"Порой безумие - это не трагедия. А стратегия выживания. Порой... это победа" Л.М.Буджолд
Название: Барбадос
Автор: Лариса
Фандом: "Одиссея капитана Блада" Р. Сабатини
Время действия: середина июня-середина июля 1689 года
Бэты у меня нет: извиняюсь, если что не вполне причесано
от автора: Для тех, кто, как и я, недоумевал, где же хваленые Р.Сабатини самостоятельность суждений и независимость характера Арабеллы
Поскольку мои фанфики уже каким-то образом стали серией, по порядку событий этот - последний.
- Я только что получила письмо с Барбадоса. Прочти его, пожалуйста.
Супруги находились в кабинете губернатора, и леди, передав конверт мужу, проявила свое волнение, сцепив руки и выжидательно глядя на него.
Письмо от стряпчего Ллойда начиналось с соболезнований миссис Блад в виду того, что ее дядя, Вильям Бишоп, внезапно занемог. Доктор Вакер, осмотрев полковника, нашел, что причиной тому стала апоплексия, и, к его величайшему сожалению, больной едва ли поправиться. Засим поверенный просит миссис Блад, как ближайшую родственницу и единственную наследницу, прибыть в Бриджтаун с первой же оказией.
Письмо датировалось 8 июня 1689 года.
Губернатор Блад еще раз пробежал глазами по ровным строчкам на бумаге и только после этого встретил взгляд Арабеллы.
- Как это могло случиться? – не в силах поверить вестям, спросила она. – Еще два месяца назад он был совершенно здоров. Ведь, правда?
читать дальшеПитер, нахмурившись, вспоминал состояние и поведение полковника, но даже явное перенапряжение перед отплытием не предвещало столь разительных перемен в его здоровье.
Разве что-то произошло уже за пределами Порт-Рояла…
- Пойми меня правильно, я не часто смотрел на него глазами врача… - «Хотя кровопускание ему бы не повредило…» Догадка вспыхнула, и, повернувшись к жене, губернатор уточнил:
- Дорогая, а твой дядя, случайно, не злоупотреблял ромом?
Возмущению Арабеллы не было предела:
- Питер, как ты мог даже предположить подобное! Дядя пил только хорошее вино, весьма умеренно, и я никогда не видела его пьяным!
- Как и меня, - рассеянно произнес мужчина, взвешивая «за» и «против» своей гипотезы. На его счастье, подлинный смысл этих слов ускользнул от понимания его нахохлившейся леди. – Однако это многое бы объяснило... В этом климате весьма неблагоразумно заливать печали ромом, особенно - в сухой сезон…
- Уверяю тебя, мой дядя – не пьяница, как бы плохо ты о нем не думал, - отрезала Арабелла, чопорно глядя на него. – Будь добр, найди какую-нибудь другую причину…
Губернатор Блад тайком от жены усмехнулся, но настаивать не стал.
- Дорогая, - мягко произнес он. – Даже очень хорошему врачу сложно предположить, что могло вызвать апоплексию у человека, которого он не видел два месяца… Принимая на веру, что уважаемый доктор Вакер не ошибся в диагнозе…
- О, ты совершенно прав, - расстроено согласилась девушка, разом теряя весь апломб. Она нахмурилась своим мыслям, прикусила губу и, наконец, приняла решение:
- «Плимут» отплывает завтра в обратный путь. Я распоряжусь насчет багажа…
Не успела она повернуться к двери, как ее окликнул обманчиво любезный голос мужа:
- Арабелла, ты ничего не забыла?
Леди удивленно оглянулась на него:
- Я была бы очень рада, если бы ты мог поехать со мной, Питер, - доверчиво пояснила она и добавила с искренним сожалением. – Но твои обязанности не позволяют тебе покидать остров…
На несколько мгновений губернатор Блад потерял дар речи. Чего он только не ожидал услышать от своей жены: возмущение, наигранное непонимание, слезы… Только не вот это спокойствие.
- Ты права, - придя в себя, согласился он. – И именно поэтому ты тоже никуда не поедешь.
Теперь он завладел полным вниманием своей леди, которая непонимающе нахмурилась на него:
- Питер, это вопрос жизни и смерти.
- И это еще один довод в мою пользу. Я не собираюсь напрасно подвергать тебя опасности.
- Я понимаю, что идет война, Питер, - не сдавалась девушка. – Но мне нужно быть на Барбадосе…
Губернатор Блад, пристально наблюдавший за ней, помедлил с ответом.
- Арабелла, ответь мне, пожалуйста, - первая встреча с Бишопами вспыхнула в его памяти. - Твой дядя хоть в чем-нибудь тебе отказывал?
- Я не понимаю твоего вопроса, - холодно произнесла леди. – Я привыкла думать своей головой и понимаю значение моих решений. Я не прошу невозможного.
- Разве нет? - возразил ей муж, и прошелся перед ней, загибая пальцы правой руки в такт своим словам: – Ведь ты просишь отпустить тебя: за пол моря, на судне под английским флагом, в разгар войны с Францией, с Испанией (пусть необъявленной, но не менее реальной)…
- Как, и это все? - вызывающе сказала Арабелла. – Остались еще пираты и акулы, - глядя на потемневшее от гнева лицо мужа, она четко произнесла. – Я плыву на Барбадос.
И Питер Блад не выдержал: дальнейший спор был просто бессмысленен.
- Я запрещаю тебе.
Казалось, ничто не может потрясти его супругу больше, но после этих слов ее охватило настоящее негодование:
- Ты… смеешь мне… приказывать?!
- Ты хочешь опять спорить, как в Бриджтауне? – не менее холодно уточнил он. – Поверь, я лучше представляю, какие опасности могут тебе угрожать, и не намерен рисковать твоей жизнью ради человека, который едва ли доживет до твоего приезда.
- О, Питер, - его резкие слова ударили по ее хрупкой надежде. Потрясенно она всматривалась в него: – Как ты можешь быть таким… черствым?
- Довольно, Арабелла. Видит Бог, я достаточно уделяю внимания твоим желаниям, но это переходит всякие границы. Как твой муж я в первую очередь обязан обеспечить твою безопасность и благополучие, именно это я и делаю.
Вопреки попыткам губернатора успокоить свою жену и воззвать к ее рассудку, ее гнев только нарастал. Она выпрямилась как стрела, стиснув руки так, что побелели костяшки пальцев, и бесстрашно встретив его глаза своими, выпалила:
- Позволь заметить, Питер, что ты – действительно мой муж. А не командир. И я – твоя жена, а не …какой-нибудь матрос. И это, - она кивком головы указала в направление двери из кабинета. - Наш дом, а не твой корабль!
