12. ВЫКУП
Снова увидеть полковника Хоупстона Шарлотте и Тому удалось уже за ужином. К тому времени молодые люди успели устроиться и отдохнуть после жаркого во многих отношениях дня – каждый в своей комнате. Двухэтажный дом на территории форта, где жил дядя девушки, оказался отделан довольно скромно, а обставлен еще скромнее – только самым необходимым и далеко не по последней моде. В пустынном подобии столовой стоял лишь простой стол с несколькими стульями, да буфет, также производивший впечатление чего-то пустого и всеми забытого. На столе горели две свечи. И только сам ужин оказался отличным, вполне подходящим к полковничьему званию дядюшки: его доставили из офицерской столовой форта.
Когда первый голод был утолен, полковник Хоупстон поведал гостям свою часть истории про выкуп. По его словам, около двух месяцев назад к нему явился неопределенной внешности и национальности тип, представившийся мистером Джексоном, и вручил два письма. Одно из них было написано рукой миссис Рейнард, матери Шарлотты. Мэри Рейнард умоляла дядю не оставить их с мужем и маленьким Джорджем в беде, в которую они попали, и по возможности выплатить требуемый выкуп захватившим их пиратам. Из того же письма полковник узнал, что старшая дочь Рейнардов, Шарлотта, умерла в пути от внезапного приступа какой-то болезни.
Второе послание оказалось написано неизвестной рукой и излагало условия выкупа заложников: сумма в испанских песо, вместе с уточнением, сколько это будет в английских или французских деньгах; срок, до которого требовалось собрать означенную сумму, и так далее. Отдельно было отмечено, что от неприкосновенности посредника зависит и безопасность пленников: в случае, если тот не вернется по истечении условленного времени или приведет за собой хоть какой-то намек на «хвост», заложники будут убиты. Впрочем, прослужив много лет в Вест-Индии, полковник Хоупстон и без этих предупреждений знал, что трясти посредника бесполезно. Посредничество при выкупе давно стало в этих краях чуть ли не профессией, а незнание никакой информации о клиентах – признаком высокого профессионализма тех, кто этим занимался.
читать дальше- Что и говорить, сумма меня возмутила, - рассказывал полковник своим собеседникам. – Мне удалось кое-что нажить, имеется пара небольших плантаций – на Сент-Киттсе, правда, но все равно, жаловаться грех. Однако эти негодяи затребовали во много раз больше, чем я могу достать, даже если продам все имущество и примусь занимать у своих знакомых и у подчиненных вплоть до последнего сержанта. Я подумывал уже о том, чтоб поставить в известность вице-губернатора, если не найду другого способа добыть деньги, но этого мне не хотелось бы делать. Обычно вмешательство официальных властей в такие дела, как выкуп захваченных пиратами пленников, ни к чему хорошему не приводит… Но теперь эти проблемы, к счастью, уже позади. Можно завтра же наведаться в город и попробовать встретиться на постоялом дворе с этим типом, Джексоном: он обещал, что в середине апреля уже вновь будет на Невисе.
- Неужели вы собираетесь сами с ним встретиться, дядя? Один?..– стараясь унять волнение в голосе, спросила Шарлотта.
- Конечно, девочка, а как же иначе? Здесь, в городе мне нет нужды опасаться за свою безопасность; да и зачем бы я им нужен, ведь они понимают, то достать деньги для выкупа я могу, только находясь на свободе. Зато если вместо меня или же вместе со мной появится другой человек, это может насторожить вымогателей и повлечь за собой непоправимые последствия, - ответил полковник, и, заметив, как испуганно распахнулись зеленые глаза девушки, поспешил добавить: - Поэтому на переговоры с посредником отправлюсь лишь я.
- Могу ли я быть вам чем-то полезен, господин полковник? – предложил свои услуги Том.
- Буду признателен вам, молодой человек, если вы все свои усилия направите на обеспечение безопасности моей юной родственницы. По долгу службы я почти все время провожу вне дома, и не смогу должным образом оберегать Шарлотту.
- Но что ей может угрожать здесь, на территории форта?
- Я тоже так думаю, - странно и многозначительно ответил Хоупстон, в упор глядя на Тома, так что тот ощутил неловкость.
После окончания ужина, когда Шарлотта вышла из-за стола и отправилась в свою комнату, полковник обратился к Тому:
- Молодой человек, как вы уже, вероятно, догадались, я очень дорожу своими родственниками, и к тому же имею кое-какое влияние на этом острове. Я не могу знать точно, что происходило до прибытия мисс Рейнард на Невис, однако хочу с полной уверенностью заявить, что с тех пор, как Шарлотта перешагнула порог моего дома, я несу за нее ответственность. Любые действия, бросающие тень на честь моей внучатой племянницы будет иметь самые трагические последствия для виновника. Я полагаю, вы понимаете, что я имею в виду.
И, не дав побледневшему Тому ответить на столь откровенный намек, полковник вышел из комнаты.
