Решилась таки опубликовать...
Рассказ логически продолжает "Злейшего врага", Назову его бонусом или зарисовкой. Знаю, что к этой теме обращались и не раз, но решила представить и свой вариант.
Лик любви
читать дальшеАрабелла наблюдала, как Мэри вытаскивает шпильки из ее замысловатой прически, сидя перед зеркалом в роскошной губернаторской спальне. С сегодняшнего дня это и ее спальня тоже. Она не знала, как здесь все выглядело прежде, но муж велел полностью заменить обстановку. Муж... она наконец то может назвать Питера своим мужем. После всего, что им пришлось пережить, такой финал казался ей настольно нереальным, что она до сих пор спрашивала себя, а не является ли все это сном.
Мэри наконец распустила ее длинные шелковистые волосы и принялась расчесывать их перед тем как заплести на ночь.
Арабелла видела отражающуюся в зеркале часть огромной кровати с разложенной на ней сорочкой из необычайно тонкого батиста, с глубоким вырезом и богатой вышивкой. Девушка никогда еще не носила такой красивой сорочки... и такой откровенной. Она вдруг почувствовала смущение и беспокойство.
Она очень любила Питера Блада, она тонула каждый раз в синей стихии его взгляда, когда он смотрел на нее, его поцелуи сводили ее с ума. Тогда, в кабинете губернатора, безумный порыв бросил их в объятия друг друга, но сейчас непрошенные сомнения начали закрадываться в ее душу.
Будучи довольно неискушенной в этой части отношений между супругами, все же она не была настолько наивной, чтобы полагать, что все ограничивается только поцелуями и ласками, да и лорд Джулиан приоткрыл ей завесу... Она вздрогнула, вспомнив, как сопротивлялась ему. Зачем она вспоминает его? Арабелла попыталась прервать ход своих мыслей. Питер ее муж и он любит ее. Он не причинит ей зла.
Видимо, ее мысли отражались на лице, потому что Мэри, закончив с ее волосами вдруг наклонилась к ней и шепнула
- Не бойтесь, мисс Арабелла, ой я хотела сказать миссис... это только в начале доставит неудобство, а потом будет так сладко...
Арабелла вспыхнула, не ожидая подобной вольности от горничной, хотя они и были в доверительных отношениях:
- Мэри! Что ты болтаешь!
Она редко сердилась на нее, но сейчас в ее голосе был настоящий гнев
- Простите меня, миссис Блад, я не хотела ничего такого... просто ободрить Вас... – девушка почти плакала
- Тебе это удалось...
Мэри, тихонько всхлипывая, помогла ей надеть сорочку и зажгла две свечи на столике перед зеркалом.
- Ступай, Мэри, я не сержусь на тебя
- Доброй ночи, миссис Блад
Горничная поспешила скрыться за дверью и Арабелла осталась одна. Она посмотрела на кровать, не решаясь лечь и нарушить пышное убранство и чувствуя себя неуютно посреди всей этой роскоши.
-Дорогая, - от дверей прозвучал родной голос и она порывисто обернулась:
- Питер!
Губернатор Блад глядел на свою драгоценную, свою горячо любимую жену, застыв в немом восхищении. Сейчас, когда тонкая ткань, подсвеченная светом свечей позади нее, окутывала ее стройную фигуру золотистым ореолом, не скрывая, а скорее подчеркивая соблазнительные изгибы тела, он чувствовал, что, пожалуй, Арабелла была слишком хороша для него.
Она застенчиво и смущенно улыбалась, в свою очередь любуясь мужем. Он был без камзола, в белой рубашке и бархатных панталонах, узкий в бедрах но с широкими плечами; от его худощавой фигуры солдата и искателя приключений веяло скрытой силой. По своей корсарской привычке, он не носил парика, утверждая, что тот мешает ему думать, и его черные с серебром волосы свободно падали на плечи.
