешь, как мы все за тебя боимся... особенно когда ты ходишь один так поздно...– пробормотала она, а потом подошла к нему совсем близко, подняв глаза вверх. И вздрогнула, вскрикнув:
- Боже, капитан, у тебя весь воротник в крови! И голова... Что случилось?! Ты ранен?!
Блад озадаченно коснулся своего затылка. И обнаружил, что волосы его и впрямь слиплись от крови. Видать, удар табуретом был сильнее, чем ему показалось. То-то его до сих пор шатает и трясет.
Блад был так увлечен тем, чтобы выбраться из ловушки, что не стал обращать особое внимание на состояние своей головы.
Он увидел, что Марго, бледная, дрожащая, со слезами на глазах, тянется к нему с платком, намереваясь вытереть кровь. И перехватил ее руку, сжав в своей ладони.
- Все в порядке, милая, - сказал Блад негромко, глядя ей в глаза. – Уже в порядке. Не плачь, это просто царапина.Ты можешь верить мне в таких вопросах. Я же врач, ты помнишь? А крови всегда бывает много, когда задевают кожу на голове.
- Кто это сделал с тобой? – Марго оказалась весьма настойчивой. Блад понял, что спорить с ней сейчас бесполезно, и позволил ей возиться с ссадиной на его голове, пока он мучительно гадал, какой вариант истории лучше ей рассказать.
Ему совершенно не было жаль Каузака и Сэма, тем более, они уже оба покойники, но эта бедолага Молли могла пострадать, если кто-нибудь из поисковой партии с его кораблей узнает о ее роли в этой заварушке.
- Меня... пытались ограбить... – пробормотал он первое объяснение, которое пришло на ум.
Дрожь во всем теле становилась все сильнее, по мере того как он осознавал, в какой опасности находился.
- Напали сзади, пытались оглушить, - продолжал выдумывать Блад. – Но, как видишь, я оказался им не по зубам и сумел отбиться.
- Почему ты не слушаешь мудрых советов, капитан? – вздыхала Марго, пытаясь промокнуть его рану на затылке своим платком. Но от этого было мало толку, потому что длинные и густые волосы Блада уже слиплись, образовав твердую корку. – Тебя же предупреждали: не ходи в одиночку! И что я вижу? А если бы тебя убили? Что тогда?
Он поймал ее руку и поднес к губам.
- Все уже хорошо, Марго. Поверь мне!
Она всхлипнула, все еще цепляясь свободной рукой за фонарь.
- Впрочем, зачем я все это тебе говорю? Ведь это не имеет для тебя никакого значения... Тебе лишь бы покрасоваться... Лишь бы играть со смертью... пока мы тут умираем от страха... Как можно быть таким жестоким?!
Он поцеловал ее руку снова. На сей раз более настойчиво, чтобы заставить ее замолчать.
- Марго, не плачь, бога ради. Все совсем не так! – проговорил он тихо.
Она мотнула головой, роняя слезы, и попыталась отодвинуться, но он уже тянул ее к себе и, наклонившись, стараясь поменьше шевелить головой, прикоснулся губами к ее губам, шее, плечам.
- Все в порядке, Марго, дорогая, пойми же, наконец! – прошептал он быстро, в перерывах между поцелуями.
Фонарь с грохотом выпал из ее рук, и стало темно.
Блад дрожал всем телом и чувствовал, что она тоже трепещет, прижимаясь к нему, обвивая его шею руками. Целуя ее нежные губы, прикасаясь к ее мягким волосам и теплым плечам, он чувствовал, как тот ледяной ужас, которые все еще таился где-то глубоко внутри него, исчезает, растворяется. И даже тупая боль в голове исчезла, сменившись легким головокружением.
Господи, как же хорошо быть живым, чувствовать, дышать... любить, черт подери!
Из-за своей дурости он чуть не лишился всего этого богатства. И мог бы сейчас уже плыть в трюме испанского корабля, чтобы стать потехой для мстительного дона Мигеля...
Блад осознал, что Марго целует его в ответ, крепко обхватив руками за плечи.
Ее прикосновения, осознание, что она здесь, рядом, возвращали его к жизни и прогоняли воспоминания о недавней смертельной опасности. Помогали успокоиться и снова стать самим собой.
Все будет хорошо. Теперь все будет хорошо.
Он осознал, что повторяет это вслух, как заведенный, не зная, кому больше предназначены эти слова: Марго или ему самому.
- Теперь веришь, что все хорошо? – прошептал он, в перерыве между поцелуями. – И я в полном порядке?
Она кивнула, сморщив нос, и по ее щекам все текли слезы.
Они целовались, как одержимые, все больше сходя с ума с каждым прикосновением, когда услышали совсем рядом грубый гневный голос:
- Твою мать! Мы с ребятами весь город на уши поставили из-за тебя, капитан, а ты тут, оказывается, с бабами обжимаешься!
Обернувшись, Блад увидел Волверстона, с факелом в руке, который глядел на них с крайним возмущением.
Марго, тихо вскрикнув, отпрянула от него, покраснев и опустив глаза.
Позади Волверстона толпилось еще человек двадцать пиратов из команды "Арабеллы", среди которых Блад заметил Хейтона и Дайка.
- Ну, что ты за человек такой, а? – продолжал бушевать старый волк, сверкая единственным глазом. – Почему нельзя нормально поступить, а?! Как все поступают? Ну, если тебе так приспичило, мать твою, да напиши ты записку, чтоб тебя разорвало! Чтобы тебя, твою мать, не ждали до утра! Чтобы мы, лопни твои потроха, не психовали и не бегали, как последние придурки, по городу! У тебя что, голова дырявая?!
- Нэд... – Блад попытался прервать поток ругани и упреков от старого волка, но тот продолжал беситься, размахивая руками.
- Гребаные юбки! – рычал Волверстон, свирепо глядя в сторону Марго. – И ведь спрашивали же наши парни, не у тебя ли капитан... нет, пищала, что не видела! Мы тут чуть не рехнулись, гадая, в какой помойной канаве искать его труп, а он, твою мать, лижется тут спокойно с бабой! И как это назвать, а?! Кто ты после этого, Питер?!
Блад слабо улыбнулся, выжидая, когда старый волк остановится, чтобы набрать воздуху для новой порции проклятий.
- Успокойся, Нэд, - сказал он, положив руку на плечо одноглазого гиганта. Волверстон с ворчанием сбросил ее, отвернувшись.
Пираты поодаль негромко переговаривались между собой, поглядывая на своих командиров.
- Где тебя носило, дьявол тебя раздери?! – прорычал Волверстон, когда первый поток гнева поутих.
- Пытался выяснить, приносят ли счастье деньги, доставшиеся ценой предательства, - ответил Блад, посмеиваясь.
- Что-что? – Волверстон прищурился, заметив при свете факелов темные пятна крови на сером камзоле капитана. – Разрази меня гром, что за дерьмо у тебя с башкой?!
- Как ты верно заметил, она немного... продырявлена, - ответил Блад, а потом снова похлопал старого волка по плечу. – Идем же, все расскажу на корабле. Не ори, Нэд, все со мной в порядке. Да, я идиот. Но везучий идиот, надо заметить...
Пока Волверстон извергал новый поток ругательств, на сей раз, в адрес тех, кто посмел напасть на его капитана, Блад обернулся к Марго. Она все еще учащенно дышала, не сводя с него блестящих глаз.
- Я, пожалуй, пойду, капитан - сказала она тихо, многозначительно покосившись на ругающегося старого волка и слушавших его пиратов.
- Только не ходи одна, - ответил он, чуть улыбнувшись. А потом громко окликнул одного из матросов: - Жан, проводи мадемуазель до таверны!
- ... все, Питер, теперь никуда я тебя без охраны не выпущу! – рычал Волверстон. – И попробуй только возразить!
Блад бросил трагический взгляд на Дайка, который улыбался за спиной старого волка.
- Вот я попал, Ник... – шепнул он своему лейтенанту. – Так он еще будет следить, чтобы я к восьми склянкам уже в постельке лежал, как примерный паинька...
- Мои соболезнования, капитан, - тихо отозвался Дайк, когда они шли к причалу, где их ждали другие члены поискового отряда, уже прослышавшие о том, что Блад нашелся. – Но ты бы видел Нэда, когда он узнал, что ты пропал... Его трясло, как припадочного. В жизни его таким не видел...
- Твою мать, Ник! Хватит трепаться! Сам не лучше выглядел! – заорал Волверстон, обернувшись к нему.
И лейтенант тут же замолчал, поджав губы. А потом выразительно посмотрел на капитана.
Часть 5: In vino veritas
- Питер, сядь, ради бога! Угомонись!
Джереми Питт дернул своего друга за рукав, заставив вернуться на место.
- Нет, Джерри, я же просто хочу разобраться…
Блад упрямо пытался встать, не сводя глаз с компании, сидевшей за столом чуть поодаль.
- Ты сейчас не в том состоянии, чтобы это сделать, - штурман был вынужден говорить откровенно.
Это замечание вызвало у капитана новую вспышку нездорового оживления.
- Ты что, хочешь сказать, ч-что я слишком пьян? - заворчал он, сдвинув брови. - Даже если так, разве это может меня остановить? Джереми, дружище, да что с тобой сегодня? Разве не Тондёр, эта трусливая крыса, сидит вон там, напротив?
- Он самый, Питер, - мрачно ответил Джереми, проклиная в душе и Тондёра, и то, что они потащились в таверну именно сегодня.
- Тогда я тем более тебя не понимаю! - воскликнул Блад, рывком поднимаясь на ноги. - Эта мразь чуть не убила тебя тогда, и ты думаешь, я это забыл?!
- Зато ты, видимо, забыл, что я тогда проделал в нем сквозную дыру, - Питт также поднялся с места и поймал капитана за рукав, снова толкнув на табурет. - Так что все споры мы решили…
- Ну уж нет, Джереми, друг мой, не все! - яростно возразил Блад, встряхнув головой. - Я тоже бросил этой твари вызов, на который он так и не набрался храбрости ответить…Что ж, пора взыскать должок, раз уж он осмелился сунуть сюда нос!
Питт, застонав, преградил ему путь. И посмотрел в горящие глаза своего друга и капитана.
- Сядь немедленно, Питер! - тихо зарычал он, чувствуя, что еще немного, и его терпение лопнет. - Иначе…
- Иначе что? - Блад вызывающе улыбнулся, встретив его взгляд. - Джереми, неужели ты собираешься спустить подобную наглость безнаказанно?!
- Какую наглость, черт побери?! - прошипел Питт, делая шаг к Бладу и заставляя его снова опуститься на место. - Тондёр ничего сейчас не делает! Оставь ты его в покое, бога ради!
Блад расхохотался, качая головой. А потом отвернулся от Питта и уставился на компанию, сидевшую напротив, презрительно сузив глаза.
Джереми наблюдал за ним, подумав, что чуток погорячился, утверждая, что капитан Тондёр ничего не делает. В данный момент француз откровенно их разглядывал, и на лице его было неприкрытое удивление и какое-то вызывающее веселье. Но гораздо больше тревог у Питта вызывало другое обстоятельство: на коленях у Тондёра сидела Марго, которая тоже смотрела на них. Вот такого поворота событий Джереми совершенно не ожидал.
И, кажется, капитан тоже.
Питт почувствовал тяжелую руку Блада, опустившуюся ему на плечо.