Она развернулась, не сводя с него горящих глаз, и лишь потом, вскинув голову, перевела взгляд на дверь, к которой направилась, шелестя длинной юбкой.
Губернатор Блад мрачно проводил ее взглядом.
Между супругами царило молчание. Гнетущее, обвиняющее, выжидающее.
Эта непривычная тишина сопровождала их обед и ужин.
Вечером губернатор Блад открыл порядком зачитанный том, а его леди прогулялась по саду, любуясь цветами и бликами заходящего солнца.
Но уже ставшие привычными обоим легкость и радость общения не желали возвращаться.
Безмолвие разделяло их, и лишь невзначай их взгляды сталкивались и сразу расходились в стороны.
В эту ночь Арабелла долго лежала без сна, отвернувшись от мужа, но прислушиваясь. Она чувствовала, что он тоже не спит.
И хотя леди все еще гневалась на него, она также понимала его беспокойство.
Питер был, безусловно, прав, перечисляя возможные угрозы этого путешествия.
Но в ее душе зрела смутная уверенность, что остаться в Порт-Рояле для нее будет большей ошибкой, чем поехать.
Арабелла чувствовала сердцем, но не могла найти слов, чтобы объяснить ему это.
Утром она решила еще раз поговорить с мужем.
Обычно девушка не просыпалась так рано, как он, но это раз был особым.
Завернувшись в шелковый халат, леди села на край кровати и наблюдала, как он бреется, делая вид, будто не замечает ее отражения в зеркале. Только отложив бритву и промакивая лицо полотенцем, губернатор соизволил обратить свой взор на упрямую жену:
- Да, дорогая?
О, нет. Арабелла осознала, что он ждет извинений… Как больно.
- Питер, я понимаю твои опасения… - начала, было, она примирительно.
- Понимаешь? Так почему ты продолжаешь настаивать на своем? – почти грубо перебил он ее.
Неслыханно для него, но леди оставила этот вопрос ради более важного.
- Я не могу объяснить, - призналась она задумчиво. – Да, я хочу успеть увидеться с дядей, но это не все… Я просто знаю, что мне очень важно поехать, - она снова встретилась с ним глазами. - Пожалуйста, поверь мне.
Бросив полотенце на спинку стула, губернатор закончил одеваться, не переставая размышлять над словами жены. После этого он снова посмотрел на нее долго и внимательно, и Арабелла так же спокойно удерживала его взгляд.
Муж первым отвел глаза:
- Ну, что ж. Если это так важно – поезжай. Силой я тебя держать не буду.
Девушка радостно вскочила с кровати и оказалась рядом с ним:
- Спасибо, Питер!
Но он отвечал ей застывшей слабой улыбкой, опять избегая смотреть на нее.
- Это странное чувство, но оно не обманывает… Когда я покидала Сен-Николя в прошлом году…
- То встретила и испанцев, и пиратов, - холодно оборвал ее муж. – Желаю Вам на этот раз более благополучного плавания… Доброго дня, миссис Блад.
Он отвесил ей формальный поклон и вышел из комнаты.
«Тебя… - замерло на губах Арабеллы: – Через два года разлуки…»
Если ее муж желает злиться, леди решила ему это позволить. Получив его согласие, она испытала огромное облегчение, хотя губернатор и продолжал сердито сверкать на нее глазами.
- Питер, я уезжаю всего на месяц, - пыталась объяснить она ему. – Ничего не случится, вот увидишь! И я очень скоро вернусь,…
Его тяжелый взгляд не дал ей договорить «ты даже не заметишь, как пройдет время». Все-таки они успели довольно хорошо узнать друг друга.
В конечном счете, Арабелла просто сосредоточилась на сборах. И на всякий случай, хоть и с тяжелым сердцем, она распорядилась упаковать платье, которое при необходимости подошло бы для похорон.
«Плимут» стоял на рейде, полностью готовый к отплытию, и Арабелла с удивлением почувствовала, что море манит ее. Она улыбнулась, глядя на горизонт, свободный и чистый.
- Ты скучаешь по морю? – спросила она пришедшего проводить ее мужа, поворачиваясь к нему.
- До сих пор самое ценное для меня всегда оставалось на берегу, - со значением ответил губернатор.
- А самое дорогое для меня всегда пропадало где-то там… - в тон ему ответила супруга.
Питер Блад улыбнулся и, поцеловав руку жены, произнес:
- Береги себя, родная.
Глаза Арабеллы потеплели:
- И ты тоже, любимый.
Спустя две недели «Плимут» вернулся в Порт-Роял, и губернатору принесли письмо, оставленное его женой на борту, когда она сходила на берег.
«Мой дорогой Питер,
Хочу тебя заверить, что мое плавание проходит спокойно и вполне благополучно.
Два дня назад «Плимут» остановился на Сен-Китс. Я не была там раньше, хотя и слышала название. Это оказался чудесный остров, очень зеленый, и город Бастер оставил у меня самое приятное впечатление…
Совсем немного осталось мне до Бриджтауна.
Я часто думаю о тебе и представляю, что ты делаешь в это время.
Мне искренне жаль, что я огорчила тебя. Я очень люблю тебя, Питер, и мне горько от мысли, что своим решением я могла заставить тебя усомниться в этом.
Ты самый дорогой для меня человек, и я надеюсь, ты сможешь простить мне мой временный отъезд. Ведь уже совсем скоро я вернусь к тебе…
Твоя непослушная жена,
Арабелла».
Полковник Бишоп прожил, не приходя в сознание, еще несколько дней после приезда племянницы. Маленькое семейное кладбище недалеко от усадьбы Бишопов легко вместило пришедших проститься с ним.
- С верой и упованием на воскресение в жизнь вечную через Господа нашего Иисуса Христа препоручаем мы Богу Всемогущему брата нашего Вильяма и предаем его тело земле. Земля к земле, пепел к пеплу, прах к праху. Благослови и прими его, Господи. Да озарится лик Твой милостью, Господи, да приимешь его и даруешь ему вечный покой. Аминь.
Пока пастор зачитывал положенный текст, Арабелла смотрела на могилу отца, рядом с подготовленным местом для ее дяди, и вспоминала те, совсем другие похороны. Очнувшись от своих дум под заключительные слова, леди присела и, взяв горсть земли, бросила ее на гроб в раскрытой могиле. Присутствовавшие повторяли эти действия за ней, подходили и бормотали свои соболезнования.