Он медленно подошел к ней и взял ее лицо в свои ладони:
-Как мне повезло, что я встретил тебя.
Тепло его ладоней успокоило девушку. Он нагнулся и приник к ее полуоткрытым губам, как к источнику воды в жаркий день. Руки Арабеллы обвили его шею а пальцы принялись ласково перебирать пряди волос.
Питер подхватил ее на руки, не переставая целовать и бережно опустил на мягкую кровать.Его губы, то нежные, то требовательные пробудили в ней ответное желание.
Но когда его рука скользнула вверх по ее бедру, Арабеллу охватил ужас. Она вдруг вспомнила, как пальцы лорда Уэйда впивались в ее нежную кожу, а колено больно давило на бедра, вынуждая их раздвинуться. Отвратительная сцена столь явственно предстала перед глазами, что девушка забилась в объятиях Блада:
- Нет, нет, я не могу, Питер, пожалуйста, остановись!
Он немедленно замер и разжал объятия
- Арабелла... дорогая, что с тобой? - его голос был хриплым от неутоленного желания, - ты боишься или я вдруг стал... неприятен тебе?
- Я не знаю.... - девушка не решалась посмотреть на него, безуспешно борясь с этим непонятным ужасом, ведь сейчас с ней был не лорд Джулиан, а ее любимый муж. – Что ты говоришь, я очень, очень люблю тебя.Наверное, просто нервы... вся эта роскошь...суета с нашей свадьбой... не сердись, прошу тебя
- Родная, посмотри на меня... я не сержусь
Она послушно взглянула на мужа и увидела в его синих глазах такую безграничную любовь, что ей стало стыдно за свои страхи. Девушка попыталась улыбнуться непослушными губами:
- Все уже проходит, ты можешь снова... – храбро сказала она, прижимаясь к нему и дрожа при этом, как в лихорадке.
Но Блад не спешил воспользоваться этим приглашением, хотя разгоряченное тело требовало своего. Спешить было ни в коем случае нельзя. Усилием воли подавив свое желание, он начал ласково поглаживать ее по голове и плечам. Что- то было не так и с этим надо было разобраться.
В ее любви он не сомневался. Конечно, он знал, что есть женщины, отвергающие мужские объятия, но она не была из их числа, ведь она так жарко отзывалась на его ласки. Помня это, он не мог бы назвать ее и слишком робкой по отношению к мужчине. Тогда что, черт возьми, идет не так ?
Да, она прижимается к нему, но не в порыве страсти, а словно в поисках защиты. Почему она так дрожит?
В глубинах его памяти забрезжило смутное воспоминание, такое уже было однажды: другая девушка так же льнула к нему, к своему спасителю...Мэри Трейл, вот как ее звали; он вспомнил нападение испанцев на Барбадос и как он убил одного из них, защищая девушку.
Пожалуй, насилие могло бы породить подобный страх, но Арабелла тогда была в безопасности... Тем не менее, что- то напугало ее. Что-то или... кто –то?
- Лорд Джулиан Уэйд - медленно и тяжело проговорил Блад
По тому, как она сжалась, он понял, что угадал верно.
- Он взял тебя силой? - слова падали, подобно камням
«Будь ты проклят! Неужели ты осмелился на такое?!» - слепая ярость поднималась в нем, никогда прежде он не испытывал столь сильной жажды убивать.
- Нет, Питер, нет, он только...- кажется, теперь она больше страшилась выражения на его лице и он постарался успокоить ее, по возможности смягчив голос:
- Я понял, он напугал тебя... Арабелла... не надо плакать... теперь все позади... Мы не будем спешить, подождем, сколько потребуется... когда ты будешь готова.
Говоря это, Блад продолжал баюкать ее, как ребенка. Он сожалел , что корабль, увозивший лорда Уэйда, уже достиг Англии. Вот, что она имела ввиду, говоря про его недостойное поведение. Жаль, что он не стал расспрашивать ее, однако же, вряд ли она сказала бы ему...Но его ссылка не вечна, придет день и он ступит на английскую землю и вот тогда...