На следующий день полковник сообщил своим гостям, что ему удалось связаться с посредником и выяснить условия обмена заложников на требуемые двадцать тысяч песо. Согласно этим условиям, в течении ближайших трех суток, если будет подходящая погода, следовало прибыть на любом невоенном судне к островкам Ле-Сент у южной оконечности Гваделупы, и там ожидать, крейсируя в проливе между мысом и островами, не заходя ни в какие бухты и не приближаясь к этому маленькому архипелагу, а лишь держа его в поле зрения. Возмущенный полковник едва сдерживался, вне себя от наглости пиратов: держать пленников на островах, до которых даже при противном ветре не больше суток ходу!.. Под самым его носом! Однако поостыв, он вынужден был признать, что несмотря на близость расположения, место было продумано Ревиньяком на редкость удачно: даже если бы Хоупстон додумался прочесать архипелаг и послал туда людей, пираты легко могли уйти от них и замести следы – восемь мелких островов, изобилующих укромными бухтами, и сама Гваделупа совсем рядом – все это вполне давало им такую возможность.
Шарлотта с нескрываемым волнением слушала дядюшку. Проявляя необычное для старого служаки внимание к чувствам девушки, полковник умолчал о том, что пират угрожал немедленно прикончить заложников, если хоть одной самой мелкой монетки не будет хватать до требуемой суммы, или если вымогатели заметят хоть какой-нибудь намек на «хвост».
Том слушал полковника с не меньшим вниманием, чем девушка, и, хотя на его лице проявлялись признаки тревоги, ее природа имела совсем иное происхождение, нежели трепетное волнение Шарлотты. Как видно, совсем немного ему остается для того, чтобы иметь возможность любоваться Шарлоттой, ее мягким обаянием, слушать ее мелодичный голосок, восхищаться ее чистыми, как лесные озера, зелеными глазами. А потом, как только его миссия мнимого флотского офицера будет закончена, Тому придется покинуть остров, навсегда распрощавшись с самой восхитительной и самой желанной девушкой, не имея даже призрачной надежды когда-либо снова увидеть ее, быть рядом с нею…. Да неужели же ее нет, этой надежды, спрашивал себя Том. Ведь отказала же она Питту, в конце концов! Значит… Значит ее сердце свободно, и почему бы ему, Тому, не попытаться занять в нем то место, которое, как он совсем недавно с мучительной ревностью полагал, принадлежало его сопернику. То, что за время всего плавания их с Шарлоттой отношения ничуть не стали ближе простого дружеского расположения, Тома совсем не смущало. Он объяснял это тем, что во время плавания девушку могло укачать, и ее недомогание было всему виной. И потом – она волновалась за родителей. Но теперь, на твердой суше, без отвлекающего присутствия назойливого штурмана, у Тома появился шанс завоевать ответное чувство мисс Рейнард. Тем более, когда семья вновь будет в сборе, и она окажется свободна от нынешних мрачных переживаний. Не мог же Том в открытую ухаживать за девушкой, со всех сторон окруженный подчиненными полковника Хоупстона, готовыми в любой момент донести своему командиру о самом незначительном злоупотреблении гостеприимством сурового хозяина. Вот когда отец Шарлотты освободится из плена, Том сможет у него попросить руки дочери, как положено. Однако молодой человек тут же резко осекал свои мечтания: при свойственном ему прагматичном взгляде на мир Том не мог не осознавать, что в своем теперешнем статусе он никогда не получит согласия мистера Рейнарда стать тестем беглого каторжника и пирата. Но тогда чего же он добивается? Не предлагать же девушке бежать с ним! Нет, такие романтические бредни были бы вполне в духе его простодушного друга-штурмана, но никак не Тома. Но что же тогда? Тут Том понял, что зашел в тупик, однако не мог же он вот так распроститься с Шарлоттой, будто их и в самом деле не связывало ничего крепче простой дружбы.
Молодой моряк то и дело возвращался к подобным мыслям, не зная, как найти способ поговорить с Шарлоттой наедине. Он теперь завидовал Питту, имевшему достаточно свободы на либеральной Тортуге, но здесь, на Невисе, Том явно чувствовал себя незаконным гостем, в любой момент рискующим быть вышвырнутым из дома, и хорошо еще, если не арестованным. Он не забывал о вполне реальной опасности быть узнанным его бывшей хозяйкой леди Корт, или кем-нибудь из ее домочадцев, которые много раз видели и могли запомнить его. Том не выходил за пределы форта, и мнимая необходимость оберегать Шарлотту от опасности была тому не единственной причиной. К счастью, характер и образ жизни полковника не предоставляли поводов получать частые приглашения в гости к высокопоставленным жителям острова, а также принимать гостей в своем доме.
Еще день ушел у полковника Хоупстона на то, чтоб нанять с помощью своих связей стоящую на рейде бригантину, шкипер которой представил властям документы, не внушавшие особого доверия, а потому оказался на редкость сговорчив и покладист, согласившись идти хоть прямо сейчас и куда угодно – только бы его судно не арестовали.
И, конечно же, Том, проведший эти два дня в форте не особенно весело, постарался настоять, чтобы и его взяли в рейс за заложниками. В конце концов, штурман и рулевой в одном лице, да и просто пара сильных умелых рук могли оказаться вовсе не лишними в этом не слишком безопасном предприятии. Полковник так же озаботился лично принять участие, оставив пока гарнизон на своего заместителя. И следующим утром, с первыми лучами солнца, судно должно было покинуть Чарльзтаунскую гавань.