- Итак, Джереми, ты не горишь желанием разобраться с нашим старым другом Тондёром?
Штурман мотнул головой, чувствуя, что на щеках его появляется румянец.
Ну, почему он всегда подбирает столь обидные слова?! Как же это бесит!
- Нет, Питер.
Странное дело, но сейчас ему действительно было плевать на Тондёра. Еще полгода назад он бы, наверное, вел себя так же, как Питер сегодня. Если не хуже. По крайней мере, в мыслях он много чего хотел сделать с этим наглым французским пиратом. А сейчас... всё, чего он хотел – это убраться отсюда и увести Блада. Кто бы мог подумать, что капитан тоже затаил на Тондёра обиду...
- Ну, это можно понять… - Блад продолжал посмеиваться, и его бесшабашный вид вызывал у Питта все больше беспокойства. - Ты всегда был неуклюжим со шпагой. Хорошо! Я разберусь с ним один!
Капитан так быстро рванул вперед, что Питту пришлось практически прыгнуть следом, чтобы поймать его за руку.
- Если у тебя кишка тонка с ним потолковать, то хотя бы не мешай делать это другим! - Блад увернулся от его рук, продолжая идти по проходу.
- Дьявольщина! - терпение Питта лопнуло. Он грубо толкнул Блада назад, к их столу и силой заставил сесть на табурет. - Ты, видать, совсем от рома умом тронулся! Неужели ты не видишь, что ему только это и надо?!
- Что - это? - переспросил Блад, пьяно улыбаясь. Синие глаза его, такие тусклые и невыразительные в последние дни, теперь горели, как два сапфира.
- Да тебя дураком выставить перед всеми, вот что! - сердито ответил Питт. - И все твои дерганья для него только лишний повод посмеяться!
- Вот как! - протянул Блад, кривя губы в улыбке. - Так ты думаешь, что я буду молча это терпеть? Да за кого ты меня принимаешь?!
Он оттолкнул Джереми и встал на ноги, повернувшись туда, где сидел Тондёр и его офицеры.
- Эй, ты!.. - крикнул он громко, но продолжить фразу не успел, потому что штурман потащил его назад.
Проходивший мимо здоровенный заросший бородой буканьер недоуменно оглянулся, посмотрев на них, гадая, зачем его зовут. И его ли?
Питт помахал рукой, показывая, что все в порядке. И пират, пожав плечами, продолжил путь по залу.
- Успокойся, Питер, - зашептал Джереми, похлопывая друга по плечу, усевшись с ним рядом за стол. - Давай лучше уйдем отсюда, а?
- Ни за что! - резко ответил Блад. А потом посмотрел на Питта и щелкнул языком. - Проклятье, мне надо срочно выпить… Иначе я точно кого-нибудь убью...
И он принялся рыться в карманах, а потом с досадой воскликнул, подняв глаза на собеседника:
- Черт, я забыл деньги!
- У тебя их и не было, - вздохнул Питт, с тоской оглядывая зал.
- Тем не менее, мне позарез нужен глоток рома. Ты выпьешь со мной, Джереми? Ну, не будь такой скотиной! – Блад навалился на него, умоляюще подняв брови.
- Только если ты дашь слово, что не будешь цепляться к Тондёру, - ответил Питт, поморщившись.
- Ладно, сегодня пусть эта крыса живет… - с ненавистью произнес Блад, а потом, привстав, принялся громко звать хозяина таверны. - Эй, Жак! Принеси-ка ром для меня и мистера Питта! Да получше, а не то кислое пойло!
Питт стиснул зубы, горестно глядя на капитана.
- Да, две бутылки, того самого… с Ямайки, - продолжал говорить Блад. – Что? Оплата вперед? Жак, да ты что, в самом деле? Джереми, дай этому жмоту денег! Пусть подавится!
- Питер, я не могу… - встрепенулся Питт, с ужасом осознав, что капитан заказал самый крепкий ром из запасов старины Жака.
- Ну, Джереми, не жадничай! – Блад толкнул его локтем в бок. – Не так уж много он просит за эти чертовы бутылки!
Питт покачал головой, раздосадованный, что его неправильно поняли.
- Черт, Питер, я не смогу столько выпить! – прошипел он, швыряя хозяину таверны деньги.
Блад расхохотался, хлопнув его по плечу.
- Джерри, ты же мне обещал, что составишь компанию! А слово надо держать. Такой у нас был уговор, разве не так?
Он заглянул штурману в глаза, продолжая посмеиваться, а потом мешком опустился на табурет и принялся постукивать пальцами по грязному изрезанному ножами столу.
Питт видел, что капитан, несмотря на веселое настроение, то и дело поглядывал на Тондёра и его лейтенантов, и в эти короткие мгновения улыбка исчезала с его лица, и он начинал напряженно покусывать губы.
- Ты за Марго, что ли, беспокоишься? – не выдержал Питт, и тут же пожалел, что задал этот вопрос, потому что Блад мгновенно переменился в лице и повернулся к нему. Он снова улыбался, и глаза его были безмятежными.
- А ты как думаешь, Джереми? – спросил он с легкой издевкой в голосе. – Конечно, я за нее беспокоюсь! Она же доверчивая душа, наша Марго. И тебе ли не знать, какая скотина этот Тондёр!
- Ну, дамам-то он свое истинное лицо вряд ли покажет, - со вздохом ответил Питт, вспомнив о Люсьен д'Ожерон, и той ужасной встрече в саду возле ее дома, когда он застал ее с Тондёром.
- О да, - Блад недобро засмеялся, продолжая глядеть туда, где сидел французский корсар. – Пыль в глаза дамам он пускать мастер!
Питт увидел, что Тондёр обнял Марго и что-то говорит ей на ухо, многозначительно ухмыляясь.
- Странное дело, - пробормотал он, пытаясь отвлечь Блада от созерцания этого зрелища. – Не думал, что она с ним свяжется...
Блад резко повернулся и теперь смотрел на него, ожидая продолжения фразы.
Питт почувствовал, что снова начинает краснеть. Было очень непривычно разговаривать с капитаном на такие деликатные темы. В последний раз, кажется, это была попытка спросить совета насчет Люсьен, и он до сих пор чувствовал обиду и боль от того разговора.
- Мне казалось... – запинаясь, продолжил Джереми, понижая голос, - что она всегда больше на тебя заглядывалась...
Блад громко засмеялся.
Питт чуть насупился.
Ну, вот, опять он будет издеваться...
- Ни черта, ты, Джереми, в женщинах не разбираешься! - сказал Блад снисходительно глядя на него. - Иначе бы тебе даже в голову не пришло такое ляпнуть!
Питт моргнул, неловко поерзав на табурете. Ему уже не хотелось продолжать разговор, но раз уж начал, надо дойти до конца.
- Ну… - протянул он медленно, - она за тебя всегда беспокоилась. Этого ты отрицать не сможешь.
Блад хохотнул, скривив губы.
- И не отрицаю. Вот только советую не путать дружеское внимание с чем-то... более глубоким. Из-за этого и случаются все беды, друг мой, Джереми.
Слуга принес две бутылки рома, и Блад, откупорив одну, сделал большой глоток прямо из горла. Потом строго посмотрел на Питта. И тот, вздохнув, был вынужден подставить кружку для своей порции выпивки.
Ром был адски крепким, и штурман некоторое время моргал и морщился, размышляя, не заказать ли какой закуски?
- Мне казалось, что и ты к ней неровно дышишь, - сказал Питт, с отвращением посмотрев на бутылку. Не то чтобы он не любил ром. Но в последнее время даже запах его вызывал у него тошноту. Слишком уж много этой дряни было выпито капитаном у него на глазах.
Он бросил быстрый внимательный взгляд на Блада, в ожидании его реакции на это смелое предположение. Капитан был удивительно откровенен еще когда они шли сюда. И это после того, как они два месяца каждое слово чуть ли не клещами из него тянули!
"Чем черт не шутит? Надо пользоваться моментом, - подумал штурман. – Уж не из-за нее ли он так напивается? То-то в последнее время даже не смотрит в ее сторону... И все бормочет, что виноват..."
- К кому? - переспросил Блад, приподняв бровь. И широко улыбнулся: - К Марго? О, бог мой, Джереми, ты еще наивнее, чем я думал! Конечно, меня беспокоит ее судьба…как и тебя, я полагаю. Особенно, когда я вижу ее в компании таких отморозков, как этот капитан Тондёр. Поэтому я и хотел…
- Питер, ты дал слово! - предупредил его Питт, заметив, что капитан опять пытается встать из-за стола.
- Да, я... я помню...
Блад кивнул и плюхнулся обратно. Точнее, он хотел вернуться на табурет, но не рассчитал расстояние и с грохотом рухнул на пол.
– А, тысяча чертей!
Джереми быстро вскочил, помогая ему подняться. Хотя он не смотрел по сторонам, слишком занятый возней с другом, он чувствовал, что все в таверне смотрят на них. И мысль об этом вызывала у него краску на лице. Молодой моряк чувствовал, что даже уши у него горят.
"Как же его отсюда увести?" – подумал он, подхватывая покачивающегося Блада под руку.
- И ты... не один... кто думает так же, Джереми, - сказал капитан, посмеиваясь, когда снова уселся на табурете. Он взял свой ром и снова сделал глоток. Джереми, как ни было ему противно, был вынужден последовать его примеру.
Желудок штурмана отчаянно возмутился отраве, которую ему пришлось принять. Но отступать было некуда.
- Вот Тондёр тоже полагает, что я слишком... неравнодушен к Марго, - продолжал говорить Блад, отчаянно стараясь выговаривать слова, но все равно проглатывал большую часть окончаний. – И думает, что ему удастся сделать из меня посмешище, сыграв на этих чувствах...
Он засмеялся, толкнув Питта локтем.
- О, это наверняка бы отлично сработало, Джереми! Если бы он был прав. Ну... насчет чувств.
Блад отпил ром из своей бутылки и кивком указал Питту на его порцию. Штурман хотел было отказаться, но, увидев, что капитан протянул руку, чтобы забрать его бутылку, судорожно допил ее.
В глазах на мгновение потемнело, и зал вокруг поплыл.
Джереми тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться на том, что говорил капитан.
- ...вот тогда была бы действительно потеха, - смеялся Блад, хлопая его по плечу. – И я был бы дурак дураком...
- Но... – промычал Джереми, чувствуя, что окончательно запутался. - К-как же извинения?
Блад перестал смеяться и приподнял бровь.
- Какие извинения? – поинтересовался он мягко.
Питт пожал плечами.
- Ты же сюда для этого и пришел, - напомнил он смущенно.
Блад фыркнул, похлопав его по плечу.
- Дружище, ты пьян. Я хотел извиниться перед мадемуазель д'Ожерон, которой в последний раз наговорил кучу гадостей. Она, бедняжка, наверняка переживает. Но... знаешь... я тут подумал... и вынужден с тобой согласиться. Сегодня я не в том виде, чтобы навещать дом губернатора. Про тебя вообще молчу!
Блад хихикнул, проведя рукой по своему небритому лицу.
- Так что сделаю это в другой раз...может быть. Впрочем...
Голос капитана неожиданно изменился, стал напряженным и холодным, и Питт невольно поднял на него глаза. Блад смотрел куда-то в сторону, и снова покусывал губы.