Арабелла старалась сосредоточиться на том, что ей говорили, и вежливо благодарить за поддержку, но она чувствовала, как мало искренности в этих словах. Все эти люди, поняла девушка, пришли только потому, что она оказалась в Бриджтауне.
Губернатор Стид задержался около Арабеллы, но даже в его внимании она прочитала лишь интерес к своему статусу супруги губернатора Ямайки. Миссис Блад вежливо отклонила приглашение на ужин, сказавшись погруженной в скорбь.
Наконец, она осталась одна.
Только тогда Арабелла поняла, насколько она разбита.
Жизнь вихрилась вокруг нее как ураган, и в какой-то момент она просто перестала чувствовать землю под ногами.
Хорошо зная миссис Стид, леди получила представление о светских обязанностях супруги губернатора. Но ей не хватало опыта общения, не хватало знания людей, не хватало… понимания себя. Она часто отступала, сталкиваясь с непонятным ей смыслом в словах и теряясь.
Насколько же меньшим было это давление, когда она была всего лишь племянницей малоприятного в общении губернатора Бишопа, по сравнению с тем, какое она встречала день за днем, будучи супругой прославленного и овеянного легендами губернатора Блада.
Арабелла закрыла глаза и глубоко вздохнула. У нее оставалось еще десять дней до возвращения корабля в Бриджтаун.
Губернатор Блад смотрел на приближающуюся лодку, в которой его леди сопровождал на берег капитан «Плимута». Моряк предложил ей опереться на его руку, когда она ступала на пристань, и подвел к ожидающему мужу.
- Ваше превосходительство, - капитан почтительно склонил голову. – Возвращаю Вам Вашу супругу в целости и сохранности, – повернувшись к Арабелле, он поклонился и поцеловал ее протянутую руку. – Мадам, позвольте выразить признательность за искреннее удовольствие видеть Вас на борту моего корабля.
- Благодарю Вас, капитан Томсон, - тепло улыбнулась леди. – Мне также было очень приятно Ваше общество в моем путешествии.
Губернатор Блад вежливо, хоть и кратко, ответил капитану, с неудовольствием отметив про себя открытое восхищение последнего своей женой, которая не проявила ни малейших признаков раскаяния в своей опасной затее.
- Питер, я так рада, что поехала, - невольно подлила масла в огонь его супруга, как только они вошли в дом.
- И как же твой дядя, дорогая? – сдержанно поинтересовался он.
- Он умер на третий день после моего приезда, - воспоминание навеяло печаль на ее черты. Она грустно посмотрела на мужа: - И если бы я не поехала, мало кто пришел бы на похороны…
- Меня это не удивляет, - холодно ответил губернатор.
Леди задержала взгляд на его лице и, чуть нахмурившись, отвернулась и прошлась по комнате:
- Ты все еще сердишься на меня? – уточнила она.
- Я не понимаю, чего на самом деле ты добивалась, Арабелла. Ты хотела наказать меня?
Леди замерла на месте и изумленно повернулась к нему:
- Наказать?! За что?
- За свое ожидание.
Распахнув глаза и приоткрыв рот в ошеломлении, Арабелла всматривалась в своего мужа. Наконец, взяв себя в руки, она ровно произнесла:
- Я не могу понять, как ты можешь любить меня и при этом быть обо мне настолько низкого мнения?
- Почему же низкого? С твоей стороны было бы весьма умно таким образом дать мне месяц распробовать лекарство, которое ты принимала три года, - возразил ее муж.
Арабелла на мгновения утратила дар речи.
- Неужели… ты думаешь, что я могу быть такой жестокой к тебе? – непонимающе спросила она, не сводя с него глаз. – Ты, правда, веришь, что, зная по себе всю тяжесть и муки ожидания, я могла намеренно подвергнуть тебя им?
Обескураженный губернатор с не меньшей озадаченностью смотрел на свою леди.
Наконец, она сделала глубокий вдох.
Он ожидал, что она расплачется, но Арабелла лишь спокойно посмотрела на него прежде, чем выйти из комнаты:
- Приношу свои извинения, сэр, но я хотела бы отдохнуть после долгого пути…
Она прогуливалась по саду, когда Питер решил найти ее, обдумав ее слова. Заметив его приближение, леди выпрямилась:
- Добрый вечер, губернатор Блад, - в ее голосе звучала хорошо знакомая ему вежливая отстраненность. Но теперь уже зная, на что обращать внимание, он видел и скрытую печаль в ее глазах.
- Так вот как это бывает, да? – всматриваясь в ее лицо, спросил он.
- Что именно, сэр? Боюсь, я Вас не понимаю… - Арабелла любовалась роскошно цветущим гибискусом.
- Мадам, Вы окажите мне большую честь, если уделите мне Ваше внимание хоть ненадолго.
- К сожалению для Вас, этот куст заслуживает моего внимания намного больше.
Губернатор застонал:
- Арабелла! Что я могу сказать, чтобы ты простила меня? Что ты хочешь от меня услышать?
- Я? Ничего, сэр. Я откровенно боюсь, что Вы вообще продолжите говорить, и тогда ситуация, в которой мы оказались, станет совершенно невыносимой.
Питер Блад стиснул зубы от досады. Его супруга не желала ни уступить ему, ни взять его в плен. Для него же отступление было немыслимо.
- Тогда говорите Вы, мадам.
По крайней мере, после этих слов она с сомнением взглянула на него:
- О чем же?
- О чем Вам угодно. Мне доставляет удовольствие слушать Ваш голос.
- Вот как? – леди уже внимательнее присмотрелась к нему. – Но понравиться ли Вам смысл моих слов?
- Мадам, я врач. Мне ли не знать, что лечение может быть более болезненным, чем сам недуг?
- Верно, - согласилась Арабелла. Она двинулась по дорожке, ведущей в глубину сада, и Питер пошел рядом с ней. – Но, как Вам известно, некоторые недуги не поддаются исцелению человеческими силами…
Он пристально посмотрел на нее, но его леди глядела прямо перед собой. Не на него.
- …Как бы людям этого ни хотелось, - тихо договорила она.
Подлинный смысл этих слов вселил ужас в сердце мужчины. В отчаянии он остановился и развернулся к ней:
- Арабелла! После всего, что нам пришлось преодолеть, ты не можешь просто сдаться…
Она также повернулась к нему, глядя на него с теплом и печалью:
- Ты говоришь «сдаться»? Но я никогда не хотела воевать с тобой, Питер, или, вернее, против тебя, - она двинулась дальше, и он последовал, ловя ее каждое слово: - Я хотела быть рядом с тобой. Я хотела любить и поддерживать тебя. Я хотела верить в тебя. И я хотела чувствовать твои любовь, доверие и поддержку в ответ.