Постепенно дыхание Арабеллы выровнялось, она перестала вздрагивать. Убедившись, что она заснула, Блад позволил себе расслабиться и через некоторое время спал, продолжая держать ее в своих объятиях.
... Арабелла проснулась, когда небо за окнами начало светлеть. Птицы в саду уже пробовали свои голоса, она слышала их через полуоткрытое окно, из которого тянуло предрассветной свежестью.
Она почти забыла чувство покоя и счастья, которое испытывала в эту минуту, так было только в детстве, когда еще был жив отец... Сильные мужские руки обнимали ее, согревая, позволяя вспомнить это чувство.
Она посмотрела на мужа. В полумраке наступающего рассвета его лицо было безмятежным и очень молодым, не то, что вчера. Она содрогнулась, вспомнив проступившую на этом лице решимость убить, исказившую знакомые черты. В какой ярости он был!
Она сердилась на себя. Хорошо, что лорд Уэйд уплыл несколько недель назад, не хватало еще, чтобы губернатор Блад погнался за ним и взял увозивший его корабль на абордаж. Тогда бы она действительно потеряла его...
Почему она допустила, что бы он догадался о произошедшем, что на нее нашло? Что за глупые страхи? Сейчас, после несколько часов сна в надежном кольце его теплых рук, она совершенно не чувствовала никакого страха.
В распахнувшемся вороте его рубашки Арабелла увидела не так давно заживший рубец на его груди, один из многих, покрывавших его тело, и сердце немедленно отозвалось ноющей болью.
Ей захотелось коснуться рубца губами, что она и сделала.
Каким бы легким не было это касание, Питер сразу же проснулся и она услышала его голос:
- Вы изволили проснуться, миссис Блад. Оказывается, Вы ранняя пташка. А я вот, напротив, всегда норовлю поваляться подольше. Это что же, мне до конца дней моих, придется вставать с птицами?
Девушка смутилась:
- Прости, что разбудила тебя, я не хотела
- Ничего, это даже полезно – рано вставать. Дай же мне еще раз полюбоваться на тебя, дорогая, ты стала еще прекраснее за прошедшую ночь
Он кажется смеется над ней? Как обычно! Но его смеющиеся глаза с любовью смотрели на нее и Арабелла передумала возмущаться. Вместо этого она прижалась плотнее и зашептала ему на ухо:
- Ты знаешь, Питер, мне кажется, что я больше не боюсь...
Он серьезно и с легкой тревогой взглянул на нее:
- Мы же решили не спешить, помнишь?
- Но боятся было так глупо, ведь я люблю тебя... я хочу стать твоей... полностью... навсегда
Ему было сложно спорить с ней, ее близость уже рождала в нем отклик.
- Обещаешь остановить меня, если передумаешь, хорошо? – спросил он, искренне надеясь, что еще сможет сделать это.
В этот раз Блад, призвав на помощь весь свой опыт, начал ласкать Арабеллу неторопливо и нежно, внимательно наблюдая за ней и готовясь остановится, если она вдруг попросит.
Его ладони медленно скользили по ее телу. Губы Питера воспламеняли ее кожу, спускаясь по шее к ямочке между ключиц, и дальше к маленькой упругой груди. Она все смелее отвечала на его ласки, ей доставляло необыкновенное удовольствие чувствовать под своими пальцами перекатывающиеся тугие узлы мускулов его плечей и спины.
В самом сокровенном центре ее существа возникла пульсация и пьянящая истома волнами начала накатывать на нее.
Арабелла даже не заметила, что он разделся, но когда он осторожно потянул ее сорочку, намереваясь снять ее, напряглась и накрыла его руку своей
- Что ты делаешь, Питер? – прошептала она, но не страх был в ее глазах, а смущение.