- Может... она уже и не вспоминает о том разговоре. Кто этих барышень знает, с их переживаниями? Уж очень мастерски они притворяются. А тут я приду со своими извинениями...Так и оконфузиться недолго. Черт разберет, что у них на уме!
Он перевел взгляд на Питта и устало засмеялся.
- Давай лучше еще выпьем, Джереми. Ведь истина, как тебе известно, в вине!
продолжение тут
Хронологически это произошло после "Разговора по душам" но до событий, описанных в "Ссоре"
ах, да, предупреждение: ангст!!!! сопли, мрак и безысходность.
часть 1:Дождь
Дождь
- Извините, капитан Волверстон, но вас велено не пускать на борт, - смущенно произнес боцман Хейтон, перегнувшись через фальшборт.
Нэд Волверстон сидел на корме шлюпки, пришвартовавшейся к борту "Арабеллы", и приоткрыл рот в удивлении, глядя на него снизу вверх.
Стояла отвратительная погода: дождь лил уже третьи сутки, не переставая. Поверхность моря вся была в ряби от тяжелых капель. Гребцы кутались в плащи и куртки, ожидая, какое решение примет их пассажир.
- Хорошенькое дело! – протянул Волверстон, тряхнув мокрыми волосами. – И чье это распоряжение?
- Капитана, - ответил Хейтон со вздохом. И снова добавил: - Извините. Сами понимаете, сэр, приказ есть приказ.
Старый волк стиснул челюсти, нахмурив седые брови.
"Надо же, какой злопамятный", - подумал он мрачно. А потом снова поднял голову вверх.
- Да я понимаю, Джейк. Тогда позови Джереми. Это, надеюсь, капитан еще не запретил?
Боцман уже кликнул одного из вахтенных матросов, стоявших неподалеку, приказав позвать штурмана.
- А капитан-то на борту? – спросил Волверстон, кривя губы.
Хейтон кивнул.
- У себя, сэр.
- Небось, опять нализался?
Боцман выразительно посмотрел на старого волка и снова кивнул.
Волверстон длинно выругался, выражая свое отношение к ситуации.
- Эй, Нэд! – наверху появилась белокурая голова штурмана. Он был таким же мрачным, как и боцман. – Ты мне объясни, что ты такое Питеру ляпнул, что он тебя видеть не хочет? Вчера чуть каюту свою вдребезги не разнес. И сегодня не в духе.
- Это я тебе потом скажу, не при всех, - многозначительно ответил Волверстон.
Питт покачал головой, поджав губы.
- Ладно, я тогда к себе отплываю, - буркнул Волверстон, махая рукой своим гребцам. – Раз тут такое дело. А ты, Джереми, не зевай. Следи за капитаном. Совсем он дурной в последнее время. Как бы чего не учудил. На тебя только и надежда осталась. Всех остальных он уже распугал. Даже Ибервиля.
- Серьезно?! – Джереми выпучил глаза. – Когда только успел?!
- Я толком не знаю, чего они там не поделили, - отозвался Волверстон, пока гребцы осторожно отталкивали шлюпку от борта "Арабеллы". – Но они уже почти неделю не разговаривают. Неужели ты не заметил? Впрочем, Питер сейчас ни с кем особо не разговаривает... – и старый волк расстроено сплюнул за борт.
Джереми Питт облокотился о фальшборт, наблюдая, как шлюпка со старым волком исчезает в пелене дождя. А потом, вздохнув, направился вниз, к каютам.
Капли дождя продолжали барабанить по размокшей и потемневшей палубе, вода с журчанием стекала в шпигаты...
Он шел по темному и узкому коридору, когда дверь капитанской каюты неожиданно распахнулась.
- Кто там был? – услышал он резкий и хриплый голос капитана. – Не Волверстон, надеюсь?
Питт хотел было ответить, но в последний момент покачал головой. Лучше, наверное, не говорить о старом волке сегодня. Он еще помнил, с какой яростью Блад реагировал на одно упоминание о нем вчера.
- Торговцы фруктами, - солгал Джереми, чувствуя себя отвратительно.
Блад кивнул, а потом громко крикнул Бенджамина, потребовав, чтобы тот принес ему рому.
Питт поморщился, не в силах скрывать свои чувства.
Слова Волверстона не шли у него из головы. И впрямь, кто, если не он, позаботится о капитане?
Вряд ли стоило надеяться на других его товарищей по Барбадосу, оставшихся на "Арабелле". Здесь были еще Огл и Дайк, но капитан как будто их не замечал с первых дней возвращения из Порт-Ройяла. И это выглядело даже более жутко, чем его гнев на Волверстона.
"В конце концов, что он мне сделает? – подумал Джереми, поджав губы. – Ударит? Убьет? Поднимет на смех? Мне уже ничего не страшно, лишь бы пить перестал!"
- Хватит уж, Питер, - сказал он сердито, шагнув в его каюту. – Ты не просыхаешь уже четвертый день! Так и окочуриться недолго!
Блад насмешливо посмотрел на него, опираясь о переборку. Выглядел он действительно жутко, и шатало его изрядно.
- Воо... воопще-то, Джерри, я пью несколько дольше, - сказал он, заикаясь и коверкая слова. – Но спасиба за заботу! Ты ошень внимательный!
Его ирония раздражала Питта все больше.
- Я знаю! – резко ответил он, помогая капитану добраться до кресла. – Но раньше ты хотя бы делал паузы между своими пьянками. А сейчас-то что стряслось? Ты же совсем озверел! Нэда чуть не убил позавчера, с Ибервилем повздорил...
- Да... вот такая я с-скотина, - икнул Блад, рухнув в кресло. – И если ты будешь мне морали читать... и с тобой повздорю!
Питт в ответ только толкнул его в плечо, отбив слабую попытку капитана замахнуться на него.
- Ну, попытайся, - ответил он мрачно. – Только я ведь терпеть не стану! Врежу тебе по первое число. По-дружески. От души.
Блад улыбнулся, опустив руку.
- Нет, Джереми, дружище. Тебя тронуть не смогу. Но до греха тебе лучше меня не доводить. И так тошно...
- После второй бутылки рома-то! Что-то неудивительно! – фыркнул Джереми. – Меня бы тоже выворачивало...
Блад нетерпеливо стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
- Да не от рома тошно, дурище! Впрочем, и от него тоже.
Питт уставился на него вопросительно.
- От чего же еще?
Капитан перестал улыбаться и со стоном провел руками по лицу.
- А что... я действительно Ибервиля обидел? – спросил он, продолжая прятать лицо в ладонях.
- Говорят, что так, - ответил Питт осторожно.
- Дьявол... – пробормотал Блад, облокотившись о стол. – И впрямь, сущее скотство. Не... не помню, к-когда успел.
- Да как тут все помнить, когда ты не просыхаешь! – укоризненно сказал Питт. – Давай, Питер, бросай это дело.
- Я ведь и Марго обидел, - неожиданно произнес Блад, почти улегшись ничком на стол. – И кто я после этого, а?
Он резко выпрямился и зло посмотрел на Джереми.
- Последняя скотина! Вор и пират! – выкрикнул он с яростью.
Питт попытался его утихомирить, как мог.
- А что я сказал мад... мадмузель д'Ожерон? – промычал Блад, пока Джереми, похлопывая по плечу, подталкивал его к кровати.
- Не знаю... и что же ты сказал?
Питт, заметив Бенджамина, заглядывавшего в дверь, поманил его к себе.
Блад, покачнувшись, послушно плюхнулся на кровать. Негр принялся стаскивать с него обувь.
- Н-не помню, - ответил Блад изменившимся голосом. И посмотрел на Питта с грустью в тускло-синих глазах. – Но в-вряд ли что-то хорошее. Иначе она бы не плакала.
Питт тяжело вздохнул. А ведь он так надеялся, что хоть что-то после того визита изменится.
Ведь капитан даже смог продержаться трезвым почти весь день.
- Какой же ты дурак, Питер! - не выдержал он, толкая Блада так, чтобы тот улегся на постель. Капитан был пьян настолько, что сопротивляться уже не мог. – Они же тебя, идиота, любят!
- Кто? – пробормотал Блад, встрепенувшись.
- Неважно! – отмахнулся Джереми, толкая его назад. – Тебе все равно на это плевать. Спи давай!
Он уже хотел уйти к себе, а Бенджамин тихонечко принялся прибирать обычный бардак в каюте, когда Блад снова попытался сесть в кровати.
- Мне... мне надо на берег, срочно! – сказал он.
Питт вздохнул и вернулся, поймав его как раз тогда, когда он почти слетел с кровати.
- Какой тебе, к черту, берег? – сердито сказал он, укладывая Блада обратно. – Ты на себя посмотри! Ты и двух шагов сейчас не сделаешь. Лежи и спи!
- Т-ты не понимаешь! – промычал Блад, упорно продолжая подниматься. – Я... я должен извиниться...
- Хорошее дело. Но ты можешь это и завтра сделать. Если вспомнишь, - ответил Питт с тяжелым вздохом.
- Вспомню! – Блад тряхнул грязными и спутанными волосами. – Такое даже после трех бутылок рома не забудешь...
- Ой ли? – Питт был преисполнен пессимизма.
Блад посмотрел ему в глаза и криво улыбнулся.
- Проверил, как видишь. Все помню. Почти.
- Ты уснешь, или нет? – прикрикнул на него Джереми.
Блад перестал пытаться встать и устало улыбнулся, глядя на штурмана.
- Может... может она меня простит, а?
- Кто? – спросил Джереми, непонимающе нахмурив светлые брови.
Но Блад уже дремал, прикрыв глаза.
часть 2: Пробуждение
* * *
Пробуждение
Судовой колокол звонко и четко пробил полдень. И почти сразу на палубе послышался быстрый топот ног и трель боцманской дудки.
Питер Блад поморщился, прикрыв ладонью глаза от ярких солнечных лучей, которые били прямо в лицо из кормового иллюминатора. Звон рынды отзывался в висках и затылке адской болью.
Блад замер, ожидая, когда голова перестанет кружиться. Он уже успел привыкнуть к подобным пробуждениям и даже выработал определенный порядок действий. Сейчас, к примеру, следовало некоторое время лежать неподвижно и ни в коем случае не открывать глаза и не крутить головой.
И надеяться, что адский шум на палубе стихнет. Впрочем, он всегда может его прекратить одним властным окриком. Вот только кричать сейчас тоже не стоило, чтобы не усугублять и без того скверное самочувствие.
Топот ног сменился журчанием воды и шуршанием швабр. Почему-то это показалось капитану странным, но задумываться над этим он не стал, зная, что это вряд ли поможет избавиться от головной боли.
Блад лежал с закрытыми глазами, ощущая легкое покачивание корабля. И постепенно вспоминал то, что происходило раньше. Большая часть событий виделась будто в тумане. И только совсем крошечные кусочки были до боли отчетливыми. Некоторые воспоминания вызывали гнев, другие – жгучий стыд. И еще несколько - сильнейшую тоску.
"И что толку от выпивки, если я все это помню?" – подумал он раздраженно.
Блад действительно хотел бы проснуться в один прекрасный день и обнаружить, что все забыл.
И жестокие слова мисс Бишоп, и свое отвратительное поведение во время разговора с мадемуазель д'Ожерон, и совершенно безобразную ссору с Волверстоном.
