Марго, которую я впервые встретила в божественном приквеле natoth к ОКБ "Возвращение домой" (сам приквел лежит тут http://sabatini.diary.ru/p180248979.htm), и которая вскоре стала героиней целого цикла историй natoth о капитана Бладе (вот тут есть список http://sabatini.diary.ru/p183542646.htm, который, правда, сейчас уже нельзя считать полным
) медленно и уверенно съела мой моск наравне с самим капитаном Бладом, и вообще за это время стала мне как родная 
Поскольку у нас с natoth существует нечто вроде совместного фанона, то я и сама не заметила, как Марго плавно перекочевала из ее фиков в мои. Потом спохватилась и спросила разрешения) Афтор был не протифф ^-^) Они хранились в закрытке какое-то время, но эти два выкладываю, потому что из-за Марго на ФБ они точно не пойдут, и кроме того должны стать связующим звеном между уже написанными историями natoth о Марго и той, которая вскоре, я надеюсь, будет ей написана) Пысы Эти мои фики не единственные, где встречается Марго, но в других ее мало, и, выщипнув ее оттуда, я еще надеюсь создать ФБ-версии) Так что в оригинале они тут когда-нибудь тоже появятся, вопрос только когда....
Ах, да! Это ангст
и сопли 
И предупреждение: Тут присутствует всякая пейратская нецензурщина и разврат, так что детям до 16-ти тут делать нечего!
Ну и собственно)
Номер первый. Действие происходит через некоторое время после событий, описанных в "Ссоре" natoth http://sabatini.diary.ru/p183542646.htm
Отчаяние
Через пару дней после омерзительной стычки с Тондёром, все в той же таверне «У французского короля» капитан Ибервиль щедро угощал Марго вином в знак примирения.
Не то чтобы она собиралась с ним мириться. Но проклятый француз был так галантен и обходителен, что молодая женщина, вопреки своим принципам, все же несколько смягчилась. Заметив, что с каждым новым глотком вина Марго все больше сдает позиции, Ибервиль не преминул вымолить прощенье для себя, после чего с жаром принялся выпрашивать прощения и для своего капитана.
- Ну… ну прости его, Марго, - ласково уговаривал он свою собеседницу. – Я уверен, он не хотел тебя обидеть. Просто он сейчас… не соображает… не понимает, что творит.
Марго поморщилась, водя пальцем по краешку наполовину опустевшего бокала.
- Он все понимает, Филипп, - сурово ответила она. – И делает на зло. Если бы не это, то я бы давно...
Она подперла голову рукой и вздохнула, равнодушно наблюдая за тем, как мужчина вежливо подливает ей еще вина.
- Ладно, пусть, - вымолвила она, наконец. - Это его жизнь, и пусть разбирается с ней, как хочет. Мне до этого совершенно никакого дела нет.
Темные глаза Ибервиля уставились на нее недоверчиво.
- Сдается мне, что ты лукавишь, детка, - медленно произнес он. - Да, вы с ним теперь на ножах. И я могу понять твои чувства. Но ведь ты его сто лет знаешь. Не верю я, будто тебе все равно, что с ним станется…
Марго вдруг разозлилась.
- Да ничего с ним не станется! – неожиданно резко ответила она, а потом опять внезапно сникла. – Ничего хуже того, что уже случилось, - она прикрыла глаза рукой, и добавила усталым голосом: – Слабое утешение, не так ли?.. А верить или не верить – это твое право, Филипп. Только это ничего не изменит, знаешь ли.
Ибервиль мягко положил руку ей на плечо, неуверенно поглаживая его большим пальцем.
- Ну-ну, - сказал он ласково. - Не злись, дорогая. Чертовски не хочется снова впасть у тебя в немилость, - молодой человек улыбнулся, но женщина проигнорировала его улыбку, задумчиво уставившись в окно.
По грязным стеклам струйками сбегали вниз дождевые капли. На улице опять лило как из ведра. Вот уже много дней картина почти не менялась. Марго вздохнула и покачала головой. Чертов дождь… Чертов Блад… Чертово все!..
На душе у нее было так же тоскливо и горько. Хотелось выйти под ливень, лечь на землю и заснуть. Только так, чтобы уж не просыпаться. Чтобы не помнить больше. Чтобы не видеть того, что происходит... с ним.
Это сейчас все кажется ей таким простым. Кажется, будто можно исправить все вот так, одним махом… Так просто избавиться от этого кошмара. Но это только сейчас… когда мысли в ее бедной голове так славно затуманились от вина. А выветрится хмель – и все вокруг вновь станет невыносимо сложным… и слишком тяжелым для ее плеч.
Проклятый капитан Блад!.. Она не обязана была мучиться из-за него. Но мучилась. И иначе не могла.
Марго почти никогда не пила, а сегодня… она вдруг не стала сопротивляться. Тем более, завидный кавалер угощал. И это был своеобразный бунт с ее стороны. Потому что… раз уж можно Бладу, то почему же ей нельзя? Он ведь сам говорил, что это помогает избавиться… от болезненных мыслей и воспоминаний.
Что ж! Это как раз то, что ей сейчас нужно. Потому что болезненных воспоминаний и у нее накопилось порядочно. В основном, благодаря ему.
Он был здесь, в этом доме. Наверху. И сегодня пил один.
В начале вечера Марго пыталась считать бутылки, которые Жак носил наверх, но уже после третьей оставила это занятие. Что толку? Пьян до полусмерти. Опять. И это значит, что примирение откладывается.
Ей было немного совестно за то, что она наговорила ему при всех. Но в ту минуту она словно обезумела от боли и унижения… ударила его по лицу… кричала, что хочет его смерти… И он… так смотрел на нее при этом!.. Лучше бы он разозлился и ударил ее в ответ! Только не этот его беспечно-удивленный взгляд! Он, кажется, совсем не обиделся, когда она сказала это. Или ей так… только показалось? По его лицу никогда нельзя было этого разобрать. Тем более, когда он был настолько пьян… Марго тяжело вздохнула. Был ли он пьян настолько, чтобы тут же забыть о случившемся? Она очень хотела бы надеяться на это. Но чувствовала, что подобная надежда совершенно напрасна. Она была почти уверена, что он ничего не забыл, как бы ни был пьян в тот вечер. Он все помнит. Так же как она.
Марго закусила губы. Это он, он был виноват во всем, что произошло! Но угрызениями совести мучилась почему-то она. Господи! Да неужели же он думал, что она сможет вот так спокойно смотреть на его унижение и не попытается сделать хоть что-нибудь, чтобы это прекратить?! Или он делал это специально, чтобы ее позлить? Чтобы причинить ей боль? Чтобы показать, насколько безразличны ему ее чувства и мысли по поводу его поведения? Ооо, идиот! Тысячу раз идиот!
А вдруг?.. - она испугалась. - Вдруг он пьет сегодня еще и из-за этих ее глупых слов? Конечно. Откуда ему знать, что все это неправда?
На самом деле Марго, конечно, не хотела его смерти. Конечно, она не хотела, чтобы он утонул, но… Что проку от того, что он жив? Он уже не ее Питер. Больше не ее Питер. Этот злой отчаявшийся капитан - совсем чужой ей. А тот, настоящий Питер Блад для нее все равно что умер. Он уже не вернется. Никогда. И все ее жалкие попытки расшевелить его, разбудить его в этом сломанном, потерянном, разбитом человеке – обречены. Его уже не спасти. Сколько бы раз она ни попыталась снова протянуть ему руку, он все равно так же упрямо ее оттолкнет. Он не хочет жить. И не станет. Ей осталось только его оплакивать.
Странно. Сейчас, когда она сама была почти пьяна, мысли о нем уже не причиняли такую нестерпимую боль. Они словно бы притупились и не ранили так сильно. Она даже смогла думать о нем без слез. Почти.
В груди остались лишь сожаления… и тоска. К счастью, за свою не слишком долгую, но крайне насыщенную жизнь, Марго выучила чудесный способ, чтобы с ними бороться.
- Филипп, не сиди, как болван, - сказала она мягко, смаргивая навернувшуюся на глаза серую муть. – Закажи мне чего-нибудь сладенького.
Она проснулась ночью в слезах и не смогла больше заснуть.
Ей приснилась Франция. Весеннее солнце над берегами Нанта. Зацветающие ирисы в тихих уютных садах… И стройный синеглазый брюнет в форме французского офицера. Он был ослепительно красив. Красивее даже, чем эти высокие нежные цветы за чугунными оградами. Или, может быть, это только ей так казалось… Но от одного взгляда на него грудь наполнялась невольной гордостью за Францию, хотя сам он и говорил по-французски довольно паршиво. Он был совсем молодым. На лбу его и возле тонкого рта не было еще тех суровых складок, что появились теперь. В ярких глазах еще не было усталости. Только злость. Нет, он не был добрым. Никогда не был. Но ее он словно бы оберегал. Она ведь была в ту пору совсем еще глупой девчонкой. Поэтому, наверно, ей казалось, что он послан ей Богом. Что ж… он и впрямь был похож на ангела, ее лейтенант. Особенно когда вот так задумчиво улыбался своим мыслям… или когда тихо шептал глупые нежности в ответ на ее ласку… И когда заслонил ее своей грудью от тех, кто хотел причинить ей зло, он казался ей ангелом. Это было даже смешно и ужасно глупо, но только не для той наивной девочки. Потому что для нее все неожиданно стало очень серьезно. И этот молодой офицер как-то вдруг занял в ее сердце совершенно особое место. Она не видела от него ничего, кроме добра, и считала его своим защитником. Он и был ее защитником. Ее покровителем. Он был ее первым мужчиной. И, наверное, он был единственным, кого она… по-настоящему… всегда…
Боже… Она, должно быть, сходит с ума от всех этих переживаний. Стоило ей прикрыть глаза хотя бы на секунду, как перед мысленным взором опять вставало его смуглое улыбающееся лицо.
Наверное, она просто слишком много думала о нем в последнее время. И… зря, наверное, она пила. Это никого еще до добра не доводило. И никому еще не помогло избавиться от проблем.
Проворочавшись без сна почти целый час, Марго села на кровати, кутаясь в тонкое покрывало. И в ту же секунду к ней будто внезапно вернулся слух. Комната моментально наполнилась отзвуками далекого прибоя, шелестом дождя за окном, шорохом промокшей листвы. Зажженная свеча принялась тихонько потрескивать. На какое-то мгновенье Марго показалось, что она опять в Нанте - настолько свежи были воспоминания, разбуженные сном.
Надо же... Столько воды утекло с тех пор. А она по-прежнему все помнит. Помнит ли он?.. Вряд ли. Во-первых, мужчинам вообще не свойственно помнить о таких вещах. А во-вторых… он и сам себя теперь не помнит от рома. Проклятый, вздорный мальчишка! Дурак… Господи, какой же дурак!
Он ведь и раньше пил. Пил всегда, сколько она его помнила, чего уж тут скрывать... Но никогда прежде он не пил столько... Никогда прежде он не пил так… безобразно, так… безрассудно. Может быть, его опять тревожат воспоминания о войне?.. или о тюрьме?.. Или каких там еще приключений он успел найти на свою голову, пока пропадал неизвестно где?.. Почему он не скажет ей? Он же знает, что она могла бы помочь ему успокоиться. И сама бы успокоилась, наконец.
Из коридора внезапно донесся приглушенный девичий визг и грубый смех незнакомого мужчины. Марго сбросила ноги с кровати и яростно помотала головой, стряхивая с себя сон. Черт! Кажется, кто-то пристраивается делать это прямо у ее двери. Да чтоб их!
Борясь с головокружением, Марго поднялась с постели. Накинув на плечи халат, она подошла к двери, прислушиваясь. Громкое пьяное сопение, а также преувеличенно страстные вздохи неизвестной мадемуазель не оставляли Марго сомнений в ее правоте. Сжав зубы от злости, она резко раскрыла дверь и увидела за нею именно то, что ожидала. Неизвестный - слава Всевышнему! – буканьер стоял к ней спиной, недвусмысленно вжимая в стену даму не робкого десятка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась…
- Луиза?! – охнула Марго. – Ты что творишь, идиотка?!
- А-а, старушка Марго… - лениво протянула проститутка из-за плеча своего кавалера и по голосу ее Марго поняла, что Луиза безнадежно пьяна. – Не может заснуть в одиночестве... У ее дорогого капитана на нее не встает. Ай-ай-ай!.. Да ты не расстраивайся, дорогая… Ему это вообще теперь не нужно, - она хихикнула. - Не думаю, что этот чертов пьяница хоть на что-то способен теперь…
Марго почувствовала болезненный укол внизу живота и сжала зубы еще крепче.
- Ну хватит, мистер Ди! – Луиза резко толкнула своего клиента в грудь. - Мы больше не одни.
- Да что за черт, детка? – пропыхтел бесстыжий господин, оборачиваясь к Марго. Маленькие злые глаза тускло блеснули в свете свечей.