Они снова остановились, и она подняла на него свои лучистые глаза:
- На Барбадосе я поняла, что я очень сильно люблю тебя, Питер, но война с тобой разрушает меня… Подожди, - сказала она, видя, что он собирается заговорить, - выслушай меня. Ты просил меня высказаться, если помнишь.
Пристально посмотрев на нее, он склонил голову, признавая ее справедливость. И опять они двинулись дальше по саду, хотя ни один не замечал расстилающейся вокруг красоты.
- Ты очень умный, Питер. Тебе многое удается не столько благодаря везению, сколько - твоему уму и способности распознать удобный шанс. Ты играешь с судьбой и часто выигрываешь. Это вызывает восхищение и зависть у людей. Но именно это губит наш союз, - встретив его вопрошающий взгляд, леди договорила: - Я чувствую себя игрушкой в твоих руках.
- Нет, Арабелла! – не удержался губернатор. – Ты – мое самое настоящее сокровище…
- Разве это не то же самое, Питер?
Протест умер на его губах под сочувственным взглядом ее нежных золотисто-карих глаз. Оглушенный словами жены, губернатор Блад лихорадочно перебирал свои воспоминания, и начал понимать, о чем она говорит.
- О, Боже… Арабелла…
- Я не могу быть твоим искуплением, Питер. Как бы сильно я этого ни хотела…
- Подожди, - слезы жгли его глаза, и прежде казавшийся оставленным позади груз прошлого сокрушал его сердце. – Не бросай меня... Я этого просто не выдержу, ангел мой.
- О, Питер, я совсем не хочу уходить! - теперь уже она разволновалась за него. - Ведь я люблю тебя!
Сквозь текущие по лицу слезы, губернатор Блад горько усмехнулся:
- Ты ничего не знаешь обо мне, Арабелла.
Она подошла и положила руки ему на плечи, приглашая обнять ее. Стиснув ее в бережном, но крепком объятии, зарывшись лицом в ее завитые волосы, он прошептал:
- Если бы ты только знала…
- Я знаю то, что для меня важно. Я знаю, что ты прошел через адские испытания. Я пыталась тебя судить, я пыталась тебя спасти. Но все, что я поняла в итоге этих метаний – что я люблю тебя всей душой и всем своим сердцем.
Она отстранилась, и он ее отпустил ровно настолько, сколько ей было нужно. Она плакала и улыбалась одновременно:
- Всю жизнь я старалась быть прилежной христианкой, Питер. Я задумывалась о жизни вечной. Но когда я встретила тебя... я поняла, что охотно отвергну рай, если только в аду смогу быть с тобой.
- …Моя Арабелла…
Автор: Лариса
Фандом: "Одиссея капитана Блада" Р. Сабатини
Время действия: середина июня-середина июля 1689 года
Бэты у меня нет: извиняюсь, если что не вполне причесано
от автора: Для тех, кто, как и я, недоумевал, где же хваленые Р.Сабатини самостоятельность суждений и независимость характера Арабеллы
Поскольку мои фанфики уже каким-то образом стали серией, по порядку событий этот - последний.
- Я только что получила письмо с Барбадоса. Прочти его, пожалуйста.
Супруги находились в кабинете губернатора, и леди, передав конверт мужу, проявила свое волнение, сцепив руки и выжидательно глядя на него.
Письмо от стряпчего Ллойда начиналось с соболезнований миссис Блад в виду того, что ее дядя, Вильям Бишоп, внезапно занемог. Доктор Вакер, осмотрев полковника, нашел, что причиной тому стала апоплексия, и, к его величайшему сожалению, больной едва ли поправиться. Засим поверенный просит миссис Блад, как ближайшую родственницу и единственную наследницу, прибыть в Бриджтаун с первой же оказией.
Письмо датировалось 8 июня 1689 года.
Губернатор Блад еще раз пробежал глазами по ровным строчкам на бумаге и только после этого встретил взгляд Арабеллы.
- Как это могло случиться? – не в силах поверить вестям, спросила она. – Еще два месяца назад он был совершенно здоров. Ведь, правда?
читать дальшеПитер, нахмурившись, вспоминал состояние и поведение полковника, но даже явное перенапряжение перед отплытием не предвещало столь разительных перемен в его здоровье.
Разве что-то произошло уже за пределами Порт-Рояла…
- Пойми меня правильно, я не часто смотрел на него глазами врача… - «Хотя кровопускание ему бы не повредило…» Догадка вспыхнула, и, повернувшись к жене, губернатор уточнил:
- Дорогая, а твой дядя, случайно, не злоупотреблял ромом?
Возмущению Арабеллы не было предела:
- Питер, как ты мог даже предположить подобное! Дядя пил только хорошее вино, весьма умеренно, и я никогда не видела его пьяным!
- Как и меня, - рассеянно произнес мужчина, взвешивая «за» и «против» своей гипотезы. На его счастье, подлинный смысл этих слов ускользнул от понимания его нахохлившейся леди. – Однако это многое бы объяснило... В этом климате весьма неблагоразумно заливать печали ромом, особенно - в сухой сезон…
- Уверяю тебя, мой дядя – не пьяница, как бы плохо ты о нем не думал, - отрезала Арабелла, чопорно глядя на него. – Будь добр, найди какую-нибудь другую причину…
Губернатор Блад тайком от жены усмехнулся, но настаивать не стал.
- Дорогая, - мягко произнес он. – Даже очень хорошему врачу сложно предположить, что могло вызвать апоплексию у человека, которого он не видел два месяца… Принимая на веру, что уважаемый доктор Вакер не ошибся в диагнозе…
- О, ты совершенно прав, - расстроено согласилась девушка, разом теряя весь апломб. Она нахмурилась своим мыслям, прикусила губу и, наконец, приняла решение:
- «Плимут» отплывает завтра в обратный путь. Я распоряжусь насчет багажа…
Не успела она повернуться к двери, как ее окликнул обманчиво любезный голос мужа:
- Арабелла, ты ничего не забыла?
Леди удивленно оглянулась на него:
- Я была бы очень рада, если бы ты мог поехать со мной, Питер, - доверчиво пояснила она и добавила с искренним сожалением. – Но твои обязанности не позволяют тебе покидать остров…
На несколько мгновений губернатор Блад потерял дар речи. Чего он только не ожидал услышать от своей жены: возмущение, наигранное непонимание, слезы… Только не вот это спокойствие.