Как водится, полковник Хоупстон и Том отправились на борт бригантины еще с вечера, покинув форт на закате. Ожидая возле полковничьего домика, пока его хозяин закончит свои сборы и даст последние инструкции своему временному преемнику, молодой Хагторп был приятно удивлен, увидев, что из дверей к нему вышла Шарлотта. Очень тягостно было ей в одиночестве дожидаться родителей в пустынном доме полковника.
- Боже мой, неужели я скоро увижу свою семью? – взволнованно проговорила девушка, обращаясь к Тому, и ее зеленые глаза наполнились влагой, став еще больше.
- Надеюсь, что это произойдет даже скорее, чем вы ожидаете, мисс Рейнард! – с чувством ответил ей Том.
- Мне не верится, мистер Хаг… Уординг! Мне так трудно в это поверить, и я не могу дождаться. Моя мама... Я скоро смогу увидеть ее, обнять ее, прижаться к ней! И папа.... Как же мне не хватало его все это время, его мудрых советов, как не хватало его такого твердого и спокойного голоса! А мой маленький, мой любимый Джордж, мой братишка! Я скоро снова смогу услышать его звонкий смех! – и слезы, которые девушка не сумела удержать, потекли по ее щекам.
Том, признаться, был немного смущен. Он совсем не представлял, что ему делать, как себя повести. Если б жизни Шарлотты кто-либо угрожал, тогда бы Том прекрасно знал, как ему следует поступить. Но сейчас Шарлотта была вне опасности, и за нее вовсе не требовалось ни с кем сражаться, однако надо же было что-то сделать, что-то сказать, а не тупо молчать, в смущении глядя на девичьи слезы. Хорошо же было Питту, он-то на правах жениха мог обнять взволнованную девушку и успокоить ее нежным поцелуем! А что мог сделать Том, стоя посреди форта под любопытными взглядами солдат и офицеров гарнизона?
- Мисс Рейнард, - прижимая руку к сердцу, и глядя в широко распахнутые глаза девушки, сказал Том, - я сделаю все, чтоб отомстить Ревиньяку за те страдания, которым по его вине были подвергнуты вы и ваша семья! Хватит уже этому мерзавцу вкушать радости жизни!
- Что вы такое говорите! Вы же сами понимаете, насколько опасен этот ужасный человек!
- Именно поэтому я не могу допустить, чтобы он оставался в живых, продолжая угрожать вашему благополучию, мисс Рейнард!
- Что вы такое задумали, опомнитесь! Вы же подвергаете себя смертельной опасности, намереваясь свести счеты с таким человеком!
- Мисс Рейнард, я ведь уже говорил вам, что не пожалею своей жизни ради вас!
- Но, поверьте, мне совсем не хотелось бы принимать от вас такую жертву! Это совершенно неприемлемо для меня!
- Но, мисс Рейнард, неужели вы не понимаете, что пока Ревиньяк жив, вы остаетесь в опасности! Я не смогу спокойно продолжать жить, зная, что этот негодяй может в любой момент снова покуситься на ваш покой!
- А я не могу сохранять спокойствие, зная, что вы подвергаете свою жизнь опасности! Я верю вам, что вы хотите охранять мою жизнь, и очень признательна вам за это, поверьте! Но ваша жизнь также дорога для меня!
- Моя жизнь дорога вам? – повторил Том, чувствуя, как сердце в его груди забилось от безумной надежды.
- Ну, конечно же, мистер… Уординг! Вы дороги мне и мне было бы невыносимо потерять вас!
- Мисс Рейнард, могу ли я надеяться, что… - начал было Том, не веря в то, что его безумная надежда может оказаться оправданной. Но в этот момент из дома послышались шаги полковника, и в следующий момент появился он сам, в сопровождении солдата, тащившего сундучок с деньгами для выкупа. Не будь полковник целиком поглощен заботами, связанными со стремлением в кратчайший срок и с наименьшими потерями вызволить своих родных, он бы задумался над постоянным стремлением молодого моряка оказаться в компании девушки без лишних зрителей. Но полковник лишь кивнул Тому, чтобы тот шел вперед, пока он скажет на прощанье пару ободряющих слов племяннице, и через минуту уже нагнав его, молча зашагал рядом.
Что касается Шарлотты, она, горя нетерпением поскорее встретиться с родителями, и не желая отсрочить эту встречу даже на несколько лишних минут, еще накануне уговорила дядюшку позволить ей встретить свою семью на набережной. Хоупстон уступил ее просьбам, позаботившись лишь, чтобы девушку сопровождал его адъютант, которого он, возможно именно ради этого, решил не брать с собой и оставил на Невисе. Полковник был бы рад добавить к почетному караулу своей юной родственницы и отряд солдат, но Том уверил его, что такие меры предосторожности излишни.
В итоге с утра пораньше на следующий день после отплытия, молоденький, не намного старше Шарлотты, адъютант полковника и ее служанка, девочка-негритянка, вынуждены были маяться от безделья на набережной, куда их притащила изнывающая от волнения Шарлотта.
Вынужденное бездействие было для бедного юноши вдвойне тяжелее из-за смущающего присутствия хорошенькой девушки, с которой он даже не смел заговорить.
За время долгого томительного ожидания дважды Шарлотта не раз замирала в напряжении, когда в гавань входило какое-нибудь судно. Однако одно из них оказалось обычным «купцом», и к тому же одномачтовым, а не бригантиной, а другое – сторожевым кораблем местной эскадры, возвратившимся после крейсирования в прибрежных водах.