- Убирайся прочь, шалава! – раздраженно прорычал он, уставившись на Марго ненавидящим взглядом.
Марго жестко усмехнулась.
- Слышала, подруга? – обратилась она к Луизе. - Твой клиент велит тебе убираться.
- Месье имел в виду тебя, неужели неясно, сучка?
- Меня? – воскликнула Марго, убедительно изобразив на лице удивление. – Разве это я готова за сомнительную плату раздвинуть ноги прямо в коридоре?
- Придержи язык, шлюха! – вспыхнул мужчина.
- Спокойно, дорогой, - произнесла Луиза тоном миротворца. - Марго просто завидует. Она знает, что уж лучше так, как я… Лучше так, чем унижаться перед всеми… ползая как собака за вечно пьяным уродом, который и имени ее не помнит. Марго, милая, раз уж ты все равно сегодня без улова, может быть, уступишь нам свою спальню?
Марго почувствовала, что дрожит от еле сдерживаемого гнева.
- Иди к дьяволу, - прошипела она.
Луиза насмешливо оскалила острые зубки и вздохнула с притворным огорчением.
- Вечно ты так. Мистер Ди, мы уходим. Подыщем уголок поуютнее, - она решительно одернула юбки.
- Вредная крошка, а? - заметил мерзкий месье, уже уходя с Луизой по коридору.
- Да, это бывшая шлюха капитана Блада, - послышался ее небрежный ответ. – Да помнишь ты его!.. Это тот пропойца, который на днях на пол свалился, а потом еще задирался с капитаном Тондёром. Он часто здесь таким манером народ веселит. Месье Тондёр уже даже внимания не обращает на этого идиота.
Они скрылись на лестнице.
Несколько мгновений Марго стояла в одиночестве, тяжело дыша и глядя прямо перед собой. А потом медленно прижала руки к лицу.
Нет, ну какая же дрянь, а! Как?! Как можно было все так извратить?!.. Или… это просто сама Марго не замечает того, что очевидно даже для этой дурочки? Неужели все это видят? Неужели все думают так же? Она прислонилась к стене, еле сдерживая рвущийся наружу стон. Неужели он думает так же?
Она сумасшедшая. Да, она сумасшедшая проститутка, не имеющая ни капли гордости. Как иначе можно было объяснить то, что происходит? Все кончено. Пора смириться и перестать себя мучить. Спился ее капитан. Нету его больше… Какая тут может быть… любовь? Она горько усмехнулась. Но почему же тогда… почему ее все равно так непреодолимо к нему тянет? Почему? Насмешливая улыбка Луизы снова возникла в памяти. Да просто потому, что дура, вот почему!.. Несчастная дура!..
Проклиная себя за малодушие, Марго медленно пошла по этажу в самый конец коридора, туда, где на углу здания находилась комната ее капитана. Марго знала, что из этой комнаты открывается чудесный вид. Но вряд ли Блад снимает ее ради вида. Просто эта комната находилась на углу, а это значит, что там у него не было соседей. Он ищет в ней уединения, только и всего.
Медленно приблизившись, Марго прижалась ухом к щели между деревянной дверью и косяком. В комнате было тихо. Молодая женщина тяжело вздохнула. Если он там, то вряд ли спит. Потому что его обычного похрапывания слышно не было. Она наклонилась, силясь разглядеть что-нибудь через замочную скважину. Темно. Должно быть, капитан все же решил вернуться на свой корабль, уже после того, как она ушла к себе. На всякий случай Марго нажала на дверь, чтобы удостовериться. Ну вот, не заперто, так и есть. Она уже шагнула было в комнату, когда… Ой, мамочки!.. Марго замерла в дверях, осознавая, что бессовестно вторглась в чужую спальню. Господи, ну и идиотка! Забыла что ли, сколько бутылок рома он высосал за прошедший вечер?! Он и при всем желании не смог бы никуда отсюда уйти! Не на своих двоих уж точно! Конечно, он был все еще здесь!
Кто-то уложил его на кровать одетого, или он все-таки добрался сам. И теперь совсем тихо похрапывал в своем углу. Даже дверь не запер, дурачина. Надо же быть настолько беспечным!
Пламя догорающих свечей опасно подрагивало и колебалось на сквозняке. Она медленно шагнула к нему. Вот и свечи забыл погасить, балда. Он же мог опрокинуть их во сне и устроить пожар. Марго шмыгнула носом. Да что же он за человек такой! Он умудряется мучить ее даже тогда, когда просто спит. Она знала, что лучше всего сейчас было бы погасить свечи и по-тихому уйти в свою комнату. Но дурацкая тоска снова сжала ей грудь, словно тисками, не давая ступить ни шагу.
Зачем она вообще сюда пришла? Кого она хотела здесь найти? Он умер для нее еще тогда, когда навсегда распрощался с ней в Нанте и обещал написать письмо. Это просто дурацкая ошибка, что судьба опять столкнула их вместе. Этого не должно было произойти. Того лейтенанта, которого она так отчаянно ищет, по которому она так отчаянно тоскует, давно уже нет на свете. Он простился с ней навсегда и не нарушил слова. Он не собирался ничего возвращать. Да и, говоря по правде… возвращать было нечего. Ничего ведь не было. Он не обманывал ее. Она просто действительно не входила в его планы. Рядом с ним для нее просто не было места. По глупой случайности она появилась в его жизни. И то, что он сделал для нее когда-то, не значило ровным счетом ничего. Просто он сделал бы это для любой женщины, пусть даже самой жалкой и уродливой. Таким уж его воспитали. И если она решила, будто у нее есть на этого мужчину какие-то особые права только на том основании, что когда-то в прошлой жизни он отнесся к ней с добротой, так это только ее проблемы. Потому что он никогда не принадлежал ей, что бы она сама себе ни нафантазировала. И хотя Марго так любила украдкой называть его про себя "мой Питер", она прекрасно понимала, что ее Питером он никогда не был. Такого как он невозможно удержать. Ни уговорами, ни силой, ни слезами. Невозможно приручить. Как невозможно приручить ветер... или море. Это было тяжело. Но если бы не это... если бы не эта его страстная любовь к свободе, если бы не эта почти детская непоседливость, разве она полюбила бы его? Марго печально улыбнулась. Да она бы его даже не встретила! Потому что если бы он не был именно таким, его бы никогда не занесло во Францию на войну. И не будь он таким балбесом, он бы никогда не оказался здесь...
Блад вздрогнул во сне и с глухим ворчанием перевернулся на бок. После этого он совсем затих, даже храпеть перестал.
Марго глядела на него с невыразимой тоской. Надо же… Всего за пару минут она почти забыла, почему он ночует на берегу, хотя, казалось, думала об этом постоянно. Наверно потому, что сейчас он выглядел почти так же, как тогда, в их последнюю встречу в Нанте. И лицо у него было таким же серым и осунувшимся, как в те дни. Вот только не раневая лихорадка его теперь мучила. Со вздохом окинув взглядом ряд пустых бутылок на столе, Марго закусила губу, изо всех сил пытаясь не разрыдаться. Она боялась разбудить его, хоть и понимала, что после такого количества рома, его и пушечная пальба не заставит пошевелиться. Просто удивительно, как он еще дышит. Черт! Черт... Она закрыла лицо руками. Он всегда пил. И немало. Но никогда раньше он не был таким, никогда! Даже тогда, когда она познакомилась с ним в первый раз. Он был тогда нелюдимым и злым после испанского плена, но и близко не таким злым как сейчас. И еще он был… живым. Красивым, яростным, неугомонным! И живым.
Ах, если бы можно было вернуть того лейтенанта! Хотя бы на одно мгновенье снова его увидеть. До слез, до боли, до смерти хотелось снова увидеть его. Услышать его голос, дотронуться до его рук. Ведь это был тот же самый человек! Тот единственный, которому она могла доверять… как себе. Или… все это ей только снилось? Боже, боже… Она бы все, наверно, отдала, только чтобы его вернуть. Она была готова бежать на край света, лишь бы только снова его увидеть. Но и на краю света его больше не было. Его не было больше нигде.
И хотя, глядя на того исправного подтянутого офицера, трудно было поверить, что этот человек способен настолько потерять над собой контроль, настолько распуститься, чтобы в конце концов погибнуть от пьянства, это произошло все равно. И кто бы мог подумать, что он, переживший столько горя с высоко поднятой головой, закончит так плохо…
Его блестящие ярко-синие глаза, глядевшие с тревогой, были первым, что она увидела на утро после той сумасшедшей ночи. Что ж… кажется, она все делала, как надо. И она… женщина теперь.
Заметив, что она проснулась, молодой человек снова опустился на подушку, глядя в сторону. Марго насторожилась.
- Лейтенант, - неуверенно позвала она. – Доброе утро.
- Доброе утро, Марго, - хрипло ответил он, не оборачиваясь к ней. – Как ты?
Он задал вопрос мягко, но в голосе его она почувствовала сильное напряжение. И… почему, черт возьми, он на нее не смотрит?
- Хорошо, - шепотом ответила Марго и с улыбкой потянулась к его груди. – Хорошо, - она погладила его плечо ладошкой. - Хотя мне все говорили, что это очень больно. Напрасно пугали.
- Тебе не было больно? – Блад недоверчиво приподнял брови.
- Совсем чуть-чуть, - призналась девушка.
Она помолчала, изучая его лицо. Никогда еще она не видела его так близко. И это было забавно. Потому что так она могла видеть каждую его ресничку, каждый волосок его ровных темных бровей… маленькую родинку на левой скуле… сухие трещинки на тонких губах. Она улыбнулась. Вблизи он был еще красивее.
Питер бросил на нее вопросительный взгляд, едва заметно нахмурившись. Тонкая морщинка появилась у него между бровей. Но и это не ускользнуло от внимания Марго, потому что ее лицо было совсем близко.
- Что? – тихо спросил он.
- Ты такой красивый, - призналась она.
И удивилась, увидев, что при этих словах он нахмурился еще больше и снова отвернулся.
- Наверное, - дрожащим голосом добавила Марго, пытаясь исправить свою ошибку, хотя не понимала точно, где именно она ошиблась. – Наверное, с месье Вернером это было бы намного больней.
Блад вздохнул, не переставая хмуриться.
- Да уж… - негромко ответил он.
- Что-то не так, лейтенант? – наивные бровки Марго печально изломились.
Он посмотрел на нее мрачно.
- Если честно, Марго, то все не так.
- Месье?..
- Ты здесь, хотя должна быть у себя в спальне.
Марго смотрела на него несколько секунд, чуть приоткрыв губы.
- О!.. О сударь!.. – внезапно переполошилась она. – Простите, прости меня, ради Бога! Я просто… Я сейчас уйду, месье лейтенант. Я сейчас же уйду!..
С этими словами девушка попыталась соскочить с постели, но обнаружила, что мужчина крепко держит ее руку, не отпуская.
- Лейтенант?
- А что теперь толку, Марго? – произнес он, глядя на нее как-то совсем непонятно. - Это ведь все равно ничего не исправит.
- О, лейтенант! – прошептала она. - О чем вы говорите?..
Он задумчиво провел пальцем по губам, снова отводя глаза в сторону.
- Не нужно было этого делать. Ладно ты, глупая девчонка… Но и я ведь тоже хорош… Да не смотри ты на меня так, Марго! Вряд ли ты сейчас способна понять, какую ужасную ошибку совершила.
Глаза Марго странно заблестели.
- Зачем вы это говорите мне?
- Марго…
- Вам хочется сделать мне больно?
- Конечно, нет! И именно поэтому… - он рассерженно выдохнул. - Мне ведь действительно нечего тебе предложить. Ты не понимаешь разве, что я…
- Месье Блад! – серьезно перебила она. - Вы и так сделали для меня слишком много, я этого никогда не забуду.
- Ты...
- И я совсем не такая глупая, какой вы меня считаете, лейтенант. Я знаю, что вы никогда… на мне не женитесь, и что вы никогда… не свяжете себя с… Я все понимаю!
- О Марго… - грустно произнес он. - Неужели ты и правда не видишь… Дело ведь совсем не в тебе. Ты чудесная девушка. Ты мне очень… нравишься. Нравишься даже больше, чем я бы этого хотел, - он опустил глаза, запнувшись на секунду. - И оставляя тебя здесь после всего, я знаю, что поступаю, как мерзавец. Но поверь мне, Марго, я был бы еще большим мерзавцем, если бы потащил тебя за собой. Я не жду, что ты меня простишь, но… Марго...
Она осторожно прижала пальчики к его губам, заставив замолчать. И тихо склонилась над ним, целуя лоб и волосы…
Он медленно прижал ее к себе, закрывая глаза…
- Спасибо! – со слезами в голосе зашептала она возле самого его уха. – Спасибо, что сказал это, спасибо…
- Марго, - он потянулся к ней рукой, но она быстро поймала его ладонь и прижала к губам.