- Она только мешает, позволь мне снять ее, - так же шепотом ответил он, - не бойся, все будет хорошо,... доверься мне.
И Арабелла послушно убрала руку, позволив ему это.
Обнаженная, рядом с его обнаженным телом, она еще острее воспринимала его ласки, и с ее губ начали срываться тихие стоны наслаждения. Она позволила Питеру делать с собой и другие вещи, недопустимые, с точки зрения целомудренной морали, в которой была воспитана, ведь его губы уже проложили дорожку по ее животу к самому сосредоточению ее женственности.
Любовь земная, чувственная являла ей свой лик. Прежде она не подозревала, что лик этот столь прекрасен, она привыкла думать, что только любовь небесная может даровать высшее блаженство.
« Пират, сущий пират... как он только может проделывать подобное...Почему я разрешаю это... Но как же сладко покоряться ему...»
...Питеру Бладу приходилось сдерживать себя, чтобы не испугать Арабеллу своим неистовым желанием. И это давалось ему все труднее.
Но вот, почувствовав, что подобно цветочному бутону навстречу солнцу, она начала раскрываться навстречу ему, он со вздохом облегчения погрузился в жаркие и влажные глубины ее тела.
Остановившись, что бы дать ей время привыкнуть, он осушил поцелуями ее невольные слезы:
- Все уже хорошо... все теперь всегда будет хорошо, я обещаю тебе... Арабелла, как же я люблю тебя.
А когда она подняла на него сияющие, счастливые, полные любви и доверия глаза он вдруг понял, что все будет действительно хорошо, пока она так смотрит на него!
Его одиссея кончилась именно в эту минуту, потому что отныне, где бы он ни находился, на Ямайке ли или в Англии, что бы не уготовил день, ночью, сжимая ее в своих объятиях, он будет знать, что вернулся домой, в тихую гавань, защиту от всех штормов.
А потом все мысли исчезли, потому что он дал наконец то свободу своей страсти.
Рассказ логически продолжает "Злейшего врага", Назову его бонусом или зарисовкой. Знаю, что к этой теме обращались и не раз, но решила представить и свой вариант.
Лик любви
читать дальшеАрабелла наблюдала, как Мэри вытаскивает шпильки из ее замысловатой прически, сидя перед зеркалом в роскошной губернаторской спальне. С сегодняшнего дня это и ее спальня тоже. Она не знала, как здесь все выглядело прежде, но муж велел полностью заменить обстановку. Муж... она наконец то может назвать Питера своим мужем. После всего, что им пришлось пережить, такой финал казался ей настольно нереальным, что она до сих пор спрашивала себя, а не является ли все это сном.
Мэри наконец распустила ее длинные шелковистые волосы и принялась расчесывать их перед тем как заплести на ночь.
Арабелла видела отражающуюся в зеркале часть огромной кровати с разложенной на ней сорочкой из необычайно тонкого батиста, с глубоким вырезом и богатой вышивкой. Девушка никогда еще не носила такой красивой сорочки... и такой откровенной. Она вдруг почувствовала смущение и беспокойство.
Она очень любила Питера Блада, она тонула каждый раз в синей стихии его взгляда, когда он смотрел на нее, его поцелуи сводили ее с ума. Тогда, в кабинете губернатора, безумный порыв бросил их в объятия друг друга, но сейчас непрошенные сомнения начали закрадываться в ее душу.
Будучи довольно неискушенной в этой части отношений между супругами, все же она не была настолько наивной, чтобы полагать, что все ограничивается только поцелуями и ласками, да и лорд Джулиан приоткрыл ей завесу... Она вздрогнула, вспомнив, как сопротивлялась ему. Зачем она вспоминает его? Арабелла попыталась прервать ход своих мыслей. Питер ее муж и он любит ее. Он не причинит ей зла.
Видимо, ее мысли отражались на лице, потому что Мэри, закончив с ее волосами вдруг наклонилась к ней и шепнула
- Не бойтесь, мисс Арабелла, ой я хотела сказать миссис... это только в начале доставит неудобство, а потом будет так сладко...