И только ближе к вечеру на горизонте засверкали под солнцем паруса бригантины. Застывшая и бледная, всматривалась в нее Шарлотта, пока легкое судно, скользнув по глади залива, становилось на якорь и убирало паруса. Вскоре с нее были спущены на воду одна за другой две шлюпки.
- Как вы думаете, - в нетерпении спросила девушка у адъютанта, - раз две шлюпки, значит они – я имею в виду полковника и мистера Х… Уординга… - значит, они вернулись не одни?
Но юноша, заразившийся ее напряжением и ожиданием, ответил невпопад, что на второй шлюпке, возможно, просто кто-то из команды, вызвав этим болезненную судорогу на лице девушки.
А уже в следующее мгновение Шарлотта вскрикнула, устремив взгляд на все приближающиеся шлюпки, и, проводив глазами взгляд девушки, молодой адъютант разглядел на ближайшей из лодок, рядом со своим полковником, незнакомых людей. Взгляды их были устремлены к молу, где стояла девушка и ее спутники, почти с тем же выражением, какое читалось на лице мисс Рейнард. Впереди уже можно было различить еще не старую женщину в изношенном платье и без шляпы, а рядом с ней давно небритого мужчину, держащего на у себя коленях ребенка.
- Мама, мамочка! – закричала Шарлотта. И, не обращая внимания ни на своих спутников, ни на других прохожих, девушка резко бросилась к выходящим из лодки родителям. Ее волосы растрепались, по пути у нее развязалась и улетела шляпка, и запнувшись за попавшуюся под ноги гнилую доску, она чуть не упала.
Том, выбравшийся из второй шлюпки, хотел было подойти к ней, но чувство деликатности подсказало ему, что в семейные отношения лучше бы не вмешиваться. Стоя на пирсе, он видел, как женщина, собрав остаток сил, высвободилась от поддерживающих ее рук полковника и поспешила навстречу дочери. Шарлотта упала в объятия женщины, и до Тома донеслись радостные возгласы вперемешку с рыданиями. Потом мужчина опустил ребенка на песок, и мальчик, подбежав к сестре, прижался к ее юбке. Мужчина обеими руками заключил в объятия жену вместе с детьми, и вот так, обнявшись и не разжимая рук, словно боясь, что неведомая враждебная сила может вновь разлучить их, они стояли под ласковыми лучами клонящегося к горизонту солнца.
Наконец, после вынужденного напоминания Хоупстона, что час уже достаточно поздний, они направились к дому полковника, в форт. Но на полпути они были остановлены элегантной молодой дамой, верхом на лошади совершавшей неспешную вечернюю прогулку в сопровождении чернокожего грума. При виде ее у Тома перехватило дыхание и зазвенело в ушах от напряжения.
- Добрый вечер, любезный полковник Хоупстон! – приветливо обратилась она, с нескрываемым любопытством поглядывая на обтрепанных спутников командира невисского гарнизона.
- Рад приветствовать вас, леди Корт! – приподняв шляпу, поклонился полковник. Однако радость от встречи с изящной дамой была только в его словах, но не в голосе. И, предупреждая вопрос леди Корт, Хоупстон добавил:
- Позвольте мне представить вам моих родственников, семью Рейнард. Моя племянница Мэри Рейнард, ее муж Джеймс Рейнард, и их дети: Шарлотта и Джордж. Не обращайте внимания на их внешний вид, они лишь совсем недавно были спасены из пиратского плена. А это офицер флота его величества, оказавший неоценимую помощь при спасении этой семьи, мистер Уординг.
Том поклонился, стараясь при этом не встречаться взглядом со знатной всадницей. Леди Корт прищурилась, вглядываясь в молодого моряка и словно стараясь что-то вспомнить. Но уже начавшие сгущаться короткие тропические сумерки не позволяли ей как следует разглядеть мистера Уординга.
- Никогда не знала, что у вас есть родственники, дорогой полковник! А этот молодой человек, кажется, мне знаком, только не могу припомнить откуда.
- Это лейтенант со шлюпа «Сейдж Энн», - не желая надолго растягивать разговор и задерживаться, ответил за Тома полковник. – Передайте мое почтение вашему супругу, его превосходительству! – и полковник в сопровождении своих странных спутников двинулся дальше.
Леди Корт ударила хлыстом лошадь и тоже поехала своей дорогой, но, проскакав немного, остановилась и проводила взглядом удаляющиеся фигуры людей. Ее красивый высокий лоб перерезали мелкие морщинки, а тонкие брови нахмурились. Она тщетно старалась вспомнить, откуда может быть ей знакомо лицо молодого моряка, но однако, так и не вспомнив, решила продолжить поиски разгадки завтра, при свете солнца. Впрочем, кое-какие планы она строила уже прямо сейчас. Например, устройство званого обеда, который она, в равной степени заинтригованная историей с выкупом и загадочным молодым незнакомцем, уже задумала организовать в честь новоприбывших родственников полковника Хоупстона.