- О, а где же ваши кудри, лейтенант? – огорченно воскликнула она, стянув с него немного растрепавшийся парик и обнаружив, что голова у него острижена теперь совсем коротко.
Он чуть смутился. Длинные ресницы опустились на мгновенье, но тут же взлетели вновь.
- У тебя в руке, - с улыбкой ответил он, попытавшись отшутиться.
- Вы знаете, что я имею в виду! – расстроилась Марго. – Ваши собственные волосы. Такие красивые!... Ну зачем вы их остригли!
- Ну… по правде, с ними уже становилось жарковато. Приходится иногда их укорачивать. Да отрастут они, Марго, не переживай.
Марго покачала головой, забирая у него перевязь и шпагу.
- Ничего-то вы мужчины не понимаете в красоте.
Он окинул ее взглядом чуть более откровенным, чем позволяли приличия, и вздернул подбородок, обнажая зубы в лукавой улыбке.
- Ну уж нет! Что ни говорите, мадемуазель, а я все же наделен неплохим вкусом. Можете убедиться, - он отошел от зеркала, давая ей взглянуть на ее собственное отражение.
Марго подняла на него блестящие глаза.
- Не смешно, месье Блад. И думаю дело тут совсем не в вашем вкусе, - она чуть нахмурила брови. - А только в вашей доброте.
Он лишь беспечно пожал плечами.
- Вот уж чего точно никогда за собой не замечал.
Она тихонько скользнула рукой по его груди, с некоторой досадой отметив про себя, что легко могла бы пересчитать у него все ребра, и погладила пальчиками живот… Так здорово было ощущать его теплое дыхание совсем рядом. Внезапно она почувствовала, как он замер, и все мышцы под ее руками вдруг напряглись. Марго еще не успела сообразить, что случилось, когда Блад поймал ее руку и остановил.
- Перестань, Марго, - строго сказал он.
Она посмотрела на него удивленно.
- Почему?
- Просто не надо так делать, пожалуйста.
В глазах девушки промелькнуло подозрение.
- Да ты… Да ты щекотки боишься, Питер! – внезапно воскликнула она, улыбаясь во весь рот. – С ума сойти! И правда боишься!
Блад взглянул на нее исподлобья.
- Я, кажется, этого и не скрываю… Марго, что ты делаешь? Марго!.. Мар… - его голос сорвался, когда со злорадным смехом девушка безжалостно сунула обе руки ему под рубашку.
Когда через несколько минут Марго все же решила сжалиться над ним, из глаз Питера катились слезы.
- Ах… ах ты!... – сипел он, пытаясь отдышаться.
Марго глядела на него с улыбкой.
- Прости! Я никому про это не расскажу.
- Да какого черта! – обиженно пропыхтел он, потирая измученные ребра.
- Ну, мне просто хотелось убедиться, - честно призналась Марго. - Я никогда не слышала, как ты смеешься. Ты все время такой мрачный.
Блад удивленно поднял брови.
- Глупости, - ответил он. – Просто я… серьезный. И умудренный жизненным опытом.
Она усмехнулась.
- И ревнивец к тому же.
- Что? – удивился он.
- Так говорят. Раз боишься щекотки, значит ревнивый. Правда это?
Он задумался.
- Ну… я не знаю. Честно.
- Да врешь ты все. Держу пари, ты будешь до смерти ревновать свою жену, - она помолчала. – Если конечно когда-нибудь женишься.
- Что вряд ли, - со вздохом заключил Блад.
- Это буква "Р". С нее начинается твое имя?
- Да, верно, - он улыбнулся. - А говорила, что не умеешь читать.
Девушка печально вздохнула.
- А я и не умею, - сказала она серьезно. – Раньше я знала только букву «М», а теперь знаю еще и эту букву. Жаль, конечно, - она вздохнула. - Иначе мы могли бы с тобой переписываться... Говорят, в моем возрасте уже нельзя научиться читать…
- О Марго, это говорят либо лентяи, либо дураки. Учиться никогда не поздно, - он посерьезнел. - Я бы мог научить тебя, будь у нас чуть больше времени.
Марго положила на стол квадратный желтый конверт, который все еще сжимала в руке, и задумчиво взглянула на лейтенанта.
- А тебе… обязательно надо идти на войну?
Он грустно улыбнулся.
- Марго... Посмотри на этот конверт. Это действительно буква "Р". Тут написано "приказ". Служебное предписание выдвинуться во Фландрию. Какие тут могут быть вопросы?
- Ясно.
Она помолчала еще немного.
- Но ты хотя бы... будешь меня вспоминать? – робко подняв глаза, она наткнулась на его пристальный взгляд.
Осторожно положив руку ей на талию, он медленно притянул ее к себе.
- Даже если бы я и хотел тебя забыть, Марго, то все равно не смог бы.
- И я вас не забуду, лейтенант, - с готовностью ответила Марго. - Я буду каждый день молиться, чтобы на войне вас не убили.
Он нахмурился.
- Нет, Марго, этого не надо. Не надо, слышишь? Я обязательно вернусь и научу тебя читать.
Он не научил. Наверное, это было единственное обещание, которое он нарушил.
Послышалось тихое шипение и в комнате стало темнее. Еще одна свеча догорела на низеньком столе. А бледного сияния оставшейся едва хватало, чтобы различать очертания собственных рук.
Марго обнаружила, что плачет, сидя возле постели капитана. Дьявол! Да что с ней сегодня такое! Она точно сошла с ума! Точно спятила!..
А если бы кто-то увидел это! Если бы он увидел это!.. Что бы он сказал… Как бы посмеялся он над ней!.. Он бы окончательно перестал ее уважать…
Словно застигнутая на месте преступления, Марго поскорее утерла слезы рукавами сорочки, но они все продолжали течь.
Какой же он глупый, какой бессердечный! Он знал, как болит ее сердце… из-за него. Знал, как оно разрывается… Он прекрасно это знал. Но ему было все равно. Имей он хоть каплю жалости, он бы позволил ей помочь ему! Он бы ее не оттолкнул.
Странно. Она считала его своим единственным другом, хотя и злейший враг не смог бы причинить ей столько боли. И все же, несмотря на это, она готова была бы простить его… И единственным препятствием оказалось то, что сам он вовсе не ждал ее прощенья. Ему было все равно. И это было самое страшное. Ему было плевать на ее чувства, плевать на окружающих, плевать на самого себя... Он погиб. Его нет. Осознай ты это уже, наконец! Наверное, ей было бы легче это пережить, если бы она хотя бы знала, почему…
Мужчина снова дернулся во сне, судорожно вдохнув, словно был напуган...
До крови кусая губы, не давая вырваться рыданиям, она медленно поднесла руку к его лицу. Почти не дыша, провела по колючей щеке самыми кончиками пальцев, дотронулась до напряженного плеча… погладила твердую, худощавую ладонь. Его пальцы медленно сжались, мягко удерживая ее руку. Он тихо пробормотал что-то по-английски… Сначала Марго не поняла, что именно, а потом, вдруг неожиданно ясно различила одно единственное слово, которое он повторил несколько раз:
- Милая…
Сердце сжалось от невыразимой боли.
Вряд ли он думает сейчас о ней… Но… раз уж она рядом…
- Я здесь, - тихо сказала она, глотая слезы и стараясь, чтобы голос звучал спокойно и ласково. – Я здесь… Питер. Все хорошо, - она погладила его по волосам свободной ладонью. – Все хорошо… Спи.
Постепенно его дыхание снова выровнялось. Тонкие сухие губы по-прежнему были приоткрыты. Марго не отнимала у него своей руки.
И думала только об одном. Что бы с ним ни случилось, каким бы он ни стал теперь… даже если он погиб безвозвратно и ничего уже не исправить… Она все равно никогда не забудет, каким он был. Она всегда будет это помнить. Потому что таких, как он, она не встречала больше… Потому что он... что бы он там сам о себе ни воображал, но он был самым храбрым, самым добрым, самым лучшим на земле! Он был… удивительным. Он был ее ангелом. И она никогда не забудет того, что он сделал для нее когда-то.
Медленно склонившись к самому его лицу, она нежно отвела рукой влажные черные пряди и тихо поцеловала его горячий лоб.
- Я не забыла, - прошептала Марго, с тоской вглядываясь в его лицо. - И не забуду.
Он не шелохнулся.
Она постояла еще минуту. А потом мягко отняла свою руку, бесшумно задула свечу и вышла из комнаты, тихо прикрыв за собою дверь.
______________________________________________________________________________________________________________________________
И номер два. Действие тесно перплетается с событиями, описанными natoth в рассказе "Тонкий подход" http://sabatini.diary.ru/p177216760.htm Сразу после разговора Марго с Волверстоном о сердечных делах капитана.
Последний вечер
Вот оно!..
Сердце замерло, пропустив несколько ударов, и забилось снова... медленно, преодолевая мгновенно сдавившие его ужас и боль.
Наконец-то - правда.
Марго поспешно отвела глаза, испугавшись, что они могут выдать ее чувства.
Слез не было. Это оказалось слишком неожиданно, чтобы плакать. Слишком откровенно. Слишком… в лоб. Как умел, наверное, один только Нэд.
И Марго никогда бы не подумала, что внезапно вспыхнувшая ревность - это так больно.
Все оказалось до смешного банально. Но ведь все сходится, черт возьми! Она ломала голову, искала причину… А все оказалось так просто. Все эти уклончивые ответы, отчаяние, ром… все эти печальные взгляды, вся эта… скрытность. Она не могла понять, что же с ним не так. Что же так неуловимо изменилось в нем с того момента, когда они расстались во Франции… что его изменило. И какие только невероятные предположения ни приходили ей в голову… А оказалось, что это была всего лишь любовь. Просто любовь. Такая, какой она только и может быть. Вот почему он не мог сказать ей...
Эта правда была настолько очевидной, что Марго могла бы и сама догадаться, давным-давно. Но почему-то не догадалась. Может, потому что знала эту правду с самого начала, но упрямо отказывалась впустить ее в свое сознанье? Может, потому что боялась ее…
Волверстон коротко кивнул ей на прощанье, сделав знак, что все понял и ей не стоит беспокоиться. Как будто она могла не беспокоиться, теперь... Ибервиль отвесил ей легкий поклон, после чего нахлобучил шляпу на густые каштановые кудри и, решительно развернувшись на каблуках, шагнул к выходу. Она успела заметить, что лицо его было серьезным, если не сказать печальным, что было совершенно для него не характерно. Что ж, Марго были понятны его чувства. Неловкость и неуверенность.
Два капитана просят ее о помощи. Они словно приоткрыли перед ней завесу своей внутренней, мужской, жизни… своих личных, мужских, тайн... Нечто настолько интимное, что говорить об этом с женщинами было не только неприлично – это было почти предательством. По отношению к их капитану. Марго понимала, что только отчаяние заставило их после стольких мучительных сомнений все же решиться на этот шаг и открыться ей. Чужой и равнодушной, как им наверняка казалось. Раскрыв перед ней эту правду, они словно бы дали ей в руки оружие против того, кто был им так дорог, против своего капитана. Зная, что она вольна обратить это жестокое оружие против него, они надеялись все же, что она использует свою власть ему на благо. Они, такие большие и сильные, пришли к ней, маленькой и слабой. Пришли со своей бедой. Они доверились ей, как дети. И Марго, пусть и совершенно уверенная теперь, что ничего хорошего из этого не выйдет, просто не смогла сказать нет.
Но Всемогущий Боже!.. Что? Что она может?! Чего они ждут от нее? Если он любит другую женщину так сильно, что золотыми буквами написал ее имя на борту своего драгоценного корабля, и кровью - в своем сердце, что она может с этим поделать?.. Вырвать сердце у него из груди?
Что бы она ни делала, как бы ни унижалась, пытаясь привлечь его внимание, она все равно будет дурой. И это будет не его вина. Она же знает его. Знает, что это бесполезно. Глупо даже пытаться. Тот, кто любит, должен уметь отпускать. Скрепить раненое сердце, как бы ни было тяжело, и незаметно уйти в сторону – для нее это единственная возможность спасти хотя бы остатки своей чести. А он… Не нужно его трогать. Так будет только больнее.
Марго закусила губы и тихо вышла на широкое крыльцо таверны, где под жестяным навесом со скрипом покачивалась на ветру бледно-голубая вывеска с изображением королевской короны в окружении золотых лилий.
Это плохая идея, думала Марго, очень плохая.
Она облокотилась о рассохшиеся деревянные перила, мрачно глядя перед собой.
Господи, как же не хочется снова чувствовать себя идиоткой!..
Марго со вздохом качнула головой.