- Ты права, - придя в себя, согласился он. – И именно поэтому ты тоже никуда не поедешь.
Теперь он завладел полным вниманием своей леди, которая непонимающе нахмурилась на него:
- Питер, это вопрос жизни и смерти.
- И это еще один довод в мою пользу. Я не собираюсь напрасно подвергать тебя опасности.
- Я понимаю, что идет война, Питер, - не сдавалась девушка. – Но мне нужно быть на Барбадосе…
Губернатор Блад, пристально наблюдавший за ней, помедлил с ответом.
- Арабелла, ответь мне, пожалуйста, - первая встреча с Бишопами вспыхнула в его памяти. - Твой дядя хоть в чем-нибудь тебе отказывал?
- Я не понимаю твоего вопроса, - холодно произнесла леди. – Я привыкла думать своей головой и понимаю значение моих решений. Я не прошу невозможного.
- Разве нет? - возразил ей муж, и прошелся перед ней, загибая пальцы правой руки в такт своим словам: – Ведь ты просишь отпустить тебя: за пол моря, на судне под английским флагом, в разгар войны с Францией, с Испанией (пусть необъявленной, но не менее реальной)…
- Как, и это все? - вызывающе сказала Арабелла. – Остались еще пираты и акулы, - глядя на потемневшее от гнева лицо мужа, она четко произнесла. – Я плыву на Барбадос.
И Питер Блад не выдержал: дальнейший спор был просто бессмысленен.
- Я запрещаю тебе.
Казалось, ничто не может потрясти его супругу больше, но после этих слов ее охватило настоящее негодование:
- Ты… смеешь мне… приказывать?!
- Ты хочешь опять спорить, как в Бриджтауне? – не менее холодно уточнил он. – Поверь, я лучше представляю, какие опасности могут тебе угрожать, и не намерен рисковать твоей жизнью ради человека, который едва ли доживет до твоего приезда.
- О, Питер, - его резкие слова ударили по ее хрупкой надежде. Потрясенно она всматривалась в него: – Как ты можешь быть таким… черствым?
- Довольно, Арабелла. Видит Бог, я достаточно уделяю внимания твоим желаниям, но это переходит всякие границы. Как твой муж я в первую очередь обязан обеспечить твою безопасность и благополучие, именно это я и делаю.
Вопреки попыткам губернатора успокоить свою жену и воззвать к ее рассудку, ее гнев только нарастал. Она выпрямилась как стрела, стиснув руки так, что побелели костяшки пальцев, и бесстрашно встретив его глаза своими, выпалила:
- Позволь заметить, Питер, что ты – действительно мой муж. А не командир. И я – твоя жена, а не …какой-нибудь матрос. И это, - она кивком головы указала в направление двери из кабинета. - Наш дом, а не твой корабль!
Она развернулась, не сводя с него горящих глаз, и лишь потом, вскинув голову, перевела взгляд на дверь, к которой направилась, шелестя длинной юбкой.
Губернатор Блад мрачно проводил ее взглядом.
Между супругами царило молчание. Гнетущее, обвиняющее, выжидающее.
Эта непривычная тишина сопровождала их обед и ужин.
Вечером губернатор Блад открыл порядком зачитанный том, а его леди прогулялась по саду, любуясь цветами и бликами заходящего солнца.
Но уже ставшие привычными обоим легкость и радость общения не желали возвращаться.
Безмолвие разделяло их, и лишь невзначай их взгляды сталкивались и сразу расходились в стороны.
В эту ночь Арабелла долго лежала без сна, отвернувшись от мужа, но прислушиваясь. Она чувствовала, что он тоже не спит.
И хотя леди все еще гневалась на него, она также понимала его беспокойство.
Питер был, безусловно, прав, перечисляя возможные угрозы этого путешествия.
Но в ее душе зрела смутная уверенность, что остаться в Порт-Рояле для нее будет большей ошибкой, чем поехать.
Арабелла чувствовала сердцем, но не могла найти слов, чтобы объяснить ему это.
Утром она решила еще раз поговорить с мужем.
Обычно девушка не просыпалась так рано, как он, но это раз был особым.
Завернувшись в шелковый халат, леди села на край кровати и наблюдала, как он бреется, делая вид, будто не замечает ее отражения в зеркале. Только отложив бритву и промакивая лицо полотенцем, губернатор соизволил обратить свой взор на упрямую жену:
- Да, дорогая?
О, нет. Арабелла осознала, что он ждет извинений… Как больно.
- Питер, я понимаю твои опасения… - начала, было, она примирительно.
- Понимаешь? Так почему ты продолжаешь настаивать на своем? – почти грубо перебил он ее.
Неслыханно для него, но леди оставила этот вопрос ради более важного.
- Я не могу объяснить, - призналась она задумчиво. – Да, я хочу успеть увидеться с дядей, но это не все… Я просто знаю, что мне очень важно поехать, - она снова встретилась с ним глазами. - Пожалуйста, поверь мне.
Бросив полотенце на спинку стула, губернатор закончил одеваться, не переставая размышлять над словами жены. После этого он снова посмотрел на нее долго и внимательно, и Арабелла так же спокойно удерживала его взгляд.
Муж первым отвел глаза:
- Ну, что ж. Если это так важно – поезжай. Силой я тебя держать не буду.
Девушка радостно вскочила с кровати и оказалась рядом с ним:
- Спасибо, Питер!
Но он отвечал ей застывшей слабой улыбкой, опять избегая смотреть на нее.
- Это странное чувство, но оно не обманывает… Когда я покидала Сен-Николя в прошлом году…
- То встретила и испанцев, и пиратов, - холодно оборвал ее муж. – Желаю Вам на этот раз более благополучного плавания… Доброго дня, миссис Блад.
Он отвесил ей формальный поклон и вышел из комнаты.
«Тебя… - замерло на губах Арабеллы: – Через два года разлуки…»
Если ее муж желает злиться, леди решила ему это позволить. Получив его согласие, она испытала огромное облегчение, хотя губернатор и продолжал сердито сверкать на нее глазами.
- Питер, я уезжаю всего на месяц, - пыталась объяснить она ему. – Ничего не случится, вот увидишь! И я очень скоро вернусь,…
Его тяжелый взгляд не дал ей договорить «ты даже не заметишь, как пройдет время». Все-таки они успели довольно хорошо узнать друг друга.