"А ведь старый волк был, как ни крути, прав, - мелькнуло в голове у Блада. – Зачем я продолжаю цепляться за нее? Ради чего? Марго тоже верно сказала: если бы она любила меня, то вряд ли стала бы придираться к таким пустякам... Впрочем, я что-то путаю, она говорила как-то иначе... А! Неважно. Ради чего я корчу из себя идиота? Ведь она для меня потеряна. И никогда не была моей. Когда я это осознаю? Я ведь не смогу пойти в Порт-Ройял и взять ее силой, как предлагал Нэд. И что тогда остается? Черт побери, пора определиться. Если не могу удержать, надо отпустить. И точка".
Он криво улыбнулся, понимая, что сделать это труднее, чем сказать.
А все потому, что какая-то потаенная часть его все еще надеется, что она хоть что-то к нему чувствовала.
"Блажь, Питер, - сказал он сам себе, пытаясь повернуть голову так, чтобы проклятое солнце перестало жечь глаза. – Ты, как дурак, назвал в ее честь свой корабль. И что? Она даже не заметила этого! О каких чувствах к тебе, кроме отвращения и презрения, можно говорить?"
А он все три года жил с ее именем на устах. И не только он! Вся его команда и матросы с кораблей его эскадры повторяли ее имя. Как молитву. А ему оно помогало не забывать. Не только о ней. Но и о том, кто он такой. Помогало держать себя в руках. Оставаться человеком, черт побери.
"Может, дать кораблю другое имя?" – подумал Блад внезапно. И хрипло хохотнул, понимая, насколько нелепо это будет выглядеть. Пусть уж команда и дальше тешится, обсуждая его смешные чувства к племяннице губернатора Ямайки... Теперь-то это ни для кого не секрет...
К тому же он поклялся покончить с пиратством. Какая разница, как будет зваться корабль, если он больше не выйдет на нем в море?
Кажется, именно на этой почве он поругался с Ибервилем. Бедолага Филипп все никак не мог поверить в то, что он действительно завязал с пиратством. И что бессмысленно донимать его предложениями о будущих набегах на испанцев.
"Это все от безделья, Питер, - говорил он, хлопая его по плечу. – Вот увидишь, как только установится хорошая погода, тебе сразу захочется в море... Я же тебя знаю!"
Увы, Блад тогда был в весьма поганом настроении, поэтому ответ его был прямым и крайне невежливым.
"Ни черта ты меня не знаешь, Фил, и меня по себе не суди!"
Это, он, конечно, зря ляпнул. Но слово, как известно, не воробей. А Ибервиль, если его неудачно задеть, взрывается не хуже пороха...
К шарканью швабр прибавился скрежет пемзы. Голова заныла еще сильнее, и капитан раздраженно попытался сесть в постели.
- К-какого дьявола?! – проворчал он, морщась. – Бен!
Ему надо срочно выпить рому. И тогда тиски, сжимающие голову, исчезнут. Вместе с этим адским барабаном. В чем вообще дело? Почему бьют тревогу?
Ему понадобилось еще несколько минут, чтобы осознать, что барабан звучит исключительно в его голове.
- Что за непорядок и свинство! – ворчал он, озираясь по сторонам. Приходилось поворачиваться всем телом, чтобы не беспокоить бедную голову. – Уже полдень, ч-черт подери, а эти скоты только начали убираться! И куда только смотрит Хейтон?! Бен...Бенджамин!
На смену раскаянию и горькой тоске пришла злость.
Чертов негр все не приходил. Куда он вообще запропастился?
- Бен! – позвал Блад снова, на сей раз громче.
И снова никакого ответа от стюарда.
- Ну, все, сегодня я тебя точно отлуплю! – прорычал Блад, поднимаясь на ноги. Его пошатывало, но он уже привык к подобному состоянию.
Выкрикивая имя своего слуги, капитан выглянул в коридор.
И едва не сбил Бенджамина с ног. Негр, вскрикнув, судорожно прижал к груди большую кружку.
- Сдохнуть можно, пока ты дойдешь! – сердито сказал Блад и протянул руку, чтобы забрать кружку.
Но стюард отпрянул, покачав головой. Черные глаза его испуганно и виновато уставились на капитана.
- О, прошу прощения, сэр, но это не для вас! – пролепетал Бен.
Блад сердито нахмурился.
- Это как понимать? – заворчал он на слугу.
- Это для мистера Дайка, сэр, - ответил Бен, справившись с паникой, которая каждый раз накатывала на него, когда капитан начинал говорить угрожающим тоном.
Блад обнаружил, что в кружке вовсе не ром, а какая-то резко пахнущая жидкость.
- Отвар для живота, сэр, - пояснил стюард, отчаянно моргая. – Вот, несу мистеру Дайку...
Блад прищурился, пытаясь сосредоточиться.
- Ты хочешь сказать, что мистер Дайк опять животом мается?
- Да, сэр, - кивнул Бенджамин. – Уже второй день.
- Пойдем-ка, - Блад поманил негра за собой и, пошатываясь, двинулся к каюте лейтенанта.
* * *
Николас Дайк выглядел похожим на приведение: бледный и поникший, он лежал на койке, схватившись за живот.
Увидев капитана и стюарда, он попытался сесть, но Блад его остановил.
- Лежи! – сказал он строго. – Опять все то же?
И, ухватив его за руку, принялся нащупывать пульс. Блад делал это просто по привычке, потому что одного взгляда на Ника было достаточно, чтобы понять, что он снова страдает от застарелой болячки, которую заработал на барбадосских плантациях.
Лейтенант кивнул, глядя на него озадаченно и немного ошеломленно. И удивление его можно было понять: Питер Блад не заходил к нему и практически не разговаривал с ним с тех пор, как они вернулись из Порт-Ройяла.
Но осмотру Дайк противиться не стал.
- Отвар тут не особо поможет, Ник, - сказал Блад, стараясь не морщиться от боли в голове. И бесцеремонно оттянул ему веко, чтобы увидеть цвет слизистой. – Я тебе ведь микстуру в прошлый раз прописывал? Надо было сразу ее пить, не ждать, когда скрутит. Ну и полежать тебе сегодня придется.
Дайк только пожал плечами, чуть укоризненно посмотрев на Бенджамина, стоявшего рядом с Бладом. Негр беззвучно шевельнул губами, выразительно скосив глаза на капитана.
- Да я сейчас уже встану, - сказал Дайк негромко. – Дел куча, некогда валяться.
- Какие, к черту, дела? – заворчал Блад, нахмурившись. – С твоим обострением ulcus ventriculi шутки плохи!
Дайк снова переглянулся с Бенджамином. А потом ответил очень ровным и мягким голосом, терпеливо, как будто разговаривал с ребенком:
- А за кораблем кто присматривать будет, Питер? Надо же порядок навести после недавнего урагана. Палубы уже драят. Но надо еще паруса просушить и проследить, чтобы наши парни все медяшки до блеска натерли. Не хватало еще плесенью зарасти, как какому-нибудь вшивому купцу...
Питер Блад поднял брови в изумлении.
- Какого урагана?
Дайк тяжело вздохнул, проведя языком по губам. Бенджамин шмыгнул носом, потупившись.
Заметив их напряженные лица, Блад осознал, что сказал что-то не то.
- Горазд ты пить, капитан! - сказал Дайк, наконец. И в его черных глазах промелькнула насмешливая искра, а губы искривились в улыбке. – Тут такое творилось три дня назад, что впору поседеть! А ты даже не проснулся! Как мы тебя с Джереми положили тогда на койку, так там ты и провалялся до утра...
- Шутишь? – недоверчиво перебил его Блад, чувствуя, что щеки заливает румянец. Лейтенант вполне мог устроить подобный розыгрыш. Это было весьма в его духе.
- Да кого угодно на "Арабелле" спроси, скажут то же самое, - фыркнул Дайк, а потом снова схватился за живот, скривившись от боли.
- Но... почему мне не доложили? – хрипло спросил капитан, чувствуя себя крайне неловко.
"Черт, срочно нужно выпить. Тогда известия о недавних событиях не производят такого сокрушительного впечатления".
Дайк улыбнулся еще шире. Но в глазах его веселья не было.
- Вот и докладываю, капитан, - ответил он все тем же ласковым тоном.
Блад выслушал его короткий, но красочный рассказ о том, как дня три назад над Тортугой пронесся бурный ураган, причинив множество повреждений на берегу и устроив сущий хаос в гавани.
- Мы-то, считай, легко отделались, якоря не подвели, благодарение небу. Закрепиться успели на совесть. Да и Джереми наш, голова, выбрал место в стороне от других кораблей. И все равно, когда налетел первый шквал, вспомнили всех богов и чертей. А вот соседу нашему по рейду, да-да, я про старину Мюррея, повезло меньше: его шлюп сорвало с якоря и швырнуло на берег. Уж не знаю, смогут ли они отремонтировать то, что осталось... А главное – дотащить это до воды...
И Дайк коротко хохотнул, а потом охнул, согнувшись.
Блад слушал и морщился, держась за гудящую с похмелья голову, тщетно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь про тот вечер. И ничего не получалось.
- А потом полило как из ведра... носу не высунуть, - закончил свой рассказ лейтенант. – Вот только сегодня распогодилось. Надеюсь, успеем прибраться до нового шторма...
- И все же, тебе сейчас лучше полежать. Хейтон вполне справится с делами без тебя, - пробормотал Блад, стараясь не показывать смущения.
"А без меня вы и так обходитесь", - подумал он с горечью.
- Бедный Мюррей теперь не знает, за что взяться... А наша девочка просто умница, - Дайк с нежностью провел рукой по переборке. – Все выдержала. Вот погода наладится, сделаем ей кренгование. И будет как новенькая. С такой красавицей можно хоть к черту на рога плыть! Ведь так, а, капитан?
Блад куснул губу, поглядев в иллюминатор.
- Бен, принеси из моей медицинской сумки микстуру для мистера Дайка, - сказал он, стараясь, чтобы голос не дрожал.
- Каждую досочку переберем, и поставим нормальную грот-мачту, а не то гнилье, что нам на Ямайке подсунули, - продолжал говорить с кораблем лейтенант.
Блад привык к этой его причуде. Как и все на корабле. Впрочем, в определенные моменты этим грешили почти все: и простые матросы, и офицеры.
- Я тут подумал, капитан, что, если раздобыть для обшивки днища мореный дуб? Его тогда ни одна гниль не возьмет. Наверняка можно как-то это устроить. Обратиться к губернатору, например... Ты как насчет этого? Может, заняться, а?
Дайк говорил вроде бы обыденно, но Блад уловил напряженность в его голосе.
"Вот хитрая сволочь! И он туда же!" – устало подумал капитан, потирая ноющий висок.
- Займись, раз надо, - сказал он равнодушно.
А потом добавил небрежно, удивляясь, как раньше не пришел к этому решению:
- Из тебя бы неплохой капитан получился, Ник. А мне, видимо, пора на берег, к медицинской практике. Банкам и пиявкам, как говаривал наш друг Истерлинг.
- Шутишь, капитан? – теперь настала очередь Дайка удивляться.
- А почему бы и нет, Ник? – Блад криво улыбнулся, посмотрев в черные глаза лейтенанта. – Вот возьму и передам тебе "Арабеллу". Раз уж сам решил с пиратством покончить. Ты этот корабль знаешь, как свои пять пальцев. И он попадет в хорошие руки.