Но ведь он умирает, подумала она внезапно. Умирает прямо у нее на глазах. И загнется совсем скоро, если не прекратит это безобразное пьянство. Неужели она допустит это только потому, что он любит не ее? Неужели из одной только глупой ревности она будет хладнокровно наблюдать его гибель, не пошевелив и пальцем, чтобы помочь? Он ведь ее не предавал. Он никогда и ничего не обещал ей. Он ни в чем перед ней не виноват. И он помогал ей совершенно бескорыстно когда-то. Так неужели она неспособна ответить ему тем же, запихнув подальше свой паршивый эгоизм? Пожалеть его, а не себя?.. Если она его и правда любит... Она ведь обещала.
Марго не мигая глядела в синюю темноту над высокими перистыми силуэтами кокосовых пальм, когда кто-то по-кошачьи бесшумно подошел к ней сзади. Крепкие мужские руки ласково дотронулись до ее плеч, потянули к себе. Марго почувствовала, неожиданно для самой себя, как все тело охватывает горячая сладостная дрожь.
- Ты снова заставляешь меня ждать, милая, - лениво произнес по-французски знакомый голос.
- Простите, капитан, - ответила Марго, подаваясь навстречу его ласковому прикосновению. – Я задумалась.
Она тихонько опустила голову ему на грудь.
- Что нужно было от тебя этим олухам?
Марго чуть нахмурила брови.
- Я не хочу об этом говорить. Они к счастью уже ушли.
- И больше нам не мешают, - с улыбкой выдохнул капитан Тондер, целуя ее рыжую макушку. – Ты же моя девочка. Моя хорошая… моя красивая девочка... Самая красивая на этом острове!.. - его горячие губы прижались к ее шее. - Королева Тортуги...
Его следующий жадный поцелуй больше был похож на укус. Марго поднесла пальцы к шее, инстинктивно закрываясь от него.
- Мне больно, капитан.
- Ну-ну, кошечка, не вредничай. Я никогда и ни с кем не был так осторожен, - он провел кончиками пальцев по ее вспыхнувшей щеке, шелковистому сладко пахнущему виску и с мурлыканьем сытого кота зарылся в густые рыжие волосы, приводя в беспорядок ее тщательно уложенную прическу. - Только не говори мне, что старик Блад был с тобой более нежен.
- Не... – отрывисто выдохнула Марго.
- Я это и говорю, - усмехнулся Тондер, сверкнув белыми зубами.
- Не смейте его трогать! - яростным шепотом закончила она свою фразу.
Француз чуть отстранился.
- Капризная киска, а, капитан? - хохотнул один из офицеров, выходивших из таверны, который не мог слышать их разговора, но заметил это неловкое движение своего командира.
- Убирайся в ад, Этьен, не твоего собачьего ума это дело! - Тондер сердито нахмурил красивые черные брови, а потом снова посмотрел на Марго.
- Пожалуйста, - тихо прошептала Марго, опуская глаза, не в силах вынести этого укоризненного взгляда.
Капитан напряженно молчал почти минуту, прежде чем Марго услышала его злобное:
- Дьявол!..
Она подняла голову, наткнувшись на горящий черный взгляд.
- Чем он так хорош, скажи мне, - прошипел француз, - что даже в моих объятиях ты продолжаешь думать о нем?!
Марго зажмурилась, боясь услышать продолжение, которое не замедлило последовать.
- Он же чертов пьяница, ублюдок!.. Пропащий человек...
- Не говорите так о нем, - прошептала Марго. - Вы совсем не знаете его, чтобы судить...
- Но я знаю достаточно, чтобы его ненавидеть! – Тондер сжал крепкие челюсти, морщась от отвращения. – О да… Чертов святой Блад! Хочешь, я скажу тебе, какой он на самом деле, хочешь?! Самоуверенный... Наглый... Всюду сующий свой нос. Привыкший получать все, чего ни пожелает. Ты тоже думаешь, что он святой, а?! Да неужели же вы, женщины, настолько глупы! Ведь он же самая настоящая мразь. Такой грязный, такой вонючий!.. Ублюдок… Ничтожество!..
- Нет!..
- Да меня тошнит от него, Марго! - с отвращением воскликнул капитан Тондер и, болезненно сведя брови, стал вдруг похож на обиженного ребенка. - О боже!.. Он ведь оскорбил тебя... а ты... Пресвятая Дева Мария! Неужели ты его...?!
Марго прижала пальцы к его губам прежде, чем он успел договорить, и, умоляюще глядя прямо в глаза мужчине, медленно покачала головой.
Увидев, что в зеленых глазах ее стоят слезы, Тондер нежно поцеловал тонкие женские пальцы и мягко отвел ее руку от своего лица. Во взгляде его появилось что-то холодное.
- Он же пьяница, Марго, - повторил капитан, осторожно вытирая слезы у нее на щеках самыми кончиками пальцев. – Он все равно не в состоянии этого оценить. Не смей из-за него плакать, слышишь! Он не стоит этого, Марго, клянусь Богом! Он тебя… не заслуживает, - мужчина прижался горячим лбом к ее виску. - Он не заслуживает тебя. Вычеркни его из своей жизни. Забудь.
- Я не могу, - прошептала Марго, обреченно качая головой. – Не могу. Это было бы черной неблагодарностью с моей стороны, капитан. Я так не умею.
Француз горько усмехнулся.
- А вот для него это пара пустяков, - пробормотал он. – Ты, может, и не заметила, но ему плевать на тебя, - он взглянул ей в лицо. - О боже! Ну почему ты опять плачешь?! Прекрати! Сейчас же уймись, слышишь!.. Клянусь, я проткну его шпагой, если ты еще хоть одну слезу из-за него прольешь!..
- Что вы такое говорите, капитан! - в ужасе воскликнула Марго, пытаясь вырваться из его рук, но он только крепче прижал ее к себе. Уткнулся носом в ее волосы, дыша горячо и порывисто.
- Ты с ума меня сводишь, девочка, вот что! Будь я проклят, если я вру! И я хочу, чтобы ты принадлежала только мне.
- Капитан?..
- Я таких как ты никогда не встречал, Марго, - горячо шептал француз. – Но я не собираюсь ни с кем тебя делить! Если я убью Блада, может быть, тогда ты согласишься... Может быть, ты согласишься, Марго... стать моей... женой?
- О, капитан... - Марго испуганно замолчала.
Француз смотрел на нее с жадным блеском в черных глазах.
- Скажи же что-нибудь, - попросил он, когда напряженная пауза начала затягиваться. – Я ведь не каждый день делаю женщинам такие предложения, Марго.
- Я понимаю это, капитан, - тихо произнесла Марго, поднимая на него глаза.
- Рене, - устало произнес он.
- Что? – не поняла она.
- Мне было бы приятно, если бы ты иногда называла меня по имени. Хотя бы тогда, когда мы одни.
Марго грустно улыбнулась, дотронувшись до его щеки.
- Я должна подумать, Рене.
- Это из-за Блада, - он не спрашивал.
- Нет, - быстро ответила Марго. – Просто я тоже не каждый день получаю такие предложения. Дай мне время хотя бы до завтрашнего вечера.
Он смотрел на нее пристально несколько секунд, а затем медленно кивнул.
- Хорошо. Я даю тебе это время.
- Я благодарю тебя, - ласково проговорила молодая женщина. – Но вне зависимости от моего решения, могу я рассчитывать на то, что ты не причинишь зла тому, кто мне дорог?
- Марго…
- Милый капитан! – перебила его Марго. - Если ты сказал мне правду и я... действительно не совсем безразлична тебе... то хотя бы ради меня… Пообещай мне это! Пообещай, что, что бы ни случилось, ты пощадишь его, как пощадил бы моего брата.
Мужчина задумался.
- Как брата? – медленно произнес он. – Что ж, я обещаю тебе это, Марго. Но только если он сам не будет порываться воткнуть в меня свою ржавую железку, иначе, сама понимаешь, я за себя не ручаюсь.
Тем же вечером, расставшись с французским капитаном, Марго заперла за собой дверь своей спальни и прислонилась к ней спиной.
Кажется, все сегодня с ума посходили. И она не исключение. Она совершила сегодня два глупейших поступка, о которых завтра обязательно пожалеет. Во-первых, она пообещала ребятам поговорить с Бладом, несмотря на то, что была почти уверена, что ничего этим не добьется. Во-вторых, она пообещала капитану Тондеру подумать над его предложением, хотя и думать тут было не о чем. Да, это было чертовски заманчивое предложение, что и говорить!.. Она и мечтать не могла о том, что когда-нибудь кто-то из местных офицеров сделает ей такое предложение, не говоря уже о капитане!.. Это было так восхитительно, так потрясающе приятно, что она чуть было не сказала "да", когда в последний момент вдруг вспомнила, что перед ней совсем другой капитан. И тогда она пообещала подумать, заранее зная, что не согласится.
Или она поняла это только сейчас?..
Это было удивительно, но именно тот восторг, который она испытала, услышав эти признания из уст нелюбимого, чужого ей человека, дал ей надежду. Она поняла, что Питер вовсе не потерян для нее окончательно, о нет! Ведь, как бы сильно он ни любил ту другую женщину, но к счастью для Марго его любовь безответна. Так сказал Волверстон. Та дамочка не обращает на него внимания. У нее уже есть какой-то свой принц или герцог. И Питеру с ней ничего не светит. Она далеко, и он никогда не увидит ее больше. А Марго здесь, рядом. Марго его любит.
И если даже она сама не смогла сдержать радостного возбуждения, когда капитан Тондер фактически признался ей в любви... и даже почти согласилась стать его женой… то неужели же ее Питер сможет остаться равнодушным, если она скажет ему правду?.. Он ведь также безответно влюблен, как и она. Он должен понять… Ведь Марго очень нравилась ему когда-то. Нравилась, он сам ей об этом говорил! А обманывать в таких делах он не умеет.
И Марго заслужила его любовь больше, чем кто бы то ни был. Марго любила его всю жизнь. Она столько плакала, молилась, ждала!.. А та другая… да что она знает о нем? Что она знает о его жизни?.. Она не видела его ран и шрамов! Она не слышала его стонов! Она и понятия не имеет о том, что у него на душе! И сейчас, когда ему было так плохо, Марго была рядом, не она! Ему только кажется, что та женщина может его понять. Только кажется. Но этого никогда не будет. Потому что она из другого мира. Она чужая. И Марго не отдаст его ей. Ни за что не отдаст, пока жива.
И теперь, хвала небесам, Марго даже знает, как вытащить его из этой ямы! Теперь знает!
Она подошла к сундуку, в котором хранились ее вещи, медленно извлекла со дна маленький бумажный сверток, задумчиво опустилась на кровать, осторожно его развернув – и в следующую секунду по ладоням у нее растеклось розовато-перламутровым сиянием тончайшее брабантское кружево. Такая дорогая вещь была ей не по статусу. Строго говоря, ей вообще не полагалось такое носить. Но Марго не решилась продать ее даже тогда, когда отчаянно нуждалась в деньгах. И никогда бы не продала. Ведь это был его подарок. Единственное, что осталось у нее на память о нем. Марго улыбнулась, чувствуя как стремительно теплеет на душе. Так было каждый раз, когда она брала в руки эти кружева. И вовсе не из-за их стоимости. Вернее, именно из-за этого. Потому что они были бесценны. Он ведь разыскал их специально для нее, он покупал эту дорогую вещь, думая о ней. Раненый, вез их у себя на груди из самой Фландрии, под зимним дождем, по холоду и грязи, только чтобы порадовать ее. Разве сделал бы он это, если бы совсем ничего к ней не чувствовал?!
Так пусть знает, что она не забыла! За все эти годы ей ни разу не довелось надеть на себя эту красоту, но может быть, теперь и есть тот самый подходящий случай? Быть может, увидев на ней эти кружева, он поймет, как нужен ей… поймет, как он ей дорог! А если и нет – так она скажет ему об этом прямо. Она ведь ни разу не говорила ему этих простых слов. Не осмеливалась, боялась чего-то... Но, может быть, теперь самое время? Сказать о том, что он ей нужен. О том, что всю свою жизнь она ждала только его. Пусть знает, что любим. Пусть знает, что Марго сохранила его подарок.
Господи! Она ведь думала, что никогда его больше не увидит! А он здесь, вопреки всему! Он снова рядом! Он жив! А значит, все еще можно исправить! Значит, все у них еще будет хорошо!
Марго почти не думала о том, как будет объясняться с капитаном Тондером. Наверное, увидев на ней такую красотищу, он бедный решит, что она принарядилась по случаю помолвки. Чертовски неловко, ну да Бог с ним! Она что-нибудь придумает. Откажет ему мягко.
Да и потом, он ведь и сам знает, что ее сердце занято. Так что обижаться ему не на что.
У Марго уже есть свой капитан. И она ни на кого его не променяет.
Девушка мечтательно улыбнулась, размышляя о завтрашнем дне. Нэд обещал, что приведет его трезвым. Ну, пусть только попробует не выполнить свое обещание!
В тот вечер, ложась в постель, Марго была полна надежд и, наверное, впервые за много месяцев, или даже лет, а, может, и вообще впервые заснула со счастливой улыбкой на губах.