В конечном счете, Арабелла просто сосредоточилась на сборах. И на всякий случай, хоть и с тяжелым сердцем, она распорядилась упаковать платье, которое при необходимости подошло бы для похорон.
«Плимут» стоял на рейде, полностью готовый к отплытию, и Арабелла с удивлением почувствовала, что море манит ее. Она улыбнулась, глядя на горизонт, свободный и чистый.
- Ты скучаешь по морю? – спросила она пришедшего проводить ее мужа, поворачиваясь к нему.
- До сих пор самое ценное для меня всегда оставалось на берегу, - со значением ответил губернатор.
- А самое дорогое для меня всегда пропадало где-то там… - в тон ему ответила супруга.
Питер Блад улыбнулся и, поцеловав руку жены, произнес:
- Береги себя, родная.
Глаза Арабеллы потеплели:
- И ты тоже, любимый.
Спустя две недели «Плимут» вернулся в Порт-Роял, и губернатору принесли письмо, оставленное его женой на борту, когда она сходила на берег.
«Мой дорогой Питер,
Хочу тебя заверить, что мое плавание проходит спокойно и вполне благополучно.
Два дня назад «Плимут» остановился на Сен-Китс. Я не была там раньше, хотя и слышала название. Это оказался чудесный остров, очень зеленый, и город Бастер оставил у меня самое приятное впечатление…
Совсем немного осталось мне до Бриджтауна.
Я часто думаю о тебе и представляю, что ты делаешь в это время.
Мне искренне жаль, что я огорчила тебя. Я очень люблю тебя, Питер, и мне горько от мысли, что своим решением я могла заставить тебя усомниться в этом.
Ты самый дорогой для меня человек, и я надеюсь, ты сможешь простить мне мой временный отъезд. Ведь уже совсем скоро я вернусь к тебе…
Твоя непослушная жена,
Арабелла».
Полковник Бишоп прожил, не приходя в сознание, еще несколько дней после приезда племянницы. Маленькое семейное кладбище недалеко от усадьбы Бишопов легко вместило пришедших проститься с ним.
- С верой и упованием на воскресение в жизнь вечную через Господа нашего Иисуса Христа препоручаем мы Богу Всемогущему брата нашего Вильяма и предаем его тело земле. Земля к земле, пепел к пеплу, прах к праху. Благослови и прими его, Господи. Да озарится лик Твой милостью, Господи, да приимешь его и даруешь ему вечный покой. Аминь.
Пока пастор зачитывал положенный текст, Арабелла смотрела на могилу отца, рядом с подготовленным местом для ее дяди, и вспоминала те, совсем другие похороны. Очнувшись от своих дум под заключительные слова, леди присела и, взяв горсть земли, бросила ее на гроб в раскрытой могиле. Присутствовавшие повторяли эти действия за ней, подходили и бормотали свои соболезнования.
Арабелла старалась сосредоточиться на том, что ей говорили, и вежливо благодарить за поддержку, но она чувствовала, как мало искренности в этих словах. Все эти люди, поняла девушка, пришли только потому, что она оказалась в Бриджтауне.
Губернатор Стид задержался около Арабеллы, но даже в его внимании она прочитала лишь интерес к своему статусу супруги губернатора Ямайки. Миссис Блад вежливо отклонила приглашение на ужин, сказавшись погруженной в скорбь.
Наконец, она осталась одна.
Только тогда Арабелла поняла, насколько она разбита.
Жизнь вихрилась вокруг нее как ураган, и в какой-то момент она просто перестала чувствовать землю под ногами.
Хорошо зная миссис Стид, леди получила представление о светских обязанностях супруги губернатора. Но ей не хватало опыта общения, не хватало знания людей, не хватало… понимания себя. Она часто отступала, сталкиваясь с непонятным ей смыслом в словах и теряясь.
Насколько же меньшим было это давление, когда она была всего лишь племянницей малоприятного в общении губернатора Бишопа, по сравнению с тем, какое она встречала день за днем, будучи супругой прославленного и овеянного легендами губернатора Блада.
Арабелла закрыла глаза и глубоко вздохнула. У нее оставалось еще десять дней до возвращения корабля в Бриджтаун.
Губернатор Блад смотрел на приближающуюся лодку, в которой его леди сопровождал на берег капитан «Плимута». Моряк предложил ей опереться на его руку, когда она ступала на пристань, и подвел к ожидающему мужу.
- Ваше превосходительство, - капитан почтительно склонил голову. – Возвращаю Вам Вашу супругу в целости и сохранности, – повернувшись к Арабелле, он поклонился и поцеловал ее протянутую руку. – Мадам, позвольте выразить признательность за искреннее удовольствие видеть Вас на борту моего корабля.
- Благодарю Вас, капитан Томсон, - тепло улыбнулась леди. – Мне также было очень приятно Ваше общество в моем путешествии.
Губернатор Блад вежливо, хоть и кратко, ответил капитану, с неудовольствием отметив про себя открытое восхищение последнего своей женой, которая не проявила ни малейших признаков раскаяния в своей опасной затее.
- Питер, я так рада, что поехала, - невольно подлила масла в огонь его супруга, как только они вошли в дом.
- И как же твой дядя, дорогая? – сдержанно поинтересовался он.
- Он умер на третий день после моего приезда, - воспоминание навеяло печаль на ее черты. Она грустно посмотрела на мужа: - И если бы я не поехала, мало кто пришел бы на похороны…
- Меня это не удивляет, - холодно ответил губернатор.
Леди задержала взгляд на его лице и, чуть нахмурившись, отвернулась и прошлась по комнате:
- Ты все еще сердишься на меня? – уточнила она.
- Я не понимаю, чего на самом деле ты добивалась, Арабелла. Ты хотела наказать меня?
Леди замерла на месте и изумленно повернулась к нему:
- Наказать?! За что?
- За свое ожидание.
Распахнув глаза и приоткрыв рот в ошеломлении, Арабелла всматривалась в своего мужа. Наконец, взяв себя в руки, она ровно произнесла:
- Я не могу понять, как ты можешь любить меня и при этом быть обо мне настолько низкого мнения?
- Почему же низкого? С твоей стороны было бы весьма умно таким образом дать мне месяц распробовать лекарство, которое ты принимала три года, - возразил ее муж.
Арабелла на мгновения утратила дар речи.
- Неужели… ты думаешь, что я могу быть такой жестокой к тебе? – непонимающе спросила она, не сводя с него глаз. – Ты, правда, веришь, что, зная по себе всю тяжесть и муки ожидания, я могла намеренно подвергнуть тебя им?