Арабелла вспыхнула, не ожидая подобной вольности от горничной, хотя они и были в доверительных отношениях:
- Мэри! Что ты болтаешь!
Она редко сердилась на нее, но сейчас в ее голосе был настоящий гнев
- Простите меня, миссис Блад, я не хотела ничего такого... просто ободрить Вас... – девушка почти плакала
- Тебе это удалось...
Мэри, тихонько всхлипывая, помогла ей надеть сорочку и зажгла две свечи на столике перед зеркалом.
- Ступай, Мэри, я не сержусь на тебя
- Доброй ночи, миссис Блад
Горничная поспешила скрыться за дверью и Арабелла осталась одна. Она посмотрела на кровать, не решаясь лечь и нарушить пышное убранство и чувствуя себя неуютно посреди всей этой роскоши.
-Дорогая, - от дверей прозвучал родной голос и она порывисто обернулась:
- Питер!
Губернатор Блад глядел на свою драгоценную, свою горячо любимую жену, застыв в немом восхищении. Сейчас, когда тонкая ткань, подсвеченная светом свечей позади нее, окутывала ее стройную фигуру золотистым ореолом, не скрывая, а скорее подчеркивая соблазнительные изгибы тела, он чувствовал, что, пожалуй, Арабелла была слишком хороша для него.
Она застенчиво и смущенно улыбалась, в свою очередь любуясь мужем. Он был без камзола, в белой рубашке и бархатных панталонах, узкий в бедрах но с широкими плечами; от его худощавой фигуры солдата и искателя приключений веяло скрытой силой. По своей корсарской привычке, он не носил парика, утверждая, что тот мешает ему думать, и его черные с серебром волосы свободно падали на плечи.
Он медленно подошел к ней и взял ее лицо в свои ладони:
-Как мне повезло, что я встретил тебя.
Тепло его ладоней успокоило девушку. Он нагнулся и приник к ее полуоткрытым губам, как к источнику воды в жаркий день. Руки Арабеллы обвили его шею а пальцы принялись ласково перебирать пряди волос.
Питер подхватил ее на руки, не переставая целовать и бережно опустил на мягкую кровать.Его губы, то нежные, то требовательные пробудили в ней ответное желание.
Но когда его рука скользнула вверх по ее бедру, Арабеллу охватил ужас. Она вдруг вспомнила, как пальцы лорда Уэйда впивались в ее нежную кожу, а колено больно давило на бедра, вынуждая их раздвинуться. Отвратительная сцена столь явственно предстала перед глазами, что девушка забилась в объятиях Блада:
- Нет, нет, я не могу, Питер, пожалуйста, остановись!
Он немедленно замер и разжал объятия
- Арабелла... дорогая, что с тобой? - его голос был хриплым от неутоленного желания, - ты боишься или я вдруг стал... неприятен тебе?
- Я не знаю.... - девушка не решалась посмотреть на него, безуспешно борясь с этим непонятным ужасом, ведь сейчас с ней был не лорд Джулиан, а ее любимый муж. – Что ты говоришь, я очень, очень люблю тебя.Наверное, просто нервы... вся эта роскошь...суета с нашей свадьбой... не сердись, прошу тебя
- Родная, посмотри на меня... я не сержусь
Она послушно взглянула на мужа и увидела в его синих глазах такую безграничную любовь, что ей стало стыдно за свои страхи. Девушка попыталась улыбнуться непослушными губами:
- Все уже проходит, ты можешь снова... – храбро сказала она, прижимаясь к нему и дрожа при этом, как в лихорадке.
Но Блад не спешил воспользоваться этим приглашением, хотя разгоряченное тело требовало своего. Спешить было ни в коем случае нельзя. Усилием воли подавив свое желание, он начал ласково поглаживать ее по голове и плечам. Что- то было не так и с этим надо было разобраться.