) медленно и уверенно съела мой моск наравне с самим капитаном Бладом, и вообще за это время стала мне как родная Поскольку у нас с natoth существует нечто вроде совместного фанона, то я и сама не заметила, как Марго плавно перекочевала из ее фиков в мои. Потом спохватилась и спросила разрешения) Афтор был не протифф ^-^) Они хранились в закрытке какое-то время, но эти два выкладываю, потому что из-за Марго на ФБ они точно не пойдут, и кроме того должны стать связующим звеном между уже написанными историями natoth о Марго и той, которая вскоре, я надеюсь, будет ей написана) Пысы Эти мои фики не единственные, где встречается Марго, но в других ее мало, и, выщипнув ее оттуда, я еще надеюсь создать ФБ-версии) Так что в оригинале они тут когда-нибудь тоже появятся, вопрос только когда....
Ах, да! Это ангст
и сопли И предупреждение: Тут присутствует всякая пейратская нецензурщина и разврат, так что детям до 16-ти тут делать нечего!
Ну и собственно)
Номер первый. Действие происходит через некоторое время после событий, описанных в "Ссоре" natoth http://sabatini.diary.ru/p183542646.htm
Отчаяние
Отчаяние
Через пару дней после омерзительной стычки с Тондёром, все в той же таверне «У французского короля» капитан Ибервиль щедро угощал Марго вином в знак примирения.
Не то чтобы она собиралась с ним мириться. Но проклятый француз был так галантен и обходителен, что молодая женщина, вопреки своим принципам, все же несколько смягчилась. Заметив, что с каждым новым глотком вина Марго все больше сдает позиции, Ибервиль не преминул вымолить прощенье для себя, после чего с жаром принялся выпрашивать прощения и для своего капитана.
- Ну… ну прости его, Марго, - ласково уговаривал он свою собеседницу. – Я уверен, он не хотел тебя обидеть. Просто он сейчас… не соображает… не понимает, что творит.
Марго поморщилась, водя пальцем по краешку наполовину опустевшего бокала.
- Он все понимает, Филипп, - сурово ответила она. – И делает на зло. Если бы не это, то я бы давно...
Она подперла голову рукой и вздохнула, равнодушно наблюдая за тем, как мужчина вежливо подливает ей еще вина.
- Ладно, пусть, - вымолвила она, наконец. - Это его жизнь, и пусть разбирается с ней, как хочет. Мне до этого совершенно никакого дела нет.
Темные глаза Ибервиля уставились на нее недоверчиво.
- Сдается мне, что ты лукавишь, детка, - медленно произнес он. - Да, вы с ним теперь на ножах. И я могу понять твои чувства. Но ведь ты его сто лет знаешь. Не верю я, будто тебе все равно, что с ним станется…
Марго вдруг разозлилась.
- Да ничего с ним не станется! – неожиданно резко ответила она, а потом опять внезапно сникла. – Ничего хуже того, что уже случилось, - она прикрыла глаза рукой, и добавила усталым голосом: – Слабое утешение, не так ли?.. А верить или не верить – это твое право, Филипп. Только это ничего не изменит, знаешь ли.
Ибервиль мягко положил руку ей на плечо, неуверенно поглаживая его большим пальцем.
- Ну-ну, - сказал он ласково. - Не злись, дорогая. Чертовски не хочется снова впасть у тебя в немилость, - молодой человек улыбнулся, но женщина проигнорировала его улыбку, задумчиво уставившись в окно.
По грязным стеклам струйками сбегали вниз дождевые капли. На улице опять лило как из ведра. Вот уже много дней картина почти не менялась. Марго вздохнула и покачала головой. Чертов дождь… Чертов Блад… Чертово все!..
На душе у нее было так же тоскливо и горько. Хотелось выйти под ливень, лечь на землю и заснуть. Только так, чтобы уж не просыпаться. Чтобы не помнить больше. Чтобы не видеть того, что происходит... с ним.
Это сейчас все кажется ей таким простым. Кажется, будто можно исправить все вот так, одним махом… Так просто избавиться от этого кошмара. Но это только сейчас… когда мысли в ее бедной голове так славно затуманились от вина. А выветрится хмель – и все вокруг вновь станет невыносимо сложным… и слишком тяжелым для ее плеч.
Проклятый капитан Блад!.. Она не обязана была мучиться из-за него. Но мучилась. И иначе не могла.
Марго почти никогда не пила, а сегодня… она вдруг не стала сопротивляться. Тем более, завидный кавалер угощал. И это был своеобразный бунт с ее стороны. Потому что… раз уж можно Бладу, то почему же ей нельзя? Он ведь сам говорил, что это помогает избавиться… от болезненных мыслей и воспоминаний.
Что ж! Это как раз то, что ей сейчас нужно. Потому что болезненных воспоминаний и у нее накопилось порядочно. В основном, благодаря ему.
Он был здесь, в этом доме. Наверху. И сегодня пил один.
В начале вечера Марго пыталась считать бутылки, которые Жак носил наверх, но уже после третьей оставила это занятие. Что толку? Пьян до полусмерти. Опять. И это значит, что примирение откладывается.
Ей было немного совестно за то, что она наговорила ему при всех. Но в ту минуту она словно обезумела от боли и унижения… ударила его по лицу… кричала, что хочет его смерти… И он… так смотрел на нее при этом!.. Лучше бы он разозлился и ударил ее в ответ! Только не этот его беспечно-удивленный взгляд! Он, кажется, совсем не обиделся, когда она сказала это. Или ей так… только показалось? По его лицу никогда нельзя было этого разобрать. Тем более, когда он был настолько пьян… Марго тяжело вздохнула. Был ли он пьян настолько, чтобы тут же забыть о случившемся? Она очень хотела бы надеяться на это. Но чувствовала, что подобная надежда совершенно напрасна. Она была почти уверена, что он ничего не забыл, как бы ни был пьян в тот вечер. Он все помнит. Так же как она.
Марго закусила губы. Это он, он был виноват во всем, что произошло! Но угрызениями совести мучилась почему-то она. Господи! Да неужели же он думал, что она сможет вот так спокойно смотреть на его унижение и не попытается сделать хоть что-нибудь, чтобы это прекратить?! Или он делал это специально, чтобы ее позлить? Чтобы причинить ей боль? Чтобы показать, насколько безразличны ему ее чувства и мысли по поводу его поведения? Ооо, идиот! Тысячу раз идиот!
А вдруг?.. - она испугалась. - Вдруг он пьет сегодня еще и из-за этих ее глупых слов? Конечно. Откуда ему знать, что все это неправда?
На самом деле Марго, конечно, не хотела его смерти. Конечно, она не хотела, чтобы он утонул, но… Что проку от того, что он жив? Он уже не ее Питер. Больше не ее Питер. Этот злой отчаявшийся капитан - совсем чужой ей. А тот, настоящий Питер Блад для нее все равно что умер. Он уже не вернется. Никогда. И все ее жалкие попытки расшевелить его, разбудить его в этом сломанном, потерянном, разбитом человеке – обречены. Его уже не спасти. Сколько бы раз она ни попыталась снова протянуть ему руку, он все равно так же упрямо ее оттолкнет. Он не хочет жить. И не станет. Ей осталось только его оплакивать.
Странно. Сейчас, когда она сама была почти пьяна, мысли о нем уже не причиняли такую нестерпимую боль. Они словно бы притупились и не ранили так сильно. Она даже смогла думать о нем без слез. Почти.
В груди остались лишь сожаления… и тоска. К счастью, за свою не слишком долгую, но крайне насыщенную жизнь, Марго выучила чудесный способ, чтобы с ними бороться.
- Филипп, не сиди, как болван, - сказала она мягко, смаргивая навернувшуюся на глаза серую муть. – Закажи мне чего-нибудь сладенького.
***
Она проснулась ночью в слезах и не смогла больше заснуть.
Ей приснилась Франция. Весеннее солнце над берегами Нанта. Зацветающие ирисы в тихих уютных садах… И стройный синеглазый брюнет в форме французского офицера. Он был ослепительно красив. Красивее даже, чем эти высокие нежные цветы за чугунными оградами. Или, может быть, это только ей так казалось… Но от одного взгляда на него грудь наполнялась невольной гордостью за Францию, хотя сам он и говорил по-французски довольно паршиво. Он был совсем молодым. На лбу его и возле тонкого рта не было еще тех суровых складок, что появились теперь. В ярких глазах еще не было усталости. Только злость. Нет, он не был добрым. Никогда не был. Но ее он словно бы оберегал. Она ведь была в ту пору совсем еще глупой девчонкой. Поэтому, наверно, ей казалось, что он послан ей Богом. Что ж… он и впрямь был похож на ангела, ее лейтенант. Особенно когда вот так задумчиво улыбался своим мыслям… или когда тихо шептал глупые нежности в ответ на ее ласку… И когда заслонил ее своей грудью от тех, кто хотел причинить ей зло, он казался ей ангелом. Это было даже смешно и ужасно глупо, но только не для той наивной девочки. Потому что для нее все неожиданно стало очень серьезно. И этот молодой офицер как-то вдруг занял в ее сердце совершенно особое место. Она не видела от него ничего, кроме добра, и считала его своим защитником. Он и был ее защитником. Ее покровителем. Он был ее первым мужчиной. И, наверное, он был единственным, кого она… по-настоящему… всегда…
Боже… Она, должно быть, сходит с ума от всех этих переживаний. Стоило ей прикрыть глаза хотя бы на секунду, как перед мысленным взором опять вставало его смуглое улыбающееся лицо.
Наверное, она просто слишком много думала о нем в последнее время. И… зря, наверное, она пила. Это никого еще до добра не доводило. И никому еще не помогло избавиться от проблем.
Проворочавшись без сна почти целый час, Марго села на кровати, кутаясь в тонкое покрывало. И в ту же секунду к ней будто внезапно вернулся слух. Комната моментально наполнилась отзвуками далекого прибоя, шелестом дождя за окном, шорохом промокшей листвы. Зажженная свеча принялась тихонько потрескивать. На какое-то мгновенье Марго показалось, что она опять в Нанте - настолько свежи были воспоминания, разбуженные сном.
Надо же... Столько воды утекло с тех пор. А она по-прежнему все помнит. Помнит ли он?.. Вряд ли. Во-первых, мужчинам вообще не свойственно помнить о таких вещах. А во-вторых… он и сам себя теперь не помнит от рома. Проклятый, вздорный мальчишка! Дурак… Господи, какой же дурак!
Он ведь и раньше пил. Пил всегда, сколько она его помнила, чего уж тут скрывать... Но никогда прежде он не пил столько... Никогда прежде он не пил так… безобразно, так… безрассудно. Может быть, его опять тревожат воспоминания о войне?.. или о тюрьме?.. Или каких там еще приключений он успел найти на свою голову, пока пропадал неизвестно где?.. Почему он не скажет ей? Он же знает, что она могла бы помочь ему успокоиться. И сама бы успокоилась, наконец.
Из коридора внезапно донесся приглушенный девичий визг и грубый смех незнакомого мужчины. Марго сбросила ноги с кровати и яростно помотала головой, стряхивая с себя сон. Черт! Кажется, кто-то пристраивается делать это прямо у ее двери. Да чтоб их!
Борясь с головокружением, Марго поднялась с постели. Накинув на плечи халат, она подошла к двери, прислушиваясь. Громкое пьяное сопение, а также преувеличенно страстные вздохи неизвестной мадемуазель не оставляли Марго сомнений в ее правоте. Сжав зубы от злости, она резко раскрыла дверь и увидела за нею именно то, что ожидала. Неизвестный - слава Всевышнему! – буканьер стоял к ней спиной, недвусмысленно вжимая в стену даму не робкого десятка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась…
- Луиза?! – охнула Марго. – Ты что творишь, идиотка?!
- А-а, старушка Марго… - лениво протянула проститутка из-за плеча своего кавалера и по голосу ее Марго поняла, что Луиза безнадежно пьяна. – Не может заснуть в одиночестве... У ее дорогого капитана на нее не встает. Ай-ай-ай!.. Да ты не расстраивайся, дорогая… Ему это вообще теперь не нужно, - она хихикнула. - Не думаю, что этот чертов пьяница хоть на что-то способен теперь…
Марго почувствовала болезненный укол внизу живота и сжала зубы еще крепче.
- Ну хватит, мистер Ди! – Луиза резко толкнула своего клиента в грудь. - Мы больше не одни.
- Да что за черт, детка? – пропыхтел бесстыжий господин, оборачиваясь к Марго. Маленькие злые глаза тускло блеснули в свете свечей.
- Убирайся прочь, шалава! – раздраженно прорычал он, уставившись на Марго ненавидящим взглядом.
Марго жестко усмехнулась.
- Слышала, подруга? – обратилась она к Луизе. - Твой клиент велит тебе убираться.