Обескураженный губернатор с не меньшей озадаченностью смотрел на свою леди.
Наконец, она сделала глубокий вдох.
Он ожидал, что она расплачется, но Арабелла лишь спокойно посмотрела на него прежде, чем выйти из комнаты:
- Приношу свои извинения, сэр, но я хотела бы отдохнуть после долгого пути…
Она прогуливалась по саду, когда Питер решил найти ее, обдумав ее слова. Заметив его приближение, леди выпрямилась:
- Добрый вечер, губернатор Блад, - в ее голосе звучала хорошо знакомая ему вежливая отстраненность. Но теперь уже зная, на что обращать внимание, он видел и скрытую печаль в ее глазах.
- Так вот как это бывает, да? – всматриваясь в ее лицо, спросил он.
- Что именно, сэр? Боюсь, я Вас не понимаю… - Арабелла любовалась роскошно цветущим гибискусом.
- Мадам, Вы окажите мне большую честь, если уделите мне Ваше внимание хоть ненадолго.
- К сожалению для Вас, этот куст заслуживает моего внимания намного больше.
Губернатор застонал:
- Арабелла! Что я могу сказать, чтобы ты простила меня? Что ты хочешь от меня услышать?
- Я? Ничего, сэр. Я откровенно боюсь, что Вы вообще продолжите говорить, и тогда ситуация, в которой мы оказались, станет совершенно невыносимой.
Питер Блад стиснул зубы от досады. Его супруга не желала ни уступить ему, ни взять его в плен. Для него же отступление было немыслимо.
- Тогда говорите Вы, мадам.
По крайней мере, после этих слов она с сомнением взглянула на него:
- О чем же?
- О чем Вам угодно. Мне доставляет удовольствие слушать Ваш голос.
- Вот как? – леди уже внимательнее присмотрелась к нему. – Но понравиться ли Вам смысл моих слов?
- Мадам, я врач. Мне ли не знать, что лечение может быть более болезненным, чем сам недуг?
- Верно, - согласилась Арабелла. Она двинулась по дорожке, ведущей в глубину сада, и Питер пошел рядом с ней. – Но, как Вам известно, некоторые недуги не поддаются исцелению человеческими силами…
Он пристально посмотрел на нее, но его леди глядела прямо перед собой. Не на него.
- …Как бы людям этого ни хотелось, - тихо договорила она.
Подлинный смысл этих слов вселил ужас в сердце мужчины. В отчаянии он остановился и развернулся к ней:
- Арабелла! После всего, что нам пришлось преодолеть, ты не можешь просто сдаться…
Она также повернулась к нему, глядя на него с теплом и печалью:
- Ты говоришь «сдаться»? Но я никогда не хотела воевать с тобой, Питер, или, вернее, против тебя, - она двинулась дальше, и он последовал, ловя ее каждое слово: - Я хотела быть рядом с тобой. Я хотела любить и поддерживать тебя. Я хотела верить в тебя. И я хотела чувствовать твои любовь, доверие и поддержку в ответ.
Они снова остановились, и она подняла на него свои лучистые глаза:
- На Барбадосе я поняла, что я очень сильно люблю тебя, Питер, но война с тобой разрушает меня… Подожди, - сказала она, видя, что он собирается заговорить, - выслушай меня. Ты просил меня высказаться, если помнишь.
Пристально посмотрев на нее, он склонил голову, признавая ее справедливость. И опять они двинулись дальше по саду, хотя ни один не замечал расстилающейся вокруг красоты.
- Ты очень умный, Питер. Тебе многое удается не столько благодаря везению, сколько - твоему уму и способности распознать удобный шанс. Ты играешь с судьбой и часто выигрываешь. Это вызывает восхищение и зависть у людей. Но именно это губит наш союз, - встретив его вопрошающий взгляд, леди договорила: - Я чувствую себя игрушкой в твоих руках.
- Нет, Арабелла! – не удержался губернатор. – Ты – мое самое настоящее сокровище…
- Разве это не то же самое, Питер?
Протест умер на его губах под сочувственным взглядом ее нежных золотисто-карих глаз. Оглушенный словами жены, губернатор Блад лихорадочно перебирал свои воспоминания, и начал понимать, о чем она говорит.
- О, Боже… Арабелла…
- Я не могу быть твоим искуплением, Питер. Как бы сильно я этого ни хотела…
- Подожди, - слезы жгли его глаза, и прежде казавшийся оставленным позади груз прошлого сокрушал его сердце. – Не бросай меня... Я этого просто не выдержу, ангел мой.
- О, Питер, я совсем не хочу уходить! - теперь уже она разволновалась за него. - Ведь я люблю тебя!
Сквозь текущие по лицу слезы, губернатор Блад горько усмехнулся:
- Ты ничего не знаешь обо мне, Арабелла.
Она подошла и положила руки ему на плечи, приглашая обнять ее. Стиснув ее в бережном, но крепком объятии, зарывшись лицом в ее завитые волосы, он прошептал:
- Если бы ты только знала…
- Я знаю то, что для меня важно. Я знаю, что ты прошел через адские испытания. Я пыталась тебя судить, я пыталась тебя спасти. Но все, что я поняла в итоге этих метаний – что я люблю тебя всей душой и всем своим сердцем.
Она отстранилась, и он ее отпустил ровно настолько, сколько ей было нужно. Она плакала и улыбалась одновременно:
- Всю жизнь я старалась быть прилежной христианкой, Питер. Я задумывалась о жизни вечной. Но когда я встретила тебя... я поняла, что охотно отвергну рай, если только в аду смогу быть с тобой.
- …Моя Арабелла…
@темы: Фанфики
-
-
30.05.2012 в 19:59И нечего "последний фик".. Ещё хочу твоих фиков...
-
-
30.05.2012 в 20:06Да, Арабелле действительно нужно было побыть в покое... И только это спасло их брак
А фик последний - по очередности, может, еще что напишется
-
-
30.05.2012 в 23:20А можно пояснить один момент? Я не совсем поняла эту фразу: "Я не могу быть твоим искуплением
-
-
30.05.2012 в 23:39А можно пояснить один момент? Я не совсем поняла эту фразу: "Я не могу быть твоим искуплением
Это я недавно прочитала "Хроники капитана Блада", а именно главу "Искупление мадам де Кулевэн".