В ее любви он не сомневался. Конечно, он знал, что есть женщины, отвергающие мужские объятия, но она не была из их числа, ведь она так жарко отзывалась на его ласки. Помня это, он не мог бы назвать ее и слишком робкой по отношению к мужчине. Тогда что, черт возьми, идет не так ?
Да, она прижимается к нему, но не в порыве страсти, а словно в поисках защиты. Почему она так дрожит?
В глубинах его памяти забрезжило смутное воспоминание, такое уже было однажды: другая девушка так же льнула к нему, к своему спасителю...Мэри Трейл, вот как ее звали; он вспомнил нападение испанцев на Барбадос и как он убил одного из них, защищая девушку.
Пожалуй, насилие могло бы породить подобный страх, но Арабелла тогда была в безопасности... Тем не менее, что- то напугало ее. Что-то или... кто –то?
- Лорд Джулиан Уэйд - медленно и тяжело проговорил Блад
По тому, как она сжалась, он понял, что угадал верно.
- Он взял тебя силой? - слова падали, подобно камням
«Будь ты проклят! Неужели ты осмелился на такое?!» - слепая ярость поднималась в нем, никогда прежде он не испытывал столь сильной жажды убивать.
- Нет, Питер, нет, он только...- кажется, теперь она больше страшилась выражения на его лице и он постарался успокоить ее, по возможности смягчив голос:
- Я понял, он напугал тебя... Арабелла... не надо плакать... теперь все позади... Мы не будем спешить, подождем, сколько потребуется... когда ты будешь готова.
Говоря это, Блад продолжал баюкать ее, как ребенка. Он сожалел , что корабль, увозивший лорда Уэйда, уже достиг Англии. Вот, что она имела ввиду, говоря про его недостойное поведение. Жаль, что он не стал расспрашивать ее, однако же, вряд ли она сказала бы ему...Но его ссылка не вечна, придет день и он ступит на английскую землю и вот тогда...
Постепенно дыхание Арабеллы выровнялось, она перестала вздрагивать. Убедившись, что она заснула, Блад позволил себе расслабиться и через некоторое время спал, продолжая держать ее в своих объятиях.
... Арабелла проснулась, когда небо за окнами начало светлеть. Птицы в саду уже пробовали свои голоса, она слышала их через полуоткрытое окно, из которого тянуло предрассветной свежестью.
Она почти забыла чувство покоя и счастья, которое испытывала в эту минуту, так было только в детстве, когда еще был жив отец... Сильные мужские руки обнимали ее, согревая, позволяя вспомнить это чувство.
Она посмотрела на мужа. В полумраке наступающего рассвета его лицо было безмятежным и очень молодым, не то, что вчера. Она содрогнулась, вспомнив проступившую на этом лице решимость убить, исказившую знакомые черты. В какой ярости он был!
Она сердилась на себя. Хорошо, что лорд Уэйд уплыл несколько недель назад, не хватало еще, чтобы губернатор Блад погнался за ним и взял увозивший его корабль на абордаж. Тогда бы она действительно потеряла его...
Почему она допустила, что бы он догадался о произошедшем, что на нее нашло? Что за глупые страхи? Сейчас, после несколько часов сна в надежном кольце его теплых рук, она совершенно не чувствовала никакого страха.
В распахнувшемся вороте его рубашки Арабелла увидела не так давно заживший рубец на его груди, один из многих, покрывавших его тело, и сердце немедленно отозвалось ноющей болью.
Ей захотелось коснуться рубца губами, что она и сделала.
Каким бы легким не было это касание, Питер сразу же проснулся и она услышала его голос:
- Вы изволили проснуться, миссис Блад. Оказывается, Вы ранняя пташка. А я вот, напротив, всегда норовлю поваляться подольше. Это что же, мне до конца дней моих, придется вставать с птицами?