- Месье имел в виду тебя, неужели неясно, сучка?
- Меня? – воскликнула Марго, убедительно изобразив на лице удивление. – Разве это я готова за сомнительную плату раздвинуть ноги прямо в коридоре?
- Придержи язык, шлюха! – вспыхнул мужчина.
- Спокойно, дорогой, - произнесла Луиза тоном миротворца. - Марго просто завидует. Она знает, что уж лучше так, как я… Лучше так, чем унижаться перед всеми… ползая как собака за вечно пьяным уродом, который и имени ее не помнит. Марго, милая, раз уж ты все равно сегодня без улова, может быть, уступишь нам свою спальню?
Марго почувствовала, что дрожит от еле сдерживаемого гнева.
- Иди к дьяволу, - прошипела она.
Луиза насмешливо оскалила острые зубки и вздохнула с притворным огорчением.
- Вечно ты так. Мистер Ди, мы уходим. Подыщем уголок поуютнее, - она решительно одернула юбки.
- Вредная крошка, а? - заметил мерзкий месье, уже уходя с Луизой по коридору.
- Да, это бывшая шлюха капитана Блада, - послышался ее небрежный ответ. – Да помнишь ты его!.. Это тот пропойца, который на днях на пол свалился, а потом еще задирался с капитаном Тондёром. Он часто здесь таким манером народ веселит. Месье Тондёр уже даже внимания не обращает на этого идиота.
Они скрылись на лестнице.
Несколько мгновений Марго стояла в одиночестве, тяжело дыша и глядя прямо перед собой. А потом медленно прижала руки к лицу.
Нет, ну какая же дрянь, а! Как?! Как можно было все так извратить?!.. Или… это просто сама Марго не замечает того, что очевидно даже для этой дурочки? Неужели все это видят? Неужели все думают так же? Она прислонилась к стене, еле сдерживая рвущийся наружу стон. Неужели он думает так же?
Она сумасшедшая. Да, она сумасшедшая проститутка, не имеющая ни капли гордости. Как иначе можно было объяснить то, что происходит? Все кончено. Пора смириться и перестать себя мучить. Спился ее капитан. Нету его больше… Какая тут может быть… любовь? Она горько усмехнулась. Но почему же тогда… почему ее все равно так непреодолимо к нему тянет? Почему? Насмешливая улыбка Луизы снова возникла в памяти. Да просто потому, что дура, вот почему!.. Несчастная дура!..
Проклиная себя за малодушие, Марго медленно пошла по этажу в самый конец коридора, туда, где на углу здания находилась комната ее капитана. Марго знала, что из этой комнаты открывается чудесный вид. Но вряд ли Блад снимает ее ради вида. Просто эта комната находилась на углу, а это значит, что там у него не было соседей. Он ищет в ней уединения, только и всего.
Медленно приблизившись, Марго прижалась ухом к щели между деревянной дверью и косяком. В комнате было тихо. Молодая женщина тяжело вздохнула. Если он там, то вряд ли спит. Потому что его обычного похрапывания слышно не было. Она наклонилась, силясь разглядеть что-нибудь через замочную скважину. Темно. Должно быть, капитан все же решил вернуться на свой корабль, уже после того, как она ушла к себе. На всякий случай Марго нажала на дверь, чтобы удостовериться. Ну вот, не заперто, так и есть. Она уже шагнула было в комнату, когда… Ой, мамочки!.. Марго замерла в дверях, осознавая, что бессовестно вторглась в чужую спальню. Господи, ну и идиотка! Забыла что ли, сколько бутылок рома он высосал за прошедший вечер?! Он и при всем желании не смог бы никуда отсюда уйти! Не на своих двоих уж точно! Конечно, он был все еще здесь!
Кто-то уложил его на кровать одетого, или он все-таки добрался сам. И теперь совсем тихо похрапывал в своем углу. Даже дверь не запер, дурачина. Надо же быть настолько беспечным!
Пламя догорающих свечей опасно подрагивало и колебалось на сквозняке. Она медленно шагнула к нему. Вот и свечи забыл погасить, балда. Он же мог опрокинуть их во сне и устроить пожар. Марго шмыгнула носом. Да что же он за человек такой! Он умудряется мучить ее даже тогда, когда просто спит. Она знала, что лучше всего сейчас было бы погасить свечи и по-тихому уйти в свою комнату. Но дурацкая тоска снова сжала ей грудь, словно тисками, не давая ступить ни шагу.
Зачем она вообще сюда пришла? Кого она хотела здесь найти? Он умер для нее еще тогда, когда навсегда распрощался с ней в Нанте и обещал написать письмо. Это просто дурацкая ошибка, что судьба опять столкнула их вместе. Этого не должно было произойти. Того лейтенанта, которого она так отчаянно ищет, по которому она так отчаянно тоскует, давно уже нет на свете. Он простился с ней навсегда и не нарушил слова. Он не собирался ничего возвращать. Да и, говоря по правде… возвращать было нечего. Ничего ведь не было. Он не обманывал ее. Она просто действительно не входила в его планы. Рядом с ним для нее просто не было места. По глупой случайности она появилась в его жизни. И то, что он сделал для нее когда-то, не значило ровным счетом ничего. Просто он сделал бы это для любой женщины, пусть даже самой жалкой и уродливой. Таким уж его воспитали. И если она решила, будто у нее есть на этого мужчину какие-то особые права только на том основании, что когда-то в прошлой жизни он отнесся к ней с добротой, так это только ее проблемы. Потому что он никогда не принадлежал ей, что бы она сама себе ни нафантазировала. И хотя Марго так любила украдкой называть его про себя "мой Питер", она прекрасно понимала, что ее Питером он никогда не был. Такого как он невозможно удержать. Ни уговорами, ни силой, ни слезами. Невозможно приручить. Как невозможно приручить ветер... или море. Это было тяжело. Но если бы не это... если бы не эта его страстная любовь к свободе, если бы не эта почти детская непоседливость, разве она полюбила бы его? Марго печально улыбнулась. Да она бы его даже не встретила! Потому что если бы он не был именно таким, его бы никогда не занесло во Францию на войну. И не будь он таким балбесом, он бы никогда не оказался здесь...
Блад вздрогнул во сне и с глухим ворчанием перевернулся на бок. После этого он совсем затих, даже храпеть перестал.
Марго глядела на него с невыразимой тоской. Надо же… Всего за пару минут она почти забыла, почему он ночует на берегу, хотя, казалось, думала об этом постоянно. Наверно потому, что сейчас он выглядел почти так же, как тогда, в их последнюю встречу в Нанте. И лицо у него было таким же серым и осунувшимся, как в те дни. Вот только не раневая лихорадка его теперь мучила. Со вздохом окинув взглядом ряд пустых бутылок на столе, Марго закусила губу, изо всех сил пытаясь не разрыдаться. Она боялась разбудить его, хоть и понимала, что после такого количества рома, его и пушечная пальба не заставит пошевелиться. Просто удивительно, как он еще дышит. Черт! Черт... Она закрыла лицо руками. Он всегда пил. И немало. Но никогда раньше он не был таким, никогда! Даже тогда, когда она познакомилась с ним в первый раз. Он был тогда нелюдимым и злым после испанского плена, но и близко не таким злым как сейчас. И еще он был… живым. Красивым, яростным, неугомонным! И живым.
Ах, если бы можно было вернуть того лейтенанта! Хотя бы на одно мгновенье снова его увидеть. До слез, до боли, до смерти хотелось снова увидеть его. Услышать его голос, дотронуться до его рук. Ведь это был тот же самый человек! Тот единственный, которому она могла доверять… как себе. Или… все это ей только снилось? Боже, боже… Она бы все, наверно, отдала, только чтобы его вернуть. Она была готова бежать на край света, лишь бы только снова его увидеть. Но и на краю света его больше не было. Его не было больше нигде.
И хотя, глядя на того исправного подтянутого офицера, трудно было поверить, что этот человек способен настолько потерять над собой контроль, настолько распуститься, чтобы в конце концов погибнуть от пьянства, это произошло все равно. И кто бы мог подумать, что он, переживший столько горя с высоко поднятой головой, закончит так плохо…
********************************************************************************************
Его блестящие ярко-синие глаза, глядевшие с тревогой, были первым, что она увидела на утро после той сумасшедшей ночи. Что ж… кажется, она все делала, как надо. И она… женщина теперь.
Заметив, что она проснулась, молодой человек снова опустился на подушку, глядя в сторону. Марго насторожилась.
- Лейтенант, - неуверенно позвала она. – Доброе утро.
- Доброе утро, Марго, - хрипло ответил он, не оборачиваясь к ней. – Как ты?
Он задал вопрос мягко, но в голосе его она почувствовала сильное напряжение. И… почему, черт возьми, он на нее не смотрит?
- Хорошо, - шепотом ответила Марго и с улыбкой потянулась к его груди. – Хорошо, - она погладила его плечо ладошкой. - Хотя мне все говорили, что это очень больно. Напрасно пугали.
- Тебе не было больно? – Блад недоверчиво приподнял брови.
- Совсем чуть-чуть, - призналась девушка.
Она помолчала, изучая его лицо. Никогда еще она не видела его так близко. И это было забавно. Потому что так она могла видеть каждую его ресничку, каждый волосок его ровных темных бровей… маленькую родинку на левой скуле… сухие трещинки на тонких губах. Она улыбнулась. Вблизи он был еще красивее.
Питер бросил на нее вопросительный взгляд, едва заметно нахмурившись. Тонкая морщинка появилась у него между бровей. Но и это не ускользнуло от внимания Марго, потому что ее лицо было совсем близко.
- Что? – тихо спросил он.
- Ты такой красивый, - призналась она.
И удивилась, увидев, что при этих словах он нахмурился еще больше и снова отвернулся.
- Наверное, - дрожащим голосом добавила Марго, пытаясь исправить свою ошибку, хотя не понимала точно, где именно она ошиблась. – Наверное, с месье Вернером это было бы намного больней.
Блад вздохнул, не переставая хмуриться.
- Да уж… - негромко ответил он.
- Что-то не так, лейтенант? – наивные бровки Марго печально изломились.
Он посмотрел на нее мрачно.
- Если честно, Марго, то все не так.
- Месье?..
- Ты здесь, хотя должна быть у себя в спальне.
Марго смотрела на него несколько секунд, чуть приоткрыв губы.
- О!.. О сударь!.. – внезапно переполошилась она. – Простите, прости меня, ради Бога! Я просто… Я сейчас уйду, месье лейтенант. Я сейчас же уйду!..
С этими словами девушка попыталась соскочить с постели, но обнаружила, что мужчина крепко держит ее руку, не отпуская.
- Лейтенант?
- А что теперь толку, Марго? – произнес он, глядя на нее как-то совсем непонятно. - Это ведь все равно ничего не исправит.
- О, лейтенант! – прошептала она. - О чем вы говорите?..
Он задумчиво провел пальцем по губам, снова отводя глаза в сторону.
- Не нужно было этого делать. Ладно ты, глупая девчонка… Но и я ведь тоже хорош… Да не смотри ты на меня так, Марго! Вряд ли ты сейчас способна понять, какую ужасную ошибку совершила.
Глаза Марго странно заблестели.
- Зачем вы это говорите мне?
- Марго…
- Вам хочется сделать мне больно?
- Конечно, нет! И именно поэтому… - он рассерженно выдохнул. - Мне ведь действительно нечего тебе предложить. Ты не понимаешь разве, что я…
- Месье Блад! – серьезно перебила она. - Вы и так сделали для меня слишком много, я этого никогда не забуду.
- Ты...
- И я совсем не такая глупая, какой вы меня считаете, лейтенант. Я знаю, что вы никогда… на мне не женитесь, и что вы никогда… не свяжете себя с… Я все понимаю!
- О Марго… - грустно произнес он. - Неужели ты и правда не видишь… Дело ведь совсем не в тебе. Ты чудесная девушка. Ты мне очень… нравишься. Нравишься даже больше, чем я бы этого хотел, - он опустил глаза, запнувшись на секунду. - И оставляя тебя здесь после всего, я знаю, что поступаю, как мерзавец. Но поверь мне, Марго, я был бы еще большим мерзавцем, если бы потащил тебя за собой. Я не жду, что ты меня простишь, но… Марго...
Она осторожно прижала пальчики к его губам, заставив замолчать. И тихо склонилась над ним, целуя лоб и волосы…
Он медленно прижал ее к себе, закрывая глаза…
- Спасибо! – со слезами в голосе зашептала она возле самого его уха. – Спасибо, что сказал это, спасибо…
- Марго, - он потянулся к ней рукой, но она быстро поймала его ладонь и прижала к губам.
***
- О, а где же ваши кудри, лейтенант? – огорченно воскликнула она, стянув с него немного растрепавшийся парик и обнаружив, что голова у него острижена теперь совсем коротко.
Он чуть смутился. Длинные ресницы опустились на мгновенье, но тут же взлетели вновь.