По моему мнению, Арабелла имела в виду, что пытаясь сберечь ее от всего плохого в жизни, ее муж как бы считает себя оправданным за свое прошлое. И что она - не может быть центром его существования, по сути символом всего лучшего в жизни. Она - живой человек, как и он сам. Она будет рядом, поддерживая его на жизненном пути, но груз своего прошлого он должен нести сам...
-
-
30.05.2012 в 23:55Арабелла будто охраняет свою независимость и самостоятельность как личность.
Понимаю, что мои слова выглядят ужасно наивными, но.. как-то обидно за героев. Так хочется, чтобы у них все было хорошо, а у них получается точно как в реальной жизни - хочешь как лучше, а получается как всегда... и им еще предстоит научиться слушать и слышать друг друга
-
-
30.05.2012 в 23:59так это и здорово! Они живые и настоящие, не менее, чем мы...
-
-
31.05.2012 в 00:03Так у них все и хорошо!
Но от прошлого не убежать. От себя не скрыться. И они вдвоем слой за слоем срывают покрова спасительной лжи...
-
-
31.05.2012 в 00:05-
-
31.05.2012 в 00:09Обожаю, что для них обоих рукоприкладство - это жутчайшее варварство, тем более, по отношению друг к другу...
-
-
31.05.2012 в 00:45Но ведь каждый из них по своему упрямый и своенравный человек, у каждого свое стремление к независимости.
-
-
31.05.2012 в 00:51Я ж как представлю себе отыгрыш а-ля та самая ночь на "Арабелле": "Ах, не смейте, капитан Блад!", "Да не упрямьтесь, мисс Бишоп!"
-
-
31.05.2012 в 00:54и царапин на плечех Питера будет все больше......
-
-
31.05.2012 в 00:59А, впрочем, подумаю... Главное ведь отыгрыш, то есть взаимодействие характеров, а техническую сторону каждый сам может додумать по мере фантазии...
-
-
31.05.2012 в 01:11а может, не стоит подвергать творческий порыв столь жесткой цензуре?
Главное ведь отыгрыш, то есть взаимодействие характеров,
Это точно!!!!!
-
-
31.05.2012 в 01:15-
-
31.05.2012 в 15:42-
-
31.05.2012 в 17:13-
-
31.05.2012 в 17:24имхо, без этого личного произведения выглядят как статьи. Так что с "личным" лучше.
-
-
31.05.2012 в 19:28Выложу сегодня вечером или завтра... Половину уже одолела
-
-
31.05.2012 в 20:23-
-
31.05.2012 в 21:21Неужели никому не понравился куст гибискуса?
Я лично оборжалась так, что клавиатура падала из рук...
-
-
31.05.2012 в 21:30-
-
31.05.2012 в 21:58Мне очень нравится то, как они все время ходят на грани серьезной ссоры, но не решаются "сорваться в пропасть"
-
-
31.05.2012 в 23:55Larimir81, я не мастак писать развернутые рецензии, особенно в ночи, но... просто процитирую те места, которые мне так или иначе понравились или удачные/меткие:
- Дорогая, а твой дядя, случайно, не злоупотреблял ромом? Возмущению Арабеллы не было предела: - Питер, как ты мог даже предположить подобное! Дядя пил только хорошее вино, весьма умеренно, и я никогда не видела его пьяным! - Как и меня, - рассеянно произнес мужчина, взвешивая «за» и «против» своей гипотезы. На его счастье, подлинный смысл этих слов ускользнул от понимания его нахохлившейся леди.
о, надеюсь, Арабелле не доведется узреть муженька в период эээ хандры.
- Арабелла, ответь мне, пожалуйста, - первая встреча с Бишопами вспыхнула в его памяти. - Твой дядя хоть в чем-нибудь тебе отказывал?
вот это, имхо, вообще фраза всего фика. Проливающая свет на полковника совсем с другой стороны. Понятное дело, что он мерзавец, садист и негодяй. Но... кажется племяннице своей он действительно ни в чем не отказывал. Блад попал в десятку??? Набаловал дядя племянницу... видимо таким образом замаливал свои грехи (и плохое поведение)
хохо, на месте Блада я бы ни за что не пустила жену в столь опасное путешествие, даже ради такого случая, как навестить умирающего дядю.
Но... то, что люди пришли на его похороны ради племянницы - это сильно. И, скорее всего, так и было бы.
-
-
01.06.2012 в 06:23Однако мне понравилось, что нашему славному капитану все же пришло в голову, что и для Арабеллы эти три года их разлуки были далеко не сахаром!
-
-
01.06.2012 в 06:27Мне очень нравится то, как они все время ходят на грани серьезной ссоры, но не решаются "сорваться в пропасть"
Они дорожат друг другом. И они уважают друг друга.
Поэтому они избегают взаимных придирок и пошлых скандалов.
Кстати, меня очень радует, что Питер учится слушать. А то мужчины горазды говорить и строить предположения, а потом хлопать дверью и винить женщин во всех смертных грехах
-
-
01.06.2012 в 06:36о, надеюсь, Арабелле не доведется узреть муженька в период эээ хандры.
Нет, я не думаю, что капитан будет еще квасить
Но прошлый запой ему вряд ли хочется афишировать перед своей любимой женушкой
вот это, имхо, вообще фраза всего фика. Проливающая свет на полковника совсем с другой стороны. Понятное дело, что он мерзавец, садист и негодяй. Но... кажется племяннице своей он действительно ни в чем не отказывал. Блад попал в десятку??? Набаловал дядя племянницу... видимо таким образом замаливал свои грехи (и плохое поведение)
Спасибо, что обратили внимание на этот момент! Я все гадала, окажется для кого-нибудь это существенным или нет
Дело, я думаю, не столько в избалованности, сколько в том, что мнение Арабеллы полковник действительно ценил (Р.Сабатини пишет, что он ее побаивался, как и своего более умного брата)
Она не навязывала ему свое ИМХО, но, я думаю, высказывала свои предложения настолько редко, что дядя действительно почитал за благо с ней не спорить
хохо, на месте Блада я бы ни за что не пустила жену в столь опасное путешествие, даже ради такого случая, как навестить умирающего дядю. Но... то, что люди пришли на его похороны ради племянницы - это сильно. И, скорее всего, так и было бы.
Он и не хотел ее отпускать. И злился на нее вон как, что она настояла...
А Бишоп... ну да, кому ж он интересен? Одной только Арабелле...
-
-
01.06.2012 в 14:04Я думаю, что Арабелла никогда не злоупотребляла просьбами, так что полковнику было нетрудно их исполнять.
-
-
01.06.2012 в 14:15-
-
01.06.2012 в 14:42