Девушка смутилась:
- Прости, что разбудила тебя, я не хотела
- Ничего, это даже полезно – рано вставать. Дай же мне еще раз полюбоваться на тебя, дорогая, ты стала еще прекраснее за прошедшую ночь
Он кажется смеется над ней? Как обычно! Но его смеющиеся глаза с любовью смотрели на нее и Арабелла передумала возмущаться. Вместо этого она прижалась плотнее и зашептала ему на ухо:
- Ты знаешь, Питер, мне кажется, что я больше не боюсь...
Он серьезно и с легкой тревогой взглянул на нее:
- Мы же решили не спешить, помнишь?
- Но боятся было так глупо, ведь я люблю тебя... я хочу стать твоей... полностью... навсегда
Ему было сложно спорить с ней, ее близость уже рождала в нем отклик.
- Обещаешь остановить меня, если передумаешь, хорошо? – спросил он, искренне надеясь, что еще сможет сделать это.
В этот раз Блад, призвав на помощь весь свой опыт, начал ласкать Арабеллу неторопливо и нежно, внимательно наблюдая за ней и готовясь остановится, если она вдруг попросит.
Его ладони медленно скользили по ее телу. Губы Питера воспламеняли ее кожу, спускаясь по шее к ямочке между ключиц, и дальше к маленькой упругой груди. Она все смелее отвечала на его ласки, ей доставляло необыкновенное удовольствие чувствовать под своими пальцами перекатывающиеся тугие узлы мускулов его плечей и спины.
В самом сокровенном центре ее существа возникла пульсация и пьянящая истома волнами начала накатывать на нее.
Арабелла даже не заметила, что он разделся, но когда он осторожно потянул ее сорочку, намереваясь снять ее, напряглась и накрыла его руку своей
- Что ты делаешь, Питер? – прошептала она, но не страх был в ее глазах, а смущение.
- Она только мешает, позволь мне снять ее, - так же шепотом ответил он, - не бойся, все будет хорошо,... доверься мне.
И Арабелла послушно убрала руку, позволив ему это.
Обнаженная, рядом с его обнаженным телом, она еще острее воспринимала его ласки, и с ее губ начали срываться тихие стоны наслаждения. Она позволила Питеру делать с собой и другие вещи, недопустимые, с точки зрения целомудренной морали, в которой была воспитана, ведь его губы уже проложили дорожку по ее животу к самому сосредоточению ее женственности.
Любовь земная, чувственная являла ей свой лик. Прежде она не подозревала, что лик этот столь прекрасен, она привыкла думать, что только любовь небесная может даровать высшее блаженство.
« Пират, сущий пират... как он только может проделывать подобное...Почему я разрешаю это... Но как же сладко покоряться ему...»
...Питеру Бладу приходилось сдерживать себя, чтобы не испугать Арабеллу своим неистовым желанием. И это давалось ему все труднее.
Но вот, почувствовав, что подобно цветочному бутону навстречу солнцу, она начала раскрываться навстречу ему, он со вздохом облегчения погрузился в жаркие и влажные глубины ее тела.
Остановившись, что бы дать ей время привыкнуть, он осушил поцелуями ее невольные слезы:
- Все уже хорошо... все теперь всегда будет хорошо, я обещаю тебе... Арабелла, как же я люблю тебя.
А когда она подняла на него сияющие, счастливые, полные любви и доверия глаза он вдруг понял, что все будет действительно хорошо, пока она так смотрит на него!
Его одиссея кончилась именно в эту минуту, потому что отныне, где бы он ни находился, на Ямайке ли или в Англии, что бы не уготовил день, ночью, сжимая ее в своих объятиях, он будет знать, что вернулся домой, в тихую гавань, защиту от всех штормов.
А потом все мысли исчезли, потому что он дал наконец то свободу своей страсти.
@темы: Лик любви, Злейший враг, Фанфики
-
-
19.11.2013 в 08:20-
-
21.11.2013 в 14:03-
-
15.12.2013 в 13:11