Дайк разинул рот и некоторое время смотрел на Блада. А потом засмеялся, качая головой.
- Точно, шутишь! "Арабеллу" он мне передаст! И ты думаешь, я этому поверю? Да ни один капитан, даже такой пропойца, как ты, до такого не додумается!
- Ты выражения-то подбирай! - мрачно пригрозил ему Блад. А потом не выдержал и тоже дотронулся до переборки. Дерево под ладонью было теплым, шершавым и чуточку влажным. Впрочем, после недавнего ливня на борту трудно было отыскать хоть что-нибудь сухое.
Его корабль. Его девочка. Верная и славная... Вот уж кто никогда его не предавал...
"Черт бы тебя побрал, Ник! – подумал Блад сердито. – Но ведь ты прав. Никому я ее не отдам... И переименовывать не стану!"
Лейтенант хмыкнул, наблюдая за тем, как черные брови капитана сдвинулись на переносице, а лицо приняло решительное и немного упрямое выражение.
Блад вздрогнул и осознал, что Бенджамин до сих пор стоит рядом, вместо того, чтобы выполнить его распоряжение.
- Бен, ты что, оглох? Я же тебе сказал, принеси микстуру!
- Так она давно кончилась, сэр, - ответил стюард, моргая. – А новую вы не покупали...
- Дьявол! – выругался Блад, и негр тут же съежился, чуть отступив назад.
Блад заставил себя успокоиться. Голова раскалывалась, мешая сосредоточиться.
- Хорошо, пошли юнгу в город за новым запасом медикаментов. И принеси мне ром, черт подери! Сколько можно тебя понукать?
Бен остался стоять на месте.
- Что еще?! – прорычал Блад вызывающе. – Что на сей раз неладно?
- На медикаменты нужны деньги, сэр, - тихо сказал Бенджамин.
Блад насупился.
- Так возьми их, дьявол тебя раздери! Как будто в первый раз...
Бен вздохнул.
- Вы уже все потратили, сэр.
- Не может быть, Бен! – воскликнул Блад, оглянувшись на Дайка, который наблюдал за ними, сидя на койке с кружкой отвара в руке. – Наверняка что-то осталось!
Негр покачал головой.
- Все до последнего песо, сэр. Вы же тогда почти всю ночь играли в таверне...
- Поищи получше! – упрямо проворчал Блад.
Дайк вздохнул и передернул плечами.
- Не заморачивайся, капитан. Мне уже легче. Обойдусь отваром.
- Это позволь решать врачу! – сурово ответил Блад.
А потом вышел из его каюты и направился к Питту.
Штурман неодобрительно посмотрел на пошатывающегося капитана, ввалившегося без стука.
- Джереми, выручай! – прохрипел Блад, прислонившись к переборке. – Одолжи денег!
Светлые брови Питта сошлись на переносице.
- На ром? – холодно спросил он. И отвернулся, качнув головой: - Нет, и не проси!
- На микстуру! - возмущенно ответил Блад. – Для Ника.
Штурман испытующе посмотрел на него, а потом полез в свой рундук и достал небольшой кожаный кошелек.
Кинул его Бладу.
Тот вытянул руки, чтобы поймать, но промахнулся, и кошелек упал на пол, под ноги.
Бормоча ругательства, Блад наклонился, чтобы его поднять. В глазах мгновенно потемнело, а в затылке будто что-то взорвалось.
Питт наблюдал, как капитан, чертыхаясь, подобрал деньги и кинул их Бенджамину, который возник за его спиной.
- Живей за микстурой! Одна нога здесь, другая там! – рыкнул он на негра. – Но... сначала принеси мой ром!
- Пойду, помогу Хейтону с просушкой парусов, раз Нику так плохо, - мрачно сказал Джереми, шагнув к выходу из каюты.
- Подожди, я с тобой! – окликнул его Блад.
Джереми удивленно посмотрел на него, но потом молча пожал плечами.
* * *
часть 3: Нежданный гость
Нежданный гость
Когда Блад и Питт поднялись на палубу, вахтенные уже закончили уборку и под руководством Хейтона готовились к просушке парусов.
Погода и впрямь благоприятствовала этому: небо, еще вчера затянутое тучами, прояснилось, и солнце уже начало ощутимо пригревать.
Воздух и палуба были настолько влажными, что от подсыхающих под жаркими лучами досок поднимался полупрозрачный пар.
Блад окинул корабль рассеянным взглядом, одновременно потянув ворот своей мятой после сна рубашки, ослабляя его – от духоты его сразу бросило в пот.
"Арабелла" поддерживалась в идеальном порядке, несмотря на то, что он не следил за его соблюдением уже второй месяц. Все вещи были на своих местах, бухты канатов свернуты почти идеально, медные части сверкали, как огонь, в лучах солнца. Несомненно, это была заслуга Дайка и остальных офицеров. Мало какой пиратский корабль мог похвастаться таким порядком, особенно во время пребывания в порту.
Еще пару месяцев назад Блад бы не посмел появиться на вычищенной палубе в столь неприглядном виде. Небритым, нечесаным и неряшливо одетым. Сейчас ему было на это наплевать. Как и наплевать на почтительные приветствия матросов, попадавшихся на его пути.
Прибежал Бенджамин и подал ему бутылку рома.
Сделав пару длинных глотков прямо из горла, Блад поднялся на квартердек и, навалившись на поручни, принялся разглядывать Кайоннскую гавань и суда, которые в ней находились. Туман в голове потихоньку сходил на нет, но яркий свет все равно заставлял его болезненно щуриться.
Джереми Питт остался рядом с Хейтоном на шкафуте, обсуждая, как лучше повернуть реи, чтобы корабль остался в дрейфе во время сушки парусов. Матросы уже бежали по вантам, готовые выполнять дальнейшие распоряжения офицеров.
Сейчас на море был практически штиль – только легкая зыбь пробегала по поверхности воды. Но отсутствие высоких волн позволяло увидеть множество мусора, плавающего в гавани после недавнего урагана. Обломки досок, пучки водорослей и прочая грязь. Среди них копошилось множество чаек, в поисках богатой поживы.
Заметив упавшую на воду тень от капитана, к борту корабля подплыли маленькие рыбки и принялись кружить, периодически поднимаясь к самой поверхности и поглядывая вверх, в надежде, что им кинут что-нибудь съедобное.
Блад обвел взглядом корабли, выстроившиеся на рейде и возле мола. Некоторые из них явно пострадали после шквала, о котором говорил Дайк. Посмотрев на причал повнимательнее, капитан заметил шлюп бедолаги Мюррея, лежавший на боку. Вокруг него суетились люди, что-то крича и жестикулируя.
Наблюдение за их возней быстро прискучило капитану, и он снова повернул голову в сторону моря, убедился, что остальные корабли его эскадры благополучно стоят на якоре, целые и невредимые.
Вот ведь ирония судьбы: он уже не пират, но удача продолжала ему сопутствовать. Потому что как иначе объяснить такое везение? Кажется, только его корабли из всех, что стояли в гавани, не пострадали...
Блад хотел сделать еще один глоток рома, лениво глядя на блестящую под солнцем воду. Над головой его с громким хлопаньем расправились паруса, и матросы, повинуясь указаниям боцмана и штурмана, закрепляли их под нужным углом.
Он поднес бутылку к губам и замер, уставившись на один из кораблей, стоявших на рейде у противоположного берега.
- Джереми! – окликнул он штурмана.
Питт оторвался от своего занятия и вопросительно посмотрел на капитана.
Блад поднял руку и указал на заинтересовавшее его судно.
- Ты ведь видишь то же, что и я?
Питт подошел к нему поближе, посмотрел в указанном направлении. И лицо его вытянулось.
- Да... – выдохнул он, напрягшись всем телом. – Это "Рейн Марго", вне всяких сомнений.
- И какого дьявола она тут делает? – проворчал Блад, продолжая разглядывать корабль, который, как всем было известно, принадлежал капитану Тондёру.
Питт пожал плечами, чувствуя все большую неловкость.
- И давно он тут? – Блад продолжал спрашивать, все больше мрачнея.
Питт замялся, но потом все-таки ответил:
- С неделю, наверное. Сам понимаешь, Питер, в последние дни нам было не до этого...
Блад выругался сквозь зубы, чуть склонив голову набок, не сводя глаз с корабля Тондёра.
- Неделю?! И ни одна собака не удосужилась сообщить мне об этом!
Последние слова капитан сказал подчеркнуто громко и обернулся на Хейтона, который стоял поодаль, такой же смущенный, как и штурман.
На лице Питта появился румянец. Он куснул губы, а потом ответил на упрек капитана. Прямо и бесхитростно, как всегда делал.
- Мы бы обязательно доложили, Питер, если бы ты был в состоянии понимать наши слова.
- Вот как? – Блад криво улыбнулся.
- Да, именно так, - твердо ответил Джереми.
- И что же он тут забыл? – Блад сузил глаза, разглядывая "Рейн Марго". Корабль выглядел изрядно потрепанным. Рангоут и такелаж, судя по характеру повреждений, пострадали от шторма, но наспех заделанные пробоины в борту указывали на то, что фрегату пришлось иметь дело не только с природной стихией.
Хейтон ответил ему, что, если верить рассказам матросов, корабль Тондёра буквально влетел в Кайонскую гавань на крыльях шторма.
- А дырки в борту ему наставили корабли ямайской эскадры, сэр, - закончил боцман, переглянувшись с Джереми Питтом.
Блад по-прежнему стоял, облокотившись о поручни. Питт мог заметить, как чуть заметно напряглись его плечи при словах Хейтона.
- Да, капитан, именно так, - повторил боцман негромко. – Матросы с "Рейн Марго" говорят, что еле проскочили мимо эскадры полковника Бишопа. И если бы не шторм, неизвестно, удалось бы им скрыться... Похоже, жирный боров объявил на нас охоту...
- Ну, сюда он вряд ли сунется, - уверенно сказал Питт, надеясь, что эти слова немного улучшат настроение капитана. Блад был мрачен, как туча. – Кайоннская гавань – крепкий орешек. Пролив здесь узкий, и форт полностью его простреливает. Будь у Бишопа хоть сто кораблей, все равно им сюда не пройти.
- Но если они перекроют выход? – спросил Хейтон. – Что тогда? Они же будут караулить наши корабли, как кошки мышей!
- Будем надеяться, что недавний ураган заставил их убраться подальше, - ответил Питт со вздохом.
- А, может, и вовсе отправил в пекло, - буркнул боцман.
Блад слушал их, потягивая ром.
- Хейтон, прикажи готовить шлюпку, - сказал он. – Я отправляюсь на берег.
Джереми Питт почувствовал смутную тревогу. Ему не нравился тон капитана. Да и облик его оставлял желать лучшего.
- Бен! – крикнул Блад громко. – Где ты, лентяй черномазый? Живо неси мою шляпу, шпагу и еще одну бутылку рома! Черт, ну и жарища...
Боцман пошел отдавать распоряжения матросам. А Джереми Питт шагнул к Бладу, решив попробовать отговорить его от поездки на берег.
- И во рту пересохло... – сказал Блад, намереваясь спуститься по трапу. Но Джереми оказался у него на пути. – Что такое, парень? У тебя такой осуждающий вид. Как будто я совершаю ужасное преступление.