Снова увидеть полковника Хоупстона Шарлотте и Тому удалось уже за ужином. К тому времени молодые люди успели устроиться и отдохнуть после жаркого во многих отношениях дня – каждый в своей комнате. Двухэтажный дом на территории форта, где жил дядя девушки, оказался отделан довольно скромно, а обставлен еще скромнее – только самым необходимым и далеко не по последней моде. В пустынном подобии столовой стоял лишь простой стол с несколькими стульями, да буфет, также производивший впечатление чего-то пустого и всеми забытого. На столе горели две свечи. И только сам ужин оказался отличным, вполне подходящим к полковничьему званию дядюшки: его доставили из офицерской столовой форта.
Когда первый голод был утолен, полковник Хоупстон поведал гостям свою часть истории про выкуп. По его словам, около двух месяцев назад к нему явился неопределенной внешности и национальности тип, представившийся мистером Джексоном, и вручил два письма. Одно из них было написано рукой миссис Рейнард, матери Шарлотты. Мэри Рейнард умоляла дядю не оставить их с мужем и маленьким Джорджем в беде, в которую они попали, и по возможности выплатить требуемый выкуп захватившим их пиратам. Из того же письма полковник узнал, что старшая дочь Рейнардов, Шарлотта, умерла в пути от внезапного приступа какой-то болезни.
Второе послание оказалось написано неизвестной рукой и излагало условия выкупа заложников: сумма в испанских песо, вместе с уточнением, сколько это будет в английских или французских деньгах; срок, до которого требовалось собрать означенную сумму, и так далее. Отдельно было отмечено, что от неприкосновенности посредника зависит и безопасность пленников: в случае, если тот не вернется по истечении условленного времени или приведет за собой хоть какой-то намек на «хвост», заложники будут убиты. Впрочем, прослужив много лет в Вест-Индии, полковник Хоупстон и без этих предупреждений знал, что трясти посредника бесполезно. Посредничество при выкупе давно стало в этих краях чуть ли не профессией, а незнание никакой информации о клиентах – признаком высокого профессионализма тех, кто этим занимался.
читать дальше- Что и говорить, сумма меня возмутила, - рассказывал полковник своим собеседникам. – Мне удалось кое-что нажить, имеется пара небольших плантаций – на Сент-Киттсе, правда, но все равно, жаловаться грех. Однако эти негодяи затребовали во много раз больше, чем я могу достать, даже если продам все имущество и примусь занимать у своих знакомых и у подчиненных вплоть до последнего сержанта. Я подумывал уже о том, чтоб поставить в известность вице-губернатора, если не найду другого способа добыть деньги, но этого мне не хотелось бы делать. Обычно вмешательство официальных властей в такие дела, как выкуп захваченных пиратами пленников, ни к чему хорошему не приводит… Но теперь эти проблемы, к счастью, уже позади. Можно завтра же наведаться в город и попробовать встретиться на постоялом дворе с этим типом, Джексоном: он обещал, что в середине апреля уже вновь будет на Невисе.
- Неужели вы собираетесь сами с ним встретиться, дядя? Один?..– стараясь унять волнение в голосе, спросила Шарлотта.
- Конечно, девочка, а как же иначе? Здесь, в городе мне нет нужды опасаться за свою безопасность; да и зачем бы я им нужен, ведь они понимают, то достать деньги для выкупа я могу, только находясь на свободе. Зато если вместо меня или же вместе со мной появится другой человек, это может насторожить вымогателей и повлечь за собой непоправимые последствия, - ответил полковник, и, заметив, как испуганно распахнулись зеленые глаза девушки, поспешил добавить: - Поэтому на переговоры с посредником отправлюсь лишь я.
- Могу ли я быть вам чем-то полезен, господин полковник? – предложил свои услуги Том.
- Буду признателен вам, молодой человек, если вы все свои усилия направите на обеспечение безопасности моей юной родственницы. По долгу службы я почти все время провожу вне дома, и не смогу должным образом оберегать Шарлотту.
- Но что ей может угрожать здесь, на территории форта?
- Я тоже так думаю, - странно и многозначительно ответил Хоупстон, в упор глядя на Тома, так что тот ощутил неловкость.
После окончания ужина, когда Шарлотта вышла из-за стола и отправилась в свою комнату, полковник обратился к Тому:
- Молодой человек, как вы уже, вероятно, догадались, я очень дорожу своими родственниками, и к тому же имею кое-какое влияние на этом острове. Я не могу знать точно, что происходило до прибытия мисс Рейнард на Невис, однако хочу с полной уверенностью заявить, что с тех пор, как Шарлотта перешагнула порог моего дома, я несу за нее ответственность. Любые действия, бросающие тень на честь моей внучатой племянницы будет иметь самые трагические последствия для виновника. Я полагаю, вы понимаете, что я имею в виду.
И, не дав побледневшему Тому ответить на столь откровенный намек, полковник вышел из комнаты.
На следующий день полковник сообщил своим гостям, что ему удалось связаться с посредником и выяснить условия обмена заложников на требуемые двадцать тысяч песо. Согласно этим условиям, в течении ближайших трех суток, если будет подходящая погода, следовало прибыть на любом невоенном судне к островкам Ле-Сент у южной оконечности Гваделупы, и там ожидать, крейсируя в проливе между мысом и островами, не заходя ни в какие бухты и не приближаясь к этому маленькому архипелагу, а лишь держа его в поле зрения. Возмущенный полковник едва сдерживался, вне себя от наглости пиратов: держать пленников на островах, до которых даже при противном ветре не больше суток ходу!.. Под самым его носом! Однако поостыв, он вынужден был признать, что несмотря на близость расположения, место было продумано Ревиньяком на редкость удачно: даже если бы Хоупстон додумался прочесать архипелаг и послал туда людей, пираты легко могли уйти от них и замести следы – восемь мелких островов, изобилующих укромными бухтами, и сама Гваделупа совсем рядом – все это вполне давало им такую возможность.