- У тебя в руке, - с улыбкой ответил он, попытавшись отшутиться.
- Вы знаете, что я имею в виду! – расстроилась Марго. – Ваши собственные волосы. Такие красивые!... Ну зачем вы их остригли!
- Ну… по правде, с ними уже становилось жарковато. Приходится иногда их укорачивать. Да отрастут они, Марго, не переживай.
Марго покачала головой, забирая у него перевязь и шпагу.
- Ничего-то вы мужчины не понимаете в красоте.
Он окинул ее взглядом чуть более откровенным, чем позволяли приличия, и вздернул подбородок, обнажая зубы в лукавой улыбке.
- Ну уж нет! Что ни говорите, мадемуазель, а я все же наделен неплохим вкусом. Можете убедиться, - он отошел от зеркала, давая ей взглянуть на ее собственное отражение.
Марго подняла на него блестящие глаза.
- Не смешно, месье Блад. И думаю дело тут совсем не в вашем вкусе, - она чуть нахмурила брови. - А только в вашей доброте.
Он лишь беспечно пожал плечами.
- Вот уж чего точно никогда за собой не замечал.
***
Она тихонько скользнула рукой по его груди, с некоторой досадой отметив про себя, что легко могла бы пересчитать у него все ребра, и погладила пальчиками живот… Так здорово было ощущать его теплое дыхание совсем рядом. Внезапно она почувствовала, как он замер, и все мышцы под ее руками вдруг напряглись. Марго еще не успела сообразить, что случилось, когда Блад поймал ее руку и остановил.
- Перестань, Марго, - строго сказал он.
Она посмотрела на него удивленно.
- Почему?
- Просто не надо так делать, пожалуйста.
В глазах девушки промелькнуло подозрение.
- Да ты… Да ты щекотки боишься, Питер! – внезапно воскликнула она, улыбаясь во весь рот. – С ума сойти! И правда боишься!
Блад взглянул на нее исподлобья.
- Я, кажется, этого и не скрываю… Марго, что ты делаешь? Марго!.. Мар… - его голос сорвался, когда со злорадным смехом девушка безжалостно сунула обе руки ему под рубашку.
Когда через несколько минут Марго все же решила сжалиться над ним, из глаз Питера катились слезы.
- Ах… ах ты!... – сипел он, пытаясь отдышаться.
Марго глядела на него с улыбкой.
- Прости! Я никому про это не расскажу.
- Да какого черта! – обиженно пропыхтел он, потирая измученные ребра.
- Ну, мне просто хотелось убедиться, - честно призналась Марго. - Я никогда не слышала, как ты смеешься. Ты все время такой мрачный.
Блад удивленно поднял брови.
- Глупости, - ответил он. – Просто я… серьезный. И умудренный жизненным опытом.
Она усмехнулась.
- И ревнивец к тому же.
- Что? – удивился он.
- Так говорят. Раз боишься щекотки, значит ревнивый. Правда это?
Он задумался.
- Ну… я не знаю. Честно.
- Да врешь ты все. Держу пари, ты будешь до смерти ревновать свою жену, - она помолчала. – Если конечно когда-нибудь женишься.
- Что вряд ли, - со вздохом заключил Блад.
***
- Это буква "Р". С нее начинается твое имя?
- Да, верно, - он улыбнулся. - А говорила, что не умеешь читать.
Девушка печально вздохнула.
- А я и не умею, - сказала она серьезно. – Раньше я знала только букву «М», а теперь знаю еще и эту букву. Жаль, конечно, - она вздохнула. - Иначе мы могли бы с тобой переписываться... Говорят, в моем возрасте уже нельзя научиться читать…
- О Марго, это говорят либо лентяи, либо дураки. Учиться никогда не поздно, - он посерьезнел. - Я бы мог научить тебя, будь у нас чуть больше времени.
Марго положила на стол квадратный желтый конверт, который все еще сжимала в руке, и задумчиво взглянула на лейтенанта.
- А тебе… обязательно надо идти на войну?
Он грустно улыбнулся.
- Марго... Посмотри на этот конверт. Это действительно буква "Р". Тут написано "приказ". Служебное предписание выдвинуться во Фландрию. Какие тут могут быть вопросы?
- Ясно.
Она помолчала еще немного.
- Но ты хотя бы... будешь меня вспоминать? – робко подняв глаза, она наткнулась на его пристальный взгляд.
Осторожно положив руку ей на талию, он медленно притянул ее к себе.
- Даже если бы я и хотел тебя забыть, Марго, то все равно не смог бы.
- И я вас не забуду, лейтенант, - с готовностью ответила Марго. - Я буду каждый день молиться, чтобы на войне вас не убили.
Он нахмурился.
- Нет, Марго, этого не надо. Не надо, слышишь? Я обязательно вернусь и научу тебя читать.
**********************************************************************
Он не научил. Наверное, это было единственное обещание, которое он нарушил.
Послышалось тихое шипение и в комнате стало темнее. Еще одна свеча догорела на низеньком столе. А бледного сияния оставшейся едва хватало, чтобы различать очертания собственных рук.
Марго обнаружила, что плачет, сидя возле постели капитана. Дьявол! Да что с ней сегодня такое! Она точно сошла с ума! Точно спятила!..
А если бы кто-то увидел это! Если бы он увидел это!.. Что бы он сказал… Как бы посмеялся он над ней!.. Он бы окончательно перестал ее уважать…
Словно застигнутая на месте преступления, Марго поскорее утерла слезы рукавами сорочки, но они все продолжали течь.
Какой же он глупый, какой бессердечный! Он знал, как болит ее сердце… из-за него. Знал, как оно разрывается… Он прекрасно это знал. Но ему было все равно. Имей он хоть каплю жалости, он бы позволил ей помочь ему! Он бы ее не оттолкнул.
Странно. Она считала его своим единственным другом, хотя и злейший враг не смог бы причинить ей столько боли. И все же, несмотря на это, она готова была бы простить его… И единственным препятствием оказалось то, что сам он вовсе не ждал ее прощенья. Ему было все равно. И это было самое страшное. Ему было плевать на ее чувства, плевать на окружающих, плевать на самого себя... Он погиб. Его нет. Осознай ты это уже, наконец! Наверное, ей было бы легче это пережить, если бы она хотя бы знала, почему…
Мужчина снова дернулся во сне, судорожно вдохнув, словно был напуган...
До крови кусая губы, не давая вырваться рыданиям, она медленно поднесла руку к его лицу. Почти не дыша, провела по колючей щеке самыми кончиками пальцев, дотронулась до напряженного плеча… погладила твердую, худощавую ладонь. Его пальцы медленно сжались, мягко удерживая ее руку. Он тихо пробормотал что-то по-английски… Сначала Марго не поняла, что именно, а потом, вдруг неожиданно ясно различила одно единственное слово, которое он повторил несколько раз:
- Милая…
Сердце сжалось от невыразимой боли.
Вряд ли он думает сейчас о ней… Но… раз уж она рядом…
- Я здесь, - тихо сказала она, глотая слезы и стараясь, чтобы голос звучал спокойно и ласково. – Я здесь… Питер. Все хорошо, - она погладила его по волосам свободной ладонью. – Все хорошо… Спи.
Постепенно его дыхание снова выровнялось. Тонкие сухие губы по-прежнему были приоткрыты. Марго не отнимала у него своей руки.
И думала только об одном. Что бы с ним ни случилось, каким бы он ни стал теперь… даже если он погиб безвозвратно и ничего уже не исправить… Она все равно никогда не забудет, каким он был. Она всегда будет это помнить. Потому что таких, как он, она не встречала больше… Потому что он... что бы он там сам о себе ни воображал, но он был самым храбрым, самым добрым, самым лучшим на земле! Он был… удивительным. Он был ее ангелом. И она никогда не забудет того, что он сделал для нее когда-то.
Медленно склонившись к самому его лицу, она нежно отвела рукой влажные черные пряди и тихо поцеловала его горячий лоб.
- Я не забыла, - прошептала Марго, с тоской вглядываясь в его лицо. - И не забуду.
Он не шелохнулся.
Она постояла еще минуту. А потом мягко отняла свою руку, бесшумно задула свечу и вышла из комнаты, тихо прикрыв за собою дверь.
______________________________________________________________________________________________________________________________
И номер два. Действие тесно перплетается с событиями, описанными natoth в рассказе "Тонкий подход" http://sabatini.diary.ru/p177216760.htm Сразу после разговора Марго с Волверстоном о сердечных делах капитана.
Последний вечер
Последний вечер
Вот оно!..
Сердце замерло, пропустив несколько ударов, и забилось снова... медленно, преодолевая мгновенно сдавившие его ужас и боль.
Наконец-то - правда.
Марго поспешно отвела глаза, испугавшись, что они могут выдать ее чувства.
Слез не было. Это оказалось слишком неожиданно, чтобы плакать. Слишком откровенно. Слишком… в лоб. Как умел, наверное, один только Нэд.
И Марго никогда бы не подумала, что внезапно вспыхнувшая ревность - это так больно.
Все оказалось до смешного банально. Но ведь все сходится, черт возьми! Она ломала голову, искала причину… А все оказалось так просто. Все эти уклончивые ответы, отчаяние, ром… все эти печальные взгляды, вся эта… скрытность. Она не могла понять, что же с ним не так. Что же так неуловимо изменилось в нем с того момента, когда они расстались во Франции… что его изменило. И какие только невероятные предположения ни приходили ей в голову… А оказалось, что это была всего лишь любовь. Просто любовь. Такая, какой она только и может быть. Вот почему он не мог сказать ей...
Эта правда была настолько очевидной, что Марго могла бы и сама догадаться, давным-давно. Но почему-то не догадалась. Может, потому что знала эту правду с самого начала, но упрямо отказывалась впустить ее в свое сознанье? Может, потому что боялась ее…
Волверстон коротко кивнул ей на прощанье, сделав знак, что все понял и ей не стоит беспокоиться. Как будто она могла не беспокоиться, теперь... Ибервиль отвесил ей легкий поклон, после чего нахлобучил шляпу на густые каштановые кудри и, решительно развернувшись на каблуках, шагнул к выходу. Она успела заметить, что лицо его было серьезным, если не сказать печальным, что было совершенно для него не характерно. Что ж, Марго были понятны его чувства. Неловкость и неуверенность.
Два капитана просят ее о помощи. Они словно приоткрыли перед ней завесу своей внутренней, мужской, жизни… своих личных, мужских, тайн... Нечто настолько интимное, что говорить об этом с женщинами было не только неприлично – это было почти предательством. По отношению к их капитану. Марго понимала, что только отчаяние заставило их после стольких мучительных сомнений все же решиться на этот шаг и открыться ей. Чужой и равнодушной, как им наверняка казалось. Раскрыв перед ней эту правду, они словно бы дали ей в руки оружие против того, кто был им так дорог, против своего капитана. Зная, что она вольна обратить это жестокое оружие против него, они надеялись все же, что она использует свою власть ему на благо. Они, такие большие и сильные, пришли к ней, маленькой и слабой. Пришли со своей бедой. Они доверились ей, как дети. И Марго, пусть и совершенно уверенная теперь, что ничего хорошего из этого не выйдет, просто не смогла сказать нет.
Но Всемогущий Боже!.. Что? Что она может?! Чего они ждут от нее? Если он любит другую женщину так сильно, что золотыми буквами написал ее имя на борту своего драгоценного корабля, и кровью - в своем сердце, что она может с этим поделать?.. Вырвать сердце у него из груди?
Что бы она ни делала, как бы ни унижалась, пытаясь привлечь его внимание, она все равно будет дурой. И это будет не его вина. Она же знает его. Знает, что это бесполезно. Глупо даже пытаться. Тот, кто любит, должен уметь отпускать. Скрепить раненое сердце, как бы ни было тяжело, и незаметно уйти в сторону – для нее это единственная возможность спасти хотя бы остатки своей чести. А он… Не нужно его трогать. Так будет только больнее.
Марго закусила губы и тихо вышла на широкое крыльцо таверны, где под жестяным навесом со скрипом покачивалась на ветру бледно-голубая вывеска с изображением королевской короны в окружении золотых лилий.
Это плохая идея, думала Марго, очень плохая.
Она облокотилась о рассохшиеся деревянные перила, мрачно глядя перед собой.
Господи, как же не хочется снова чувствовать себя идиоткой!..
Марго со вздохом качнула головой.
Но ведь он умирает, подумала она внезапно. Умирает прямо у нее на глазах. И загнется совсем скоро, если не прекратит это безобразное пьянство. Неужели она допустит это только потому, что он любит не ее? Неужели из одной только глупой ревности она будет хладнокровно наблюдать его гибель, не пошевелив и пальцем, чтобы помочь? Он ведь ее не предавал. Он никогда и ничего не обещал ей. Он ни в чем перед ней не виноват. И он помогал ей совершенно бескорыстно когда-то. Так неужели она неспособна ответить ему тем же, запихнув подальше свой паршивый эгоизм? Пожалеть его, а не себя?.. Если она его и правда любит... Она ведь обещала.