- Зачем тебе ехать на берег, Питер? – спросил Джереми в упор. – Если ты хочешь напиться, то прекрасно можешь сделать это и здесь! Впрочем, ты уже пьян...
- Я хочу пойти извиниться, - ответил Блад, криво улыбнувшись. – Как видишь, дружище, я недостаточно пьян, чтобы позабыть о том, что у меня есть неоконченное дело.
Питт тихо застонал, теряя терпение.
- О, боже, Питер, неужели ты хочешь извиняться перед дамами, будучи в таком виде?
Блад посмотрел на себя, потрогал мятую и засаленную рубашку, провел ладонью по подбородку, покрытому черной щетиной. И пожал плечами.
- А почему бы и нет? – ответил он ровным голосом.
- Господи, Питер! – Питт чуть понизил голос, заметив, что матросы на шкафуте навострили уши и поглядывают на них. – Ты же пьян!
Блад тряхнул головой, пройдя мимо него к трапу.
- Джереми, ты же говорил, что они меня любят. А раз любят, значит, будут рады видеть меня в любом виде. Так, по крайней мере, утверждает одна из них. Вот и проверим на практике...
Блад принялся насвистывать, не замечая, как от этого напряглись вахтенные матросы на шкафуте.
Джереми сбежал вниз следом за ним.
- Питер, я пойду с тобой!
Блад покачал головой.
- Это лишнее, Джерри. Тем более, у тебя тут полно дел...
- Я иду, и возражать бесполезно!
- Тогда перестань ворчать, ради всех святых, - ответил Блад, взяв от Бена шпагу и шляпу.
В сопровождении Хейтона он подошел к штормтрапу, возле которого уже покачивалась спущенная с талей шлюпка.
Один из матросов хотел помочь капитану спуститься, но Блад гневно рыкнул на него, отмахнувшись.
- Иди к черту! – заворчал он, перекидывая ногу через борт и нащупывая первую ступеньку веревочного трапа. – Я вполне в состоянии подняться и спуститься сам!
Джереми Питт отвернулся, чтобы не видеть, как именно это будет делать капитан. Удивительный факт, но Блад, даже будучи в сильнейшем подпитии, умудрялся сохранять ловкость и цепкость кошки, когда лазил по штормтрапу. Некоторые люди и в трезвом виде делали это более неуклюже.
"Везунчик, что уж там, - подумал штурман. – Хоть пьяный, хоть трезвый".
Где-то в паре футов от шлюпки Бладу надоело цепляться за трап, и он, хохотнув, спрыгнул вниз, доставив гребцам несколько волнительных в буквальном смысле мгновений.
Питт вздохнул, качнув головой, а потом повернулся к Хейтону, который тоже наблюдал за отправлением капитана.
- Отправь с посыльным записку старому волку, Джейк, - сказал он негромко. – Сообщи, что я с капитаном буду на берегу. И, возможно, его помощь не будет лишней...
Боцман понимающе кивнул.
Питт, вздохнув, спустился в шлюпку следом за капитаном...
часть 4: Ангел-хранитель
Ангел-хранитель
- Ты мог хотя бы протрезветь, прежде чем отправиться извиняться, - Джереми Питт упрямо ворчал всю дорогу, шагая рядом с капитаном. – Сейчас же на тебя глядеть страшно!
- Помолчи! – оборвал его Блад и снова пошатнулся. Двигался он по весьма извилистой траектории, но держался на ногах. – Ты ничего не понимаешь! Ничего! Я должен попросить прощения... я ведь вел себя ужасно и говорил отвратительные вещи... она не заслужила такого, нет... И я буду последней дрянью, если не... если не извинюсь. Я и так слишком долго тянул с этим, Джерри. А она, бедная, наверняка страдает. У нее такая нежная душа... Это вы, олухи, бесчувственные и грубые скоты. А она...
Питт слушал его нервное бормотание, гадая, о ком именно сейчас говорит капитан.
- Но... но я не знаю, что сказать, Джереми... – Блад неожиданно застыл посреди улицы в растерянности. – Боже, мне даже в глаза ей смотреть стыдно... после того, что сдуру наговорил...
Прежде чем Питт нашелся, что ответить, капитан потянул его дальше.
- Ч-черт, мне надо выпить, Джереми. Это поможет... – и он снова остановился посреди улицы, принявшись неуклюже рыться в карманах штанов в поисках хоть какой-нибудь мелочи. Достал вместо этого мятый носовой платок и уставился на него в недоумении.
Штурман почувствовал растущее раздражение. И сердито посмотрел в глаза своему капитану.
- Да ты и так пьян в дым, Питер! Господь всемогущий! Куда ж еще?!
- Ни ч-черта ты не понимаешь! - вздохнул Блад, трагически подняв глаза к небу. – Ладно, пошли. И будь что будет!
Он потянул его к таверне "У французского короля".
Питт не знал, как реагировать на эту вспышку откровенности Блада. За все три года, что они плавали вместе, капитан почти не разговаривал с ним на подобные темы. Тем более настолько эмоционально.
"Впрочем, он никогда не напивался до такой степени", - подумал штурман.
- Это все из-за меня, Джереми... – Блад не унимался, вцепившись ему в локоть и дыхнув на него перегаром. – Я не должен был давать ей надежду... п-понимаешь?
Питт не понимал, но кивнул на всякий случай. Питер сейчас явно находился в той стадии опьянения, когда человек становится слишком впечатлительным и готов залиться пьяными слезами. И последующие слова капитана только подтвердили догадки штурмана.
- Если бы я не был таким сентиментальным идиотом, извиняться бы не пришлось вообще, - продолжал Блад, останавливаясь у входа в таверну.
* * *
Капитан Блад был слишком взволнован и не мог больше держать все эти эмоции в себе. Кажется, он выплеснул на бедного Джереми слишком много, но иначе они совсем бы измучили его изнутри.
Черт побери, он не должен был давать ей надежду, но... разве можно было поступить иначе?!
От выпитого рома в голове шумело, и затылок ломило, как будто по нему ударили чем-то тяжелым.
Блад прикрыл глаза. Боль в голове невольно заставила его вспомнить тот день почти год назад, когда по собственной глупой беспечности он едва не угодил в лапы дону Мигелю. Точнее, тем, кого испанский адмирал нанял для его поимки. Его заманили, как наивного простака, в западню, и от души приложили по голове тяжелым табуретом.
Невольно капитан потянулся рукой к затылку: настолько реальной и сильной была боль.
Почти как тогда...
Теперь то, что случилось с ним в тот вечер, виделось, как в тумане. Несомненно, частично из-за полученной тогда контузии, а отчасти из-за нежелания вспоминать те долгие ужасные часы, которые он провел связанный в той грязной душной хибаре, мучаясь от мыслей о том, что его головокружительная карьера может оборваться так глупо, просто потому что он потерял осторожность и доверился девке с улицы. Нашел время, когда играть в рыцаря. И вдвойне обидно и горько было осознавать, что именно скотина Каузак приложил к этому свои грязные руки. Сгинуть вот так, бесславно, не в бою, а от предательского удара в спину? Что может быть отвратительнее?
Блад до сих пор не знал, как сумел совладать с паникой и отчаянием, которые охватили его тогда. И удивительно, что ему удалось не только взять себя в руки, но и сыграть на алчности и тяге к спиртному этих двух выродков: Сэма и Каузака. Да так удачно, что они поубивали друг друга. Спасибо его ангелу-хранителю...
Что было дальше он тоже помнил смутно. Главное, ему удалось вырваться из той ловушки относительно целым, если не считать здоровенной ссадины на голове.
Он брел по темным улицам Кайоны, выбирая кратчайший путь в порт, когда прямо перед ним выскочила какая-то тень. В глаза ударил яркий свет от фонаря, который тень держала руке.
На сей раз он не стал разыгрывать из себя самоуверенного героя. Хватит с него приключений на сегодня! Тем более, эта извилистая улица перед портом всегда имела дурную славу. Здесь частенько случались ограбления и убийства под покровом ночи, а поутру люди находили тела жертв. Блад выхватил пистолет из отворота мятого камзола и щелкнул предохранителем, настороженно вглядываясь в темную фигуру перед собой.
Сердце бешено колотилось в груди, дыхание участилось, и Блад почувствовал, как в нем закипает боевая злость, дрожью прокатившись по всему телу. Неужели кому-то из тех продажных ублюдков удалось за ним проследить? Что там говорил Каузак о времени встречи с людьми адмирала? Они собирались передать его им в полночь? Или чуть позже?
Рано расслабляться, Питер, ох, рано!
- А ну, стоять! – глухо рыкнул он, направив пистолет на тень. Рука тряслась, и Блад возблагодарил господа за то, что в темноте это было не так видно. – Назад, или я стреляю!
Свет от фонаря слепил ему глаза, но Блад все равно смог увидеть, что перед ним женщина.
- Капитан! Вот ты где! – воскликнула дама, и Блад в изумлении узнал голос Марго, дрожащий и полный страха, но тем не менее, такой знакомый. – О, благодарение небу, ты жив!
Она ринулась было к нему, но, увидев пистолет, охнула и замерла на месте.
Выругавшись, Блад опустил оружие.
- Марго?! Что ты тут делаешь?! – воскликнул он, шагнув к ней.
- Господи, капитан, ты живой... живой! – говорила она, принявшись трогать его за руки, потом провела ладонью по плечу. – Пресвятая дева Мария! Где же ты был?! Тебя же все ищут!
- Где я был, там меня уже нет, - ответил он немного ворчливо, пытаясь уклониться от ее рук. – Марго, тебе не стоит ходить здесь в такое время... а если бы я выстрелил?!.
Она посмотрела на него укоризненно.
- Капитан! Что ты такое говоришь?! Мы тут с ума сходим, куда ты подевался, а ты... Ты же не явился на корабль к условленному времени. Так нам сказал мистер Питт, когда зашел в таверну, выясняя, не у нас ли ты? А когда оказалось, что тебя вообще не было там в этот вечер, поднялся такой переполох! Они ходили и к губернатору, и там тебя не было... Разве я могла спокойно сидеть, когда ты... когда тебя...
Ее голос дрожал все сильнее, и Блад заметил, что в глазах женщины блестят слезы.
- Ну-ну, Марго, дорогая, успокойся, - сказал он мягко, вытянув руку, чтобы дотронуться до ее плеча. – Видишь, со мной все в порядке...
И он постарался улыбнуться как можно беспечнее.
Марго все равно заплакала, качая головой.
- Разве можно с этим шутить, капитан? Ты же знаешь, как мы все за тебя боимся... особенно когда ты ходишь один так поздно...– пробормотала она, а потом подошла к нему совсем близко, подняв глаза вверх. И вздрогнула, вскрикнув:
- Боже, капитан, у тебя весь воротник в крови! И голова... Что случилось?! Ты ранен?!
Блад озадаченно коснулся своего затылка. И обнаружил, что волосы его и впрямь слиплись от крови. Видать, удар табуретом был сильнее, чем ему показалось. То-то его до сих пор шатает и трясет.
Блад был так увлечен тем, чтобы выбраться из ловушки, что не стал обращать особое внимание на состояние своей головы.
Он увидел, что Марго, бледная, дрожащая, со слезами на глазах, тянется к нему с платком, намереваясь вытереть кровь. И перехватил ее руку, сжав в своей ладони.