Шарлотта с нескрываемым волнением слушала дядюшку. Проявляя необычное для старого служаки внимание к чувствам девушки, полковник умолчал о том, что пират угрожал немедленно прикончить заложников, если хоть одной самой мелкой монетки не будет хватать до требуемой суммы, или если вымогатели заметят хоть какой-нибудь намек на «хвост».
Том слушал полковника с не меньшим вниманием, чем девушка, и, хотя на его лице проявлялись признаки тревоги, ее природа имела совсем иное происхождение, нежели трепетное волнение Шарлотты. Как видно, совсем немного ему остается для того, чтобы иметь возможность любоваться Шарлоттой, ее мягким обаянием, слушать ее мелодичный голосок, восхищаться ее чистыми, как лесные озера, зелеными глазами. А потом, как только его миссия мнимого флотского офицера будет закончена, Тому придется покинуть остров, навсегда распрощавшись с самой восхитительной и самой желанной девушкой, не имея даже призрачной надежды когда-либо снова увидеть ее, быть рядом с нею…. Да неужели же ее нет, этой надежды, спрашивал себя Том. Ведь отказала же она Питту, в конце концов! Значит… Значит ее сердце свободно, и почему бы ему, Тому, не попытаться занять в нем то место, которое, как он совсем недавно с мучительной ревностью полагал, принадлежало его сопернику. То, что за время всего плавания их с Шарлоттой отношения ничуть не стали ближе простого дружеского расположения, Тома совсем не смущало. Он объяснял это тем, что во время плавания девушку могло укачать, и ее недомогание было всему виной. И потом – она волновалась за родителей. Но теперь, на твердой суше, без отвлекающего присутствия назойливого штурмана, у Тома появился шанс завоевать ответное чувство мисс Рейнард. Тем более, когда семья вновь будет в сборе, и она окажется свободна от нынешних мрачных переживаний. Не мог же Том в открытую ухаживать за девушкой, со всех сторон окруженный подчиненными полковника Хоупстона, готовыми в любой момент донести своему командиру о самом незначительном злоупотреблении гостеприимством сурового хозяина. Вот когда отец Шарлотты освободится из плена, Том сможет у него попросить руки дочери, как положено. Однако молодой человек тут же резко осекал свои мечтания: при свойственном ему прагматичном взгляде на мир Том не мог не осознавать, что в своем теперешнем статусе он никогда не получит согласия мистера Рейнарда стать тестем беглого каторжника и пирата. Но тогда чего же он добивается? Не предлагать же девушке бежать с ним! Нет, такие романтические бредни были бы вполне в духе его простодушного друга-штурмана, но никак не Тома. Но что же тогда? Тут Том понял, что зашел в тупик, однако не мог же он вот так распроститься с Шарлоттой, будто их и в самом деле не связывало ничего крепче простой дружбы.
Молодой моряк то и дело возвращался к подобным мыслям, не зная, как найти способ поговорить с Шарлоттой наедине. Он теперь завидовал Питту, имевшему достаточно свободы на либеральной Тортуге, но здесь, на Невисе, Том явно чувствовал себя незаконным гостем, в любой момент рискующим быть вышвырнутым из дома, и хорошо еще, если не арестованным. Он не забывал о вполне реальной опасности быть узнанным его бывшей хозяйкой леди Корт, или кем-нибудь из ее домочадцев, которые много раз видели и могли запомнить его. Том не выходил за пределы форта, и мнимая необходимость оберегать Шарлотту от опасности была тому не единственной причиной. К счастью, характер и образ жизни полковника не предоставляли поводов получать частые приглашения в гости к высокопоставленным жителям острова, а также принимать гостей в своем доме.
Еще день ушел у полковника Хоупстона на то, чтоб нанять с помощью своих связей стоящую на рейде бригантину, шкипер которой представил властям документы, не внушавшие особого доверия, а потому оказался на редкость сговорчив и покладист, согласившись идти хоть прямо сейчас и куда угодно – только бы его судно не арестовали.
И, конечно же, Том, проведший эти два дня в форте не особенно весело, постарался настоять, чтобы и его взяли в рейс за заложниками. В конце концов, штурман и рулевой в одном лице, да и просто пара сильных умелых рук могли оказаться вовсе не лишними в этом не слишком безопасном предприятии. Полковник так же озаботился лично принять участие, оставив пока гарнизон на своего заместителя. И следующим утром, с первыми лучами солнца, судно должно было покинуть Чарльзтаунскую гавань.
Как водится, полковник Хоупстон и Том отправились на борт бригантины еще с вечера, покинув форт на закате. Ожидая возле полковничьего домика, пока его хозяин закончит свои сборы и даст последние инструкции своему временному преемнику, молодой Хагторп был приятно удивлен, увидев, что из дверей к нему вышла Шарлотта. Очень тягостно было ей в одиночестве дожидаться родителей в пустынном доме полковника.