Марго не мигая глядела в синюю темноту над высокими перистыми силуэтами кокосовых пальм, когда кто-то по-кошачьи бесшумно подошел к ней сзади. Крепкие мужские руки ласково дотронулись до ее плеч, потянули к себе. Марго почувствовала, неожиданно для самой себя, как все тело охватывает горячая сладостная дрожь.
- Ты снова заставляешь меня ждать, милая, - лениво произнес по-французски знакомый голос.
- Простите, капитан, - ответила Марго, подаваясь навстречу его ласковому прикосновению. – Я задумалась.
Она тихонько опустила голову ему на грудь.
- Что нужно было от тебя этим олухам?
Марго чуть нахмурила брови.
- Я не хочу об этом говорить. Они к счастью уже ушли.
- И больше нам не мешают, - с улыбкой выдохнул капитан Тондер, целуя ее рыжую макушку. – Ты же моя девочка. Моя хорошая… моя красивая девочка... Самая красивая на этом острове!.. - его горячие губы прижались к ее шее. - Королева Тортуги...
Его следующий жадный поцелуй больше был похож на укус. Марго поднесла пальцы к шее, инстинктивно закрываясь от него.
- Мне больно, капитан.
- Ну-ну, кошечка, не вредничай. Я никогда и ни с кем не был так осторожен, - он провел кончиками пальцев по ее вспыхнувшей щеке, шелковистому сладко пахнущему виску и с мурлыканьем сытого кота зарылся в густые рыжие волосы, приводя в беспорядок ее тщательно уложенную прическу. - Только не говори мне, что старик Блад был с тобой более нежен.
- Не... – отрывисто выдохнула Марго.
- Я это и говорю, - усмехнулся Тондер, сверкнув белыми зубами.
- Не смейте его трогать! - яростным шепотом закончила она свою фразу.
Француз чуть отстранился.
- Капризная киска, а, капитан? - хохотнул один из офицеров, выходивших из таверны, который не мог слышать их разговора, но заметил это неловкое движение своего командира.
- Убирайся в ад, Этьен, не твоего собачьего ума это дело! - Тондер сердито нахмурил красивые черные брови, а потом снова посмотрел на Марго.
- Пожалуйста, - тихо прошептала Марго, опуская глаза, не в силах вынести этого укоризненного взгляда.
Капитан напряженно молчал почти минуту, прежде чем Марго услышала его злобное:
- Дьявол!..
Она подняла голову, наткнувшись на горящий черный взгляд.
- Чем он так хорош, скажи мне, - прошипел француз, - что даже в моих объятиях ты продолжаешь думать о нем?!
Марго зажмурилась, боясь услышать продолжение, которое не замедлило последовать.
- Он же чертов пьяница, ублюдок!.. Пропащий человек...
- Не говорите так о нем, - прошептала Марго. - Вы совсем не знаете его, чтобы судить...
- Но я знаю достаточно, чтобы его ненавидеть! – Тондер сжал крепкие челюсти, морщась от отвращения. – О да… Чертов святой Блад! Хочешь, я скажу тебе, какой он на самом деле, хочешь?! Самоуверенный... Наглый... Всюду сующий свой нос. Привыкший получать все, чего ни пожелает. Ты тоже думаешь, что он святой, а?! Да неужели же вы, женщины, настолько глупы! Ведь он же самая настоящая мразь. Такой грязный, такой вонючий!.. Ублюдок… Ничтожество!..
- Нет!..
- Да меня тошнит от него, Марго! - с отвращением воскликнул капитан Тондер и, болезненно сведя брови, стал вдруг похож на обиженного ребенка. - О боже!.. Он ведь оскорбил тебя... а ты... Пресвятая Дева Мария! Неужели ты его...?!
Марго прижала пальцы к его губам прежде, чем он успел договорить, и, умоляюще глядя прямо в глаза мужчине, медленно покачала головой.
Увидев, что в зеленых глазах ее стоят слезы, Тондер нежно поцеловал тонкие женские пальцы и мягко отвел ее руку от своего лица. Во взгляде его появилось что-то холодное.
- Он же пьяница, Марго, - повторил капитан, осторожно вытирая слезы у нее на щеках самыми кончиками пальцев. – Он все равно не в состоянии этого оценить. Не смей из-за него плакать, слышишь! Он не стоит этого, Марго, клянусь Богом! Он тебя… не заслуживает, - мужчина прижался горячим лбом к ее виску. - Он не заслуживает тебя. Вычеркни его из своей жизни. Забудь.
- Я не могу, - прошептала Марго, обреченно качая головой. – Не могу. Это было бы черной неблагодарностью с моей стороны, капитан. Я так не умею.
Француз горько усмехнулся.
- А вот для него это пара пустяков, - пробормотал он. – Ты, может, и не заметила, но ему плевать на тебя, - он взглянул ей в лицо. - О боже! Ну почему ты опять плачешь?! Прекрати! Сейчас же уймись, слышишь!.. Клянусь, я проткну его шпагой, если ты еще хоть одну слезу из-за него прольешь!..
- Что вы такое говорите, капитан! - в ужасе воскликнула Марго, пытаясь вырваться из его рук, но он только крепче прижал ее к себе. Уткнулся носом в ее волосы, дыша горячо и порывисто.
- Ты с ума меня сводишь, девочка, вот что! Будь я проклят, если я вру! И я хочу, чтобы ты принадлежала только мне.
- Капитан?..
- Я таких как ты никогда не встречал, Марго, - горячо шептал француз. – Но я не собираюсь ни с кем тебя делить! Если я убью Блада, может быть, тогда ты согласишься... Может быть, ты согласишься, Марго... стать моей... женой?
- О, капитан... - Марго испуганно замолчала.
Француз смотрел на нее с жадным блеском в черных глазах.
- Скажи же что-нибудь, - попросил он, когда напряженная пауза начала затягиваться. – Я ведь не каждый день делаю женщинам такие предложения, Марго.
- Я понимаю это, капитан, - тихо произнесла Марго, поднимая на него глаза.
- Рене, - устало произнес он.
- Что? – не поняла она.
- Мне было бы приятно, если бы ты иногда называла меня по имени. Хотя бы тогда, когда мы одни.
Марго грустно улыбнулась, дотронувшись до его щеки.
- Я должна подумать, Рене.
- Это из-за Блада, - он не спрашивал.
- Нет, - быстро ответила Марго. – Просто я тоже не каждый день получаю такие предложения. Дай мне время хотя бы до завтрашнего вечера.
Он смотрел на нее пристально несколько секунд, а затем медленно кивнул.
- Хорошо. Я даю тебе это время.
- Я благодарю тебя, - ласково проговорила молодая женщина. – Но вне зависимости от моего решения, могу я рассчитывать на то, что ты не причинишь зла тому, кто мне дорог?
- Марго…
- Милый капитан! – перебила его Марго. - Если ты сказал мне правду и я... действительно не совсем безразлична тебе... то хотя бы ради меня… Пообещай мне это! Пообещай, что, что бы ни случилось, ты пощадишь его, как пощадил бы моего брата.
Мужчина задумался.
- Как брата? – медленно произнес он. – Что ж, я обещаю тебе это, Марго. Но только если он сам не будет порываться воткнуть в меня свою ржавую железку, иначе, сама понимаешь, я за себя не ручаюсь.
***
Тем же вечером, расставшись с французским капитаном, Марго заперла за собой дверь своей спальни и прислонилась к ней спиной.
Кажется, все сегодня с ума посходили. И она не исключение. Она совершила сегодня два глупейших поступка, о которых завтра обязательно пожалеет. Во-первых, она пообещала ребятам поговорить с Бладом, несмотря на то, что была почти уверена, что ничего этим не добьется. Во-вторых, она пообещала капитану Тондеру подумать над его предложением, хотя и думать тут было не о чем. Да, это было чертовски заманчивое предложение, что и говорить!.. Она и мечтать не могла о том, что когда-нибудь кто-то из местных офицеров сделает ей такое предложение, не говоря уже о капитане!.. Это было так восхитительно, так потрясающе приятно, что она чуть было не сказала "да", когда в последний момент вдруг вспомнила, что перед ней совсем другой капитан. И тогда она пообещала подумать, заранее зная, что не согласится.
Или она поняла это только сейчас?..
Это было удивительно, но именно тот восторг, который она испытала, услышав эти признания из уст нелюбимого, чужого ей человека, дал ей надежду. Она поняла, что Питер вовсе не потерян для нее окончательно, о нет! Ведь, как бы сильно он ни любил ту другую женщину, но к счастью для Марго его любовь безответна. Так сказал Волверстон. Та дамочка не обращает на него внимания. У нее уже есть какой-то свой принц или герцог. И Питеру с ней ничего не светит. Она далеко, и он никогда не увидит ее больше. А Марго здесь, рядом. Марго его любит.
И если даже она сама не смогла сдержать радостного возбуждения, когда капитан Тондер фактически признался ей в любви... и даже почти согласилась стать его женой… то неужели же ее Питер сможет остаться равнодушным, если она скажет ему правду?.. Он ведь также безответно влюблен, как и она. Он должен понять… Ведь Марго очень нравилась ему когда-то. Нравилась, он сам ей об этом говорил! А обманывать в таких делах он не умеет.
И Марго заслужила его любовь больше, чем кто бы то ни был. Марго любила его всю жизнь. Она столько плакала, молилась, ждала!.. А та другая… да что она знает о нем? Что она знает о его жизни?.. Она не видела его ран и шрамов! Она не слышала его стонов! Она и понятия не имеет о том, что у него на душе! И сейчас, когда ему было так плохо, Марго была рядом, не она! Ему только кажется, что та женщина может его понять. Только кажется. Но этого никогда не будет. Потому что она из другого мира. Она чужая. И Марго не отдаст его ей. Ни за что не отдаст, пока жива.
И теперь, хвала небесам, Марго даже знает, как вытащить его из этой ямы! Теперь знает!
Она подошла к сундуку, в котором хранились ее вещи, медленно извлекла со дна маленький бумажный сверток, задумчиво опустилась на кровать, осторожно его развернув – и в следующую секунду по ладоням у нее растеклось розовато-перламутровым сиянием тончайшее брабантское кружево. Такая дорогая вещь была ей не по статусу. Строго говоря, ей вообще не полагалось такое носить. Но Марго не решилась продать ее даже тогда, когда отчаянно нуждалась в деньгах. И никогда бы не продала. Ведь это был его подарок. Единственное, что осталось у нее на память о нем. Марго улыбнулась, чувствуя как стремительно теплеет на душе. Так было каждый раз, когда она брала в руки эти кружева. И вовсе не из-за их стоимости. Вернее, именно из-за этого. Потому что они были бесценны. Он ведь разыскал их специально для нее, он покупал эту дорогую вещь, думая о ней. Раненый, вез их у себя на груди из самой Фландрии, под зимним дождем, по холоду и грязи, только чтобы порадовать ее. Разве сделал бы он это, если бы совсем ничего к ней не чувствовал?!
Так пусть знает, что она не забыла! За все эти годы ей ни разу не довелось надеть на себя эту красоту, но может быть, теперь и есть тот самый подходящий случай? Быть может, увидев на ней эти кружева, он поймет, как нужен ей… поймет, как он ей дорог! А если и нет – так она скажет ему об этом прямо. Она ведь ни разу не говорила ему этих простых слов. Не осмеливалась, боялась чего-то... Но, может быть, теперь самое время? Сказать о том, что он ей нужен. О том, что всю свою жизнь она ждала только его. Пусть знает, что любим. Пусть знает, что Марго сохранила его подарок.
Господи! Она ведь думала, что никогда его больше не увидит! А он здесь, вопреки всему! Он снова рядом! Он жив! А значит, все еще можно исправить! Значит, все у них еще будет хорошо!
Марго почти не думала о том, как будет объясняться с капитаном Тондером. Наверное, увидев на ней такую красотищу, он бедный решит, что она принарядилась по случаю помолвки. Чертовски неловко, ну да Бог с ним! Она что-нибудь придумает. Откажет ему мягко.
Да и потом, он ведь и сам знает, что ее сердце занято. Так что обижаться ему не на что.
У Марго уже есть свой капитан. И она ни на кого его не променяет.
Девушка мечтательно улыбнулась, размышляя о завтрашнем дне. Нэд обещал, что приведет его трезвым. Ну, пусть только попробует не выполнить свое обещание!
В тот вечер, ложась в постель, Марго была полна надежд и, наверное, впервые за много месяцев, или даже лет, а, может, и вообще впервые заснула со счастливой улыбкой на губах.
@темы: Фанфики
-
-
09.01.2013 в 22:47-
-
09.01.2013 в 23:04Чую, вообще недеццкий получится ангстище