- Все в порядке, милая, - сказал Блад негромко, глядя ей в глаза. – Уже в порядке. Не плачь, это просто царапина.Ты можешь верить мне в таких вопросах. Я же врач, ты помнишь? А крови всегда бывает много, когда задевают кожу на голове.
- Кто это сделал с тобой? – Марго оказалась весьма настойчивой. Блад понял, что спорить с ней сейчас бесполезно, и позволил ей возиться с ссадиной на его голове, пока он мучительно гадал, какой вариант истории лучше ей рассказать.
Ему совершенно не было жаль Каузака и Сэма, тем более, они уже оба покойники, но эта бедолага Молли могла пострадать, если кто-нибудь из поисковой партии с его кораблей узнает о ее роли в этой заварушке.
- Меня... пытались ограбить... – пробормотал он первое объяснение, которое пришло на ум.
Дрожь во всем теле становилась все сильнее, по мере того как он осознавал, в какой опасности находился.
- Напали сзади, пытались оглушить, - продолжал выдумывать Блад. – Но, как видишь, я оказался им не по зубам и сумел отбиться.
- Почему ты не слушаешь мудрых советов, капитан? – вздыхала Марго, пытаясь промокнуть его рану на затылке своим платком. Но от этого было мало толку, потому что длинные и густые волосы Блада уже слиплись, образовав твердую корку. – Тебя же предупреждали: не ходи в одиночку! И что я вижу? А если бы тебя убили? Что тогда?
Он поймал ее руку и поднес к губам.
- Все уже хорошо, Марго. Поверь мне!
Она всхлипнула, все еще цепляясь свободной рукой за фонарь.
- Впрочем, зачем я все это тебе говорю? Ведь это не имеет для тебя никакого значения... Тебе лишь бы покрасоваться... Лишь бы играть со смертью... пока мы тут умираем от страха... Как можно быть таким жестоким?!
Он поцеловал ее руку снова. На сей раз более настойчиво, чтобы заставить ее замолчать.
- Марго, не плачь, бога ради. Все совсем не так! – проговорил он тихо.
Она мотнула головой, роняя слезы, и попыталась отодвинуться, но он уже тянул ее к себе и, наклонившись, стараясь поменьше шевелить головой, прикоснулся губами к ее губам, шее, плечам.
- Все в порядке, Марго, дорогая, пойми же, наконец! – прошептал он быстро, в перерывах между поцелуями.
Фонарь с грохотом выпал из ее рук, и стало темно.
Блад дрожал всем телом и чувствовал, что она тоже трепещет, прижимаясь к нему, обвивая его шею руками. Целуя ее нежные губы, прикасаясь к ее мягким волосам и теплым плечам, он чувствовал, как тот ледяной ужас, которые все еще таился где-то глубоко внутри него, исчезает, растворяется. И даже тупая боль в голове исчезла, сменившись легким головокружением.
Господи, как же хорошо быть живым, чувствовать, дышать... любить, черт подери!
Из-за своей дурости он чуть не лишился всего этого богатства. И мог бы сейчас уже плыть в трюме испанского корабля, чтобы стать потехой для мстительного дона Мигеля...
Блад осознал, что Марго целует его в ответ, крепко обхватив руками за плечи.
Ее прикосновения, осознание, что она здесь, рядом, возвращали его к жизни и прогоняли воспоминания о недавней смертельной опасности. Помогали успокоиться и снова стать самим собой.
Все будет хорошо. Теперь все будет хорошо.
Он осознал, что повторяет это вслух, как заведенный, не зная, кому больше предназначены эти слова: Марго или ему самому.
- Теперь веришь, что все хорошо? – прошептал он, в перерыве между поцелуями. – И я в полном порядке?
Она кивнула, сморщив нос, и по ее щекам все текли слезы.
Они целовались, как одержимые, все больше сходя с ума с каждым прикосновением, когда услышали совсем рядом грубый гневный голос:
- Твою мать! Мы с ребятами весь город на уши поставили из-за тебя, капитан, а ты тут, оказывается, с бабами обжимаешься!
Обернувшись, Блад увидел Волверстона, с факелом в руке, который глядел на них с крайним возмущением.
Марго, тихо вскрикнув, отпрянула от него, покраснев и опустив глаза.
Позади Волверстона толпилось еще человек двадцать пиратов из команды "Арабеллы", среди которых Блад заметил Хейтона и Дайка.
- Ну, что ты за человек такой, а? – продолжал бушевать старый волк, сверкая единственным глазом. – Почему нельзя нормально поступить, а?! Как все поступают? Ну, если тебе так приспичило, мать твою, да напиши ты записку, чтоб тебя разорвало! Чтобы тебя, твою мать, не ждали до утра! Чтобы мы, лопни твои потроха, не психовали и не бегали, как последние придурки, по городу! У тебя что, голова дырявая?!
- Нэд... – Блад попытался прервать поток ругани и упреков от старого волка, но тот продолжал беситься, размахивая руками.
- Гребаные юбки! – рычал Волверстон, свирепо глядя в сторону Марго. – И ведь спрашивали же наши парни, не у тебя ли капитан... нет, пищала, что не видела! Мы тут чуть не рехнулись, гадая, в какой помойной канаве искать его труп, а он, твою мать, лижется тут спокойно с бабой! И как это назвать, а?! Кто ты после этого, Питер?!
Блад слабо улыбнулся, выжидая, когда старый волк остановится, чтобы набрать воздуху для новой порции проклятий.
- Успокойся, Нэд, - сказал он, положив руку на плечо одноглазого гиганта. Волверстон с ворчанием сбросил ее, отвернувшись.
Пираты поодаль негромко переговаривались между собой, поглядывая на своих командиров.
- Где тебя носило, дьявол тебя раздери?! – прорычал Волверстон, когда первый поток гнева поутих.
- Пытался выяснить, приносят ли счастье деньги, доставшиеся ценой предательства, - ответил Блад, посмеиваясь.
- Что-что? – Волверстон прищурился, заметив при свете факелов темные пятна крови на сером камзоле капитана. – Разрази меня гром, что за дерьмо у тебя с башкой?!
- Как ты верно заметил, она немного... продырявлена, - ответил Блад, а потом снова похлопал старого волка по плечу. – Идем же, все расскажу на корабле. Не ори, Нэд, все со мной в порядке. Да, я идиот. Но везучий идиот, надо заметить...
Пока Волверстон извергал новый поток ругательств, на сей раз, в адрес тех, кто посмел напасть на его капитана, Блад обернулся к Марго. Она все еще учащенно дышала, не сводя с него блестящих глаз.
- Я, пожалуй, пойду, капитан - сказала она тихо, многозначительно покосившись на ругающегося старого волка и слушавших его пиратов.
- Только не ходи одна, - ответил он, чуть улыбнувшись. А потом громко окликнул одного из матросов: - Жан, проводи мадемуазель до таверны!
- ... все, Питер, теперь никуда я тебя без охраны не выпущу! – рычал Волверстон. – И попробуй только возразить!
Блад бросил трагический взгляд на Дайка, который улыбался за спиной старого волка.
- Вот я попал, Ник... – шепнул он своему лейтенанту. – Так он еще будет следить, чтобы я к восьми склянкам уже в постельке лежал, как примерный паинька...
- Мои соболезнования, капитан, - тихо отозвался Дайк, когда они шли к причалу, где их ждали другие члены поискового отряда, уже прослышавшие о том, что Блад нашелся. – Но ты бы видел Нэда, когда он узнал, что ты пропал... Его трясло, как припадочного. В жизни его таким не видел...
- Твою мать, Ник! Хватит трепаться! Сам не лучше выглядел! – заорал Волверстон, обернувшись к нему.
И лейтенант тут же замолчал, поджав губы. А потом выразительно посмотрел на капитана.
Часть 5: In vino veritas
In vino veritas
- Питер, сядь, ради бога! Угомонись!
Джереми Питт дернул своего друга за рукав, заставив вернуться на место.
- Нет, Джерри, я же просто хочу разобраться…
Блад упрямо пытался встать, не сводя глаз с компании, сидевшей за столом чуть поодаль.
- Ты сейчас не в том состоянии, чтобы это сделать, - штурман был вынужден говорить откровенно.
Это замечание вызвало у капитана новую вспышку нездорового оживления.
- Ты что, хочешь сказать, ч-что я слишком пьян? - заворчал он, сдвинув брови. - Даже если так, разве это может меня остановить? Джереми, дружище, да что с тобой сегодня? Разве не Тондёр, эта трусливая крыса, сидит вон там, напротив?
- Он самый, Питер, - мрачно ответил Джереми, проклиная в душе и Тондёра, и то, что они потащились в таверну именно сегодня.
- Тогда я тем более тебя не понимаю! - воскликнул Блад, рывком поднимаясь на ноги. - Эта мразь чуть не убила тебя тогда, и ты думаешь, я это забыл?!
- Зато ты, видимо, забыл, что я тогда проделал в нем сквозную дыру, - Питт также поднялся с места и поймал капитана за рукав, снова толкнув на табурет. - Так что все споры мы решили…
- Ну уж нет, Джереми, друг мой, не все! - яростно возразил Блад, встряхнув головой. - Я тоже бросил этой твари вызов, на который он так и не набрался храбрости ответить…Что ж, пора взыскать должок, раз уж он осмелился сунуть сюда нос!
Питт, застонав, преградил ему путь. И посмотрел в горящие глаза своего друга и капитана.
- Сядь немедленно, Питер! - тихо зарычал он, чувствуя, что еще немного, и его терпение лопнет. - Иначе…
- Иначе что? - Блад вызывающе улыбнулся, встретив его взгляд. - Джереми, неужели ты собираешься спустить подобную наглость безнаказанно?!
- Какую наглость, черт побери?! - прошипел Питт, делая шаг к Бладу и заставляя его снова опуститься на место. - Тондёр ничего сейчас не делает! Оставь ты его в покое, бога ради!
Блад расхохотался, качая головой. А потом отвернулся от Питта и уставился на компанию, сидевшую напротив, презрительно сузив глаза.
Джереми наблюдал за ним, подумав, что чуток погорячился, утверждая, что капитан Тондёр ничего не делает. В данный момент француз откровенно их разглядывал, и на лице его было неприкрытое удивление и какое-то вызывающее веселье. Но гораздо больше тревог у Питта вызывало другое обстоятельство: на коленях у Тондёра сидела Марго, которая тоже смотрела на них. Вот такого поворота событий Джереми совершенно не ожидал.
И, кажется, капитан тоже.
Питт почувствовал тяжелую руку Блада, опустившуюся ему на плечо.
- Итак, Джереми, ты не горишь желанием разобраться с нашим старым другом Тондёром?
Штурман мотнул головой, чувствуя, что на щеках его появляется румянец.
Ну, почему он всегда подбирает столь обидные слова?! Как же это бесит!
- Нет, Питер.
Странное дело, но сейчас ему действительно было плевать на Тондёра. Еще полгода назад он бы, наверное, вел себя так же, как Питер сегодня. Если не хуже. По крайней мере, в мыслях он много чего хотел сделать с этим наглым французским пиратом. А сейчас... всё, чего он хотел – это убраться отсюда и увести Блада. Кто бы мог подумать, что капитан тоже затаил на Тондёра обиду...