- Боже мой, неужели я скоро увижу свою семью? – взволнованно проговорила девушка, обращаясь к Тому, и ее зеленые глаза наполнились влагой, став еще больше.
- Надеюсь, что это произойдет даже скорее, чем вы ожидаете, мисс Рейнард! – с чувством ответил ей Том.
- Мне не верится, мистер Хаг… Уординг! Мне так трудно в это поверить, и я не могу дождаться. Моя мама... Я скоро смогу увидеть ее, обнять ее, прижаться к ней! И папа.... Как же мне не хватало его все это время, его мудрых советов, как не хватало его такого твердого и спокойного голоса! А мой маленький, мой любимый Джордж, мой братишка! Я скоро снова смогу услышать его звонкий смех! – и слезы, которые девушка не сумела удержать, потекли по ее щекам.
Том, признаться, был немного смущен. Он совсем не представлял, что ему делать, как себя повести. Если б жизни Шарлотты кто-либо угрожал, тогда бы Том прекрасно знал, как ему следует поступить. Но сейчас Шарлотта была вне опасности, и за нее вовсе не требовалось ни с кем сражаться, однако надо же было что-то сделать, что-то сказать, а не тупо молчать, в смущении глядя на девичьи слезы. Хорошо же было Питту, он-то на правах жениха мог обнять взволнованную девушку и успокоить ее нежным поцелуем! А что мог сделать Том, стоя посреди форта под любопытными взглядами солдат и офицеров гарнизона?
- Мисс Рейнард, - прижимая руку к сердцу, и глядя в широко распахнутые глаза девушки, сказал Том, - я сделаю все, чтоб отомстить Ревиньяку за те страдания, которым по его вине были подвергнуты вы и ваша семья! Хватит уже этому мерзавцу вкушать радости жизни!
- Что вы такое говорите! Вы же сами понимаете, насколько опасен этот ужасный человек!
- Именно поэтому я не могу допустить, чтобы он оставался в живых, продолжая угрожать вашему благополучию, мисс Рейнард!
- Что вы такое задумали, опомнитесь! Вы же подвергаете себя смертельной опасности, намереваясь свести счеты с таким человеком!
- Мисс Рейнард, я ведь уже говорил вам, что не пожалею своей жизни ради вас!
- Но, поверьте, мне совсем не хотелось бы принимать от вас такую жертву! Это совершенно неприемлемо для меня!
- Но, мисс Рейнард, неужели вы не понимаете, что пока Ревиньяк жив, вы остаетесь в опасности! Я не смогу спокойно продолжать жить, зная, что этот негодяй может в любой момент снова покуситься на ваш покой!
- А я не могу сохранять спокойствие, зная, что вы подвергаете свою жизнь опасности! Я верю вам, что вы хотите охранять мою жизнь, и очень признательна вам за это, поверьте! Но ваша жизнь также дорога для меня!
- Моя жизнь дорога вам? – повторил Том, чувствуя, как сердце в его груди забилось от безумной надежды.
- Ну, конечно же, мистер… Уординг! Вы дороги мне и мне было бы невыносимо потерять вас!
- Мисс Рейнард, могу ли я надеяться, что… - начал было Том, не веря в то, что его безумная надежда может оказаться оправданной. Но в этот момент из дома послышались шаги полковника, и в следующий момент появился он сам, в сопровождении солдата, тащившего сундучок с деньгами для выкупа. Не будь полковник целиком поглощен заботами, связанными со стремлением в кратчайший срок и с наименьшими потерями вызволить своих родных, он бы задумался над постоянным стремлением молодого моряка оказаться в компании девушки без лишних зрителей. Но полковник лишь кивнул Тому, чтобы тот шел вперед, пока он скажет на прощанье пару ободряющих слов племяннице, и через минуту уже нагнав его, молча зашагал рядом.
Что касается Шарлотты, она, горя нетерпением поскорее встретиться с родителями, и не желая отсрочить эту встречу даже на несколько лишних минут, еще накануне уговорила дядюшку позволить ей встретить свою семью на набережной. Хоупстон уступил ее просьбам, позаботившись лишь, чтобы девушку сопровождал его адъютант, которого он, возможно именно ради этого, решил не брать с собой и оставил на Невисе. Полковник был бы рад добавить к почетному караулу своей юной родственницы и отряд солдат, но Том уверил его, что такие меры предосторожности излишни.
В итоге с утра пораньше на следующий день после отплытия, молоденький, не намного старше Шарлотты, адъютант полковника и ее служанка, девочка-негритянка, вынуждены были маяться от безделья на набережной, куда их притащила изнывающая от волнения Шарлотта.
Вынужденное бездействие было для бедного юноши вдвойне тяжелее из-за смущающего присутствия хорошенькой девушки, с которой он даже не смел заговорить.
За время долгого томительного ожидания дважды Шарлотта не раз замирала в напряжении, когда в гавань входило какое-нибудь судно. Однако одно из них оказалось обычным «купцом», и к тому же одномачтовым, а не бригантиной, а другое – сторожевым кораблем местной эскадры, возвратившимся после крейсирования в прибрежных водах.