- Ну, это можно понять… - Блад продолжал посмеиваться, и его бесшабашный вид вызывал у Питта все больше беспокойства. - Ты всегда был неуклюжим со шпагой. Хорошо! Я разберусь с ним один!
Капитан так быстро рванул вперед, что Питту пришлось практически прыгнуть следом, чтобы поймать его за руку.
- Если у тебя кишка тонка с ним потолковать, то хотя бы не мешай делать это другим! - Блад увернулся от его рук, продолжая идти по проходу.
- Дьявольщина! - терпение Питта лопнуло. Он грубо толкнул Блада назад, к их столу и силой заставил сесть на табурет. - Ты, видать, совсем от рома умом тронулся! Неужели ты не видишь, что ему только это и надо?!
- Что - это? - переспросил Блад, пьяно улыбаясь. Синие глаза его, такие тусклые и невыразительные в последние дни, теперь горели, как два сапфира.
- Да тебя дураком выставить перед всеми, вот что! - сердито ответил Питт. - И все твои дерганья для него только лишний повод посмеяться!
- Вот как! - протянул Блад, кривя губы в улыбке. - Так ты думаешь, что я буду молча это терпеть? Да за кого ты меня принимаешь?!
Он оттолкнул Джереми и встал на ноги, повернувшись туда, где сидел Тондёр и его офицеры.
- Эй, ты!.. - крикнул он громко, но продолжить фразу не успел, потому что штурман потащил его назад.
Проходивший мимо здоровенный заросший бородой буканьер недоуменно оглянулся, посмотрев на них, гадая, зачем его зовут. И его ли?
Питт помахал рукой, показывая, что все в порядке. И пират, пожав плечами, продолжил путь по залу.
- Успокойся, Питер, - зашептал Джереми, похлопывая друга по плечу, усевшись с ним рядом за стол. - Давай лучше уйдем отсюда, а?
- Ни за что! - резко ответил Блад. А потом посмотрел на Питта и щелкнул языком. - Проклятье, мне надо срочно выпить… Иначе я точно кого-нибудь убью...
И он принялся рыться в карманах, а потом с досадой воскликнул, подняв глаза на собеседника:
- Черт, я забыл деньги!
- У тебя их и не было, - вздохнул Питт, с тоской оглядывая зал.
- Тем не менее, мне позарез нужен глоток рома. Ты выпьешь со мной, Джереми? Ну, не будь такой скотиной! – Блад навалился на него, умоляюще подняв брови.
- Только если ты дашь слово, что не будешь цепляться к Тондёру, - ответил Питт, поморщившись.
- Ладно, сегодня пусть эта крыса живет… - с ненавистью произнес Блад, а потом, привстав, принялся громко звать хозяина таверны. - Эй, Жак! Принеси-ка ром для меня и мистера Питта! Да получше, а не то кислое пойло!
Питт стиснул зубы, горестно глядя на капитана.
- Да, две бутылки, того самого… с Ямайки, - продолжал говорить Блад. – Что? Оплата вперед? Жак, да ты что, в самом деле? Джереми, дай этому жмоту денег! Пусть подавится!
- Питер, я не могу… - встрепенулся Питт, с ужасом осознав, что капитан заказал самый крепкий ром из запасов старины Жака.
- Ну, Джереми, не жадничай! – Блад толкнул его локтем в бок. – Не так уж много он просит за эти чертовы бутылки!
Питт покачал головой, раздосадованный, что его неправильно поняли.
- Черт, Питер, я не смогу столько выпить! – прошипел он, швыряя хозяину таверны деньги.
Блад расхохотался, хлопнув его по плечу.
- Джерри, ты же мне обещал, что составишь компанию! А слово надо держать. Такой у нас был уговор, разве не так?
Он заглянул штурману в глаза, продолжая посмеиваться, а потом мешком опустился на табурет и принялся постукивать пальцами по грязному изрезанному ножами столу.
Питт видел, что капитан, несмотря на веселое настроение, то и дело поглядывал на Тондёра и его лейтенантов, и в эти короткие мгновения улыбка исчезала с его лица, и он начинал напряженно покусывать губы.
- Ты за Марго, что ли, беспокоишься? – не выдержал Питт, и тут же пожалел, что задал этот вопрос, потому что Блад мгновенно переменился в лице и повернулся к нему. Он снова улыбался, и глаза его были безмятежными.
- А ты как думаешь, Джереми? – спросил он с легкой издевкой в голосе. – Конечно, я за нее беспокоюсь! Она же доверчивая душа, наша Марго. И тебе ли не знать, какая скотина этот Тондёр!
- Ну, дамам-то он свое истинное лицо вряд ли покажет, - со вздохом ответил Питт, вспомнив о Люсьен д'Ожерон, и той ужасной встрече в саду возле ее дома, когда он застал ее с Тондёром.
- О да, - Блад недобро засмеялся, продолжая глядеть туда, где сидел французский корсар. – Пыль в глаза дамам он пускать мастер!
Питт увидел, что Тондёр обнял Марго и что-то говорит ей на ухо, многозначительно ухмыляясь.
- Странное дело, - пробормотал он, пытаясь отвлечь Блада от созерцания этого зрелища. – Не думал, что она с ним свяжется...
Блад резко повернулся и теперь смотрел на него, ожидая продолжения фразы.
Питт почувствовал, что снова начинает краснеть. Было очень непривычно разговаривать с капитаном на такие деликатные темы. В последний раз, кажется, это была попытка спросить совета насчет Люсьен, и он до сих пор чувствовал обиду и боль от того разговора.
- Мне казалось... – запинаясь, продолжил Джереми, понижая голос, - что она всегда больше на тебя заглядывалась...
Блад громко засмеялся.
Питт чуть насупился.
Ну, вот, опять он будет издеваться...
- Ни черта, ты, Джереми, в женщинах не разбираешься! - сказал Блад снисходительно глядя на него. - Иначе бы тебе даже в голову не пришло такое ляпнуть!
Питт моргнул, неловко поерзав на табурете. Ему уже не хотелось продолжать разговор, но раз уж начал, надо дойти до конца.
- Ну… - протянул он медленно, - она за тебя всегда беспокоилась. Этого ты отрицать не сможешь.
Блад хохотнул, скривив губы.
- И не отрицаю. Вот только советую не путать дружеское внимание с чем-то... более глубоким. Из-за этого и случаются все беды, друг мой, Джереми.
Слуга принес две бутылки рома, и Блад, откупорив одну, сделал большой глоток прямо из горла. Потом строго посмотрел на Питта. И тот, вздохнув, был вынужден подставить кружку для своей порции выпивки.
Ром был адски крепким, и штурман некоторое время моргал и морщился, размышляя, не заказать ли какой закуски?
- Мне казалось, что и ты к ней неровно дышишь, - сказал Питт, с отвращением посмотрев на бутылку. Не то чтобы он не любил ром. Но в последнее время даже запах его вызывал у него тошноту. Слишком уж много этой дряни было выпито капитаном у него на глазах.
Он бросил быстрый внимательный взгляд на Блада, в ожидании его реакции на это смелое предположение. Капитан был удивительно откровенен еще когда они шли сюда. И это после того, как они два месяца каждое слово чуть ли не клещами из него тянули!
"Чем черт не шутит? Надо пользоваться моментом, - подумал штурман. – Уж не из-за нее ли он так напивается? То-то в последнее время даже не смотрит в ее сторону... И все бормочет, что виноват..."
- К кому? - переспросил Блад, приподняв бровь. И широко улыбнулся: - К Марго? О, бог мой, Джереми, ты еще наивнее, чем я думал! Конечно, меня беспокоит ее судьба…как и тебя, я полагаю. Особенно, когда я вижу ее в компании таких отморозков, как этот капитан Тондёр. Поэтому я и хотел…
- Питер, ты дал слово! - предупредил его Питт, заметив, что капитан опять пытается встать из-за стола.
- Да, я... я помню...
Блад кивнул и плюхнулся обратно. Точнее, он хотел вернуться на табурет, но не рассчитал расстояние и с грохотом рухнул на пол.
– А, тысяча чертей!
Джереми быстро вскочил, помогая ему подняться. Хотя он не смотрел по сторонам, слишком занятый возней с другом, он чувствовал, что все в таверне смотрят на них. И мысль об этом вызывала у него краску на лице. Молодой моряк чувствовал, что даже уши у него горят.
"Как же его отсюда увести?" – подумал он, подхватывая покачивающегося Блада под руку.
- И ты... не один... кто думает так же, Джереми, - сказал капитан, посмеиваясь, когда снова уселся на табурете. Он взял свой ром и снова сделал глоток. Джереми, как ни было ему противно, был вынужден последовать его примеру.
Желудок штурмана отчаянно возмутился отраве, которую ему пришлось принять. Но отступать было некуда.
- Вот Тондёр тоже полагает, что я слишком... неравнодушен к Марго, - продолжал говорить Блад, отчаянно стараясь выговаривать слова, но все равно проглатывал большую часть окончаний. – И думает, что ему удастся сделать из меня посмешище, сыграв на этих чувствах...
Он засмеялся, толкнув Питта локтем.
- О, это наверняка бы отлично сработало, Джереми! Если бы он был прав. Ну... насчет чувств.
Блад отпил ром из своей бутылки и кивком указал Питту на его порцию. Штурман хотел было отказаться, но, увидев, что капитан протянул руку, чтобы забрать его бутылку, судорожно допил ее.
В глазах на мгновение потемнело, и зал вокруг поплыл.
Джереми тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться на том, что говорил капитан.
- ...вот тогда была бы действительно потеха, - смеялся Блад, хлопая его по плечу. – И я был бы дурак дураком...
- Но... – промычал Джереми, чувствуя, что окончательно запутался. - К-как же извинения?
Блад перестал смеяться и приподнял бровь.
- Какие извинения? – поинтересовался он мягко.
Питт пожал плечами.
- Ты же сюда для этого и пришел, - напомнил он смущенно.
Блад фыркнул, похлопав его по плечу.
- Дружище, ты пьян. Я хотел извиниться перед мадемуазель д'Ожерон, которой в последний раз наговорил кучу гадостей. Она, бедняжка, наверняка переживает. Но... знаешь... я тут подумал... и вынужден с тобой согласиться. Сегодня я не в том виде, чтобы навещать дом губернатора. Про тебя вообще молчу!
Блад хихикнул, проведя рукой по своему небритому лицу.
- Так что сделаю это в другой раз...может быть. Впрочем...
Голос капитана неожиданно изменился, стал напряженным и холодным, и Питт невольно поднял на него глаза. Блад смотрел куда-то в сторону, и снова покусывал губы.
- Может... она уже и не вспоминает о том разговоре. Кто этих барышень знает, с их переживаниями? Уж очень мастерски они притворяются. А тут я приду со своими извинениями...Так и оконфузиться недолго. Черт разберет, что у них на уме!
Он перевел взгляд на Питта и устало засмеялся.
- Давай лучше еще выпьем, Джереми. Ведь истина, как тебе известно, в вине!
продолжение тут
@темы: Фанфики
-
-
02.01.2013 в 13:40-
-
02.01.2013 в 14:25-
-
04.01.2013 в 15:41-
-
11.03.2013 в 19:26Однако, когда я увидела название "In vino veritas", то меня начал пробирать дикий хохот, потому что это выражение у меня стойко ассоциируется с одним стёбом по вселенной Winx. Ничего не могу с собой поделать. А рассказ - просто чудо.