И только ближе к вечеру на горизонте засверкали под солнцем паруса бригантины. Застывшая и бледная, всматривалась в нее Шарлотта, пока легкое судно, скользнув по глади залива, становилось на якорь и убирало паруса. Вскоре с нее были спущены на воду одна за другой две шлюпки.
- Как вы думаете, - в нетерпении спросила девушка у адъютанта, - раз две шлюпки, значит они – я имею в виду полковника и мистера Х… Уординга… - значит, они вернулись не одни?
Но юноша, заразившийся ее напряжением и ожиданием, ответил невпопад, что на второй шлюпке, возможно, просто кто-то из команды, вызвав этим болезненную судорогу на лице девушки.
А уже в следующее мгновение Шарлотта вскрикнула, устремив взгляд на все приближающиеся шлюпки, и, проводив глазами взгляд девушки, молодой адъютант разглядел на ближайшей из лодок, рядом со своим полковником, незнакомых людей. Взгляды их были устремлены к молу, где стояла девушка и ее спутники, почти с тем же выражением, какое читалось на лице мисс Рейнард. Впереди уже можно было различить еще не старую женщину в изношенном платье и без шляпы, а рядом с ней давно небритого мужчину, держащего на у себя коленях ребенка.
- Мама, мамочка! – закричала Шарлотта. И, не обращая внимания ни на своих спутников, ни на других прохожих, девушка резко бросилась к выходящим из лодки родителям. Ее волосы растрепались, по пути у нее развязалась и улетела шляпка, и запнувшись за попавшуюся под ноги гнилую доску, она чуть не упала.
Том, выбравшийся из второй шлюпки, хотел было подойти к ней, но чувство деликатности подсказало ему, что в семейные отношения лучше бы не вмешиваться. Стоя на пирсе, он видел, как женщина, собрав остаток сил, высвободилась от поддерживающих ее рук полковника и поспешила навстречу дочери. Шарлотта упала в объятия женщины, и до Тома донеслись радостные возгласы вперемешку с рыданиями. Потом мужчина опустил ребенка на песок, и мальчик, подбежав к сестре, прижался к ее юбке. Мужчина обеими руками заключил в объятия жену вместе с детьми, и вот так, обнявшись и не разжимая рук, словно боясь, что неведомая враждебная сила может вновь разлучить их, они стояли под ласковыми лучами клонящегося к горизонту солнца.
Наконец, после вынужденного напоминания Хоупстона, что час уже достаточно поздний, они направились к дому полковника, в форт. Но на полпути они были остановлены элегантной молодой дамой, верхом на лошади совершавшей неспешную вечернюю прогулку в сопровождении чернокожего грума. При виде ее у Тома перехватило дыхание и зазвенело в ушах от напряжения.
- Добрый вечер, любезный полковник Хоупстон! – приветливо обратилась она, с нескрываемым любопытством поглядывая на обтрепанных спутников командира невисского гарнизона.
- Рад приветствовать вас, леди Корт! – приподняв шляпу, поклонился полковник. Однако радость от встречи с изящной дамой была только в его словах, но не в голосе. И, предупреждая вопрос леди Корт, Хоупстон добавил:
- Позвольте мне представить вам моих родственников, семью Рейнард. Моя племянница Мэри Рейнард, ее муж Джеймс Рейнард, и их дети: Шарлотта и Джордж. Не обращайте внимания на их внешний вид, они лишь совсем недавно были спасены из пиратского плена. А это офицер флота его величества, оказавший неоценимую помощь при спасении этой семьи, мистер Уординг.
Том поклонился, стараясь при этом не встречаться взглядом со знатной всадницей. Леди Корт прищурилась, вглядываясь в молодого моряка и словно стараясь что-то вспомнить. Но уже начавшие сгущаться короткие тропические сумерки не позволяли ей как следует разглядеть мистера Уординга.
- Никогда не знала, что у вас есть родственники, дорогой полковник! А этот молодой человек, кажется, мне знаком, только не могу припомнить откуда.
- Это лейтенант со шлюпа «Сейдж Энн», - не желая надолго растягивать разговор и задерживаться, ответил за Тома полковник. – Передайте мое почтение вашему супругу, его превосходительству! – и полковник в сопровождении своих странных спутников двинулся дальше.
Леди Корт ударила хлыстом лошадь и тоже поехала своей дорогой, но, проскакав немного, остановилась и проводила взглядом удаляющиеся фигуры людей. Ее красивый высокий лоб перерезали мелкие морщинки, а тонкие брови нахмурились. Она тщетно старалась вспомнить, откуда может быть ей знакомо лицо молодого моряка, но однако, так и не вспомнив, решила продолжить поиски разгадки завтра, при свете солнца. Впрочем, кое-какие планы она строила уже прямо сейчас. Например, устройство званого обеда, который она, в равной степени заинтригованная историей с выкупом и загадочным молодым незнакомцем, уже задумала организовать в честь новоприбывших родственников полковника Хоупстона.
@темы: Штурман с "Арабеллы", Фанфики
-
-
29.09.2008 в 16:53-
-
29.09.2008 в 17:13Ну, это уже его проблемы!
-
-
29.09.2008 в 17:34вот так всегда - авторы кашу заварят, а герои расхлебывают
-
-
29.09.2008 в 17:38-
-
29.09.2008 в 17:42-
-
29.09.2008 в 17:50